Между США и Китаем: почему Мьянма стала полем для конкуренции держав?
Мьянма (Бирма), далекая и до недавнего времени очень закрытая страна в Юго-Восточной Азии, привлекает все больше внимания со стороны Запада. На днях британский министр иностранных дел Борис Джонсон предложил помочь Мьянме перейти к демократии. «По-дружески». Правда, что такое – помощь в переходе к демократии со стороны Великобритании, США и других западных стран, мир уже понял. Борис Джонсон, прибывший 20 января с визитом в Мьянму, кстати – бывшую британскую колонию, подчеркнул, что Лондон всегда готов помочь Янгону в демократических преобразованиях.
Девять месяцев назад в Мьянме пришли к власти оппозиционеры во главе с Аун Сан Су Чжи. Женщину-политика на Западе считали воплощением бирманской демократии. Но уже первые месяцы правления Аун Сан Су Чжи в качестве премьер-министра Мьянмы показали – она понимает демократию несколько по-своему. Так, Аун Сан Су Чжи не отказалась от репрессивной политики в отношении рохинджа – бирманских мусульман, которых преследовал еще военный режим Мьянмы. Хотя Запад постоянно призывает Мьянму соблюдать права человека в отношении рохинджа, Янгон не спешит идти на уступки мировому сообществу.
Долгое время у Запада было множество претензий к Мьянме. Это государство считали одной из наиболее жестких диктатур. В первую очередь – по причине его закрытости. Правившие в стране с 1962 года военные режимы очень долго препятствовали развитию контактов с внешним миром. Этому способствовала и национальная идеология Партии бирманской социалистической программы – своеобразный аналог национального социализма, ориентированного на «опору на собственные силы» и защиту национальных традиций и образа жизни. Во-вторых, в ряде штатов Мьянмы с конца 1940-х годов идет непрекращающаяся гражданская война. Это самая настоящая «война всех против всех»: сепаратисты воюют против правительственных войск и друг против друга, коммунисты – против правительственных войск и сепаратистов, правительственные войска – против коммунистов и сепаратистов. В Мьянме – несколько десятков этнических групп, и многие из них претендуют на создание автономий, а то и независимых государств. За спиной некоторых националистических групп бирманских этнических меньшинств явно стоит Китай. При этом Китай долгое время сотрудничал и с самим бирманским режимом, причем взаимоотношения двух государств особенно укрепились в последнее время. Собственно говоря, именно это и не нравилось Западу.
Для Китая Мьянма представляет стратегический интерес. Сотрудничество с правительством Мьянмы давало Китаю многочисленные преимущества. Прежде всего, через территорию Мьянмы была проложена коммуникационная инфраструктура, позволяющая Китаю получить доступ к побережью Индийского океана. Например, через территорию Мьянмы с 2013 г. осуществляется транзит ближневосточного природного газа в Китай. Для КНР поставки ближневосточных энергетических ресурсов представляют особую значимость. Речь идет не только о газе, но и о нефти. Кстати, нефть в Китай поставляется с Ближнего Востока также через Мьянму – два года назад, 30 января 2015 года, Китай построил в Мьянме большой нефтяной терминал. В обмен на транзит энергетических ресурсов через территорию Мьянмы, Китай гарантировал невмешательство во внутренние дела этой страны. Пекин никогда не упрекал Янгон в нарушении прав человека, хотя в истории бирмано-китайских отношений есть и «темные пятна». Чего стоит предполагаемая поддержка Государству Ва – политическому образованию в штате Шан, созданному национальным движением народности Ва и ориентированному на Китай. Американские аналитики утверждали, что именно Китай остается основным поставщиком вооружения Государству Ва.
Развитие экономических отношений с Мьянмой очень интересует Китай, поскольку тот же путь транспортировки энергоресурсов через Мьянму представляется наиболее дешевым и безопасным. Это особенно важно в условиях дальнейшей дестабилизации обстановки на Ближнем и Среднем Востоке. Кроме того, с помощью транспортного коридора через Мьянму Китай рассчитывает ускорить экономическую модернизацию своих внутренних провинций. Такие провинции Китая, как Сычуань или Юньнань, не имеющие выхода к морю, благодаря «бирманскому коридору» получают дополнительные возможности для улучшения своего экономического положения и ускорения своего развития. Это прекрасно понимают в Пекине, поэтому и стремятся сохранять приемлемые отношения с Янгоном. Разумеется, долгое время Китай вполне устраивала закрытость Мьянмы для Запада, поскольку она позволяла снизить вероятность проникновения на бирманские рынки западной продукции. В Пекине не имели ничего против и военного режима, с которым у Китая было даже определенное идеологическое родство.
Однако, в последнее время ситуация в Юго-Восточной Азии стала стремительно меняться. В первую очередь, эти изменения были связаны с политикой США, стремившихся обыграть своего важнейшего экономического и политического соперника – Китай. Именно с точки зрения ослабления китайских позиций в Юго-Восточной Азии и связано повышенное внимание США к политической ситуации в Мьянме.
Ослабить китайское влияние в Мьянме в Вашингтоне решили вполне тривиальным способом. Бирманской военной хунте пообещали постепенно снять международную изоляцию Мьянмы и, заодно, снизить зависимость страны от китайского влияния. В ответ военный режим пошел на значительную либерализацию политического климата в стране. В 2011 году парламент Мьянмы избрал нового президента страны. Им стал Тейн Сейн (на фото), в 2007-2011 гг. занимавший пост премьер-министра страны. Перед мировым сообществом Тейн Сейн предстал как гражданский политик – для обеспечения поддержки Запада он даже вышел в отставку с военной службы, на которой дослужился до звания генерала армии. Хотя в недавнем прошлом Тейн Сейн был одним из непосредственных руководителей военной хунты, Запад приветствовал его в качестве нового главы государства. На посту президента страны Тейн Сейн находился пять лет – с 2011 по 2016 гг. За это время политический курс США в отношении Мьянмы продемонстрировал изменение в сторону полной доброжелательности. В 2012 и 2014 гг. Мьянму посещал президент США Барак Обама. Это стало свидетельством кардинального перелома в отношениях двух государств. Платой за расположение со стороны Вашингтона со стороны Мьянмы стал отказ Китаю в ряде важных проектов, планировавшихся Пекином. В частности, Тейн Сейн отказался разрешить строительство железной дороги из лежащего на побережье Бенгальского залива штата Ракхайн до китайской провинции Юньнань. Эта железная дорога в случае ее постройки играла бы очень важную роль в доставке в Китай грузов, поставляемых в порты Ракхайна из стран Ближнего Востока. Большую прибыль могла получить от функционирования железной дороги и сама Мьянма, поэтому то, что правительство отказало Пекину в удовлетворении этого проекта, стало свидетельством стремления Мьянмы получить послабления со стороны Запада, в первую очередь – добиться снятия экономических санкций. Однако, окончательного разрыва отношений с Китаем не последовало. Более того, торговый оборот между КНР и Мьянмой только продолжает расти. Тенденции к дальнейшему развитию экономического сотрудничества двух государств продолжались весь президентский срок Тейн Сейна. 
В марте 2016 года президентом Мьянмы был избран Тхин Чжо (на фото). Семидесятилетний политик стал первым за пятьдесят четыре года руководителем бирманского государства, не имеющим отношения к вооруженным силам. Выходец из интеллигентной семьи писателя Мин Ту Вуна, Тхин Чжо получил образование в Рангунском экономическом институте, долгое время работал программистом и системным аналитиком, трудился в Министерстве промышленности в должности заместителя начальника отдела международных экономических отношений. Он является членом Национальной лиги за демократию – до недавнего времени главной оппозиционной партии страны, ныне пришедшей к власти. Возглавляет эту партию теперь уже премьер-министр Мьянмы Аун Сан Су Чжи – дочь легендарного борца за независимость Бирмы и создателя бирманской армии генерала Аун Сана (1915-1947).
Аун Сан Су Чжи длительное время считалась на Западе одним из наиболее либеральных и прозападных бирманских политиков. Она долго жила в США, работая в структурах ООН. В 1972 году Аун Сан Су Чжи вышла замуж за британского тибетолога Михаэля Эйриса (1946-1999). Еще в 1985 году сама Аун Сан Су Чжи получила докторскую степень по философии в Школе восточных и африканских исследований Лондонского университета. Все эти обстоятельства способствовали укреплению ее имиджа в качестве «лица бирманской демократии». На Аун Сан Су Чжи Запад возлагал очень большие надежды. Вернувшись в Мьянму, Аун Сан Су Чжи создала Национальную лигу за демократию и занялась оппозиционной деятельностью. В 1989 году ее поместили под домашний арест.
Режим не решался расправиться с Аун Сан Су Чжи по двум основным причинам. Во-первых, женщина-политик была дочерью самого Аун Сана – одного из важнейших национальных героев Бирмы, «иконы» бирманского военного режима. Во-вторых, к моменту домашнего ареста Аун Сан Су Чжи уже обладала очень большой известностью в мировом масштабе. Власти страны даже были готовы пойти на ее освобождение, если Аун Сан Су Чжи согласится уехать из Мьянмы, но она отказалась. В 1991 году Аун Сан Су Чжи получила Нобелевскую премию мира, что автоматически поставило ее в первый ряд политиков – «борцов за демократию».
13 ноября 2010 года Аун Сан Су Чжи была освобождена из-под домашнего ареста. Ее освобождение стало одним из первых свидетельств либерализации политического режима в Мьянме. В ноябре 2011 г. власти пошли еще дальше – они разрешили оппозиционной Национальной лиге за демократию участвовать в парламентских выборах. 8 ноября 2015 года Национальная лига за демократию одержала победу на выборах в парламент страны, о чем власти объявили 13 ноября. Однако, Аун Сан Су Чжи не смогла стать президентом Мьянмы. Дело в том, что по конституции страны супруга иностранного гражданина (на момент избрания Аун Сан Су Чжи уже была вдовой – Михаэль Эйрис скончался в 1999 году) и мать двух иностранных граждан (ее сыновья имеют иностранное гражданство) не может быть президентом Мьянмы. Поэтому президентом страны в марте 2016 г. был утвержден Тхин Чжо, а Аун Сан Су Чжи заняла пост государственного советника Мьянмы, по своему функционалу соответствующий посту премьер-министра в других государствах. Приход к власти Национальной лиги за демократию был с восторгом воспринят Западом, который увидел в этом событии победу демократии и, соответственно, ослабление китайского экономического и политического влияния в стране.
Однако, женщина – нобелевский лауреат разочаровала американских и британских покровителей. Китай стал первой страной за пределами АСЕАН, куда отправилась Аун Сан Су Чжи с официальным визитом в качестве государственного советника Мьянмы. 17-21 августа 2016 г. она побывала в КНР, где провела встречи с высшим руководством китайского государства. Первый визит – мероприятие символическое, и то, что Аун Сан Су Чжи выбрала именно Китай, а не США, в качестве цели своего первого визита, говорит о многом. Во-первых, это показывает, что новое руководство Мьянмы не собирается отказываться от сотрудничества с Китаем – важнейшим экономическим партнером страны. Китайские инвестиции составляют более четверти от общего объема иностранных инвестиций в экономику Мьянмы. Терять такого партнера Мьянма просто не может себе позволить. Китай, в свою очередь, рассчитывает на возобновление очень интересного для себя проекта Мьитсонской плотины.
Во-вторых, Китай может сыграть решающую роль в нормализации военно-политической обстановки в северных штатах Мьянмы. Как мы уже говорили выше, многие вооруженные группировки этнических меньшинств северных штатов действуют при плохо скрываемой поддержке Китая. Сотрудничество с этими группировками дает Китаю прекрасные рычаги давления на правительство Мьянмы. Если Мьянма будет проводить политику, удовлетворяющую китайским интересам, то Пекин может снизить поддержку вооруженных повстанческих формирований. Если Мьянма предпочтет сотрудничать с Вашингтоном и Лондоном, то Пекин может усилить поддержку повстанцев, и тогда в северных штатах страны вновь накалится обстановка. США далеко, а Китай – близко, и повстанцы, тем более, контролируют именно приграничные районы с Китаем. То есть, повстанческие группировки обладают возможностью получать военную помощь непосредственно из Китая, и правительственные войска практически не могут им в этом помешать. Кстати, когда предыдущее руководство Мьянмы во главе с Тейн Сейном стало демонстрировать поворот в худшую сторону в отношениях с Китаем, в штате Шан сразу же активизировались повстанцы, выступающие за независимость района Кокан, населенного этническими китайцами.
Сегодня Мьянма поддерживает и позицию Китая по Тибету и Тайваню, что также очень не нравится странам Запада. В свою очередь, Китай не критикует Мьянму за действия против мусульман – рохинджа, более того – он скорее солидарен с ней, поскольку имеет схожую проблему в Синьцзян-Уйгурском автономном районе.Ситуация усугубляется тем, что Аун Сан Су Чжи – лауреат Нобелевской премии, «борец за демократию» с мировым именем, и на роль «плохого диктатора», в отличие от предыдущих правителей – генералов, она явно не подходит. Для Аун Сан Су Чжи отношения с Китаем, в конечном итоге, также важнее, чем отношения с Западом. Скорее всего, несмотря на все попытки США и Великобритании ослабить китайское влияние в Мьянме, эта цель так и не будет достигнута. Зато Мьянма может выиграть для себя значительные преференции, если сможет и далее успешно лавировать между двумя соперничающими сторонами.
Девять месяцев назад в Мьянме пришли к власти оппозиционеры во главе с Аун Сан Су Чжи. Женщину-политика на Западе считали воплощением бирманской демократии. Но уже первые месяцы правления Аун Сан Су Чжи в качестве премьер-министра Мьянмы показали – она понимает демократию несколько по-своему. Так, Аун Сан Су Чжи не отказалась от репрессивной политики в отношении рохинджа – бирманских мусульман, которых преследовал еще военный режим Мьянмы. Хотя Запад постоянно призывает Мьянму соблюдать права человека в отношении рохинджа, Янгон не спешит идти на уступки мировому сообществу.
Долгое время у Запада было множество претензий к Мьянме. Это государство считали одной из наиболее жестких диктатур. В первую очередь – по причине его закрытости. Правившие в стране с 1962 года военные режимы очень долго препятствовали развитию контактов с внешним миром. Этому способствовала и национальная идеология Партии бирманской социалистической программы – своеобразный аналог национального социализма, ориентированного на «опору на собственные силы» и защиту национальных традиций и образа жизни. Во-вторых, в ряде штатов Мьянмы с конца 1940-х годов идет непрекращающаяся гражданская война. Это самая настоящая «война всех против всех»: сепаратисты воюют против правительственных войск и друг против друга, коммунисты – против правительственных войск и сепаратистов, правительственные войска – против коммунистов и сепаратистов. В Мьянме – несколько десятков этнических групп, и многие из них претендуют на создание автономий, а то и независимых государств. За спиной некоторых националистических групп бирманских этнических меньшинств явно стоит Китай. При этом Китай долгое время сотрудничал и с самим бирманским режимом, причем взаимоотношения двух государств особенно укрепились в последнее время. Собственно говоря, именно это и не нравилось Западу.
Для Китая Мьянма представляет стратегический интерес. Сотрудничество с правительством Мьянмы давало Китаю многочисленные преимущества. Прежде всего, через территорию Мьянмы была проложена коммуникационная инфраструктура, позволяющая Китаю получить доступ к побережью Индийского океана. Например, через территорию Мьянмы с 2013 г. осуществляется транзит ближневосточного природного газа в Китай. Для КНР поставки ближневосточных энергетических ресурсов представляют особую значимость. Речь идет не только о газе, но и о нефти. Кстати, нефть в Китай поставляется с Ближнего Востока также через Мьянму – два года назад, 30 января 2015 года, Китай построил в Мьянме большой нефтяной терминал. В обмен на транзит энергетических ресурсов через территорию Мьянмы, Китай гарантировал невмешательство во внутренние дела этой страны. Пекин никогда не упрекал Янгон в нарушении прав человека, хотя в истории бирмано-китайских отношений есть и «темные пятна». Чего стоит предполагаемая поддержка Государству Ва – политическому образованию в штате Шан, созданному национальным движением народности Ва и ориентированному на Китай. Американские аналитики утверждали, что именно Китай остается основным поставщиком вооружения Государству Ва.
Развитие экономических отношений с Мьянмой очень интересует Китай, поскольку тот же путь транспортировки энергоресурсов через Мьянму представляется наиболее дешевым и безопасным. Это особенно важно в условиях дальнейшей дестабилизации обстановки на Ближнем и Среднем Востоке. Кроме того, с помощью транспортного коридора через Мьянму Китай рассчитывает ускорить экономическую модернизацию своих внутренних провинций. Такие провинции Китая, как Сычуань или Юньнань, не имеющие выхода к морю, благодаря «бирманскому коридору» получают дополнительные возможности для улучшения своего экономического положения и ускорения своего развития. Это прекрасно понимают в Пекине, поэтому и стремятся сохранять приемлемые отношения с Янгоном. Разумеется, долгое время Китай вполне устраивала закрытость Мьянмы для Запада, поскольку она позволяла снизить вероятность проникновения на бирманские рынки западной продукции. В Пекине не имели ничего против и военного режима, с которым у Китая было даже определенное идеологическое родство.
Однако, в последнее время ситуация в Юго-Восточной Азии стала стремительно меняться. В первую очередь, эти изменения были связаны с политикой США, стремившихся обыграть своего важнейшего экономического и политического соперника – Китай. Именно с точки зрения ослабления китайских позиций в Юго-Восточной Азии и связано повышенное внимание США к политической ситуации в Мьянме.
Ослабить китайское влияние в Мьянме в Вашингтоне решили вполне тривиальным способом. Бирманской военной хунте пообещали постепенно снять международную изоляцию Мьянмы и, заодно, снизить зависимость страны от китайского влияния. В ответ военный режим пошел на значительную либерализацию политического климата в стране. В 2011 году парламент Мьянмы избрал нового президента страны. Им стал Тейн Сейн (на фото), в 2007-2011 гг. занимавший пост премьер-министра страны. Перед мировым сообществом Тейн Сейн предстал как гражданский политик – для обеспечения поддержки Запада он даже вышел в отставку с военной службы, на которой дослужился до звания генерала армии. Хотя в недавнем прошлом Тейн Сейн был одним из непосредственных руководителей военной хунты, Запад приветствовал его в качестве нового главы государства. На посту президента страны Тейн Сейн находился пять лет – с 2011 по 2016 гг. За это время политический курс США в отношении Мьянмы продемонстрировал изменение в сторону полной доброжелательности. В 2012 и 2014 гг. Мьянму посещал президент США Барак Обама. Это стало свидетельством кардинального перелома в отношениях двух государств. Платой за расположение со стороны Вашингтона со стороны Мьянмы стал отказ Китаю в ряде важных проектов, планировавшихся Пекином. В частности, Тейн Сейн отказался разрешить строительство железной дороги из лежащего на побережье Бенгальского залива штата Ракхайн до китайской провинции Юньнань. Эта железная дорога в случае ее постройки играла бы очень важную роль в доставке в Китай грузов, поставляемых в порты Ракхайна из стран Ближнего Востока. Большую прибыль могла получить от функционирования железной дороги и сама Мьянма, поэтому то, что правительство отказало Пекину в удовлетворении этого проекта, стало свидетельством стремления Мьянмы получить послабления со стороны Запада, в первую очередь – добиться снятия экономических санкций. Однако, окончательного разрыва отношений с Китаем не последовало. Более того, торговый оборот между КНР и Мьянмой только продолжает расти. Тенденции к дальнейшему развитию экономического сотрудничества двух государств продолжались весь президентский срок Тейн Сейна. В марте 2016 года президентом Мьянмы был избран Тхин Чжо (на фото). Семидесятилетний политик стал первым за пятьдесят четыре года руководителем бирманского государства, не имеющим отношения к вооруженным силам. Выходец из интеллигентной семьи писателя Мин Ту Вуна, Тхин Чжо получил образование в Рангунском экономическом институте, долгое время работал программистом и системным аналитиком, трудился в Министерстве промышленности в должности заместителя начальника отдела международных экономических отношений. Он является членом Национальной лиги за демократию – до недавнего времени главной оппозиционной партии страны, ныне пришедшей к власти. Возглавляет эту партию теперь уже премьер-министр Мьянмы Аун Сан Су Чжи – дочь легендарного борца за независимость Бирмы и создателя бирманской армии генерала Аун Сана (1915-1947).
Аун Сан Су Чжи длительное время считалась на Западе одним из наиболее либеральных и прозападных бирманских политиков. Она долго жила в США, работая в структурах ООН. В 1972 году Аун Сан Су Чжи вышла замуж за британского тибетолога Михаэля Эйриса (1946-1999). Еще в 1985 году сама Аун Сан Су Чжи получила докторскую степень по философии в Школе восточных и африканских исследований Лондонского университета. Все эти обстоятельства способствовали укреплению ее имиджа в качестве «лица бирманской демократии». На Аун Сан Су Чжи Запад возлагал очень большие надежды. Вернувшись в Мьянму, Аун Сан Су Чжи создала Национальную лигу за демократию и занялась оппозиционной деятельностью. В 1989 году ее поместили под домашний арест.
Режим не решался расправиться с Аун Сан Су Чжи по двум основным причинам. Во-первых, женщина-политик была дочерью самого Аун Сана – одного из важнейших национальных героев Бирмы, «иконы» бирманского военного режима. Во-вторых, к моменту домашнего ареста Аун Сан Су Чжи уже обладала очень большой известностью в мировом масштабе. Власти страны даже были готовы пойти на ее освобождение, если Аун Сан Су Чжи согласится уехать из Мьянмы, но она отказалась. В 1991 году Аун Сан Су Чжи получила Нобелевскую премию мира, что автоматически поставило ее в первый ряд политиков – «борцов за демократию». 13 ноября 2010 года Аун Сан Су Чжи была освобождена из-под домашнего ареста. Ее освобождение стало одним из первых свидетельств либерализации политического режима в Мьянме. В ноябре 2011 г. власти пошли еще дальше – они разрешили оппозиционной Национальной лиге за демократию участвовать в парламентских выборах. 8 ноября 2015 года Национальная лига за демократию одержала победу на выборах в парламент страны, о чем власти объявили 13 ноября. Однако, Аун Сан Су Чжи не смогла стать президентом Мьянмы. Дело в том, что по конституции страны супруга иностранного гражданина (на момент избрания Аун Сан Су Чжи уже была вдовой – Михаэль Эйрис скончался в 1999 году) и мать двух иностранных граждан (ее сыновья имеют иностранное гражданство) не может быть президентом Мьянмы. Поэтому президентом страны в марте 2016 г. был утвержден Тхин Чжо, а Аун Сан Су Чжи заняла пост государственного советника Мьянмы, по своему функционалу соответствующий посту премьер-министра в других государствах. Приход к власти Национальной лиги за демократию был с восторгом воспринят Западом, который увидел в этом событии победу демократии и, соответственно, ослабление китайского экономического и политического влияния в стране.
Однако, женщина – нобелевский лауреат разочаровала американских и британских покровителей. Китай стал первой страной за пределами АСЕАН, куда отправилась Аун Сан Су Чжи с официальным визитом в качестве государственного советника Мьянмы. 17-21 августа 2016 г. она побывала в КНР, где провела встречи с высшим руководством китайского государства. Первый визит – мероприятие символическое, и то, что Аун Сан Су Чжи выбрала именно Китай, а не США, в качестве цели своего первого визита, говорит о многом. Во-первых, это показывает, что новое руководство Мьянмы не собирается отказываться от сотрудничества с Китаем – важнейшим экономическим партнером страны. Китайские инвестиции составляют более четверти от общего объема иностранных инвестиций в экономику Мьянмы. Терять такого партнера Мьянма просто не может себе позволить. Китай, в свою очередь, рассчитывает на возобновление очень интересного для себя проекта Мьитсонской плотины.
Во-вторых, Китай может сыграть решающую роль в нормализации военно-политической обстановки в северных штатах Мьянмы. Как мы уже говорили выше, многие вооруженные группировки этнических меньшинств северных штатов действуют при плохо скрываемой поддержке Китая. Сотрудничество с этими группировками дает Китаю прекрасные рычаги давления на правительство Мьянмы. Если Мьянма будет проводить политику, удовлетворяющую китайским интересам, то Пекин может снизить поддержку вооруженных повстанческих формирований. Если Мьянма предпочтет сотрудничать с Вашингтоном и Лондоном, то Пекин может усилить поддержку повстанцев, и тогда в северных штатах страны вновь накалится обстановка. США далеко, а Китай – близко, и повстанцы, тем более, контролируют именно приграничные районы с Китаем. То есть, повстанческие группировки обладают возможностью получать военную помощь непосредственно из Китая, и правительственные войска практически не могут им в этом помешать. Кстати, когда предыдущее руководство Мьянмы во главе с Тейн Сейном стало демонстрировать поворот в худшую сторону в отношениях с Китаем, в штате Шан сразу же активизировались повстанцы, выступающие за независимость района Кокан, населенного этническими китайцами.
Сегодня Мьянма поддерживает и позицию Китая по Тибету и Тайваню, что также очень не нравится странам Запада. В свою очередь, Китай не критикует Мьянму за действия против мусульман – рохинджа, более того – он скорее солидарен с ней, поскольку имеет схожую проблему в Синьцзян-Уйгурском автономном районе.Ситуация усугубляется тем, что Аун Сан Су Чжи – лауреат Нобелевской премии, «борец за демократию» с мировым именем, и на роль «плохого диктатора», в отличие от предыдущих правителей – генералов, она явно не подходит. Для Аун Сан Су Чжи отношения с Китаем, в конечном итоге, также важнее, чем отношения с Западом. Скорее всего, несмотря на все попытки США и Великобритании ослабить китайское влияние в Мьянме, эта цель так и не будет достигнута. Зато Мьянма может выиграть для себя значительные преференции, если сможет и далее успешно лавировать между двумя соперничающими сторонами.
Информация