Перекуем на «Армату»
Прогнозировать, какие вооружения и в каком количестве получат ВС РФ в новом году, довольно сложно – это зависит от множества экономических и политических факторов, а также от ситуации на конкретных предприятиях ОПК. Поговорим о том, что нужно приобрести для ВС РФ, а без чего можно обойтись.
Боестолкновения в Донбассе и на Ближнем Востоке показывают, что в классической войне стороны несут огромные потери в бронетехнике, причем если в танках просто очень большие, то в БМП и БТР – катастрофические. Выход из данной ситуации только один – усиление активной и пассивной защиты, создание БМП на базе танка. До сих пор по этому пути шла только одна страна в мире – Израиль, что вполне логично. Азиатские армии, на которые в этом плане была очень похожа советская, традиционно стремятся выполнить боевую задачу, не считаясь с собственными потерями. Но даже такой ценой решают ее далеко не всегда. Современная Европа и в несколько меньшей степени США демонстрируют другую крайность – паническую боязнь потерь, ради предотвращения которых войска легко отказываются от выполнения даже очень важной боевой задачи. Израиль до сих пор представлял собой некую золотую середину – стремление к минимизации потерь при обязательном выполнении задачи. Поэтому и стал пионером в создании «танковых БМП» сначала на базе старых Т-55 и «Центурионов», затем – современной «Меркавы». Второй в этом смысле оказалась Россия, разработавшая проект «Армата». Ничего подобного в нашей военной истории не было: во-первых, создание нового поколения бронетехники (раньше почти всегда мы были догоняющими), во-вторых, совершенно нетрадиционный для нас подход к сохранению жизни военнослужащих.
При этом важно отметить: как показывает опыт, количество не менее важно, чем качество. Техники должно быть очень много, иначе ее приобретение бессмысленно как в военном, так и в экономическом плане. Нынешняя европейская практика закупки новой техники микроскопическими партиями – вопиющее по своей бессмысленности разбазаривание денег. Лучше не закупать ничего. «Армат» должно быть приобретено для Сухопутных войск РФ по нескольку тысяч Т-14 и Т-15. В связи с этим возникает вопрос о целесообразности закупок БМП «Курганец» и БТР «Бумеранг». Возможно, они хороши, но построены по традиционным концепциям, которые, как сказано выше, ведут к огромным потерям как в самих БМП-БТР, так и в перевозимой ими пехоте. Не проще ли отказаться от этих машин, бросить все силы и средства на «Армату»?
«Богу» не хватает дальности
Опыт текущих конфликтов свидетельствует, что артиллерия отнюдь не утратила роли «бога войны», при этом реактивная становится важнее ствольной, поскольку обеспечивает гораздо больший поражающий эффект. Россия имеет уникальное оружие – огнеметную РСЗО ТОС-1, которая по своим убойным свойствам не уступает ядерному заряду малой мощности, только без всех его побочных эффектов вроде проникающей радиации и радиоактивного заражения местности. К тому же эта машина обладает повышенной боевой устойчивостью, поскольку создана на шасси танка. Ахиллесова пята ТОС-1 – маленькая дальность стрельбы (всего шесть километров даже для ТОС-1А). Устранение этого недостатка могло бы обеспечить Российской армии значительное повышение огневой мощи как в классических, так и в противопартизанских войнах.
Наконец, исключительно велика роль средств связи, разведки и управления. Россия сейчас стремительно наверстывает отставание в этих областях от США, Израиля, отчасти и от Китая, однако сделать предстоит еще очень много. В частности, необходимо совмещение всех АСУ видов ВС и родов войск в единую систему, а также создание ударных БЛА.
Крылья коротки
Потери в авиации в нынешних войнах гораздо меньше, чем в бронетехнике, однако ее количество ничуть не менее важно. Во-первых, летательные аппараты все равно выбывают из строя, а если они есть у обеих сторон конфликта, потери многократно возрастут. Во-вторых, пусть даже противник авиации не имеет, но и у нас ее не хватает, что естественным образом ограничивает результат. Лучше всего это видно в Сирии. Как бы эффективно ни действовала там российская авиация, ее слишком мало. Если бы наша авиационная группировка в этой стране была более мощной в количественном отношении, не последовало бы, например, второй сдачи Пальмиры. Таким образом, если бронетехнику надо закупать тысячами единиц, то самолеты и вертолеты – сотнями.
За последние годы для ВКС РФ приобретено порядка 90 фронтовых бомбардировщиков Су-34, не менее 20 истребителей-бомбардировщиков Су-30М2 и около 80 Су-30СМ, более 50 истребителей Су-35С, свыше 80 ударных вертолетов Ка-52, 90 Ми-28Н и 50 Ми-35М. Производство всех этих машин продолжается, но во всех случаях заказы уже выполнены более чем наполовину. Достаточно ли такого количества – вопрос крайне сложный. По-видимому, его следует считать за минимум миниморум. Целесообразно выдать дополнительные заказы на некоторые из этих машин, возможно, сократив количество типов (скорее всего следовало бы отказаться от дальнейшего производства Су-30М2 и Ми-28 либо Ми-35). В целом новых самолетов и вертолетов желательно иметь хотя бы по 500 вкупе с модернизацией 200–300 старых.
Впрочем, недостаток авиатехники отчасти можно компенсировать ракетами. В ВС РФ уже поставлено девять бригадных комплектов ОТРК «Искандер». Причем одна из этих девяти бригад была сформирована в 2015 году и сразу получила «Искандеры», а не взамен «Точек-У».
Если «Искандеры» частично замещают ударную авиацию, то нехватку истребителей восполняют средства наземной ПВО. На вооружение сейчас одновременно поступают ЗРС С-400 и С-300В4, ЗРК «Бук-М2», «Бук-М3», ожидается закупка С-350. Причем здесь также имеет место не только перевооружение старых бригад и полков, но и формирование новых (либо сразу с последними образцами, либо с высвобождающимися при поступлении С-400 дивизионами ЗРС С-300ПС). В данном случае можно сказать, что ПВО много не бывает, территория страны, объекты ВС, ОПК, инфраструктуры, госуправления должны прикрываться максимально надежно. Тем более что в этой сфере Россия как ни в чем другом занимает лидирующие позиции в мире. Важнейшим дополнением к наземной ПВО являются средства РЭБ, где наша страна также добилась значительных успехов. Сочетание ПВО и РЭБ может нивелировать превосходство основных потенциальных противников России в количестве боевых и обеспечивающих самолетов.
Океан – бакланам
Флот – самый дорогой и наиболее долго строящийся вид ВС, поэтому с ним у нас больше всего проблем. Ситуация усугубляется тем, что ВМФ РФ является единым чисто формально. Фактически он разделен на пять (или даже шесть, если считать по отдельности Приморскую и Камчатскую флотилии ТОФ) объединений, маневр силами между которыми в случае войны крайне затруднен либо вообще невозможен. При этом каждое из объединений (кроме Каспийской флотилии) на своем океанском или морском ТВД существенно уступает ВМС соседних стран.
За последние годы ВМФ РФ получил (и получит в ближайшее время) три РПКСН проекта 955, одну ПЛА проекта 885, одну ПЛ проекта 677 и шесть проекта 636, два фрегата проекта 11356 и один проекта 22350, четыре корвета проекта 20380, два сторожевых корабля проекта 11661, три МАК проекта 21630 и пять МРК проекта 21631. Еще не менее 10 ПЛ и кораблей этих типов находятся на испытаниях и в постройке, кроме того, значительное количество патрульных кораблей и катеров получили пограничные силы ФСБ. Это, разумеется, очень хорошо. Но мало. Тем более что почти все – корабли морской зоны. Правда, ПЛА, ПЛ, фрегаты, сторожевики и МРК оснащены таким эффективным оружием, как крылатые ракеты «Калибр», которые были успешно применены в Сирии. Стрельба ими может вестись из прибрежных вод, где корабли прикрыты авиацией и ПВО с суши, и почти безопасного Каспийского моря. Создание полноценного океанского надводного флота в данный момент находится за пределами наших возможностей. Потеря двух совершенно исправных палубных истребителей (МиГ-29К и Су-33) у берегов Сирии показывает, что даже в тепличных условиях наш единственный авианосец «Кузнецов» лишь условно боеспособен. Строительство кораблей этого класса в обозримом будущем невозможно по экономическим соображениям и совершенно необязательно по военным. Соответственно нет острой необходимости и в новых эсминцах. Высвободившиеся средства гораздо правильнее пустить на строительство подводного и прибрежного флота и на развитие других видов ВС.
В целом произошедшее в последние восемь лет возрождение Вооруженных Сил – одно из главных достижений современной России. И наш собственный, и мировой опыт показывает, что экономить на ВС категорически недопустимо. Но можно и нужно расходовать средства максимально рационально, решительно отказываясь от программ, без которых обойтись реально, в пользу тех, без которых обойтись нельзя.
Боестолкновения в Донбассе и на Ближнем Востоке показывают, что в классической войне стороны несут огромные потери в бронетехнике, причем если в танках просто очень большие, то в БМП и БТР – катастрофические. Выход из данной ситуации только один – усиление активной и пассивной защиты, создание БМП на базе танка. До сих пор по этому пути шла только одна страна в мире – Израиль, что вполне логично. Азиатские армии, на которые в этом плане была очень похожа советская, традиционно стремятся выполнить боевую задачу, не считаясь с собственными потерями. Но даже такой ценой решают ее далеко не всегда. Современная Европа и в несколько меньшей степени США демонстрируют другую крайность – паническую боязнь потерь, ради предотвращения которых войска легко отказываются от выполнения даже очень важной боевой задачи. Израиль до сих пор представлял собой некую золотую середину – стремление к минимизации потерь при обязательном выполнении задачи. Поэтому и стал пионером в создании «танковых БМП» сначала на базе старых Т-55 и «Центурионов», затем – современной «Меркавы». Второй в этом смысле оказалась Россия, разработавшая проект «Армата». Ничего подобного в нашей военной истории не было: во-первых, создание нового поколения бронетехники (раньше почти всегда мы были догоняющими), во-вторых, совершенно нетрадиционный для нас подход к сохранению жизни военнослужащих.
При этом важно отметить: как показывает опыт, количество не менее важно, чем качество. Техники должно быть очень много, иначе ее приобретение бессмысленно как в военном, так и в экономическом плане. Нынешняя европейская практика закупки новой техники микроскопическими партиями – вопиющее по своей бессмысленности разбазаривание денег. Лучше не закупать ничего. «Армат» должно быть приобретено для Сухопутных войск РФ по нескольку тысяч Т-14 и Т-15. В связи с этим возникает вопрос о целесообразности закупок БМП «Курганец» и БТР «Бумеранг». Возможно, они хороши, но построены по традиционным концепциям, которые, как сказано выше, ведут к огромным потерям как в самих БМП-БТР, так и в перевозимой ими пехоте. Не проще ли отказаться от этих машин, бросить все силы и средства на «Армату»?
«Богу» не хватает дальности
Опыт текущих конфликтов свидетельствует, что артиллерия отнюдь не утратила роли «бога войны», при этом реактивная становится важнее ствольной, поскольку обеспечивает гораздо больший поражающий эффект. Россия имеет уникальное оружие – огнеметную РСЗО ТОС-1, которая по своим убойным свойствам не уступает ядерному заряду малой мощности, только без всех его побочных эффектов вроде проникающей радиации и радиоактивного заражения местности. К тому же эта машина обладает повышенной боевой устойчивостью, поскольку создана на шасси танка. Ахиллесова пята ТОС-1 – маленькая дальность стрельбы (всего шесть километров даже для ТОС-1А). Устранение этого недостатка могло бы обеспечить Российской армии значительное повышение огневой мощи как в классических, так и в противопартизанских войнах.
Наконец, исключительно велика роль средств связи, разведки и управления. Россия сейчас стремительно наверстывает отставание в этих областях от США, Израиля, отчасти и от Китая, однако сделать предстоит еще очень много. В частности, необходимо совмещение всех АСУ видов ВС и родов войск в единую систему, а также создание ударных БЛА.
Крылья коротки
Потери в авиации в нынешних войнах гораздо меньше, чем в бронетехнике, однако ее количество ничуть не менее важно. Во-первых, летательные аппараты все равно выбывают из строя, а если они есть у обеих сторон конфликта, потери многократно возрастут. Во-вторых, пусть даже противник авиации не имеет, но и у нас ее не хватает, что естественным образом ограничивает результат. Лучше всего это видно в Сирии. Как бы эффективно ни действовала там российская авиация, ее слишком мало. Если бы наша авиационная группировка в этой стране была более мощной в количественном отношении, не последовало бы, например, второй сдачи Пальмиры. Таким образом, если бронетехнику надо закупать тысячами единиц, то самолеты и вертолеты – сотнями.
За последние годы для ВКС РФ приобретено порядка 90 фронтовых бомбардировщиков Су-34, не менее 20 истребителей-бомбардировщиков Су-30М2 и около 80 Су-30СМ, более 50 истребителей Су-35С, свыше 80 ударных вертолетов Ка-52, 90 Ми-28Н и 50 Ми-35М. Производство всех этих машин продолжается, но во всех случаях заказы уже выполнены более чем наполовину. Достаточно ли такого количества – вопрос крайне сложный. По-видимому, его следует считать за минимум миниморум. Целесообразно выдать дополнительные заказы на некоторые из этих машин, возможно, сократив количество типов (скорее всего следовало бы отказаться от дальнейшего производства Су-30М2 и Ми-28 либо Ми-35). В целом новых самолетов и вертолетов желательно иметь хотя бы по 500 вкупе с модернизацией 200–300 старых.Впрочем, недостаток авиатехники отчасти можно компенсировать ракетами. В ВС РФ уже поставлено девять бригадных комплектов ОТРК «Искандер». Причем одна из этих девяти бригад была сформирована в 2015 году и сразу получила «Искандеры», а не взамен «Точек-У».
Если «Искандеры» частично замещают ударную авиацию, то нехватку истребителей восполняют средства наземной ПВО. На вооружение сейчас одновременно поступают ЗРС С-400 и С-300В4, ЗРК «Бук-М2», «Бук-М3», ожидается закупка С-350. Причем здесь также имеет место не только перевооружение старых бригад и полков, но и формирование новых (либо сразу с последними образцами, либо с высвобождающимися при поступлении С-400 дивизионами ЗРС С-300ПС). В данном случае можно сказать, что ПВО много не бывает, территория страны, объекты ВС, ОПК, инфраструктуры, госуправления должны прикрываться максимально надежно. Тем более что в этой сфере Россия как ни в чем другом занимает лидирующие позиции в мире. Важнейшим дополнением к наземной ПВО являются средства РЭБ, где наша страна также добилась значительных успехов. Сочетание ПВО и РЭБ может нивелировать превосходство основных потенциальных противников России в количестве боевых и обеспечивающих самолетов.
Океан – бакланам
Флот – самый дорогой и наиболее долго строящийся вид ВС, поэтому с ним у нас больше всего проблем. Ситуация усугубляется тем, что ВМФ РФ является единым чисто формально. Фактически он разделен на пять (или даже шесть, если считать по отдельности Приморскую и Камчатскую флотилии ТОФ) объединений, маневр силами между которыми в случае войны крайне затруднен либо вообще невозможен. При этом каждое из объединений (кроме Каспийской флотилии) на своем океанском или морском ТВД существенно уступает ВМС соседних стран.
За последние годы ВМФ РФ получил (и получит в ближайшее время) три РПКСН проекта 955, одну ПЛА проекта 885, одну ПЛ проекта 677 и шесть проекта 636, два фрегата проекта 11356 и один проекта 22350, четыре корвета проекта 20380, два сторожевых корабля проекта 11661, три МАК проекта 21630 и пять МРК проекта 21631. Еще не менее 10 ПЛ и кораблей этих типов находятся на испытаниях и в постройке, кроме того, значительное количество патрульных кораблей и катеров получили пограничные силы ФСБ. Это, разумеется, очень хорошо. Но мало. Тем более что почти все – корабли морской зоны. Правда, ПЛА, ПЛ, фрегаты, сторожевики и МРК оснащены таким эффективным оружием, как крылатые ракеты «Калибр», которые были успешно применены в Сирии. Стрельба ими может вестись из прибрежных вод, где корабли прикрыты авиацией и ПВО с суши, и почти безопасного Каспийского моря. Создание полноценного океанского надводного флота в данный момент находится за пределами наших возможностей. Потеря двух совершенно исправных палубных истребителей (МиГ-29К и Су-33) у берегов Сирии показывает, что даже в тепличных условиях наш единственный авианосец «Кузнецов» лишь условно боеспособен. Строительство кораблей этого класса в обозримом будущем невозможно по экономическим соображениям и совершенно необязательно по военным. Соответственно нет острой необходимости и в новых эсминцах. Высвободившиеся средства гораздо правильнее пустить на строительство подводного и прибрежного флота и на развитие других видов ВС.
В целом произошедшее в последние восемь лет возрождение Вооруженных Сил – одно из главных достижений современной России. И наш собственный, и мировой опыт показывает, что экономить на ВС категорически недопустимо. Но можно и нужно расходовать средства максимально рационально, решительно отказываясь от программ, без которых обойтись реально, в пользу тех, без которых обойтись нельзя.
Информация