КБ «ЗВЕЗДА» - рождение легенды
Многие люди, никогда не читавшие «Фауста», все-таки знают, что время расплаты с Мефистофелем должно было настать тогда, когда доктор, закончив все великие деяния, расслабится и скажет: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» Получение совершенства подтверждает исчерпанность всех путей развития.
Летчикам японских ВМС потребовалось меньше двух часов, чтобы потопить или основательно повредить все линкоры, стоявшие в Перл-Харборе. Но сама результативность данной операции свидетельствовала о том, что будущие сражения на море будут решаться авианосцами, а время артиллерийских гигантов уже прошло. Несмотря на успех японцев, разгром линейного флота США не решил исхода войны.
Колоссальный прогресс в области развития ядерного оружия, наблюдавшийся в 1950-е годы, стал причиной парадоксального результата: ядерное оружие утратило свойства оружия в классическом понимании. Оно перестало быть средством ведения войны.
Совершенствование ядерного оружия, которое к началу 60-х годов по мощности зарядов в тысячи раз превосходило бомбы, сброшенные на Японию, наряду с его количеством, выросшим до тысяч боеприпасов, стало причиной того что к ядерной войне стали относится как к причине взаимного уничтожения населения и промышленного потенциала стран-членов крупнейших военных блоков (Варшавского Договора и НАТО). Ядерное оружие для обеих сторон превратилось из средства решения военных задач в сугубо специализированный инструмент, используемый для удержания противника от использования ядерных средств. В результате в первой половине 60-х годов наметилось «отрезвление» стран от ядерной эйфории.
Между тем отечественной фронтовой авиацией к этому времени усиленно отрабатывалась доставка тактического ядерного оружия. На вооружении фронтовой авиацией из обычных средств поражения состояли лишь бомбы и неуправляемые ракеты. Они имели недостаточную эффективность при поражении малоразмерных целей. Об этом свидетельствовал опыт Великой Отечественной войны и последующих локальных конфликтов.
Задачу создания высокоточного оружия усложняла и малая заметность типовых для фронтовой авиации целей. В СССР к этому времени было разработано несколько типов самонаводящихся ракет, однако они были рассчитаны на поражение теплоизлучающих или радиолокационноконтрастных целей. В это же время уровень сигнальных характеристик бронетанковой и самоходной техники был явно недостаточным для захвата и дальнейшего сопровождения низкочувствительными ГСН (головка самонаведения).
В принципе, ракеты, оснащенные тепловыми головками самонаведения, могли применяться по самолетам на стоянках с прогретыми или работающими двигателями, катерам и локомотивам. Более того, для некоторых ракет класса «воздух—воздух» использование их против наземных целей рассматривались в качестве основного варианта применения. Для этого предусматривалась специальная предварительная операция — отключение неконтактного взрывателя. Но для срыва их применения по наземным целям хватало простейших средств противодействия. Например, зачастую хватало подожженной лужи специально пролитого топлива.
Однако задачи, которые не могла решить мудреная техника, успешно решали простые советские люди. Учения показали, что даже несмотря на увеличение скоростей истребителей-бомбардировщиков, пилотами в большинстве случаев успешно выявлялась и отслеживалась боевая техника на открытых стоянках и на марше, а при наличии подробных и достоверных разведданных — на замаскированных позициях.
Поэтому в качестве самого эффективного средства поражения фронтовой авиацией малоразмерных целей могли рассматриваться ракеты, имеющие радиокомандное наведение. Необходимо отметить, что подобная система наведения была установлена на первой из разрабатываемых в Советском Союзе ракет «воздух—воздух» «Щука-А». Данная ракета предназначалась именно для фронтовой авиации, на оснащении которой в те годы состояли ветераны войны – бомбардировщики Ту-2. В качестве основных целей для данного оружия были заданы корабли, а стремление к увеличению дальности применения ракеты стало причиной самонаведения в усовершенствованной модификации – «Щука-Б». Впрочем, на вершине ядерной эйфории работы по данной теме применительно к вооружению для авиации прекратили.
Между тем в Соединенных Штатах в апреле 1959 года на вооружение авиации ВМС поступила ракета «Буллпап» AGM-12A, на разработку которой потратили пять предшествующих лет. Аналогичную ракету - «Буллпап-В» AGM-12В - вскоре приняли на вооружение ВВС США. При стартовой массе 259 килограмм ракета с радиокомандной системой управления несла 111-килограммовую боевую часть и могла поражать цели на дальности до 9100 м. «Буллпап» была выполнена по схеме «утка» и имела удлиненный корпус. Длина ракеты – 3,2 м; диаметр – 0,305 м; размах крыла – 0,94 м. Аппаратура бортовой системы управления находилась в передней, а двигатель в хвостовой части ракеты. Ракеты «Буллпап» успешно применялись во время Вьетнамской войны. К 1961 году во Франции фирма «Норд Авиасьон» создала ракеты AS-25 и AS-30 аналогичного назначения. Они также оснащались радиокомандными системами наведения.
В Советском Союзе, несмотря на переход в конце 1950-х годов к применению в авиационных ракетах самонаведения, системы радиокомандного наведения развивались применительно к зенитно-ракетной технике и использовались в реактивных противотанковых снарядах. Например, в 1960 году на вооружение Сухопутных войск поступила радиоуправляемая противотанковая ракета (ПТУР) «Фаланга», нашедшая в последующие годы применение в составе вертолетного вооружения Военно-Воздушных Сил. Однако из-за ряда особенностей динамики ракеты и относительной маломощности ее боевой части «Фаланга» не могла рассматриваться в качестве авиационного вооружения для поражения широкого спектра целей.
Таким образом, была необходима разработка новой тактической авиаракеты, имеющей радиокомандное наведение и предназначенной для применения на дальностях, которые соответствуют визуальной видимости цели — до 10 тыс. м.
В качестве типовых рассматривали слабо защищенные цели — кабины РЛС и ракетных комплексов, оперативно-тактические и зенитные ракеты, самолеты на стоянках, суда, небольшие корабли и катера. Также предусматривалось применение данной ракеты по танкам — система наведения позволяла с достаточно высокой вероятностью попасть по цели, а разрыв 100-килограммовой боевой части не выдерживает даже самая тяжелая машина. Хотя использование вместо ПТУР настолько мощного оружия подходило под формулировку «стрельбы по воробьям из пушки», но в некоторых тактических ситуациях стоимость решения боевой задачи не была определяющим фактором.
В 1960-е годы основные перспективы развития фронтовой авиации в СССР связывались с самолетом МиГ-23. Показательно, что на начальном этапе его проектирования согласно Постановлению от 3 декабря 1963 года, для самолета задавалась разработка лишь ракет К-23 «воздух—воздух». Однако уже на этапе корректировки тех. облика самолета согласно Постановлению от 30 апреля 1965 года кроме перехода к комбинированной двигательной установке с двумя подъемными и одним основным двигателями предусматривалась разработка управляемых ракет Х-23 «воздух—земля» с дальностью до 10 тыс. м и точностью поражения цели 1/2000 дальности. Разработку поручили коллективу КБ завода № 134 (сегодня ГосМКБ « Вымпел»), также занимавшимся разработкой ракет К-23.
Первоначально масса ракеты К-23 была ограничена 150 килограммами. Даже при практически полной взаимной унификации изделий, предназначенных для поражения наземных и воздушных целей для ракеты класса «воздух—земля» задавалась более мощная боевая часть (100—120 килограмм), что соответствовало большей стартовой массе — до 250 килограмм. Сроки разработки определили исходя из представления Х-23 на совместных летных испытаниях во II квартале 1968 года.
К сожалению, данные сроки, как и все планы работ по МиГ-23 и управляемого вооружения для него, были безнадежно сорваны. Кроме абсолютного отсутствия опыта в создании ракет «воздух—земля», значительных трудностей, которые были выявлены при разработке системы наведения связанной с бортовой РЛС МиГ «Сапфир-23», коллектив КБ завода №134 попросту не смог уделить должного внимания Х-23. Им было необходимо своевременно завершить работы по более традиционной для КБ и актуальной для Заказчика ракете «воздух—воздух». Кроме того, завод №134 завершал отработку зенитной ракеты комплекса «Куб». Данные проблемы и увязка ракеты Х-23 с затягивающимися работами по МиГ-23 свидетельствовали о том, что отечественная фронтовая авиация в ближайшие годы, скорее всего, не получит управляемых вооружений «воздух—земля».
В то же время эффективность аналогичного оружия подтверждалась ходом боевых действий. Американцами во Вьетнаме применялись управляемые ракеты «Буллпап», которые дали возможность решать боевые задачи меньшими силами и при меньших потерях, по сравнению с использованием неуправляемых боеприпасов.
Необходимое для отечественной авиации решение нашел коллектив, создававший МиГ-23. Официальным автором стал его руководитель — Артем Иванович Микоян.
Источник информации:
Журнал "Техника и вооружение", «ЗВЕЗДА» СИЯЛА В КОРОЛЕВЕ Ростислав Ангельский
Летчикам японских ВМС потребовалось меньше двух часов, чтобы потопить или основательно повредить все линкоры, стоявшие в Перл-Харборе. Но сама результативность данной операции свидетельствовала о том, что будущие сражения на море будут решаться авианосцами, а время артиллерийских гигантов уже прошло. Несмотря на успех японцев, разгром линейного флота США не решил исхода войны.
Колоссальный прогресс в области развития ядерного оружия, наблюдавшийся в 1950-е годы, стал причиной парадоксального результата: ядерное оружие утратило свойства оружия в классическом понимании. Оно перестало быть средством ведения войны.
Совершенствование ядерного оружия, которое к началу 60-х годов по мощности зарядов в тысячи раз превосходило бомбы, сброшенные на Японию, наряду с его количеством, выросшим до тысяч боеприпасов, стало причиной того что к ядерной войне стали относится как к причине взаимного уничтожения населения и промышленного потенциала стран-членов крупнейших военных блоков (Варшавского Договора и НАТО). Ядерное оружие для обеих сторон превратилось из средства решения военных задач в сугубо специализированный инструмент, используемый для удержания противника от использования ядерных средств. В результате в первой половине 60-х годов наметилось «отрезвление» стран от ядерной эйфории.
Между тем отечественной фронтовой авиацией к этому времени усиленно отрабатывалась доставка тактического ядерного оружия. На вооружении фронтовой авиацией из обычных средств поражения состояли лишь бомбы и неуправляемые ракеты. Они имели недостаточную эффективность при поражении малоразмерных целей. Об этом свидетельствовал опыт Великой Отечественной войны и последующих локальных конфликтов.
Задачу создания высокоточного оружия усложняла и малая заметность типовых для фронтовой авиации целей. В СССР к этому времени было разработано несколько типов самонаводящихся ракет, однако они были рассчитаны на поражение теплоизлучающих или радиолокационноконтрастных целей. В это же время уровень сигнальных характеристик бронетанковой и самоходной техники был явно недостаточным для захвата и дальнейшего сопровождения низкочувствительными ГСН (головка самонаведения).
В принципе, ракеты, оснащенные тепловыми головками самонаведения, могли применяться по самолетам на стоянках с прогретыми или работающими двигателями, катерам и локомотивам. Более того, для некоторых ракет класса «воздух—воздух» использование их против наземных целей рассматривались в качестве основного варианта применения. Для этого предусматривалась специальная предварительная операция — отключение неконтактного взрывателя. Но для срыва их применения по наземным целям хватало простейших средств противодействия. Например, зачастую хватало подожженной лужи специально пролитого топлива.
Однако задачи, которые не могла решить мудреная техника, успешно решали простые советские люди. Учения показали, что даже несмотря на увеличение скоростей истребителей-бомбардировщиков, пилотами в большинстве случаев успешно выявлялась и отслеживалась боевая техника на открытых стоянках и на марше, а при наличии подробных и достоверных разведданных — на замаскированных позициях.
Поэтому в качестве самого эффективного средства поражения фронтовой авиацией малоразмерных целей могли рассматриваться ракеты, имеющие радиокомандное наведение. Необходимо отметить, что подобная система наведения была установлена на первой из разрабатываемых в Советском Союзе ракет «воздух—воздух» «Щука-А». Данная ракета предназначалась именно для фронтовой авиации, на оснащении которой в те годы состояли ветераны войны – бомбардировщики Ту-2. В качестве основных целей для данного оружия были заданы корабли, а стремление к увеличению дальности применения ракеты стало причиной самонаведения в усовершенствованной модификации – «Щука-Б». Впрочем, на вершине ядерной эйфории работы по данной теме применительно к вооружению для авиации прекратили.
Между тем в Соединенных Штатах в апреле 1959 года на вооружение авиации ВМС поступила ракета «Буллпап» AGM-12A, на разработку которой потратили пять предшествующих лет. Аналогичную ракету - «Буллпап-В» AGM-12В - вскоре приняли на вооружение ВВС США. При стартовой массе 259 килограмм ракета с радиокомандной системой управления несла 111-килограммовую боевую часть и могла поражать цели на дальности до 9100 м. «Буллпап» была выполнена по схеме «утка» и имела удлиненный корпус. Длина ракеты – 3,2 м; диаметр – 0,305 м; размах крыла – 0,94 м. Аппаратура бортовой системы управления находилась в передней, а двигатель в хвостовой части ракеты. Ракеты «Буллпап» успешно применялись во время Вьетнамской войны. К 1961 году во Франции фирма «Норд Авиасьон» создала ракеты AS-25 и AS-30 аналогичного назначения. Они также оснащались радиокомандными системами наведения.
В Советском Союзе, несмотря на переход в конце 1950-х годов к применению в авиационных ракетах самонаведения, системы радиокомандного наведения развивались применительно к зенитно-ракетной технике и использовались в реактивных противотанковых снарядах. Например, в 1960 году на вооружение Сухопутных войск поступила радиоуправляемая противотанковая ракета (ПТУР) «Фаланга», нашедшая в последующие годы применение в составе вертолетного вооружения Военно-Воздушных Сил. Однако из-за ряда особенностей динамики ракеты и относительной маломощности ее боевой части «Фаланга» не могла рассматриваться в качестве авиационного вооружения для поражения широкого спектра целей.
Таким образом, была необходима разработка новой тактической авиаракеты, имеющей радиокомандное наведение и предназначенной для применения на дальностях, которые соответствуют визуальной видимости цели — до 10 тыс. м.
В качестве типовых рассматривали слабо защищенные цели — кабины РЛС и ракетных комплексов, оперативно-тактические и зенитные ракеты, самолеты на стоянках, суда, небольшие корабли и катера. Также предусматривалось применение данной ракеты по танкам — система наведения позволяла с достаточно высокой вероятностью попасть по цели, а разрыв 100-килограммовой боевой части не выдерживает даже самая тяжелая машина. Хотя использование вместо ПТУР настолько мощного оружия подходило под формулировку «стрельбы по воробьям из пушки», но в некоторых тактических ситуациях стоимость решения боевой задачи не была определяющим фактором.
В 1960-е годы основные перспективы развития фронтовой авиации в СССР связывались с самолетом МиГ-23. Показательно, что на начальном этапе его проектирования согласно Постановлению от 3 декабря 1963 года, для самолета задавалась разработка лишь ракет К-23 «воздух—воздух». Однако уже на этапе корректировки тех. облика самолета согласно Постановлению от 30 апреля 1965 года кроме перехода к комбинированной двигательной установке с двумя подъемными и одним основным двигателями предусматривалась разработка управляемых ракет Х-23 «воздух—земля» с дальностью до 10 тыс. м и точностью поражения цели 1/2000 дальности. Разработку поручили коллективу КБ завода № 134 (сегодня ГосМКБ « Вымпел»), также занимавшимся разработкой ракет К-23.
Первоначально масса ракеты К-23 была ограничена 150 килограммами. Даже при практически полной взаимной унификации изделий, предназначенных для поражения наземных и воздушных целей для ракеты класса «воздух—земля» задавалась более мощная боевая часть (100—120 килограмм), что соответствовало большей стартовой массе — до 250 килограмм. Сроки разработки определили исходя из представления Х-23 на совместных летных испытаниях во II квартале 1968 года.
Артем Иванович Микоян
генеральный конструктор опытного конструкторского бюро «МиГ», один из родоначальников советской реактивной авиации, генерал-лейтенант инженерно-технической службы
генеральный конструктор опытного конструкторского бюро «МиГ», один из родоначальников советской реактивной авиации, генерал-лейтенант инженерно-технической службы
К сожалению, данные сроки, как и все планы работ по МиГ-23 и управляемого вооружения для него, были безнадежно сорваны. Кроме абсолютного отсутствия опыта в создании ракет «воздух—земля», значительных трудностей, которые были выявлены при разработке системы наведения связанной с бортовой РЛС МиГ «Сапфир-23», коллектив КБ завода №134 попросту не смог уделить должного внимания Х-23. Им было необходимо своевременно завершить работы по более традиционной для КБ и актуальной для Заказчика ракете «воздух—воздух». Кроме того, завод №134 завершал отработку зенитной ракеты комплекса «Куб». Данные проблемы и увязка ракеты Х-23 с затягивающимися работами по МиГ-23 свидетельствовали о том, что отечественная фронтовая авиация в ближайшие годы, скорее всего, не получит управляемых вооружений «воздух—земля».
В то же время эффективность аналогичного оружия подтверждалась ходом боевых действий. Американцами во Вьетнаме применялись управляемые ракеты «Буллпап», которые дали возможность решать боевые задачи меньшими силами и при меньших потерях, по сравнению с использованием неуправляемых боеприпасов.
Необходимое для отечественной авиации решение нашел коллектив, создававший МиГ-23. Официальным автором стал его руководитель — Артем Иванович Микоян.
Источник информации:
Журнал "Техника и вооружение", «ЗВЕЗДА» СИЯЛА В КОРОЛЕВЕ Ростислав Ангельский
Информация