Шестидневная война. Часть 1. Прелюдия
Обычно всё, что пишут об этой войне, вполне укладывается в одну фразу: «Утром 5 июня 1967 года началась операция ВВС Израиля, уничтожившая за несколько часов ВВС арабской коалиции, после чего Израиль в течение 6 дней одержал победу над оставшимися без воздушной поддержки арабскими армиями». Однако лишь в сказках, поглядев утречком в окно и почесав бороду, можно вызвать своего воеводу и отправиться на войну с какой-нибудь Бурляндией или Филиппондией. Ну, а дальше дело известное: либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Всё просто. В жизни так не бывает. Войны — результат накапливающихся противоречий, войны зреют как плоды на дереве и сами по себе не начинаются, а их причины ещё годы после завершения скрупулёзно исследуются, изучаются и анализируются военными историками.
Год назад Израиль отмечал полувековую годовщину победы в Шестидневной войне, занимающей особое место в истории государства. Триумф 1967 года, при всей патетике этого слова, коренным образом изменил ситуацию на Ближнем Востоке, повлияв при этом и на отношение к Израилю в Мире и на израильское общество, и на еврейский народ в целом. Можно без преувеличения сказать, что геополитическая карта современного Ближнего Востока является прямым следствием этих потрясших мир шести дней.
Начало этой войны стало результатом целого ряда факторов, и ни один из политических и военных лидеров, ни на Ближнем Востоке, ни за его пределами не контролировал ситуацию полностью. Вместе с тем, случайной эту войну тоже назвать никак нельзя. Парадоксальным образом, важнейшая из арабо-израильских войн стала результатом фатальных несовпадений между подлинными интересами израильских и арабских лидеров и той политикой, которую они вольно или невольно проводили в жизнь. Рассмотрим, как выглядела в исторической ретроспективе расстановка политических и военных сил на Ближнем Востоке и вне его к лету 1967 года.
Впервые мир увидел египетские баллистические ракеты, открыто и гордо представленные на обозрение на параде в июле 1962 года по случаю Дня Революции.
Ракеты эти могли поразить «любую цель к югу от Бейрута», как заявляли египтяне. Хвастовства в этих словах не было, ракеты проектировали немецкие ученые. (Подробнее на ВО в статье Кирилла Рябова "Египетские проекты баллистических ракет".) Израиль в целом знал о египетских успехах, но раздражающим был факт открытого бряцания серьезным оружием. Дело в том, что у Израиля в это время ничего подобного, кроме экспериментальных метеорологических ракет, не было. Так, в июле 1962 года израильтяне «обнаружили», что у них нет ракет, а у их врагов они есть.
В это время в Израиле существовали две школы военного мышления. Одна школа предполагала дальнейшее развитие армии в направлении внедрения новых технологий и разработки ядерного оружия. Это были идеи Шимона Переса и Моше Даяна.
Они полагали, что вместо гонки обычных вооружений надо пытаться обогнать врагов в качестве вооружений. Другая школа напирала на дальнейшее наращивание конвенционального оружия. Так думали Игаль Аллон и Исраэль Галили.
Фактически в этих спорах решался вопрос куда направить основные средства из военного бюджета.
Ахмад Абдель Насер же насчет израильской ядерной программы глухо молчал. Во-первых, египтяне знали, что обогнали Израиль в области ракет. Во-вторых, с 1961 года Египет тихо пытался заниматься своей атомной бомбой. Поэтому Насер не заикался о реакторе в Димоне, а израильтяне «не замечали» египетских изысканий.
К середине 1966 года израильский Кутузов — Моше Даян не знал чем заняться. Армию он покинул за выслугой лет, правительство он покинул из преданности Бен-Гуриону, и просиживал штаны в кресле депутата Кнессета от оппозиционной фракции. Продолжая жить военным искусством, отставной генерал решил не отставать от жизни и отправился во Вьетнам в качестве простого корреспондента изучать новейшие методы ведения войны.
Да, война во Вьетнаме была как раз в самом разгаре, и американцы радушно показали известному полководцу все, что могли. Несколько раз Даян высаживался с вертолета в джунглях и попадал в серьезные переделки, но когда теряешь в бою глаз, приобретаешь ценный боевой опыт зря не высовываться. Из Вьетнама Даян вернулся без царапины.
Он много смог увидеть и про себя понял, что американцам войну в Индокитае не выиграть. С завистью писал Даян в своих мемуарах об армии американских вертолетов некоторые из них стоили по 3 млн долларов, невообразимые для израильской армии деньги. Он увидел, что самым эффективным методом войны являются рейды тяжелых высоколетящих бомбардировщиков, а солдат лучше всего перебрасывать на вертолетах. Ни вертолеты, ни тяжелые бомбардировщики Израилю не годились, слишком дорого. Израильтяне привыкли воевать экономно, насколько возможно. Даян писал, что ему пришлось наблюдать бой, во время которого американцы выпустили по врагу снарядов больше, чем вся артиллерия Израиля за всю Войну за независимость и Синайскую кампанию, вместе взятые. Побывав в лучшей военной лаборатории 60-х годов, Даян вернулся в Израиль полный впечатлений и интересных задумок. Ближайшее время показало, что поездка эта была совершена ох как не зря.
Тем временем Ицхак Рабин работал начальником оперативного отдела генштаба и к 1964 году дослужился до должности начальника Генштаба.
Ариэль Шарон после войны 1956 года оказался не у дел, был назначен начальником пехотного училища и четыре года тянул эту лямку. Лишь незадолго до 1967 года он был переведен командиром резервной танковой бригады.
Давид Элазар, еще один будущий начальник генштаба, встречал новый 1967 год в должности командира Северного военного округа. До этого назначения он командовал бронетанковыми силами Армии обороны Израиля.
На демилитаризованном Синайском полуострове загорали солдаты ООН и было относительно тихо, а на сирийской границе редкий день обходился без артиллерийской дуэли. Нависающие над озером Киннерет Голанские высоты сирийцы превратили в мощную крепость с многокилометровой линией долговременных огневых точек. На линии были установлены сотни советских пушек, зенитных орудий и установок реактивной артиллерии «Катюша». Сирийцы на протяжении многих лет обстреливали сверху хорошо видные внизу израильские сельскохозяйственные поселения, препятствовали рыболовству на озере Кинерет (Тивериадское) и т. д.
Они могли обстреливать значительную часть севера страны, от Метуллы и Кирьят-Шмоны до берегов озера Кинерет и южнее. Особенно доставалось израильским фермерам. По их тракторам сирийские артиллеристы били как по движущимся мишеням. Трактора приходилось обшивать броней. Израиль был единственной страной мира, где землю пахали на броневиках. В начале 1967 года сирийцы начали засылать в Израиль диверсантов через территорию Иордании. Они минировали израильские дороги примыкающие к израильско-сирийской границе. Израиль ответил военными операциями против баз диверсантов. Обстановка обострялась, и в апреле начались эпизодические стычки израильской и сирийской авиации.
Ответные израильские артобстрелы и авианалёты следовали с завидной регулярностью, но оба правительства чувствовали грань дозволенного и эти постоянные пограничные инциденты, не перерастали в полномасштабную войну, хотя сирийское руководство спало и видело сирийский флаг над Хайфой.
Для полноценной войны с Израилем Сирии нужен был допинг извне. К 1967 году она этот допинг получила, а точнее, сразу два, от Насера и от Советского Союза.
В 1967 году советский народ под мудрым руководством крепнущей изо дня в день Коммунистической партии готовится достойно и торжественно отметить 50-летие Великой Октябрьской социалистической революции. Вождь партии и народа Леонид Ильич Брежнев, полгода назад справивший свое 60-летие и награжденный по этому случаю Золотой звездой Героя Советского Союза, сменил скромное хрущевское «первый секретарь» на более подобающее герою — генеральный секретарь ЦК КПСС. С волюнтаризмом в экономике и политике, слава богу, покончено, ленинское Политбюро укомплектовано преданными вождю, подходящими для партийного руководства кадрами. Громкие лозунги предыдущего вождя, вроде «Догнать и перегнать Америку» или «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!», деликатно, без шума сняты — страна и без того на вершине своего могущества. Зачем догонять Америку, если мы давно ее перегнали, а весь мир следит за тем, как советские ракеты утюжат космос.
Цитата из очерка Юрия Окунева «Шестидневный аккорд истории библейского масштаба», написанного одиннадцать лет назад к 40-летию Шестидневной войны:
Насер готов был пойти Советам навстречу. В 1966 году он подписал с Москвой договор, согласно которому русские получили доступ к портам на Средиземном и Красном морях и три египетских аэродрома. На Средиземном море советские корабли стояли в Порт-Саиде, Александрии и Мерса-Матрухе, а в Красном море у СССР была база в Рас Банас. В обмен Москва обязалась увеличить поставки оружия и предоставить военных специалистов. Это не решало, однако, финансовых проблем Египта. К 1967 году страна скатилась на уровень банкрота. Дефицит платёжного баланса достиг 0,5 млрд долларов, а внешний долг — 1,3 млрд долларов. По тем временам деньги совсем немалые, а для Египта и вовсе неподъёмные. Перед войной египтянам пришлось продать треть своего золотого запаса, но тем не менее они не смогли выполнить все свои платежи Международному валютному фонду.
В израильско-сирийском противостоянии СССР поддерживал в ООН все резолюции, осуждающие применение силы Израилем, а на все аналогичные резолюции против Сирии накладывал вето. Так как США занимали нейтральную позицию, то антиизраильские резолюции в ООН проходили, а антисирийские нет. Впрочем, сирийцы были себе худшими врагами, за 17 лет в этой стране произошло 13 военных переворотов. 23 февраля 1966 года к власти прорвалось правительство, мечтающее о полном уничтожении Израиля. Власть в Дамаске захватила экстремистская фракция партии Баас. Еще в 1920-х годах сириец Мишель Афлак отправился в Париж, начитался Канта, Гегеля и Маркса и начал создавать интеллектуальную основу Партии арабского возрождения — Баас. К 1960-м годам Баас причудливо смешала в себе социализм, национализм и панарабизм, замешанный на непримиримой вражде к Израилю. К войне с Израилем Сирию повели:
Деятельность Советского Союза в арабских странах особенно резко активизировалась в первый год после прихода к власти в Сирии партии Баас. Как заявил Косыгин в речи перед избирателями в Москве 8 июня 1966 года, эта деятельность была направлена на усиление сирийско-египетского сотрудничества и подготовку основы для присоединения к этому блоку других арабских стран, «сбросивших колониальный гнёт и в новых условиях продолжающих выступать против империализма и реакции». Под реакцией подразумевались все те страны (Саудовская Аравия, Иордания) и организации в арабских странах, которые отказывались проводить просоветскую политику.
Поток сообщений о «крепнущей советско-арабской дружбе» заставлял израильских аналитиков волноваться. Каждый месяц приносил новые известия. Открытие прямого воздушного сообщения между Москвой и Бейрутом состоялось 14 июня 1966 года. Советская правительственная делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Яковом Маликом посетила Алжир для участия в алжирском национальном празднике 3 июля этого же года. Одновременно делегация Советского комитета солидарности с народами Африки и Азии прибыла с визитом в Бейрут. (Указывалось, что делегация обсудит вопросы, касающиеся «укрепления солидарности народов в борьбе за мир против империализма и колониализма», ТАСС, 5 июля). Заместитель министра иностранных дел Египта Ахмад Пики посетил Советский Союз по приглашению министерства иностранных дел Советского Союза 13 июля. Министр иностранных дел Марокко прибыл с визитом в Советский Союз по приглашению министра иностранных дел Громыко 17 июля. Почти сразу же за ним, 27 июля в Советский Союз по приглашению председателя Совета Министров Косыгина прибыл премьер-министр Ирака. Это арабское лето кончилось тем, что 21 августа в Советский Союз из Египта прибыла с визитом делегация партии арабского социалистического единства. Цель визита — «ознакомление с практической работой Коммунистической партии Советского Союза».
В сентябре Москву впервые посетила делегация египетского общества дружбы с Советским Союзом, а вслед за этим открылся съезд обществ дружбы и культурных связей с арабскими странами. Тогда же, 20-22 сентября, заместитель министра иностранных дел Советского Союза Семенов посетил Египет («Правда», 26 сентября). 9 октября завершился визит в Советский Союз министра труда Кувейта. Покидая Москву, он, в частности, сказал: «Цель моего визита — завязать экономические связи с советскими специалистами достигнута» («Известия», 10 октября). Даже с марокканской монархией обсуждалось «объединение арабских народов на антиколониальной и антиимпериалистической основе». В конце октября 1966 года делегация ВЛКСМ посетила Тунис, а советская делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Маликом посетила Алжир еще раз.
Всю осень крепла арабо-советская дружба. Наконец 22 ноября в связи с подписанием при поддержке СССР договора об обороне между Египтом и Сирией «Правда» проговорилась, что этот договор играет не только сдерживающую роль, но и представляет собой сплачивающий фактор, закладывая прочную основу блока прогрессивных, читай просоветских, стран. Тогда же 22 ноября в Советский Союз прибыл с официальным визитом премьер-министр Египта Амер. 30 ноября последовал договор между Советским Союзом и Иорданией о сооружении гидроэлектростанции на реке Ярмук. Этим же днем в Алжир прибыла советская делегация для открытия прямого воздушного сообщения между Москвой и Алжиром.
Наблюдая широкие маневры Советского Союза, но будучи очень осторожной политически, Америка все же стала продавать Израилю оружие после того, как президент Эйзенхауэр покинул Белый дом. Новый президент, Джон Ф. Кеннеди, был расположен «произраильски».
В 1962 году Израиль наконец получил противовоздушные ракеты «Hawk», и с 1965 года США стали поставлять Израилю танки. К этому времени арабские страны были уже напичканы советским оружием. Американские реактивные истребители А-4 «Скайхок» Израиль получил лишь в 1966 году.
Насер, харизматический лидер 31-миллионного египетского народа, при всех своих панарабских амбициях, являлся человеком осторожным. Ему было около 50-и, а для политика это молодость. При этом он был самым старшим по возрасту среди всех арабских лидеров! В Израиле же стояла пора правления пожилых политиков. Насер хотел войны с Израилем, но осторожно полагал, что только к 1969 году советские инструкторы и советское оружие сделают его армию способной воевать с ЦАХАЛом на равных (как показала практика, это оказалось возможным лишь в 1973 году). Прикрытый после войны 1956 года войсками ООН на Синае, Насер более был занят глобальными проектами в арабском мире. Так, 1 февраля 1958 года Египет объединился с Сирией в Объединенную Арабскую Республику, ОАР, которая продержалась до 28 сентября 1961 года и распалась потому, что египтяне относились к Сирии как к малозначительной северной провинции Египта. В 1962 году Насер вмешался в гражданскую войну в Йемене и даже послал на Аравийский полуостров египетские войска. Что же касается самого Израиля, то к 1966 году сирийское правительство было более агрессивно настроено, нежели египетское. Сирийский радикальный антиизраильский режим упрекал Египет в недостаточно враждебной(!) позиции по отношению к общему врагу. Эти упреки возымели действие и привели наконец к заключению 4 ноября 1966 года оборонительного договора между двумя странами, горячо одобренного СССР.
Что касается Иордании, то к монархическому режиму этой страны социалист Насер любви не питал. Действительно, 31-летний король Хусейн ибн Талал ибн Абдалла ибн Хусейн аль Хашими, друг Запада, не вписывался в схему насеровского просоветского Ближнего Востока.
Хусейн, внук короля Абдаллы, взошел на трон молодым. После того как Абдалла был убит палестинским фанатиком в Иерусалиме, трон перешел к 17-летнему Хусейну, который тогда учился в Англии, в Харроу. Любви к палестинцам он не питал, хотя они и стали гражданами его страны. Он был вместе со своим дедом в мечети Аль-Акса 20 июля 1951 года, и убийство деда произошло на его глазах. Одна из пуль попала в медаль на груди юного принца, и только так он сам не пострадал.
Король Хусейн после охлаждения отношений с Англией в 1956 году оказался в стесненных обстоятельствах, чем воспользовались американцы. Они ненавязчиво надели на монарха финансовый поводок, чтобы иметь дружественный режим в центре неспокойного региона. С 1957 по 1977 год Хусейн тайно получал деньги из фондов ЦРУ, часть из которых тратил на свою службу безопасности, а часть на поддержание королевского уровня жизни. Сейчас же, в 1966 году, король относился к Израилю вполне терпимо и относился бы еще терпимее, если бы не Насер и палестинское национально-освободительное движение. Насер третировал Хусейна за прозападную ориентацию, обзывая «амманской куртизанкой» и «ЦРУшным карликом». Невысокий и щуплый иорданский король рядом с представительным широким Насером действительно выглядел мелковато.
Иорданское радио огрызалось, что Насеру, прикрывшемуся от Израиля ООНовской подушкой, легко рассуждать. Иордания, по крайней мере, дала палестинцам полное гражданство, а египтяне в Газе палестинцев за второй сорт держат. Сирийцы же нашептывали Насеру, что только после того как миролюбивый король будет заменен на иорданском престоле более агрессивным человеком, война с Израилем станет возможной.
Еще до американских поставок израильские летчики, летающие на «Миражах» французского производства успешно боролись на севере с новенькими сирийскими МиГ-21. Самое тяжёлое поражение израильские летчики нанесли сирийцам 7 апреля 1967 года. Как обычно, израильские самолеты вылетели с целью уничтожить позиции тяжелой артиллерии на Голанских высотах. На помощь артиллеристам поспешили сирийские летчики. Воздушный бой шел на пространстве между Дамаском и Голанскими высотами. Жители сирийской столицы могли видеть, как израильтяне сбивают их самолеты. Всего в этом бою было сбито 6 сирийских МиГов без потерь со стороны ВВС Израиля. Это было позорно. На следующий день сирийский режим заявил: «Наша известная цель — освобождение Палестины и ликвидация сионистского существования там». На совещании с высокопоставленной египетской делегацией — премьер-министром Мухаммедом Сидки Сулейманом и командующим военно-воздушными силами генералом Мухаммедом Сидки Махмудом — Сирия предложила Египту рассмотреть план совместной атаки под кодовым названием «Рашид», в которой сирийские силы ударят по северному Израилю с конечной целью захвата всей Галилеи и Хайфы, а египетские войска — по южному и центральному Израилю.
Стремясь любой ценой сохранить свой сирийский плацдарм, русские несколько раз в довольно резкой форме намекнули Израилю на возможность «тяжелых последствий» в случае его «провокаций» против Сирии. А 21 апреля 1967 года, через две недели после того как ВВС Израиля сбили шесть сирийских истребителей, заместитель советского министра иностранных дел Яков Малик совсем уже грубо предостерег израильтян, что они подвергают риску «само существование своего государства».
Уже в январе 1967 года премьер-министр Израиля Леви Эшколь вынужден был открыто предупредить сирийцев: «Я не могу исключить возможности, что у нас не останется иного пути, кроме превентивных действий».
Воздушный бой 7 апреля мог рассматриваться как предзнаменование еще более суровых акций возмездия. Впав в панику, сирийцы двинули свою тяжелую артиллерию прямо в демилитаризованную зону. Израильтяне ответили на это приведением в боевую готовность своего приграничного гарнизона. Наконец, 11 мая Иерусалим информировал Совет Безопасности ООН, что в случае продолжения сирийских провокаций Израиль «сочтет себя вправе прибегнуть к самообороне». И в этот момент глубоко обеспокоенные безопасностью их излюбленного арабского протеже русские совершили самую пагубную со времени своего вмешательства в ближневосточные дела ошибку…
13-го мая 1967 года правительство Египта получило официальное уведомление правительства СССР о том, что израильские войска готовят нападение на Сирию, и что на северной границе Израиля с этой целью сконцентрировано от 11 до 13 израильских бригад. Сообщение это было сделано в Москве, в личной беседе Председателя Президиума Верховного Совета СССР Н.В.Подгорного с главой египетской парламентской делегации в СССР, Анваром Садатом.
Это же сообщение ранее было доведено до сведения премьер-министра Израиля, Леви Эшколя, послом СССР Дмитрием Чувахиным, и тоже в личной беседе. Эшколь ответил послу, что его источники информации, скорее всего, не совсем верны. Он предложил ему совместную поездку на север, чтобы посол смог лично убедиться в том, что никакой концентрации израильских войск там нет. Так как поездка могла быть проделана буквально за пару часов, а спрятать 30-40 тысяч человек и 3-4 тысячи машин на пространстве шириной в 20 км было бы просто невозможно, предложение выглядело убедительно. Однако Чувахин не зря служил в МИД СССР с 1938 года — чуть ли не 30 лет. Совершенно невозмутимо он ответил, что его дело состоит не в том, чтобы проверять сообщения его правительства, а в том, чтобы доводить их до сведения израильского премьер-министра — после чего прервал беседу и откланялся.
Израиль мобилизацию войск еще не начал, и 12 мая «концентрации войск» быть еще не могло. Передавая такого рода «разведывательную информацию» Египту, Советский Союз преследовал определенную цель: добиться размещения египетских сил на Синае, создав таким образом угрозу Израилю с юга. Насер попал в сложное положение сильного партнера, который не заступается за слабого партнера, которого бьют. Он решил направить в Сирию несколько военных миссий. В тот же день начальник Генерального Штаба египетской армии вылетел в Дамаск для установления должной координации между армиями Египта и Сирии.
Большой тревоги это в Израиле не вызвало. Начальник военной разведки Израиля, генерал Ярив, уведомил Премьер-Министра, что речь идет, скорее всего, о демонстрации — наподобие той, которую египетская армия уже проводила в 1960-ом году, и тоже в поддержку Сирии.
Вероятность возникновения войны он рассматривал как низкую. По прогнозу разведки, пик готовности египетской армии должен был прийтись на конец 1970-ого года, после завершения программы военных поставок из СССР.
К тому же, трудно было вообразить, что Египет начнет что-то серьезное до достижения приемлемого урегулирования в Йемене. Там шла война, в которую Египет был вовлечен самым осязательным образом не только политически. 8 египетских бригад вели в Йемене боевые действия, египетская авиация бомбила позиции йеменских роялистов, используя даже химическое оружие.
Египетские гости не нашли, однако, ничего тревожного в так называемой "концентрации израильских войск". Тем не менее Насер решил пойти на определенную эскалацию кризиса. Как ни странно, одной из причин этого было ухудшающееся финансовое положение Египта. Египетский правитель рассчитывал, что экономическая и военная помощь Москвы поможет ему выйти из положения, и эта зависимость от Советов не позволяла ему игнорировать их просьбу сделать жест в сторону нового сирийского руководства. Посылка в Сирию египетских войск потребовала бы слишком много времени, и потому Насер решил вместо этого сконцентрировать большую часть своей армии в Синае. Он рассчитывал, что этот шаг ослабит любую возможную израильскую угрозу Сирии, удовлетворит русских, приведет в замешательство американцев и, возможно раз и навсегда заставит замолчать критиков его «пассивности» из арабского лагеря. Поэтому 15 мая в Египте было объявлено чрезвычайное положение. Первый вице-президент Объединенной арабской республики (так тогда назывался Египет), командующий вооруженными силами Египта, Герой Советского Союза, маршал Абдель Хаким Амер, в нарушение международных соглашений о перемирии, двинул в Синай армию в составе семи пехотных и бронетанковых дивизий, тысячу танков Т-54 и Т-55 и пятьсот тяжелых орудий.
Личный посланник президента Насера немедленно отбыл в Дамаск с тем чтобы заверить сирийских братьев: Египет готов бросить в бой все свои военные ресурсы, «чтобы уничтожить израильские военно-воздушные силы и оккупировать территорию Израиля». Маршал Амер в это время лично принимал в Каире парад доблестных египетских войск, демонстративно прошедших по каирским бульварам, прямо под окнами американского посольства, направлявшихся прямо с парада в Синайскую пустыню для последнего и решительного боя с сионистским врагом.
Разговор с советским послом был неприятным. Положение на сирийско-израильской границе действительно было скверным. Поэтому Эшколь предложил начальнику Генерального Штаба Израиля — им в ту пору был Ицхак Рабин, сократить военный парад, который должен был состояться в День Независимости, 15-ого мая, до абсолютного минимума.
15-ого мая в Израиле состоялся необыкновенно скромный военный парад, в котором, против обычая, не участвовали ни танки, ни самолеты, a просто прошли строем несколько пехотных частей. Обстановка как-то не располагала к праздничным торжествам. Отсутствие военной техники на параде, однако, было очень даже замечено арабской прессой — хотя интерпретировано это наблюдение было совсем нe так, как надеялся Эшколь. Арабские газеты пришли к единодушному мнению — все, что может стрелять, уже стоит на сирийской границе.
Уже во время церемонии парада Эшкол получил записку из военного ведомства: число египетских войск на Синае выросло с 30-и тысяч до 60-и, и продолжало возрастать.
После совещания в министерстве обороны было решено начать частичную мобилизацию.
Утром 16-ого мая индийский генерал, командующий войсками ООН на Синае -- генерал-майор индиец Индар Джит Рихай, получил уведомление от генерала Фавзи с просьбой убрать его части с египетско-израильской гарницы, чтобы " ... не препятствовать действиям египетской армии в том случае, если Израиль предпримет агрессию против какой-либо арабской страны…"
На Синае тихо несли синекуру 978 индийцев, 795 канадцев, 579 югославов и еще шведы, бразильцы и норвежцы. Всего у войск ООН на полуострове насчитывалось 3373 военнослужащих.
Командующий сильно озадачился, читая послание. Привезший письмо бригадный генерал Мухтар от себя добавил, чтобы бразильцы со шведами сворачивались уже этой ночью. Узнав об этом, генеральный секретарь ООН, 48-летний тихий бывший учитель У Тан срочно пригласил к себе своего заместителя Ральфа Банча и египетского представителя Мухаммада Аль-Кони.
Сначала У Тан прочел египтянину лекцию о дипломатическом протоколе: государство не может обращаться к военнослужащим на местах, а должно направлять свои требования непосредственно генеральному секретарю. После, по предложению Банча, генеральный секретарь информировал Аль-Кони, что ООН не может согласиться на «полумеры»: либо ее силы будут продолжать свою миссию без всяких препятствий, либо они покинут египетскую территорию вообще. Оба чиновника ООН были уверены, что Насер не захочет полной эвакуации международных сил и потому пойдет на попятный. Сам того не сознавая, доверчивый бирманец У Тан подыграл Насеру. Его желание было немедленно удовлетворено. В полдень 17 мая министр иностранных дел Египта Махмуд Риад в любезном письме на имя Генерального Секретаря уведомил его, что правительство Египта приняло решение «о прекращении деятельности войск ООН как на территории Египта, так и в полосе Газы...»
Дальше случилось нечто, что не имело и не имеет по сей день никаких аналогов в истории международных организаций. Без всяких консультаций с кем бы то ни было, У Тан согласился выполнить запрос правительства Египта. Это в высшей степени драматическое решение было принято с неслыханной, поистине космической скоростью — ответ был доставлен египетскому правительству через 75 минут после получения его просьбы. Абба Эвен, министр иностранных дел Израиля в тот период, в своих мемуарах выражает полное изумление тому, что ООН, известная своим бюрократизмом и медлительностю, оказалась способна к таким стремительным действиям. Складывается, однако, впечатление, что удивлялся он зря — этот экспромт выглядел очень уж хорошо подготовленным.
В самом деле, попробуйте представить себе, что важный, даже чрезвычайно важный документ должен быть прочитан, должен быть осмыслен, ответ на него должен быть сформулирован, он, наконец, должен быть отпечатан (сразу, без черновика?), и даже должен быть доставлен адресату — и все это за 75 минут!
Эвен отметил, что ни с Израилем, ни с государствами, которые поставляли свои контингенты в войска ООН на Синае, никак не проконсультировались. Однако, с некоторыми странами совещания несомненно состоялись. Индия, например, а также и Югославия, не только моментально выразили полное согласие на вывод своих частей, но даже и начали осуществлять этот вывод без всяких задержек, даже не получив на этот счет никаких, по крайней мере официальных, инструкций из Секретариата ООН. Так что то, что с Израилем не посоветовались — это как раз понятно. Вот что абсолютно непонятно, это то, что У Тан не собрал Совет Безопасности, не известил без промедления Генеральную Ассамблею, не поговорил ни с одним из послов стран, имеющих постоянное представительство в Совете Безопасности и, кстати, имеющих там право вето.
Что еще более интересно — ни одна из этих держав не пожелала выступить с инициативой созыва сессии Совета Безопасности, на что они имели неотъемлемое право.
Действия Генерального Секретаря критиковали только США и Канада и то частным образом.
Это объясняли впоследствии тем, что западные страны сочувствовали Израилю, но полагали, что в Генеральной Ассамблее азиатские и африканские страны автоматически поддержат Египет, как видного члена Движения Неприсоединения. Конфронтации же хотелось избежать.
А Совет Безопасности был блокирован Советским Союзом, который уже выразил мнение, что «никакого кризиса нет, а в обострении обстановки виноваты израильские провокации…»
В этот же самый день, 17 мая, два египетских МиГа-21 пролетели на большой высоте над реактором в Димоне. Они пробыли в израильском небе лишь пять минут и ушли в сторону Иордании. Перехватить их не успели. (Существуют конспирологические исследования, которые пытаются доказать, что разведывательные полеты над израильским ядерным центром совершил в то время еще экспериментальный и сверхсекретный МИГ-25, который официально пошел в серийное производство лишь в 1972 году. В то время на Западе не было аналога этой машине, которая получила в классификации НАТО обозначение Foxbat («Летучая мышь»). Израильские летчики, знавшие МИГ-21 как свои пять пальцев, сразу поняли, что имеют дело с совершенно другой машиной: самолеты пролетевшие над Димоной, шли на такой высоте и с такой скоростью, что у поднявшихся на перехват истребителей не было бы никаких шансов его догнать.) Вокруг Димоны быстро поставили дополнительные ракеты «Хок».
Вечером 18 мая бело-голубые каски покинули свои бараки в Эль-Кунтилле и Эль-Хамре. Египетские войска немедленно заняли их место. Затем, что было еще тревожнее, египтяне потребовали эвакуации небольшого гарнизона солдат ООН, расположенного в Шарм эш-Шейхе и охранявшего Тиранские проливы. В итоге вся структура международного наблюдения рухнула точно карточный домик.
У Тан выразил желание посетить Каир, с целью «ознакомиться с ситуацией на месте».
Почему он решил поехать туда после своего столь знаменитого, и столь же необъяснимого решения, а не до того, например, это тоже осталось необъясненным.
18-ого мая египетские дипломаты посоветовали ему, видимо, в знак благодарности, отложить визит до тех пор, пока он не получит официального приглашения.
19-ого мая посол Советского Союза в Израиле посетил министра Иностранных Дел Израиля Эвена по его просьбе. Он разьяснил министру, что все дело вовсе не в движении египетских войск на Синай, а «… в политике Израиля, непрерывно и без всякой нужды обострявшей и без того непростую обстановку …», и высказал смелое предположение, что «… мины на израильских дорогах, примыкающих к израильско-сирийской границе, на самом деле ставят агенты ЦРУ…»
После опубликования решения Насера о выводе войск ООН и немедленного ответа генерального секретаря ООН, согласившегося на полный вывод всех войск ООН, можно выделить два этапа, характеризующиеся различной советской позицией. На первом этапе Советский Союз воспринял это сообщение с определенной тревогой, воздерживаясь от каких-либо оценок решения Египта. На втором этапе Советский Союз на официальном и дипломатическом уровне выступил в поддержку египетского решения. Газета «Правда» опубликовала заявление советского правительства о положении на Ближнем Востоке, в котором, в частности, указывалось:
Поздним вечером 21 мая, уступая настояниям своего кабинета и других арабских правительств, Насер принял судьбоносное решение. На рассвете две египетские подлодки, эсминец и четыре ракетных катера проследовали через Суэцкий канал в Красное море. На следующий день Насер сделал заявление:
Для Израиля это означало смертельную угрозу. Эйлатский порт после войны 1956 года служил израильским выходом в Азию и Африку. В 1966 году через него прошло около миллиона тонн грузов, почти 30 % всего израильского экспорта сырья. Он стал главным нефтяным портом Израиля, и от него в Ашкелон был проложен нефтепровод. Насер вполне отдавал себе отчет, что его шаг не может быть истолкован никаким иным образом, как casus belli — объявление войны, поскольку морские державы еще в 1957 году подтвердили принцип свободы международного судоходства по Акабскому заливу. Даже русские были поражены тем, что Насер идет на риск войны: публично поддержав его действия, они за кулисами выразили свое раздражение тем, что этот шаг был предпринят без консультации с ними.
Соответственно, 22 мая Эшколь обратился к Кнессету за советом, что делать. Общий тон выступлений членов парламента был таков: войны мы не хотим, но если придется воевать, пусть никто не обижается. Джабер Муадди, депутат от друзской фракции, заявил, что друзы Израиля все до единого готовы пойти в армию и защищать страну. Он не побоялся сказать с трибуны Кнессета, что закрытие Тиранских проливов равносильно объявлению войны Израилю. А в Каире в этот день объявили о военном союзе с Ираком.
Все взоры обратились на США. Американцы мастерски тянули время. Возможно, они искренне считали, что время для дипломатии еще есть, но израильтяне-то считали, что времени уже нет. С 1961 года послом США в Израиле был Уолворт Барбур, который к 1967 году успел узнать всех и вся. Когда он окончательно убедился, что Израиль будет воевать, он позвонил по телефону в Вашингтон, в Государственный департамент, и доложил. Барбуру дали указание попросить израильтян отложить начало войны на 48 часов, а американцы за это время попытаются утрясти вопрос с проливами мирным путем. Друзья, сказал Эвен, давайте не будем повторять ошибки 1956 года и ссориться с американцами. Просит Дядя Сэм 48 часов, давайте дадим ему 48 часов.
23 мая, король Саудовской Аравии Фейсал заявил в Лондоне, что вооруженные силы его королевства будут помогать отражать израильскую агрессию. Маятник войны уже раскачался.
К полудню 23 мая мобилизация в Израиле уже шла полным ходом. Автобусное сообщение было прекращено, потому что все транспортные средства были направлены в распоряжение армии. Улицы опустели, кафе и театры тоже; школьные занятия были сокращены; по всей стране граждане торопливо рыли траншеи; штабы гражданской обороны доставили в бомбоубежища огнетушители и комплекты первой медицинской помощи. Дети помогали насыпать мешки песком. Всерьёз обсуждался вопрос возможности уличных боёв.
Тысячи израильтян ринулись заблаговременно платить налоги, понимая, что правительству потребуются деньги; одновременно в министерство обороны хлынули всевозможные пожертвования от населения, включая драгоценности и обручальные кольца. Накануне войны израильтяне считали, что само существование государства под угрозой. В общественных парках были подготовлены места для 10 тысяч могил и это считалось недостаточным.
В этот же день, 23 мая, в 13:33, президент США Линдон Джонсон вызвал к себе советника по госбезопасности Уолтера Ростоу и напрямую спросил его, каковы реальные шансы, что Египет схлестнется с Израилем; и чем это все может обернуться для США?
Ростоу тяжело вздохнул и начал загибать пальцы. Сначала он загибал в отношении Израиля:
* Израиль искренне верит, что его существование под угрозой и что война — это последний исторический шанс.
* Израиль искренне верит, что терроризм можно прекратить только силой.
* Израиль искренне верит, что его география дает ему только один шанс выиграть в войне — нанести упреждающий удар.
* Израиль прекрасно знает, что расклад в ООН против него и что арабы сейчас консолидировали и свои военные силы и свои дипломатические усилия.
* Израиль верит, что Америке нечего предложить Израилю прямо сейчас вместо идеи упреждающего удара.
* И наконец, разве сможет Америка дать Израилю железобетонные гарантии в обеспечении его безопасности на случай если войну евреи не начнут, а свои дипломатические возможности полностью исчерпают?
Джонсон нахмурился, а Ростоу продолжил загибать пальцы насчет Египта:
* Египет жаждет рассчитаться за поражение в войне 1956 года.
* Политическая и экономическая ситуация в стране не из блестящих.
* Насер вынужден поддерживать свой престиж и позицию лидера арабского мира.
* Египет был бы рад экономически доить одновременно СССР и США и одновременно играть на противоречиях великих держав.
В общем, подытожил Ростоу, война будет.
Продолжение следует…
Источники:
Штереншис М. Израиль. История государства. 2009.
Тененбаум Б. Незнаменитая арабо-израильская война 1956 года. 2011.
Окунев Ю. Шестидневный аккорд истории библейского масштаба.
Арабо-израильские войны. Арабский взгляд. 2008.
“Israel after 40 years”, Aaron S. Klieman,1990, Pergamon, New York.
“Arabs in War”, Kenneth M. Pollack, 2002, Nebraska University.
“Israel's Wars”, Ahron Bregman, 2003, Ruthledge, New York.
Статьи Википедии, Циклопедии и пр.
Год назад Израиль отмечал полувековую годовщину победы в Шестидневной войне, занимающей особое место в истории государства. Триумф 1967 года, при всей патетике этого слова, коренным образом изменил ситуацию на Ближнем Востоке, повлияв при этом и на отношение к Израилю в Мире и на израильское общество, и на еврейский народ в целом. Можно без преувеличения сказать, что геополитическая карта современного Ближнего Востока является прямым следствием этих потрясших мир шести дней.
Начало этой войны стало результатом целого ряда факторов, и ни один из политических и военных лидеров, ни на Ближнем Востоке, ни за его пределами не контролировал ситуацию полностью. Вместе с тем, случайной эту войну тоже назвать никак нельзя. Парадоксальным образом, важнейшая из арабо-израильских войн стала результатом фатальных несовпадений между подлинными интересами израильских и арабских лидеров и той политикой, которую они вольно или невольно проводили в жизнь. Рассмотрим, как выглядела в исторической ретроспективе расстановка политических и военных сил на Ближнем Востоке и вне его к лету 1967 года.
Впервые мир увидел египетские баллистические ракеты, открыто и гордо представленные на обозрение на параде в июле 1962 года по случаю Дня Революции.
Ракеты эти могли поразить «любую цель к югу от Бейрута», как заявляли египтяне. Хвастовства в этих словах не было, ракеты проектировали немецкие ученые. (Подробнее на ВО в статье Кирилла Рябова "Египетские проекты баллистических ракет".) Израиль в целом знал о египетских успехах, но раздражающим был факт открытого бряцания серьезным оружием. Дело в том, что у Израиля в это время ничего подобного, кроме экспериментальных метеорологических ракет, не было. Так, в июле 1962 года израильтяне «обнаружили», что у них нет ракет, а у их врагов они есть.
В это время в Израиле существовали две школы военного мышления. Одна школа предполагала дальнейшее развитие армии в направлении внедрения новых технологий и разработки ядерного оружия. Это были идеи Шимона Переса и Моше Даяна.
Шимон Перес и Моше Даян
Они полагали, что вместо гонки обычных вооружений надо пытаться обогнать врагов в качестве вооружений. Другая школа напирала на дальнейшее наращивание конвенционального оружия. Так думали Игаль Аллон и Исраэль Галили.
Игаль Аллон
Исраэль Галили
Фактически в этих спорах решался вопрос куда направить основные средства из военного бюджета.
Ахмад Абдель Насер же насчет израильской ядерной программы глухо молчал. Во-первых, египтяне знали, что обогнали Израиль в области ракет. Во-вторых, с 1961 года Египет тихо пытался заниматься своей атомной бомбой. Поэтому Насер не заикался о реакторе в Димоне, а израильтяне «не замечали» египетских изысканий.
К середине 1966 года израильский Кутузов — Моше Даян не знал чем заняться. Армию он покинул за выслугой лет, правительство он покинул из преданности Бен-Гуриону, и просиживал штаны в кресле депутата Кнессета от оппозиционной фракции. Продолжая жить военным искусством, отставной генерал решил не отставать от жизни и отправился во Вьетнам в качестве простого корреспондента изучать новейшие методы ведения войны.
Моше Даян во Вьетнаме
Да, война во Вьетнаме была как раз в самом разгаре, и американцы радушно показали известному полководцу все, что могли. Несколько раз Даян высаживался с вертолета в джунглях и попадал в серьезные переделки, но когда теряешь в бою глаз, приобретаешь ценный боевой опыт зря не высовываться. Из Вьетнама Даян вернулся без царапины.
Он много смог увидеть и про себя понял, что американцам войну в Индокитае не выиграть. С завистью писал Даян в своих мемуарах об армии американских вертолетов некоторые из них стоили по 3 млн долларов, невообразимые для израильской армии деньги. Он увидел, что самым эффективным методом войны являются рейды тяжелых высоколетящих бомбардировщиков, а солдат лучше всего перебрасывать на вертолетах. Ни вертолеты, ни тяжелые бомбардировщики Израилю не годились, слишком дорого. Израильтяне привыкли воевать экономно, насколько возможно. Даян писал, что ему пришлось наблюдать бой, во время которого американцы выпустили по врагу снарядов больше, чем вся артиллерия Израиля за всю Войну за независимость и Синайскую кампанию, вместе взятые. Побывав в лучшей военной лаборатории 60-х годов, Даян вернулся в Израиль полный впечатлений и интересных задумок. Ближайшее время показало, что поездка эта была совершена ох как не зря.
Тем временем Ицхак Рабин работал начальником оперативного отдела генштаба и к 1964 году дослужился до должности начальника Генштаба.
Ариэль Шарон после войны 1956 года оказался не у дел, был назначен начальником пехотного училища и четыре года тянул эту лямку. Лишь незадолго до 1967 года он был переведен командиром резервной танковой бригады.
Давид Элазар, еще один будущий начальник генштаба, встречал новый 1967 год в должности командира Северного военного округа. До этого назначения он командовал бронетанковыми силами Армии обороны Израиля.
На демилитаризованном Синайском полуострове загорали солдаты ООН и было относительно тихо, а на сирийской границе редкий день обходился без артиллерийской дуэли. Нависающие над озером Киннерет Голанские высоты сирийцы превратили в мощную крепость с многокилометровой линией долговременных огневых точек. На линии были установлены сотни советских пушек, зенитных орудий и установок реактивной артиллерии «Катюша». Сирийцы на протяжении многих лет обстреливали сверху хорошо видные внизу израильские сельскохозяйственные поселения, препятствовали рыболовству на озере Кинерет (Тивериадское) и т. д.
Панорама. Слева и прямо — Израиль. Правее — демилитаризованная зона и Сирия
Они могли обстреливать значительную часть севера страны, от Метуллы и Кирьят-Шмоны до берегов озера Кинерет и южнее. Особенно доставалось израильским фермерам. По их тракторам сирийские артиллеристы били как по движущимся мишеням. Трактора приходилось обшивать броней. Израиль был единственной страной мира, где землю пахали на броневиках. В начале 1967 года сирийцы начали засылать в Израиль диверсантов через территорию Иордании. Они минировали израильские дороги примыкающие к израильско-сирийской границе. Израиль ответил военными операциями против баз диверсантов. Обстановка обострялась, и в апреле начались эпизодические стычки израильской и сирийской авиации.
Ответные израильские артобстрелы и авианалёты следовали с завидной регулярностью, но оба правительства чувствовали грань дозволенного и эти постоянные пограничные инциденты, не перерастали в полномасштабную войну, хотя сирийское руководство спало и видело сирийский флаг над Хайфой.
Для полноценной войны с Израилем Сирии нужен был допинг извне. К 1967 году она этот допинг получила, а точнее, сразу два, от Насера и от Советского Союза.
В 1967 году советский народ под мудрым руководством крепнущей изо дня в день Коммунистической партии готовится достойно и торжественно отметить 50-летие Великой Октябрьской социалистической революции. Вождь партии и народа Леонид Ильич Брежнев, полгода назад справивший свое 60-летие и награжденный по этому случаю Золотой звездой Героя Советского Союза, сменил скромное хрущевское «первый секретарь» на более подобающее герою — генеральный секретарь ЦК КПСС. С волюнтаризмом в экономике и политике, слава богу, покончено, ленинское Политбюро укомплектовано преданными вождю, подходящими для партийного руководства кадрами. Громкие лозунги предыдущего вождя, вроде «Догнать и перегнать Америку» или «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!», деликатно, без шума сняты — страна и без того на вершине своего могущества. Зачем догонять Америку, если мы давно ее перегнали, а весь мир следит за тем, как советские ракеты утюжат космос.
Цитата из очерка Юрия Окунева «Шестидневный аккорд истории библейского масштаба», написанного одиннадцать лет назад к 40-летию Шестидневной войны:
«Главное — централизованное, всеобъемлющее партийное руководство. И, конечно, следует усилить партийную работу за рубежом. Дорого это, правда, стоит — валютные фонды. На поддержание аппарата одной Французской компартии приходится переводить 2 миллиона долларов в год, да еще столько же на издание и скупку этой ихней газеты «Юманите». Но не зря это все, вон какую волну подняли товарищи в Европе против американской агрессии во Вьетнаме. Товарищи Андропов и Гречко докладывают: увязают американцы во Вьетнаме. Надо усилить помощь товарищу Хо Ши Мину, чтобы отказался от любых мирных переговоров с империалистами. Дорого это все стоит в валюте. Что там «Юманите» — мелочь. Содержание кубинских товарищей обходится в 1 миллион долларов ежедневно, но тут, конечно, преданность ленинскому делу настоящая и отдача колоссальная и в Латинской Америке, и в Африке.
А еще — содержание Героя Советского Союза Насера, как его там, Гамаля Абделя, влетает в копеечку. И самолеты ему поставили, и корабли, и пушки, и танки новейшие, и армию советников — все за наш счет, и все мало. Товарищи из ЦК докладывают: за последние 10 лет мы поставили арабам оружия на 2 миллиарда долларов — 1700 танков, 2400 пушек, 500 реактивных самолетов и 1400 советников. И больше половины всего этого — Насеру. Ясное дело, Насер хочет стать вождем всех арабов, а это без победы над Израилем никак не получится. Нельзя не поддержать египетских и сирийских товарищей — как никак социалистической ориентации придерживаются, хоть и не желают быть настоящими коммунистами, как Фидель Кастро. Но — наши люди, и американцам с англичанами задницу показали. Надо помочь им и путь верный указать — пусть Израиль накажут. Тогда во всем мире всем будет ясно, кого выгоднее придерживаться — нас или американцев. Сионисты за Америку держатся, наперед всего мирового империализма лезут — пора им по рукам дать. Американцы болтают о свободах демократических, а мы без лишней болтовни даём оружие тем, кто против империализма и сионизма. И нашим евреям урок хороший будет. Товарищ Андропов докладывает: националистические настроения среди евреев возросли, уже, гнусь такая, поговаривают об эмиграции в Израиль. Это же подрыв устоев, и даже тайных мыслей таких не следует допускать, чтобы из СССР, страны развитого социализма, кто-нибудь самовольно уехать посмел. Так и порешили с товарищами Сусловым и Андроповым — обеспечить решительные действия Египта и Сирии против сионистского Израиля. Вот тогда даже в страшном сне не приснится вам, господа сионисты, ваш Израиль…»
А еще — содержание Героя Советского Союза Насера, как его там, Гамаля Абделя, влетает в копеечку. И самолеты ему поставили, и корабли, и пушки, и танки новейшие, и армию советников — все за наш счет, и все мало. Товарищи из ЦК докладывают: за последние 10 лет мы поставили арабам оружия на 2 миллиарда долларов — 1700 танков, 2400 пушек, 500 реактивных самолетов и 1400 советников. И больше половины всего этого — Насеру. Ясное дело, Насер хочет стать вождем всех арабов, а это без победы над Израилем никак не получится. Нельзя не поддержать египетских и сирийских товарищей — как никак социалистической ориентации придерживаются, хоть и не желают быть настоящими коммунистами, как Фидель Кастро. Но — наши люди, и американцам с англичанами задницу показали. Надо помочь им и путь верный указать — пусть Израиль накажут. Тогда во всем мире всем будет ясно, кого выгоднее придерживаться — нас или американцев. Сионисты за Америку держатся, наперед всего мирового империализма лезут — пора им по рукам дать. Американцы болтают о свободах демократических, а мы без лишней болтовни даём оружие тем, кто против империализма и сионизма. И нашим евреям урок хороший будет. Товарищ Андропов докладывает: националистические настроения среди евреев возросли, уже, гнусь такая, поговаривают об эмиграции в Израиль. Это же подрыв устоев, и даже тайных мыслей таких не следует допускать, чтобы из СССР, страны развитого социализма, кто-нибудь самовольно уехать посмел. Так и порешили с товарищами Сусловым и Андроповым — обеспечить решительные действия Египта и Сирии против сионистского Израиля. Вот тогда даже в страшном сне не приснится вам, господа сионисты, ваш Израиль…»
Насер готов был пойти Советам навстречу. В 1966 году он подписал с Москвой договор, согласно которому русские получили доступ к портам на Средиземном и Красном морях и три египетских аэродрома. На Средиземном море советские корабли стояли в Порт-Саиде, Александрии и Мерса-Матрухе, а в Красном море у СССР была база в Рас Банас. В обмен Москва обязалась увеличить поставки оружия и предоставить военных специалистов. Это не решало, однако, финансовых проблем Египта. К 1967 году страна скатилась на уровень банкрота. Дефицит платёжного баланса достиг 0,5 млрд долларов, а внешний долг — 1,3 млрд долларов. По тем временам деньги совсем немалые, а для Египта и вовсе неподъёмные. Перед войной египтянам пришлось продать треть своего золотого запаса, но тем не менее они не смогли выполнить все свои платежи Международному валютному фонду.
В израильско-сирийском противостоянии СССР поддерживал в ООН все резолюции, осуждающие применение силы Израилем, а на все аналогичные резолюции против Сирии накладывал вето. Так как США занимали нейтральную позицию, то антиизраильские резолюции в ООН проходили, а антисирийские нет. Впрочем, сирийцы были себе худшими врагами, за 17 лет в этой стране произошло 13 военных переворотов. 23 февраля 1966 года к власти прорвалось правительство, мечтающее о полном уничтожении Израиля. Власть в Дамаске захватила экстремистская фракция партии Баас. Еще в 1920-х годах сириец Мишель Афлак отправился в Париж, начитался Канта, Гегеля и Маркса и начал создавать интеллектуальную основу Партии арабского возрождения — Баас. К 1960-м годам Баас причудливо смешала в себе социализм, национализм и панарабизм, замешанный на непримиримой вражде к Израилю. К войне с Израилем Сирию повели:
Президент Нуреддин аль-Атасси
Премьер-министр Юсуф Зуэйин
Министр обороны Хафез Асад (папенька Башара Асада)
Деятельность Советского Союза в арабских странах особенно резко активизировалась в первый год после прихода к власти в Сирии партии Баас. Как заявил Косыгин в речи перед избирателями в Москве 8 июня 1966 года, эта деятельность была направлена на усиление сирийско-египетского сотрудничества и подготовку основы для присоединения к этому блоку других арабских стран, «сбросивших колониальный гнёт и в новых условиях продолжающих выступать против империализма и реакции». Под реакцией подразумевались все те страны (Саудовская Аравия, Иордания) и организации в арабских странах, которые отказывались проводить просоветскую политику.
Председатель Совета министров СССР Алексей Николаевич Косыгин
Поток сообщений о «крепнущей советско-арабской дружбе» заставлял израильских аналитиков волноваться. Каждый месяц приносил новые известия. Открытие прямого воздушного сообщения между Москвой и Бейрутом состоялось 14 июня 1966 года. Советская правительственная делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Яковом Маликом посетила Алжир для участия в алжирском национальном празднике 3 июля этого же года. Одновременно делегация Советского комитета солидарности с народами Африки и Азии прибыла с визитом в Бейрут. (Указывалось, что делегация обсудит вопросы, касающиеся «укрепления солидарности народов в борьбе за мир против империализма и колониализма», ТАСС, 5 июля). Заместитель министра иностранных дел Египта Ахмад Пики посетил Советский Союз по приглашению министерства иностранных дел Советского Союза 13 июля. Министр иностранных дел Марокко прибыл с визитом в Советский Союз по приглашению министра иностранных дел Громыко 17 июля. Почти сразу же за ним, 27 июля в Советский Союз по приглашению председателя Совета Министров Косыгина прибыл премьер-министр Ирака. Это арабское лето кончилось тем, что 21 августа в Советский Союз из Египта прибыла с визитом делегация партии арабского социалистического единства. Цель визита — «ознакомление с практической работой Коммунистической партии Советского Союза».
В сентябре Москву впервые посетила делегация египетского общества дружбы с Советским Союзом, а вслед за этим открылся съезд обществ дружбы и культурных связей с арабскими странами. Тогда же, 20-22 сентября, заместитель министра иностранных дел Советского Союза Семенов посетил Египет («Правда», 26 сентября). 9 октября завершился визит в Советский Союз министра труда Кувейта. Покидая Москву, он, в частности, сказал: «Цель моего визита — завязать экономические связи с советскими специалистами достигнута» («Известия», 10 октября). Даже с марокканской монархией обсуждалось «объединение арабских народов на антиколониальной и антиимпериалистической основе». В конце октября 1966 года делегация ВЛКСМ посетила Тунис, а советская делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Маликом посетила Алжир еще раз.
Всю осень крепла арабо-советская дружба. Наконец 22 ноября в связи с подписанием при поддержке СССР договора об обороне между Египтом и Сирией «Правда» проговорилась, что этот договор играет не только сдерживающую роль, но и представляет собой сплачивающий фактор, закладывая прочную основу блока прогрессивных, читай просоветских, стран. Тогда же 22 ноября в Советский Союз прибыл с официальным визитом премьер-министр Египта Амер. 30 ноября последовал договор между Советским Союзом и Иорданией о сооружении гидроэлектростанции на реке Ярмук. Этим же днем в Алжир прибыла советская делегация для открытия прямого воздушного сообщения между Москвой и Алжиром.
Наблюдая широкие маневры Советского Союза, но будучи очень осторожной политически, Америка все же стала продавать Израилю оружие после того, как президент Эйзенхауэр покинул Белый дом. Новый президент, Джон Ф. Кеннеди, был расположен «произраильски».
В 1962 году Израиль наконец получил противовоздушные ракеты «Hawk», и с 1965 года США стали поставлять Израилю танки. К этому времени арабские страны были уже напичканы советским оружием. Американские реактивные истребители А-4 «Скайхок» Израиль получил лишь в 1966 году.
Насер, харизматический лидер 31-миллионного египетского народа, при всех своих панарабских амбициях, являлся человеком осторожным. Ему было около 50-и, а для политика это молодость. При этом он был самым старшим по возрасту среди всех арабских лидеров! В Израиле же стояла пора правления пожилых политиков. Насер хотел войны с Израилем, но осторожно полагал, что только к 1969 году советские инструкторы и советское оружие сделают его армию способной воевать с ЦАХАЛом на равных (как показала практика, это оказалось возможным лишь в 1973 году). Прикрытый после войны 1956 года войсками ООН на Синае, Насер более был занят глобальными проектами в арабском мире. Так, 1 февраля 1958 года Египет объединился с Сирией в Объединенную Арабскую Республику, ОАР, которая продержалась до 28 сентября 1961 года и распалась потому, что египтяне относились к Сирии как к малозначительной северной провинции Египта. В 1962 году Насер вмешался в гражданскую войну в Йемене и даже послал на Аравийский полуостров египетские войска. Что же касается самого Израиля, то к 1966 году сирийское правительство было более агрессивно настроено, нежели египетское. Сирийский радикальный антиизраильский режим упрекал Египет в недостаточно враждебной(!) позиции по отношению к общему врагу. Эти упреки возымели действие и привели наконец к заключению 4 ноября 1966 года оборонительного договора между двумя странами, горячо одобренного СССР.
Что касается Иордании, то к монархическому режиму этой страны социалист Насер любви не питал. Действительно, 31-летний король Хусейн ибн Талал ибн Абдалла ибн Хусейн аль Хашими, друг Запада, не вписывался в схему насеровского просоветского Ближнего Востока.
Хусейн, внук короля Абдаллы, взошел на трон молодым. После того как Абдалла был убит палестинским фанатиком в Иерусалиме, трон перешел к 17-летнему Хусейну, который тогда учился в Англии, в Харроу. Любви к палестинцам он не питал, хотя они и стали гражданами его страны. Он был вместе со своим дедом в мечети Аль-Акса 20 июля 1951 года, и убийство деда произошло на его глазах. Одна из пуль попала в медаль на груди юного принца, и только так он сам не пострадал.
Король Абдалла I ибн Хусейн
Король Хусейн после охлаждения отношений с Англией в 1956 году оказался в стесненных обстоятельствах, чем воспользовались американцы. Они ненавязчиво надели на монарха финансовый поводок, чтобы иметь дружественный режим в центре неспокойного региона. С 1957 по 1977 год Хусейн тайно получал деньги из фондов ЦРУ, часть из которых тратил на свою службу безопасности, а часть на поддержание королевского уровня жизни. Сейчас же, в 1966 году, король относился к Израилю вполне терпимо и относился бы еще терпимее, если бы не Насер и палестинское национально-освободительное движение. Насер третировал Хусейна за прозападную ориентацию, обзывая «амманской куртизанкой» и «ЦРУшным карликом». Невысокий и щуплый иорданский король рядом с представительным широким Насером действительно выглядел мелковато.
Иорданское радио огрызалось, что Насеру, прикрывшемуся от Израиля ООНовской подушкой, легко рассуждать. Иордания, по крайней мере, дала палестинцам полное гражданство, а египтяне в Газе палестинцев за второй сорт держат. Сирийцы же нашептывали Насеру, что только после того как миролюбивый король будет заменен на иорданском престоле более агрессивным человеком, война с Израилем станет возможной.
Еще до американских поставок израильские летчики, летающие на «Миражах» французского производства успешно боролись на севере с новенькими сирийскими МиГ-21. Самое тяжёлое поражение израильские летчики нанесли сирийцам 7 апреля 1967 года. Как обычно, израильские самолеты вылетели с целью уничтожить позиции тяжелой артиллерии на Голанских высотах. На помощь артиллеристам поспешили сирийские летчики. Воздушный бой шел на пространстве между Дамаском и Голанскими высотами. Жители сирийской столицы могли видеть, как израильтяне сбивают их самолеты. Всего в этом бою было сбито 6 сирийских МиГов без потерь со стороны ВВС Израиля. Это было позорно. На следующий день сирийский режим заявил: «Наша известная цель — освобождение Палестины и ликвидация сионистского существования там». На совещании с высокопоставленной египетской делегацией — премьер-министром Мухаммедом Сидки Сулейманом и командующим военно-воздушными силами генералом Мухаммедом Сидки Махмудом — Сирия предложила Египту рассмотреть план совместной атаки под кодовым названием «Рашид», в которой сирийские силы ударят по северному Израилю с конечной целью захвата всей Галилеи и Хайфы, а египетские войска — по южному и центральному Израилю.
Стремясь любой ценой сохранить свой сирийский плацдарм, русские несколько раз в довольно резкой форме намекнули Израилю на возможность «тяжелых последствий» в случае его «провокаций» против Сирии. А 21 апреля 1967 года, через две недели после того как ВВС Израиля сбили шесть сирийских истребителей, заместитель советского министра иностранных дел Яков Малик совсем уже грубо предостерег израильтян, что они подвергают риску «само существование своего государства».
Яков Малик
Уже в январе 1967 года премьер-министр Израиля Леви Эшколь вынужден был открыто предупредить сирийцев: «Я не могу исключить возможности, что у нас не останется иного пути, кроме превентивных действий».
Воздушный бой 7 апреля мог рассматриваться как предзнаменование еще более суровых акций возмездия. Впав в панику, сирийцы двинули свою тяжелую артиллерию прямо в демилитаризованную зону. Израильтяне ответили на это приведением в боевую готовность своего приграничного гарнизона. Наконец, 11 мая Иерусалим информировал Совет Безопасности ООН, что в случае продолжения сирийских провокаций Израиль «сочтет себя вправе прибегнуть к самообороне». И в этот момент глубоко обеспокоенные безопасностью их излюбленного арабского протеже русские совершили самую пагубную со времени своего вмешательства в ближневосточные дела ошибку…
13-го мая 1967 года правительство Египта получило официальное уведомление правительства СССР о том, что израильские войска готовят нападение на Сирию, и что на северной границе Израиля с этой целью сконцентрировано от 11 до 13 израильских бригад. Сообщение это было сделано в Москве, в личной беседе Председателя Президиума Верховного Совета СССР Н.В.Подгорного с главой египетской парламентской делегации в СССР, Анваром Садатом.
Николай Викторович Подгорный
Анвар Садат
Это же сообщение ранее было доведено до сведения премьер-министра Израиля, Леви Эшколя, послом СССР Дмитрием Чувахиным, и тоже в личной беседе. Эшколь ответил послу, что его источники информации, скорее всего, не совсем верны. Он предложил ему совместную поездку на север, чтобы посол смог лично убедиться в том, что никакой концентрации израильских войск там нет. Так как поездка могла быть проделана буквально за пару часов, а спрятать 30-40 тысяч человек и 3-4 тысячи машин на пространстве шириной в 20 км было бы просто невозможно, предложение выглядело убедительно. Однако Чувахин не зря служил в МИД СССР с 1938 года — чуть ли не 30 лет. Совершенно невозмутимо он ответил, что его дело состоит не в том, чтобы проверять сообщения его правительства, а в том, чтобы доводить их до сведения израильского премьер-министра — после чего прервал беседу и откланялся.
Израиль мобилизацию войск еще не начал, и 12 мая «концентрации войск» быть еще не могло. Передавая такого рода «разведывательную информацию» Египту, Советский Союз преследовал определенную цель: добиться размещения египетских сил на Синае, создав таким образом угрозу Израилю с юга. Насер попал в сложное положение сильного партнера, который не заступается за слабого партнера, которого бьют. Он решил направить в Сирию несколько военных миссий. В тот же день начальник Генерального Штаба египетской армии вылетел в Дамаск для установления должной координации между армиями Египта и Сирии.
Большой тревоги это в Израиле не вызвало. Начальник военной разведки Израиля, генерал Ярив, уведомил Премьер-Министра, что речь идет, скорее всего, о демонстрации — наподобие той, которую египетская армия уже проводила в 1960-ом году, и тоже в поддержку Сирии.
Вероятность возникновения войны он рассматривал как низкую. По прогнозу разведки, пик готовности египетской армии должен был прийтись на конец 1970-ого года, после завершения программы военных поставок из СССР.
К тому же, трудно было вообразить, что Египет начнет что-то серьезное до достижения приемлемого урегулирования в Йемене. Там шла война, в которую Египет был вовлечен самым осязательным образом не только политически. 8 египетских бригад вели в Йемене боевые действия, египетская авиация бомбила позиции йеменских роялистов, используя даже химическое оружие.
Египетские гости не нашли, однако, ничего тревожного в так называемой "концентрации израильских войск". Тем не менее Насер решил пойти на определенную эскалацию кризиса. Как ни странно, одной из причин этого было ухудшающееся финансовое положение Египта. Египетский правитель рассчитывал, что экономическая и военная помощь Москвы поможет ему выйти из положения, и эта зависимость от Советов не позволяла ему игнорировать их просьбу сделать жест в сторону нового сирийского руководства. Посылка в Сирию египетских войск потребовала бы слишком много времени, и потому Насер решил вместо этого сконцентрировать большую часть своей армии в Синае. Он рассчитывал, что этот шаг ослабит любую возможную израильскую угрозу Сирии, удовлетворит русских, приведет в замешательство американцев и, возможно раз и навсегда заставит замолчать критиков его «пассивности» из арабского лагеря. Поэтому 15 мая в Египте было объявлено чрезвычайное положение. Первый вице-президент Объединенной арабской республики (так тогда назывался Египет), командующий вооруженными силами Египта, Герой Советского Союза, маршал Абдель Хаким Амер, в нарушение международных соглашений о перемирии, двинул в Синай армию в составе семи пехотных и бронетанковых дивизий, тысячу танков Т-54 и Т-55 и пятьсот тяжелых орудий.
Абдель Хаким Амер
Личный посланник президента Насера немедленно отбыл в Дамаск с тем чтобы заверить сирийских братьев: Египет готов бросить в бой все свои военные ресурсы, «чтобы уничтожить израильские военно-воздушные силы и оккупировать территорию Израиля». Маршал Амер в это время лично принимал в Каире парад доблестных египетских войск, демонстративно прошедших по каирским бульварам, прямо под окнами американского посольства, направлявшихся прямо с парада в Синайскую пустыню для последнего и решительного боя с сионистским врагом.
Разговор с советским послом был неприятным. Положение на сирийско-израильской границе действительно было скверным. Поэтому Эшколь предложил начальнику Генерального Штаба Израиля — им в ту пору был Ицхак Рабин, сократить военный парад, который должен был состояться в День Независимости, 15-ого мая, до абсолютного минимума.
15-ого мая в Израиле состоялся необыкновенно скромный военный парад, в котором, против обычая, не участвовали ни танки, ни самолеты, a просто прошли строем несколько пехотных частей. Обстановка как-то не располагала к праздничным торжествам. Отсутствие военной техники на параде, однако, было очень даже замечено арабской прессой — хотя интерпретировано это наблюдение было совсем нe так, как надеялся Эшколь. Арабские газеты пришли к единодушному мнению — все, что может стрелять, уже стоит на сирийской границе.
Уже во время церемонии парада Эшкол получил записку из военного ведомства: число египетских войск на Синае выросло с 30-и тысяч до 60-и, и продолжало возрастать.
После совещания в министерстве обороны было решено начать частичную мобилизацию.
Утром 16-ого мая индийский генерал, командующий войсками ООН на Синае -- генерал-майор индиец Индар Джит Рихай, получил уведомление от генерала Фавзи с просьбой убрать его части с египетско-израильской гарницы, чтобы " ... не препятствовать действиям египетской армии в том случае, если Израиль предпримет агрессию против какой-либо арабской страны…"
Генерал Мохаммед Фавзи
На Синае тихо несли синекуру 978 индийцев, 795 канадцев, 579 югославов и еще шведы, бразильцы и норвежцы. Всего у войск ООН на полуострове насчитывалось 3373 военнослужащих.
Командующий сильно озадачился, читая послание. Привезший письмо бригадный генерал Мухтар от себя добавил, чтобы бразильцы со шведами сворачивались уже этой ночью. Узнав об этом, генеральный секретарь ООН, 48-летний тихий бывший учитель У Тан срочно пригласил к себе своего заместителя Ральфа Банча и египетского представителя Мухаммада Аль-Кони.
У Тан
Ральф Банч
Сначала У Тан прочел египтянину лекцию о дипломатическом протоколе: государство не может обращаться к военнослужащим на местах, а должно направлять свои требования непосредственно генеральному секретарю. После, по предложению Банча, генеральный секретарь информировал Аль-Кони, что ООН не может согласиться на «полумеры»: либо ее силы будут продолжать свою миссию без всяких препятствий, либо они покинут египетскую территорию вообще. Оба чиновника ООН были уверены, что Насер не захочет полной эвакуации международных сил и потому пойдет на попятный. Сам того не сознавая, доверчивый бирманец У Тан подыграл Насеру. Его желание было немедленно удовлетворено. В полдень 17 мая министр иностранных дел Египта Махмуд Риад в любезном письме на имя Генерального Секретаря уведомил его, что правительство Египта приняло решение «о прекращении деятельности войск ООН как на территории Египта, так и в полосе Газы...»
Дальше случилось нечто, что не имело и не имеет по сей день никаких аналогов в истории международных организаций. Без всяких консультаций с кем бы то ни было, У Тан согласился выполнить запрос правительства Египта. Это в высшей степени драматическое решение было принято с неслыханной, поистине космической скоростью — ответ был доставлен египетскому правительству через 75 минут после получения его просьбы. Абба Эвен, министр иностранных дел Израиля в тот период, в своих мемуарах выражает полное изумление тому, что ООН, известная своим бюрократизмом и медлительностю, оказалась способна к таким стремительным действиям. Складывается, однако, впечатление, что удивлялся он зря — этот экспромт выглядел очень уж хорошо подготовленным.
В самом деле, попробуйте представить себе, что важный, даже чрезвычайно важный документ должен быть прочитан, должен быть осмыслен, ответ на него должен быть сформулирован, он, наконец, должен быть отпечатан (сразу, без черновика?), и даже должен быть доставлен адресату — и все это за 75 минут!
Эвен отметил, что ни с Израилем, ни с государствами, которые поставляли свои контингенты в войска ООН на Синае, никак не проконсультировались. Однако, с некоторыми странами совещания несомненно состоялись. Индия, например, а также и Югославия, не только моментально выразили полное согласие на вывод своих частей, но даже и начали осуществлять этот вывод без всяких задержек, даже не получив на этот счет никаких, по крайней мере официальных, инструкций из Секретариата ООН. Так что то, что с Израилем не посоветовались — это как раз понятно. Вот что абсолютно непонятно, это то, что У Тан не собрал Совет Безопасности, не известил без промедления Генеральную Ассамблею, не поговорил ни с одним из послов стран, имеющих постоянное представительство в Совете Безопасности и, кстати, имеющих там право вето.
Что еще более интересно — ни одна из этих держав не пожелала выступить с инициативой созыва сессии Совета Безопасности, на что они имели неотъемлемое право.
Действия Генерального Секретаря критиковали только США и Канада и то частным образом.
Это объясняли впоследствии тем, что западные страны сочувствовали Израилю, но полагали, что в Генеральной Ассамблее азиатские и африканские страны автоматически поддержат Египет, как видного члена Движения Неприсоединения. Конфронтации же хотелось избежать.
А Совет Безопасности был блокирован Советским Союзом, который уже выразил мнение, что «никакого кризиса нет, а в обострении обстановки виноваты израильские провокации…»
В этот же самый день, 17 мая, два египетских МиГа-21 пролетели на большой высоте над реактором в Димоне. Они пробыли в израильском небе лишь пять минут и ушли в сторону Иордании. Перехватить их не успели. (Существуют конспирологические исследования, которые пытаются доказать, что разведывательные полеты над израильским ядерным центром совершил в то время еще экспериментальный и сверхсекретный МИГ-25, который официально пошел в серийное производство лишь в 1972 году. В то время на Западе не было аналога этой машине, которая получила в классификации НАТО обозначение Foxbat («Летучая мышь»). Израильские летчики, знавшие МИГ-21 как свои пять пальцев, сразу поняли, что имеют дело с совершенно другой машиной: самолеты пролетевшие над Димоной, шли на такой высоте и с такой скоростью, что у поднявшихся на перехват истребителей не было бы никаких шансов его догнать.) Вокруг Димоны быстро поставили дополнительные ракеты «Хок».
Вечером 18 мая бело-голубые каски покинули свои бараки в Эль-Кунтилле и Эль-Хамре. Египетские войска немедленно заняли их место. Затем, что было еще тревожнее, египтяне потребовали эвакуации небольшого гарнизона солдат ООН, расположенного в Шарм эш-Шейхе и охранявшего Тиранские проливы. В итоге вся структура международного наблюдения рухнула точно карточный домик.
У Тан выразил желание посетить Каир, с целью «ознакомиться с ситуацией на месте».
Почему он решил поехать туда после своего столь знаменитого, и столь же необъяснимого решения, а не до того, например, это тоже осталось необъясненным.
18-ого мая египетские дипломаты посоветовали ему, видимо, в знак благодарности, отложить визит до тех пор, пока он не получит официального приглашения.
19-ого мая посол Советского Союза в Израиле посетил министра Иностранных Дел Израиля Эвена по его просьбе. Он разьяснил министру, что все дело вовсе не в движении египетских войск на Синай, а «… в политике Израиля, непрерывно и без всякой нужды обострявшей и без того непростую обстановку …», и высказал смелое предположение, что «… мины на израильских дорогах, примыкающих к израильско-сирийской границе, на самом деле ставят агенты ЦРУ…»
После опубликования решения Насера о выводе войск ООН и немедленного ответа генерального секретаря ООН, согласившегося на полный вывод всех войск ООН, можно выделить два этапа, характеризующиеся различной советской позицией. На первом этапе Советский Союз воспринял это сообщение с определенной тревогой, воздерживаясь от каких-либо оценок решения Египта. На втором этапе Советский Союз на официальном и дипломатическом уровне выступил в поддержку египетского решения. Газета «Правда» опубликовала заявление советского правительства о положении на Ближнем Востоке, в котором, в частности, указывалось:
«Объединенная Арабская Республика, выполняя союзнические обязательства по совместной обороне с Сирией, предприняла шаги, направленные на сдерживание агрессии. Учитывая, что наличие войск ООН в районе Газа и Синайского полуострова в данной ситуации давало бы преимущества Израилю для проведения военной провокации против арабских стран, правительство ОАР обратилось к Организации Объединенных Наций с предложением об отводе этих войск из указанного района».
Тем фактом, что именно наличие войск ООН в районе Газы и Синайского полуострова было гарантом предотвращения агрессии против любой из сторон, никто даже не озаботился.Поздним вечером 21 мая, уступая настояниям своего кабинета и других арабских правительств, Насер принял судьбоносное решение. На рассвете две египетские подлодки, эсминец и четыре ракетных катера проследовали через Суэцкий канал в Красное море. На следующий день Насер сделал заявление:
«Тиранский пролив является частью наших территориальных вод. Ни одно израильское судно не будет впредь пропущено через него. Одновременно мы запрещаем доставку через этот пролив в Израиль стратегических товаров на судах других стран».
Для Израиля это означало смертельную угрозу. Эйлатский порт после войны 1956 года служил израильским выходом в Азию и Африку. В 1966 году через него прошло около миллиона тонн грузов, почти 30 % всего израильского экспорта сырья. Он стал главным нефтяным портом Израиля, и от него в Ашкелон был проложен нефтепровод. Насер вполне отдавал себе отчет, что его шаг не может быть истолкован никаким иным образом, как casus belli — объявление войны, поскольку морские державы еще в 1957 году подтвердили принцип свободы международного судоходства по Акабскому заливу. Даже русские были поражены тем, что Насер идет на риск войны: публично поддержав его действия, они за кулисами выразили свое раздражение тем, что этот шаг был предпринят без консультации с ними.
Соответственно, 22 мая Эшколь обратился к Кнессету за советом, что делать. Общий тон выступлений членов парламента был таков: войны мы не хотим, но если придется воевать, пусть никто не обижается. Джабер Муадди, депутат от друзской фракции, заявил, что друзы Израиля все до единого готовы пойти в армию и защищать страну. Он не побоялся сказать с трибуны Кнессета, что закрытие Тиранских проливов равносильно объявлению войны Израилю. А в Каире в этот день объявили о военном союзе с Ираком.
Все взоры обратились на США. Американцы мастерски тянули время. Возможно, они искренне считали, что время для дипломатии еще есть, но израильтяне-то считали, что времени уже нет. С 1961 года послом США в Израиле был Уолворт Барбур, который к 1967 году успел узнать всех и вся. Когда он окончательно убедился, что Израиль будет воевать, он позвонил по телефону в Вашингтон, в Государственный департамент, и доложил. Барбуру дали указание попросить израильтян отложить начало войны на 48 часов, а американцы за это время попытаются утрясти вопрос с проливами мирным путем. Друзья, сказал Эвен, давайте не будем повторять ошибки 1956 года и ссориться с американцами. Просит Дядя Сэм 48 часов, давайте дадим ему 48 часов.
23 мая, король Саудовской Аравии Фейсал заявил в Лондоне, что вооруженные силы его королевства будут помогать отражать израильскую агрессию. Маятник войны уже раскачался.
К полудню 23 мая мобилизация в Израиле уже шла полным ходом. Автобусное сообщение было прекращено, потому что все транспортные средства были направлены в распоряжение армии. Улицы опустели, кафе и театры тоже; школьные занятия были сокращены; по всей стране граждане торопливо рыли траншеи; штабы гражданской обороны доставили в бомбоубежища огнетушители и комплекты первой медицинской помощи. Дети помогали насыпать мешки песком. Всерьёз обсуждался вопрос возможности уличных боёв.
Тысячи израильтян ринулись заблаговременно платить налоги, понимая, что правительству потребуются деньги; одновременно в министерство обороны хлынули всевозможные пожертвования от населения, включая драгоценности и обручальные кольца. Накануне войны израильтяне считали, что само существование государства под угрозой. В общественных парках были подготовлены места для 10 тысяч могил и это считалось недостаточным.
В этот же день, 23 мая, в 13:33, президент США Линдон Джонсон вызвал к себе советника по госбезопасности Уолтера Ростоу и напрямую спросил его, каковы реальные шансы, что Египет схлестнется с Израилем; и чем это все может обернуться для США?
Джонсон и Ростоу
Ростоу тяжело вздохнул и начал загибать пальцы. Сначала он загибал в отношении Израиля:
* Израиль искренне верит, что его существование под угрозой и что война — это последний исторический шанс.
* Израиль искренне верит, что терроризм можно прекратить только силой.
* Израиль искренне верит, что его география дает ему только один шанс выиграть в войне — нанести упреждающий удар.
* Израиль прекрасно знает, что расклад в ООН против него и что арабы сейчас консолидировали и свои военные силы и свои дипломатические усилия.
* Израиль верит, что Америке нечего предложить Израилю прямо сейчас вместо идеи упреждающего удара.
* И наконец, разве сможет Америка дать Израилю железобетонные гарантии в обеспечении его безопасности на случай если войну евреи не начнут, а свои дипломатические возможности полностью исчерпают?
Джонсон нахмурился, а Ростоу продолжил загибать пальцы насчет Египта:
* Египет жаждет рассчитаться за поражение в войне 1956 года.
* Политическая и экономическая ситуация в стране не из блестящих.
* Насер вынужден поддерживать свой престиж и позицию лидера арабского мира.
* Египет был бы рад экономически доить одновременно СССР и США и одновременно играть на противоречиях великих держав.
В общем, подытожил Ростоу, война будет.
Продолжение следует…
Источники:
Штереншис М. Израиль. История государства. 2009.
Тененбаум Б. Незнаменитая арабо-израильская война 1956 года. 2011.
Окунев Ю. Шестидневный аккорд истории библейского масштаба.
Арабо-израильские войны. Арабский взгляд. 2008.
“Israel after 40 years”, Aaron S. Klieman,1990, Pergamon, New York.
“Arabs in War”, Kenneth M. Pollack, 2002, Nebraska University.
“Israel's Wars”, Ahron Bregman, 2003, Ruthledge, New York.
Статьи Википедии, Циклопедии и пр.
Информация