«Наступление на Москву провалилось...»
Северное направление
15 ноября 1941 года наступавшая с северо-запада мощная группировка противника (3-я и 4-я танковые армии) продвинулась на 10-12 км, потеснив упорно сопротивляющиеся части 30-й армии генерал-майора В. А. Хоменко. На следующий день ещё более ожесточенные бои развернулись южнее Московского моря. 17 ноября немецкие войска продолжали развивать наступление, пытаясь перерезать шоссейную и железную дороги Москва — Ленинград в районе Клина.
Ситуация на стыке Калининского и Западного фронтов была крайне опасной. Для облегчения управления войсками 30-я армия Калининского фронта была передана в состав Западного фронта. Её командующим был назначен генерал-майор Д. Д. Лелюшенко.
Немецкие танки атакуют советские позиции в районе Истры, 25 ноября 1941
Колонна французского легиона вермахта на марше на Москву
16 ноября упорные бои шли на правом крыле Западного фронта в полосе 16-й армии под началом генерала К. К. Рокоссовского. Особенно упорный характер сражение приняло в районе Волоколамска, где оборонялась 316-я дивизия и курсантский полк. После сильного артиллерийского и воздушного удара в атаку пошли немецкие танки, которые поддерживала пехота.
«Атака началась при поддержке сильного артиллерийского и минометного огня и налетов бомбардировочной авиации. Самолеты, встав в круг, пикировали один за другим, с воем сбрасывали бомбы на позиции нашей пехоты и артиллерии. Спустя некоторое время на нас ринулись танки, сопровождаемые густыми цепями автоматчиков. Они действовали группами по 15-30 машин. Танки шли напролом, — вспоминал Рокоссовский. — Одни останавливались, стреляя из орудий по нашим противотанковым батареям, другие с подбитыми гусеницами вертелись на месте… До десятка уже горело или начало дымить. Видно было, как из них выскакивали и тут падали гитлеровцы. Автоматчики, сопровождавшие танки, попав под наш огонь, залегли. Некоторым танкам все же удалось добраться до окопов. Там шёл жаркий бой.
Части 316-й дивизии, поддерживавшая их артиллерия усиления, а также танки поддержки пехоты, которых у нас было очень мало, давали наступавшим гитлеровцам жестокий отпор. По снижавшимся самолетам дружно били счетверенные пулеметы и 37-миллиметровые зенитные пушки. И не безрезультатно! Время от времени то в одном месте, то в другом падал, дымя и пылая, немецкий самолет».
Таким образом, на волоколамском направлении противник встретил упорное сопротивление. Бойцы 316-й дивизии генерала И. В. Панфилова, кавалерийской группы Л. М. Доватора и других соединений, истекали кровью, но сдерживали натиск гитлеровцев. Это были дни великого самопожертвования. 16 ноября группа истребителей танков 2-го батальона 107-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии совершили свой легендарный подвиг. Позицию у разъезда Дубосекова, где группа советских воинов держала оборону, атаковала немецкая пехотная рота. Панфиловцы смогли нанести внезапный удар и уничтожили несколько десятков гитлеровцев. Но бой только начался. Немцы снова пошли в атаку, уже при поддержке танков. Гранатами, бутылками с горючей смесью и огнем противотанковых ружей советские бойцы подбили 14 машин и отбросили противника. Немцы организовали ещё одну атаку. Большая часть панфиловцев погибла смертью храбрых, но немцы так и не прошли через разъезд Дубосеково.
17 ноября противник продолжал наступление, вводя все новые части. Рокоссовский вспоминал: «Холода сковали болота, и теперь немецкие танковые и моторизованные соединения — основная ударная сила врага — получили большую свободу действий. Мы это сразу почувствовали. Вражеское командование стало использовать танки вне дорог. Они обходили населенные пункты, двигались по перелескам и мелколесью. Если же противник не мог обойти наши позиции, то стягивал для прорыва массу танков, атаки сопровождались сильным артиллерийским и минометным огнем, а с воздуха удар наносили пикирующие бомбардировщики. Такой тактический прием осложнил борьбу наших войск. В ответ мы применили маневр кочующими батареями и отдельными орудиями и танками. Они перехватывали фашистские танки и расстреливали их в упор. Борьбе с «бродячими» танковыми группами очень помогали саперы. Передвигаясь на автомашинах, они ставили на пути врага мины и фугасы. Нами поощрялась любая полезная инициатива, и это давало хорошие результаты. Каждый шаг по нашей земле стоил гитлеровцам больших жертв. Они теряли технику, слабела их ударная сила».
Немцы смогли потеснить правофланговые части 5-й армии, введя дополнительные силы, быстро продвинуться в образовавшийся между армиями разрыв. Возникла угроза выхода врага нам глубоко во фланг. Противник устремился к шоссе Волоколамск — Москва. Тогда Рокоссовский бросил в бой 78-ю стрелковую дивизию А. П. Белобородова. Дивизия должна была контратаковать рвущиеся к шоссе немецкие войска. Белобородов быстро развернул свои полки и бросил их в бой. Сибиряки нанесли мощный удар во фланг противника. Немецкие войска были смяты и отброшены. Этот контрудар несколько выправил ситуацию. Немцам пришлось перебросить на это направление новые силы, чтобы остановить натиск бойцов 78-й дивизии.
Немецкие войска продолжали наступления, непрерывно атакуя и пытаясь найти слабые места в советской обороне. Имея преимущество в силах, имея большую подвижность, постоянную поддержку авиации, немцы сравнительно легко создавали в процессе боя ударные группы. Подмерзшая земля благоприятствовала движению бронетехники. Немцы наносили удары то там, то здесь, добиваясь местного успеха. Нашим войскам в каждом таком случае, так как достаточных армейских резервов не имелось, приходилось отходить, снимать с какого-либо участка обороны часть сил, чтобы не допустить прорыва на угрожаемом направлении.
«Мы вынуждены были пятиться, — пишет К. К. Рокоссовский. — За три дня непрерывного боя части армии местами отошли на 5-8 км. Но прорвать оборону нигде немцам не удалось. 18 ноября, когда панфиловцы с упорством героев отбивали вклинившегося в их оборону противника, погиб на своём наблюдательном пункте генерал Панфилов. Это была тяжелая утрата. Всего несколько часов не дожил Иван Васильевич до радостного момента — дивизия, которую он так славно водил в бои, получила звание гвардейской… Она была переименована в 8-ю гвардейскую. И вдруг — известие о гибели генерала...
В ходе трехдневных боев немецкое командование, видимо, убедилось, что на волоколамском направлении ему не прорвать оборону. Поэтому, продолжая здесь наносить удар за ударом и медленно, по 2-3 км в сутки, тесня наши части, оно начало готовить прорыв южнее Волжского водохранилища. Такое решение противной стороны, вероятно обусловливалось ещё и тем, что немцы, наступавшие вдоль северного водохранилища, на участке Калининского фронта, сумели захватить железнодорожный мост и выйти на автостраду Москва — Ленинград».
Командир 316-й стрелковой дивизии (в последующем гвардейской) генерал-майор И.В. Панфилов (слева), начальник штаба И.И. Серебряков и старший батальонный комиссар С.А. Егоров обсуждают план боевых действий на передовой
Прошло ещё несколько дней упорных боев. На клинском и солнечногорском направлениях обстановка была крайне тяжелой. К исходу 23 ноября противник взял Клин, а затем, потеснив курсантский полк, обошёл Истринское водохранилище и захватил Солнечногорск. Попытки кавалеристов Доватора отбросить гитлеровцев успеха не имели, силы были слишком неравными.
Таким образом, на северных подступах к столице противник продолжал теснить войска 16-й армии и её соседей: справа — 30-й армии и слева 5-й армии. Бои шли крайне ожесточенные, наши войска отстаивали каждую пядь земли, постоянно контратаковали, изматывая немецкую армию. Однако немцы медленно, неся большие потери, продолжали теснить Красную Армию.
Используя разрыв, образовавшийся между смежными флангами войск 30-й и 16-й армий, вермахт прорвался к району Дмитров — Яхрома — Красная Поляна — Крюково. Передовые части немецких войск вышли к каналу Москва — Волга в районе Яхромы и 26-27 ноября частью сил форсировали его. Опасность прорыва вражеских войск к самой Москве с севера чрезвычайно возросла.
28 ноября немецкие войска взяли Рогачево и Яхрому. Яростные бои шли за Крюково, которое несколько раз переходило из рук в руки. Однако врагу так и не удалось сокрушить боевые порядки 16-й армии. Обескровленная советская армия отвечала ударом на удар и продолжала изматывать врага в упорных боях. Остановить немцев ещё не могли, но противник не мог прорвать фронт обороны армии.
Д. Д. Лелюшенко, командовавший 30-й армией, вспоминает эпизод сражения, относящийся к 27 ноября: «… Вечером раздался звонок из штаба фронта. В. Д. Соколовский дал указание к утру 28 ноября перевести штаб армии в Дмитров. Когда я посмотрел на карту, меня очень поразило, что этот город находился как раз против разрыва между 16-й и 30-й армиями и в нашу полосу не входил. Там же вовсе нет войск! Но может, и не случайно командование фронта решило поставить штаб армии именно в Дмитров: мол тогда уж командарм наскребет подразделения и закроет прорыв. Так оно и вышло.
Рассвет застал нас в Дмитрове. В городе было пустынно. Наших войск нет, только трехорудийная зенитная батарея стоит на площади возле церкви, неизвестно кому подчинена. А южнее города, уже на восточном берегу канала Москва — Волга, слышна частая стрельба танковых орудий. Выскочили на машине на окраину и видим, как вдоль шоссе ползёт более двух десятков вражеских танков. Перед ними отходит наша мотоциклетная рота, накануне посланная в разведку.
Критическое положение! Противник вот-вот ворвётся в Дмитров, а здесь штаб армии, и войск нет. Гитлеровцы всё же были от города отброшены, а 30-я армия удерживала плацдарм на западном берегу канала Москва — Волга от Иваньковской переправы, у Волжского водохранилища, до Дмитрова включительно».
Ставка Верховного Главнокомандования в этих критических условиях предприняла меры, чтобы укрепить положение наших войск на этом направлении. На правое крыло Западного фронта была направлена резервная 1-я ударная армия под командованием генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова. Также в состав Западного фронта передали 20-ю армию генерал-майора А. А. Власова. Резервные армии прикрыли разрыв между 30-й и 16-й армиями. В результате привлечения советских резервов противник был остановлен и вынужден перейти к обороне.
2 декабря передовые части 1-й Ударной и 20-й армий отразили все атаки противника севернее Москвы в районе Дмитрова и южнее и вынудили его прекратить наступление. 3-5 декабря 1-я Ударная и 20-я армии нанесли несколько сильных контрударов в районе Яхромы и Красной Поляны и начали теснить врага. Левофланговые дивизии 16-й армии во взаимодействии с 5-й армией отбросили противника из большой излучины р. Москвы северо-восточнее Звенигорода.
Таким образом, на северо-западном направлении мощная ударная группировка противника добилась некоторых успехов, продавливая оборону наших войск. Однако немцы не смогли пробить, как бывало раньше, оборонительные порядки советских войск. Наши войска упорно дрались, отходили на несколько километров, снова закреплялись, контратаковали. Обе стороны несли большие потери. С появлением советских резервов, обескровленные немецкие войска в целом перешли к обороне. Наши войска стали переходить в контрнаступление.
Юго-западное и центральное направления
Упорная борьба шла и на других участках фронта. На юго-западных подступах к Москве, где оборонялись войска 49-й и 50-й армий Западного фронта, немцы также рвались вперёд. 2-я танковая армия Гудериана стремилась прорваться в обход Москвы через Тулу и Сталиногорск. Правофланговые соединения 4-й полевой армии Клюге, приготовившиеся к захвату Серпухова, 14-19 ноября вели тяжелые бои с конномеханизированной группой генерал-майора П. А. Белова. КМГ Белова во взаимодействии с войсками 49-й армии генерал-майора Захаркина нанесла сильный контрудар по противнику, который сам изготовился к наступлению. В результате наступление немецкой 4-й армии было на несколько дней задержано.
Командир 2-го кавалерийского корпуса генерал-майор Павел Алексеевич Белов проводит совещание
18 ноября Гудериан бросил в атаку главные силы своей армии в обход Тулы с юго-востока, прорываясь к Коломне и Кашире, а оттуда планируя выйти к Москве. Прорвав оборону дивизий 50-й армии, немцы захватили район Болохово — Дедилово. 21 ноября немецкие танки заняли районы Узловая и Сталиногорск, 26 ноября ворвались в Михайлов и Серебряные Пруды. Немцы вышли на ближние подступы к Кашире, перерезали железную дорогу и шоссе Тула — Москва севернее Тулы. Однако форсировать Оку и нанести удар по Москве с юга противнику не удалось. 2-й кавалерийский корпус П. А. Белова, который развернули в район Каширы, совместно с 112-танковой дивизией и другими частями 27-30 ноября нанёс контрудар по войскам Гудериана. Наступающая 2-я танковая армия была потрясена и отброшена на 10-15 км к югу от Каширы в район Мордвеса.
После того как прорыв под Каширой не удался, Гудериан бросил свои танки в обход Тулы с северо-востока и севера, пытаясь завершить здесь окружение войск 50-й армии. Немцам оставалось овладеть узкой полосой территории в 5-6 км, но сделать этого они не смогли. Войска 50-й армии, которыми с 22 ноября руководил генерал-лейтенант И. В. Болдин, ликвидировали опасный прорыв с севера. К этому времени в районе Рязани развернули резервную 10-ю армию генерал-лейтенанта Ф. И. Голикова.
Таким образом, несмотря на первоначальные успехи гитлеровцев, наступление 2-й танковой армии Гудериана также было остановлено. Путь немецким войскам на Москву с юга был окончательно закрыт.
Подбитый у тюрьмы города Венев советский танк КВ-1. Танк принадлежал 32-й танковой бригаде, был подбит 27 ноября 1941 года танкистами 35-го танкового полка вермахта во время боев за город. В правом борту башни видны не менее 20 попаданий разного калибра, прострелен и ствол орудия
На центральном участке Западного фронта 4-я полевая армия 1 декабря также пошла в наступление, пытаясь разбить и окружить войска 5-й и 33-й армий, а затем прорваться к Москве по кратчайшему пути. 5-я армия генерала Л. А. Говорова отразила удар врага в районе Звенигорода. В районе Наро-Фоминска немцы действовали успешнее и смогли прорваться на фланге 33-й армии генерал-лейтенанта М. Г. Ефремова. Немецкие танки и мотопехота форсировали Нару и вышли на шоссе Наро-Фоминск — Кубинка, стремясь выйти в тыл 5-й армии. Однако в районе деревни Акулово, севернее Наро-Фоминска, врага остановила 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, выдвинутая сюда командованием 5-й армии.
Не удалось немецким войскам развить успех и южнее Наро-Фоминска, обходя основные силы 33-й армии. В ожесточенных боях 1-5 декабря войска 33-й армии при поддержке части сил 43-й армии генерал-лейтенанта К. Д. Голубева разбили прорвавшиеся войска противника и отбросили немцев на западный берег Нары. Таким образом, положение на центральном участке фронта было восстановлено.
Брошенный при немецком отступлении в деревне Крюково танк Pz.Kpfw.III
Итоги
Прорваться к Москве группа армий «Центр» не смогла ни на одном из участков фронта, хотя передовые отряды противника на северо-западе выходили на ближние подступы советской столицы, но далее продвинуться не смогли и были отброшены. Основные силы ударных группировок вермахта были в непосредственной близости от Москвы, всего в 30-40 км и даже в 25 км, что для механизированных войск было пустяком, но это был предел немецкого наступления.
Сломить сопротивление Красной Армии, и тем более прорвать фронт и окружить основные силы Западного фронта немцы не смогли. Ситуация серьёзно изменилась. Немецкие войска были уже измотаны предшествующими боями, а сопротивление и мощь обороны советской армии серьёзно возросли. Кроме того, Советская Ставка сформировала сильные резервы, которые могли поддержать армии первого эшелона. А немецкое командование бросило в бой всё что имело, сильных резервов, которые бы могли усилить натиск и пробить брешь, не было.
Войска смежных фронтов — Калининского и правого крыла Юго-Западного — в разгар оборонительного сражения под Москвой успешно отразили атаки немецких 9-й и 2-й полевых армий. К концу ноября 1941 года немецкие войска были остановлены на линии Калинин — Яхрома — Лобня — Крюково — Звенигород — Наро-Фоминск — западнее Тулы — Мордвес — Михайлов — Епифань — Елец.
Группа армий «Центр» в ходе битвы за Москву были сильно измотана и обескровлена. Её ударные подвижные соединения временно, до пополнения людьми и техникой, утратили пробивную мощь. 27 ноября генерал-квартирмейстер генерального штаба сухопутных войск Вагнер докладывал Гальдеру: «Наши войска накануне полного истощения материальных и людских сил». С 16 ноября по 5 декабря в ходе второго этапа генерального наступления на советскую столицу немецкие войска потеряли свыше 155 тыс. убитыми и ранеными. Большие потери были в технике: около 800 танков, 300 орудий и минометов и т. д.
Таким образом, в битве под Москвой назрел перелом. Командующий немецкой 2-й танковой армией Г. Гудериан отмечал: «Наступление на Москву провалилось. Все жертвы и усилия наших доблестных войск оказались напрасными. Мы потерпели серьёзное поражение, которое из-за упрямства верховного командования повело в ближайшие недели к роковым последствиям».
Однако верховное немецкое командование ещё не осознало этого. Адольф Гитлер настаивал на продолжении наступления. Фронтовое командование также считало, что противостоящие группе армий «Центр» советские силы ещё более ослабли в жестокой борьбе. Командующий группой армий «Центр» фон Бок в приказе от 2 декабря 1941 года, говорил, что «оборона противника находится на грани своего кризиса». Таким образом, верховное германское командование ещё было в иллюзии, что победа близка, нужно только поднажать и советская оборона рухнет, Москва падёт, и кампания 1941 года триумфально завершится.
Однако противник сильно ошибался. Несмотря на серьёзные потери, которые понесла Красная Армия, кризисное положение в ходе обороны Москвы уже преодолели. Фронт уплотнили и он держал удар, были подготовлены сильные вторые эшелоны и резервы. Более того, Советская Ставка смогла организовать контрнаступление на других участках стратегического советско-германского фронта. Во второй половине ноября советские войска нанесли контрудары на севере и юге страны, освободив Тихвин и Ростов-на-Дону. В результате немецкое командование не смогло снять оттуда войска, чтобы усилить нажим на московском направлении.
На фронте под Москвой также сложилась удобная ситуация для того, чтобы наши войска перешли в контрнаступление. Уже перед ноябрьским наступление силы группы армий «Центр» были растянуты на тысячекилометровом фронте. Значительная их часть (9-я и 2-я армии) были вовлечены в борьбу с Калининским и Юго-Западным фронтами. Это ослабило натиск главных сил немецкой группы армий на Западный фронт, который непосредственно прикрывал подступы к столице. Не имея наличных резервов, немцы к концу ноября лишились возможности продолжать наступление, их материальные и людские резервы были истощены и нуждались в восстановлении. Одновременно окрепли и увеличились силы советских фронтов на московском направлении. Ощутив перелом в ходе сражения, советское командование отдало приказ на контрнаступление.
Батарея советских 122-мм гаубиц М-30 под Москвой ведет огонь
15 ноября 1941 года наступавшая с северо-запада мощная группировка противника (3-я и 4-я танковые армии) продвинулась на 10-12 км, потеснив упорно сопротивляющиеся части 30-й армии генерал-майора В. А. Хоменко. На следующий день ещё более ожесточенные бои развернулись южнее Московского моря. 17 ноября немецкие войска продолжали развивать наступление, пытаясь перерезать шоссейную и железную дороги Москва — Ленинград в районе Клина.
Ситуация на стыке Калининского и Западного фронтов была крайне опасной. Для облегчения управления войсками 30-я армия Калининского фронта была передана в состав Западного фронта. Её командующим был назначен генерал-майор Д. Д. Лелюшенко.
Немецкие танки атакуют советские позиции в районе Истры, 25 ноября 1941
Колонна французского легиона вермахта на марше на Москву
16 ноября упорные бои шли на правом крыле Западного фронта в полосе 16-й армии под началом генерала К. К. Рокоссовского. Особенно упорный характер сражение приняло в районе Волоколамска, где оборонялась 316-я дивизия и курсантский полк. После сильного артиллерийского и воздушного удара в атаку пошли немецкие танки, которые поддерживала пехота.
«Атака началась при поддержке сильного артиллерийского и минометного огня и налетов бомбардировочной авиации. Самолеты, встав в круг, пикировали один за другим, с воем сбрасывали бомбы на позиции нашей пехоты и артиллерии. Спустя некоторое время на нас ринулись танки, сопровождаемые густыми цепями автоматчиков. Они действовали группами по 15-30 машин. Танки шли напролом, — вспоминал Рокоссовский. — Одни останавливались, стреляя из орудий по нашим противотанковым батареям, другие с подбитыми гусеницами вертелись на месте… До десятка уже горело или начало дымить. Видно было, как из них выскакивали и тут падали гитлеровцы. Автоматчики, сопровождавшие танки, попав под наш огонь, залегли. Некоторым танкам все же удалось добраться до окопов. Там шёл жаркий бой.
Части 316-й дивизии, поддерживавшая их артиллерия усиления, а также танки поддержки пехоты, которых у нас было очень мало, давали наступавшим гитлеровцам жестокий отпор. По снижавшимся самолетам дружно били счетверенные пулеметы и 37-миллиметровые зенитные пушки. И не безрезультатно! Время от времени то в одном месте, то в другом падал, дымя и пылая, немецкий самолет».
Таким образом, на волоколамском направлении противник встретил упорное сопротивление. Бойцы 316-й дивизии генерала И. В. Панфилова, кавалерийской группы Л. М. Доватора и других соединений, истекали кровью, но сдерживали натиск гитлеровцев. Это были дни великого самопожертвования. 16 ноября группа истребителей танков 2-го батальона 107-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии совершили свой легендарный подвиг. Позицию у разъезда Дубосекова, где группа советских воинов держала оборону, атаковала немецкая пехотная рота. Панфиловцы смогли нанести внезапный удар и уничтожили несколько десятков гитлеровцев. Но бой только начался. Немцы снова пошли в атаку, уже при поддержке танков. Гранатами, бутылками с горючей смесью и огнем противотанковых ружей советские бойцы подбили 14 машин и отбросили противника. Немцы организовали ещё одну атаку. Большая часть панфиловцев погибла смертью храбрых, но немцы так и не прошли через разъезд Дубосеково.
17 ноября противник продолжал наступление, вводя все новые части. Рокоссовский вспоминал: «Холода сковали болота, и теперь немецкие танковые и моторизованные соединения — основная ударная сила врага — получили большую свободу действий. Мы это сразу почувствовали. Вражеское командование стало использовать танки вне дорог. Они обходили населенные пункты, двигались по перелескам и мелколесью. Если же противник не мог обойти наши позиции, то стягивал для прорыва массу танков, атаки сопровождались сильным артиллерийским и минометным огнем, а с воздуха удар наносили пикирующие бомбардировщики. Такой тактический прием осложнил борьбу наших войск. В ответ мы применили маневр кочующими батареями и отдельными орудиями и танками. Они перехватывали фашистские танки и расстреливали их в упор. Борьбе с «бродячими» танковыми группами очень помогали саперы. Передвигаясь на автомашинах, они ставили на пути врага мины и фугасы. Нами поощрялась любая полезная инициатива, и это давало хорошие результаты. Каждый шаг по нашей земле стоил гитлеровцам больших жертв. Они теряли технику, слабела их ударная сила».
Немцы смогли потеснить правофланговые части 5-й армии, введя дополнительные силы, быстро продвинуться в образовавшийся между армиями разрыв. Возникла угроза выхода врага нам глубоко во фланг. Противник устремился к шоссе Волоколамск — Москва. Тогда Рокоссовский бросил в бой 78-ю стрелковую дивизию А. П. Белобородова. Дивизия должна была контратаковать рвущиеся к шоссе немецкие войска. Белобородов быстро развернул свои полки и бросил их в бой. Сибиряки нанесли мощный удар во фланг противника. Немецкие войска были смяты и отброшены. Этот контрудар несколько выправил ситуацию. Немцам пришлось перебросить на это направление новые силы, чтобы остановить натиск бойцов 78-й дивизии.
Немецкие войска продолжали наступления, непрерывно атакуя и пытаясь найти слабые места в советской обороне. Имея преимущество в силах, имея большую подвижность, постоянную поддержку авиации, немцы сравнительно легко создавали в процессе боя ударные группы. Подмерзшая земля благоприятствовала движению бронетехники. Немцы наносили удары то там, то здесь, добиваясь местного успеха. Нашим войскам в каждом таком случае, так как достаточных армейских резервов не имелось, приходилось отходить, снимать с какого-либо участка обороны часть сил, чтобы не допустить прорыва на угрожаемом направлении.
«Мы вынуждены были пятиться, — пишет К. К. Рокоссовский. — За три дня непрерывного боя части армии местами отошли на 5-8 км. Но прорвать оборону нигде немцам не удалось. 18 ноября, когда панфиловцы с упорством героев отбивали вклинившегося в их оборону противника, погиб на своём наблюдательном пункте генерал Панфилов. Это была тяжелая утрата. Всего несколько часов не дожил Иван Васильевич до радостного момента — дивизия, которую он так славно водил в бои, получила звание гвардейской… Она была переименована в 8-ю гвардейскую. И вдруг — известие о гибели генерала...
В ходе трехдневных боев немецкое командование, видимо, убедилось, что на волоколамском направлении ему не прорвать оборону. Поэтому, продолжая здесь наносить удар за ударом и медленно, по 2-3 км в сутки, тесня наши части, оно начало готовить прорыв южнее Волжского водохранилища. Такое решение противной стороны, вероятно обусловливалось ещё и тем, что немцы, наступавшие вдоль северного водохранилища, на участке Калининского фронта, сумели захватить железнодорожный мост и выйти на автостраду Москва — Ленинград».
Командир 316-й стрелковой дивизии (в последующем гвардейской) генерал-майор И.В. Панфилов (слева), начальник штаба И.И. Серебряков и старший батальонный комиссар С.А. Егоров обсуждают план боевых действий на передовой
Прошло ещё несколько дней упорных боев. На клинском и солнечногорском направлениях обстановка была крайне тяжелой. К исходу 23 ноября противник взял Клин, а затем, потеснив курсантский полк, обошёл Истринское водохранилище и захватил Солнечногорск. Попытки кавалеристов Доватора отбросить гитлеровцев успеха не имели, силы были слишком неравными.
Таким образом, на северных подступах к столице противник продолжал теснить войска 16-й армии и её соседей: справа — 30-й армии и слева 5-й армии. Бои шли крайне ожесточенные, наши войска отстаивали каждую пядь земли, постоянно контратаковали, изматывая немецкую армию. Однако немцы медленно, неся большие потери, продолжали теснить Красную Армию.
Используя разрыв, образовавшийся между смежными флангами войск 30-й и 16-й армий, вермахт прорвался к району Дмитров — Яхрома — Красная Поляна — Крюково. Передовые части немецких войск вышли к каналу Москва — Волга в районе Яхромы и 26-27 ноября частью сил форсировали его. Опасность прорыва вражеских войск к самой Москве с севера чрезвычайно возросла.
28 ноября немецкие войска взяли Рогачево и Яхрому. Яростные бои шли за Крюково, которое несколько раз переходило из рук в руки. Однако врагу так и не удалось сокрушить боевые порядки 16-й армии. Обескровленная советская армия отвечала ударом на удар и продолжала изматывать врага в упорных боях. Остановить немцев ещё не могли, но противник не мог прорвать фронт обороны армии.
Д. Д. Лелюшенко, командовавший 30-й армией, вспоминает эпизод сражения, относящийся к 27 ноября: «… Вечером раздался звонок из штаба фронта. В. Д. Соколовский дал указание к утру 28 ноября перевести штаб армии в Дмитров. Когда я посмотрел на карту, меня очень поразило, что этот город находился как раз против разрыва между 16-й и 30-й армиями и в нашу полосу не входил. Там же вовсе нет войск! Но может, и не случайно командование фронта решило поставить штаб армии именно в Дмитров: мол тогда уж командарм наскребет подразделения и закроет прорыв. Так оно и вышло.
Рассвет застал нас в Дмитрове. В городе было пустынно. Наших войск нет, только трехорудийная зенитная батарея стоит на площади возле церкви, неизвестно кому подчинена. А южнее города, уже на восточном берегу канала Москва — Волга, слышна частая стрельба танковых орудий. Выскочили на машине на окраину и видим, как вдоль шоссе ползёт более двух десятков вражеских танков. Перед ними отходит наша мотоциклетная рота, накануне посланная в разведку.
Критическое положение! Противник вот-вот ворвётся в Дмитров, а здесь штаб армии, и войск нет. Гитлеровцы всё же были от города отброшены, а 30-я армия удерживала плацдарм на западном берегу канала Москва — Волга от Иваньковской переправы, у Волжского водохранилища, до Дмитрова включительно».
Ставка Верховного Главнокомандования в этих критических условиях предприняла меры, чтобы укрепить положение наших войск на этом направлении. На правое крыло Западного фронта была направлена резервная 1-я ударная армия под командованием генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова. Также в состав Западного фронта передали 20-ю армию генерал-майора А. А. Власова. Резервные армии прикрыли разрыв между 30-й и 16-й армиями. В результате привлечения советских резервов противник был остановлен и вынужден перейти к обороне.
2 декабря передовые части 1-й Ударной и 20-й армий отразили все атаки противника севернее Москвы в районе Дмитрова и южнее и вынудили его прекратить наступление. 3-5 декабря 1-я Ударная и 20-я армии нанесли несколько сильных контрударов в районе Яхромы и Красной Поляны и начали теснить врага. Левофланговые дивизии 16-й армии во взаимодействии с 5-й армией отбросили противника из большой излучины р. Москвы северо-восточнее Звенигорода.
Таким образом, на северо-западном направлении мощная ударная группировка противника добилась некоторых успехов, продавливая оборону наших войск. Однако немцы не смогли пробить, как бывало раньше, оборонительные порядки советских войск. Наши войска упорно дрались, отходили на несколько километров, снова закреплялись, контратаковали. Обе стороны несли большие потери. С появлением советских резервов, обескровленные немецкие войска в целом перешли к обороне. Наши войска стали переходить в контрнаступление.
Юго-западное и центральное направления
Упорная борьба шла и на других участках фронта. На юго-западных подступах к Москве, где оборонялись войска 49-й и 50-й армий Западного фронта, немцы также рвались вперёд. 2-я танковая армия Гудериана стремилась прорваться в обход Москвы через Тулу и Сталиногорск. Правофланговые соединения 4-й полевой армии Клюге, приготовившиеся к захвату Серпухова, 14-19 ноября вели тяжелые бои с конномеханизированной группой генерал-майора П. А. Белова. КМГ Белова во взаимодействии с войсками 49-й армии генерал-майора Захаркина нанесла сильный контрудар по противнику, который сам изготовился к наступлению. В результате наступление немецкой 4-й армии было на несколько дней задержано.
Командир 2-го кавалерийского корпуса генерал-майор Павел Алексеевич Белов проводит совещание
18 ноября Гудериан бросил в атаку главные силы своей армии в обход Тулы с юго-востока, прорываясь к Коломне и Кашире, а оттуда планируя выйти к Москве. Прорвав оборону дивизий 50-й армии, немцы захватили район Болохово — Дедилово. 21 ноября немецкие танки заняли районы Узловая и Сталиногорск, 26 ноября ворвались в Михайлов и Серебряные Пруды. Немцы вышли на ближние подступы к Кашире, перерезали железную дорогу и шоссе Тула — Москва севернее Тулы. Однако форсировать Оку и нанести удар по Москве с юга противнику не удалось. 2-й кавалерийский корпус П. А. Белова, который развернули в район Каширы, совместно с 112-танковой дивизией и другими частями 27-30 ноября нанёс контрудар по войскам Гудериана. Наступающая 2-я танковая армия была потрясена и отброшена на 10-15 км к югу от Каширы в район Мордвеса.
После того как прорыв под Каширой не удался, Гудериан бросил свои танки в обход Тулы с северо-востока и севера, пытаясь завершить здесь окружение войск 50-й армии. Немцам оставалось овладеть узкой полосой территории в 5-6 км, но сделать этого они не смогли. Войска 50-й армии, которыми с 22 ноября руководил генерал-лейтенант И. В. Болдин, ликвидировали опасный прорыв с севера. К этому времени в районе Рязани развернули резервную 10-ю армию генерал-лейтенанта Ф. И. Голикова.
Таким образом, несмотря на первоначальные успехи гитлеровцев, наступление 2-й танковой армии Гудериана также было остановлено. Путь немецким войскам на Москву с юга был окончательно закрыт.
Подбитый у тюрьмы города Венев советский танк КВ-1. Танк принадлежал 32-й танковой бригаде, был подбит 27 ноября 1941 года танкистами 35-го танкового полка вермахта во время боев за город. В правом борту башни видны не менее 20 попаданий разного калибра, прострелен и ствол орудия
На центральном участке Западного фронта 4-я полевая армия 1 декабря также пошла в наступление, пытаясь разбить и окружить войска 5-й и 33-й армий, а затем прорваться к Москве по кратчайшему пути. 5-я армия генерала Л. А. Говорова отразила удар врага в районе Звенигорода. В районе Наро-Фоминска немцы действовали успешнее и смогли прорваться на фланге 33-й армии генерал-лейтенанта М. Г. Ефремова. Немецкие танки и мотопехота форсировали Нару и вышли на шоссе Наро-Фоминск — Кубинка, стремясь выйти в тыл 5-й армии. Однако в районе деревни Акулово, севернее Наро-Фоминска, врага остановила 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, выдвинутая сюда командованием 5-й армии.
Не удалось немецким войскам развить успех и южнее Наро-Фоминска, обходя основные силы 33-й армии. В ожесточенных боях 1-5 декабря войска 33-й армии при поддержке части сил 43-й армии генерал-лейтенанта К. Д. Голубева разбили прорвавшиеся войска противника и отбросили немцев на западный берег Нары. Таким образом, положение на центральном участке фронта было восстановлено.
Брошенный при немецком отступлении в деревне Крюково танк Pz.Kpfw.III
Итоги
Прорваться к Москве группа армий «Центр» не смогла ни на одном из участков фронта, хотя передовые отряды противника на северо-западе выходили на ближние подступы советской столицы, но далее продвинуться не смогли и были отброшены. Основные силы ударных группировок вермахта были в непосредственной близости от Москвы, всего в 30-40 км и даже в 25 км, что для механизированных войск было пустяком, но это был предел немецкого наступления.
Сломить сопротивление Красной Армии, и тем более прорвать фронт и окружить основные силы Западного фронта немцы не смогли. Ситуация серьёзно изменилась. Немецкие войска были уже измотаны предшествующими боями, а сопротивление и мощь обороны советской армии серьёзно возросли. Кроме того, Советская Ставка сформировала сильные резервы, которые могли поддержать армии первого эшелона. А немецкое командование бросило в бой всё что имело, сильных резервов, которые бы могли усилить натиск и пробить брешь, не было.
Войска смежных фронтов — Калининского и правого крыла Юго-Западного — в разгар оборонительного сражения под Москвой успешно отразили атаки немецких 9-й и 2-й полевых армий. К концу ноября 1941 года немецкие войска были остановлены на линии Калинин — Яхрома — Лобня — Крюково — Звенигород — Наро-Фоминск — западнее Тулы — Мордвес — Михайлов — Епифань — Елец.
Группа армий «Центр» в ходе битвы за Москву были сильно измотана и обескровлена. Её ударные подвижные соединения временно, до пополнения людьми и техникой, утратили пробивную мощь. 27 ноября генерал-квартирмейстер генерального штаба сухопутных войск Вагнер докладывал Гальдеру: «Наши войска накануне полного истощения материальных и людских сил». С 16 ноября по 5 декабря в ходе второго этапа генерального наступления на советскую столицу немецкие войска потеряли свыше 155 тыс. убитыми и ранеными. Большие потери были в технике: около 800 танков, 300 орудий и минометов и т. д.
Таким образом, в битве под Москвой назрел перелом. Командующий немецкой 2-й танковой армией Г. Гудериан отмечал: «Наступление на Москву провалилось. Все жертвы и усилия наших доблестных войск оказались напрасными. Мы потерпели серьёзное поражение, которое из-за упрямства верховного командования повело в ближайшие недели к роковым последствиям».
Однако верховное немецкое командование ещё не осознало этого. Адольф Гитлер настаивал на продолжении наступления. Фронтовое командование также считало, что противостоящие группе армий «Центр» советские силы ещё более ослабли в жестокой борьбе. Командующий группой армий «Центр» фон Бок в приказе от 2 декабря 1941 года, говорил, что «оборона противника находится на грани своего кризиса». Таким образом, верховное германское командование ещё было в иллюзии, что победа близка, нужно только поднажать и советская оборона рухнет, Москва падёт, и кампания 1941 года триумфально завершится.
Однако противник сильно ошибался. Несмотря на серьёзные потери, которые понесла Красная Армия, кризисное положение в ходе обороны Москвы уже преодолели. Фронт уплотнили и он держал удар, были подготовлены сильные вторые эшелоны и резервы. Более того, Советская Ставка смогла организовать контрнаступление на других участках стратегического советско-германского фронта. Во второй половине ноября советские войска нанесли контрудары на севере и юге страны, освободив Тихвин и Ростов-на-Дону. В результате немецкое командование не смогло снять оттуда войска, чтобы усилить нажим на московском направлении.
На фронте под Москвой также сложилась удобная ситуация для того, чтобы наши войска перешли в контрнаступление. Уже перед ноябрьским наступление силы группы армий «Центр» были растянуты на тысячекилометровом фронте. Значительная их часть (9-я и 2-я армии) были вовлечены в борьбу с Калининским и Юго-Западным фронтами. Это ослабило натиск главных сил немецкой группы армий на Западный фронт, который непосредственно прикрывал подступы к столице. Не имея наличных резервов, немцы к концу ноября лишились возможности продолжать наступление, их материальные и людские резервы были истощены и нуждались в восстановлении. Одновременно окрепли и увеличились силы советских фронтов на московском направлении. Ощутив перелом в ходе сражения, советское командование отдало приказ на контрнаступление.
Батарея советских 122-мм гаубиц М-30 под Москвой ведет огонь
Информация