Непростая судьба орудий особой мощности
При штурме крепостей и в уличных боях с ними не могла соперничать даже авиация
На кадрах фото- и кинопленки, запечатлевших сражения Великой Отечественной войны, очень часто видны советские крупнокалиберные пушки и гаубицы, бьющие по врагу. Вот почему у несведущего человека может сложиться впечатление, что уж с чем с чем, а с тяжелой артиллерией у Красной армии не было проблем на протяжении всего противоборства с вермахтом. Это, однако, далеко не так.
Мне уже не раз доводилось рассказывать о ряде негативных моментов в деятельности маршала Михаила Тухачевского. Но ничего не поделаешь, придется вновь вспомнить об одной поддержанной им «новации», что повлекло за собой весьма печальные последствия для Красной армии.
ПАРАДОКСЫ ТРЕБУЮТ ОБЪЯСНЕНИЯ
На мой взгляд, если бы финские историки были объективны в оценке Зимней войны 1939-1940 годов, то уже давно в центре Хельсинки возвышался бы памятник Тухачевскому с надписью: «Спасителю Финляндии». Но в Суоми до сих пор уверены, что «империя Сталина» не смогла одолеть своего северо-западного соседа благодаря гению великого полководца маршала Карла-Густава Маннергейма и исключительному мужеству финских солдат.
Но как тогда объяснить два феномена? Во-первых, за три месяца до начала Зимней войны Красная армия разгромила японские войска на реке Халхин-Гол. Потери наших и японских войск составили 6515 и 25 000 человек соответственно. Зато в Зимнюю войну РККА только убитыми потеряла 71 214 человек, а финны - 48 243 человека. Замечу, что в боях на Халхин-Голе участвовало японских самолетов и танков раза в полтора больше, чем их имелось во всей финской армии в 1939-1940 годах.
Причем выучка и вооружение финской пехоты были куда хуже, чем японской. О готовности к самопожертвованию и умении вести рукопашный бой и говорить не приходится. Наконец, финны ни с кем не воевали уже 20 лет да и большинство солдат призвали из резерва, а на Халхин-Голе дрались части, в течение многих лет сражавшиеся в Китае.
Еще более парадоксальны другие цифры: в 1939-1940 годах советским дивизиям удалось продвинуться от границы до Выборга за 2,5 месяца, а в июне 1944-го - за 11 дней! То есть наши войска в 44-м передвигались в семь раз быстрее. При этом в ходе Зимней войны Финляндия и СССР бились один на один, а в июне 1944-го Красная армия дралась на 3000-километровом фронте от Баренцева до Черного моря. И почти одновременно с наступлением на Карельском перешейке началась грандиозная операция «Багратион» в Белоруссии.
Чем объяснить подобные парадоксы? Спору нет, командование РККА в Зимней войне допустило массу ошибок. Но, безусловно, главной причиной неудач Красной армии было отсутствие артсистем, способных справиться с финскими дотами-«миллионерами» (на строительство одного уходил миллион финских марок) на линии Маннергейма.
203-мм гаубица Б-4 - самая мощная советская артсистема, принятая на вооружение к началу войны между СССР и Финляндией, могла пробить стену такого форта, только если два ее снаряда попадали в одну и ту же точку. Правда, у РККА имелась и 305-мм пушка образца 1915 года. Вес ее снаряда составлял 377 кг против 100 кг у Б-4. Однако по совершенно непонятным причинам 30 вполне боеспособных 305-мм гаубиц всю войну простояли без дела в Белорусском военном округе.
Почему же в СССР в 20-30-х годах не удалось создать ни одного орудия особой мощности (ОМ)? Начну с того, что к 1 января 1918 года на Обуховском заводе изготовили первую партию из четырех 406-мм гаубиц с весом снаряда 883 кг. Их готовность составляла от 75 до 35 процентов.
В Архиве народного хозяйства я изучал пухлый том переписки начала 20-х годов, посвященной одному вопросу: доделывать гаубицы или нет. В конце концов кто-то приказал пустить их на лом...
В 1931 году Артуправление выдало два задания: КБ-2, где работали немецкие инженеры фирмы «Рейнметалл», - на проектирование 305-мм гаубицы на обычном лафете, а заводу «Большевик» - триплекса (400-мм мортиры, 305-мм гаубицы и 203-мм пушки разборного типа, перевозимые на повозках на гусеничном ходу). Кроме того, инженер завода «Большевик» Чернявский в инициативном порядке подготовил проект триплекса (400-мм мортира, 305-мм гаубица и 203-мм пушка на обычном лафете). В 1932 году Артуправление рассмотрело все проекты и на пленуме АУ было принято постановление «утвердить проект комбинированной системы 400/305/203-мм завода «Большевик» для дальнейшей разработки и изготовления опытного образца, а два других проекта КБ-2 и инженера Чернявского отклонить».
Надо ли говорить, что если бы в 1931-1932 годах начались полномасштабные работы по проекту Артуправления или Чернявского, то уже к 1939 году РККА получила бы несколько десятков орудий особой мощности. Новые 305-мм гаубицы и 400-мм мортиры за неделю вдребезги разнесли бы финские доты-«миллионеры», исход Зимней войны был бы совсем иным и в военном, и в политическом отношении.
НЕКОМПЕТЕНТНОСТЬ ПЛЮС ФАЛЬСИФИКАЦИИ
Однако Тухачевский и Ко вследствие своей некомпетентности полностью сорвали все планы создания артиллерии особой мощности. Поначалу эти деятели потребовали, чтобы новые орудия стреляли беспоясковыми снарядами, то есть полигональными, нарезными или подкалиберными. Были испытаны десятки самых экзотических боеприпасов всех трех типов калибром от 203 до 368 мм.
Легко возразить: развитие науки и техники невозможно без ошибок и заблуждений. Святая правда! Но большинство подобных ошибок и заблуждений вскрывается на этапе эскизного проектирования, на разного рода технических совещаниях и советах. Однако замнаркома по вооружению М. Н. Тухачевский (образование - пехотное училище), замнаркома тяжелой промышленности и начальник Главного мобилизационного управления И. П. Павлуновский (три класса церковно-приходской школы), нарком тяжелой промышленности С. Орджоникидзе (недоучившийся фельдшер) покровительствовали техническим авантюристам типа Курчевского и Бекаури.
Если на советах и совещаниях честные специалисты указывали на нереальность и абсурдность проектов, то им немедленно приклеивали ярлык - «враг народа». Результаты испытаний опытных образцов орудий фальсифицировались, часто испытания вообще проводились не полностью. Так, не меньше 20 образцов динамореактивной пушки Курчевского запустили в серию без проведения полного комплекта испытаний - заводских, полигонных и войсковых.
Характерный пример: все типы беспоясковых снарядов, которые непрерывно испытывали в СССР с 1920 по 1938 год, прошли испытания на Волковом поле под Петербургом еще в 1865-1875 годах. Я лично прочитал сотни отчетов о таких испытаниях как XIX, так и ХХ века. И если отбросить фальсификации, то результат совершенно идентичен. Зачем нужно было тратить сотни миллионов народных рублей, не устранив заранее ни одной неизлечимой болезни полигональных, подкалиберных, нарезных и иных беспоясковых снарядов?
Кстати, подкалиберные снаряды предназначались для сверхдальней стрельбы, а о противотанковых подкалиберных снарядах никто и не помышлял, пока немцы в конце 1941 года не применили их на фронте. И еще один небезынтересный факт: первым идентичность испытаний 1920-1938 и 1865-1875 годов обнаружил не я, а один умный артиллерист, отправивший в конце 1937-го подробный доклад об этих поразительных совпадениях наркому обороны, а копию - в НКВД.
В 1934 году Тухачевский и Ко потребовали, чтобы все новые орудия особой мощности монтировались на одном самоходе. Стрельба тоже должна была производиться с него. Сам же самоход существовал лишь в воспаленных головах проектантов.
На конференции Артуправления в декабре 1934 года были рассмотрены проекты 203-мм пушки и 305-мм гаубицы на самоходе. Два самостоятельных проекта последнего разработали завод «Большевик» и опытный завод им. Кирова.
В конце концов выяснилось, что вес системы достиг 106 тонн, а длина перевалила за 12 метров. Габариты не позволяли транспортировать самоход по железной дороге, подавляющее большинство мостов не выдерживало его массы. Если бы он застрял вне дороги, вытащить его было бы нечем...
Лишь после устранения Тухачевского работы над созданием орудий ОМ пошли полным ходом, а дабы напугать бюрократов и халтурщиков, им дали название «Сталинский заказ».
Летом 1937 года комиссия в составе видных советских артиллеристов посетила завод «Шкода» в Чехословакии. Там ей представили образцы 210-мм пушки и 305-мм гаубицы. Ствол пушки был лейнированный, а гаубицы - скрепленный. Затворы у обеих систем клиновые горизонтальные, заряжание раздельно-гильзовое. Не удержусь от авторской реплики: на отчете комиссии какой-то дурак из Артуправления подчеркнул «раздельно-гильзовое заряжание» и размашисто написал: «Это минус - нужно картузное».
Дело в том, что все германские артсистемы, включая особой мощности, даже 800-мм пушка «Дора», имели гильзовое заряжание.
Из-за этих тряпочных картузов производство советских аналогов - 210-мм пушек Бр-17 и 305-мм гаубиц Бр-18 затянулось почти на год. Клиновые затворы пришлось менять на поршневые и т. д. Замечу, что если картузы и давали какую-то копеечную экономию, то орудия ОМ были заведомо штучными - ну 20, ну 30 единиц и затраченные на переделку орудий средства никак не окупались экономией при производстве картузов.
В конце 1939 - 1940 году началось проектирование и чисто отечественных систем: 450-мм гаубиц Бр-23 и 500-мм гаубиц с весом снарядов 1060-1500 кг. Обе системы были разборными: повозки весом 20-26 т перевозились за тягачами со скоростью 25-30 км/ч.
К ЛЕТУ 1941-го
Но, увы, война ждать не пожелала. К началу Великой Отечественной в состав артиллерии особой мощности РВГК входили 281-й гаубичный артиллерийский полк ОМ (30 305-мм гаубиц образца 1915 года), дислоцировавшийся в Орловском ВО, 15 отдельных дивизионов и две отдельные батареи (305-мм гаубицы, 280-мм мортиры), а также один (524-й) тяжелый пушечный артиллерийский полк (24 152-мм пушки Бр-2), 1-я и 6-я отдельные тяжелые пушечные батареи (по две 152-мм пушки Бр-2). Имелась в распоряжении РВГК и артиллерия большой мощности - 33 полка, вооруженных 792 203-мм гаубицами Б-4.
На 22 июня 1941 года РККА располагала 25 280-мм мортирами Шнейдера образца 1915 года и 47 280-мм мортирами Бр-5. 280-мм 48 мортир состояли на вооружении восьми отдельных артиллерийских дивизионов особой мощности. Еще 24 мортиры и четыре 305-мм гаубицы образца 1915 года находились на складах, заводах и полигонах.
Следует отметить, что снаряды для 280-мм мортир Шнейдера и Бр-5 были одинаковыми, а заряды - разными. Снаряды были только старого образца, то есть недальнобойной формы. К июню 1941 года имелось около 7 тысяч 280-мм снарядов и 7,5 тысячи 305-мм снарядов к гаубицам образца 1915 года.
К июню 1941-го почти все боеготовые части артиллерии большой и особой мощности были сосредоточены в наших западных округах. Всего в этих частях насчитывалось 517 203-мм гаубиц Б-4, 17 280-мм мортир Шнейдера и 39 280-мм мортир Б-5.
Интересно, что 305-мм гаубицы образца 1915 года имелись и в ВМФ. Ими была вооружена четырехорудийная батарея № 911 вблизи Владивостока. Для нее флот имел 1788 фугасных 305-мм гаубичных снарядов.
Нельзя здесь не упомянуть такой любопытный факт. В 20-30-х годах армейское командование проводило опытные стрельбы из 305-мм гаубиц образца 1915 года снарядами 305-мм корабельных пушек. В итоге были созданы Таблицы стрельбы морскими снарядами образца 1907 года и образца 1911 года из 305-мм гаубицы. Для нее подобрали специальный уменьшенный заряд: для снаряда образца 1907-го - 28,46 кг, а для снаряда образца 1911-го - 24,3 кг ленточного пороха.
ЖИВУЧИЙ МИФ
Автор не случайно дает скучные данные о снарядах. К сожалению, в отечественной военно-исторической литературе давно говорится о нехватке боеприпасов как в Красной армии, так и в ВМФ СССР. На самом деле за всю войну флот не расстрелял и трети снарядов от 130-мм до 406-мм калибра от общего ресурса да и в артиллерии ОМ всегда был избыток боеприпасов. Другое дело, что они вовремя не доставлялись в части из-за разгильдяйства отдельных военачальников.
И давайте скажем правду - у нас имелся избыток некомпетентных генералов. Так, в финскую войну отдавались приказы вести по дорогам «беспокоящий огонь» из 280-мм мортир Шнейдера, а в Великую Отечественную войну - стрелять из дальнобойных орудий: «Вести огонь в направлении противника до полного израсходования снарядов». И это цитата не из Суворова-Резуна, а из совершенно секретных документов.
Объем статьи не позволяет рассказать о нехватке артиллерийских тягачей и об их убогом техническом состоянии. В итоге именно из-за отсутствия транспортных средств и лишь в редких случаях из-за воздействия противника в ходе летне-осенней кампании 1941 года было потеряно 75 203-мм и девять 280-мм гаубиц. В связи с этим в августе 1941-го принимается решение отправить все орудия ОМ в глубокий тыл. Производство же орудий особой мощности было практически прекращено, а боеприпасов к ним - существенно снижено.
ПОПОЛНЕНИЯ
Сведения о наличии и выпуске танков, самолетов и полевых орудий перестали быть секретом еще в брежневские времена, а вот данные об артиллерии ОМ до сих пор не опубликованы. Посему рискну утомить читателя таблицей.
В августе 1944 года в составе артиллерии РВГК были сформированы два артиллерийских дивизиона особой мощности. В каждом из них было на вооружении по четыре 211-мм трофейные мортиры (21 cm Mrs.18). В отличие от наших 203-мм гаубиц они имели не гусеничный, а колесный ход и были гораздо мобильнее. Впрочем, лучшей оценкой 21-см мортиры служит то, что наши генералы относили ее к системам особой мощности, а Б-4 - к системам большой мощности. Кроме того, Mrs.18 в боевом положении была намного легче Б-4.
В декабре 1944 года на базе четырех отдельных дивизионов 152-мм пушек Бр-2 и четырех отдельных батарей 210-мм пушек Бр-17 были сформированы три отдельных полка особой мощности (18-й гвардейский, 1-й и 2-й). Каждый из них состоял из трех двухорудийных батарей Бр-2 и одной двухорудийной батареи 210-мм пушек. К концу 1944 года эти полки убыли на фронт.
Всего к 1944 году в РККА имелось девять 210-мм пушек Бр-17. В боеготовность их привели именно в 1944-м. Тогда же впервые были изданы для них Таблицы стрельбы и произведено 4,2 тысячи 210-мм снарядов. Любопытно, что в первой половине 1945 года 210-мм снаряды не выпускались.
305-мм гаубиц образца 1939 года (Бр-18) было изготовлено всего три штуки. Они пошли на формирование 233-го отдельного артдивизиона особой мощности, находившегося в конце войны в Московском ВО. Судя по всему, эти орудия были небоеспособными.
В 1944-1945 годах в состав артиллерии особой мощности включили 16 трофейных 211-мм пушек K.38. (Возможно, так наши генералы именовали и другие типы 21-см германских пушек.) Эти орудия стреляли 120-кг снарядами на дальность 33,9 км. Вес K.38 в походном положении - 25,3 тонны. Система в походном положении перевозилась на трех повозках.
211-мм пушками K.38 вооружили четыре отдельных артиллерийских дивизиона ОМ. В каждом из них насчитывалось по четыре орудия. Причем два ОАД ОМ на фронт так и не попали.
БОЕВЫЕ ПРИМЕРЫ
Об интенсивности применения орудий особой мощности в боевых условиях лучше всего свидетельствует расход снарядов. Так, за всю войну было израсходовано (в том числе утеряно) 39,4 тысячи снарядов к пушкам Бр-2. Из них 8,1 тысяча - в 1943-м, 9,9 тысячи - в 1944-м и 6,4 тысячи - в 1945-м.
Первая тысяча 280-мм снарядов была израсходована в 1943 году, еще 4,7 тысячи - в 1944-м и 8,45 тысячи - в 1945-м.
305-мм гаубицы впервые после 1917 года были использованы в боях на Карельском перешейке в июне 1944-го. Туда было переброшено пять дивизионов ОМ, вооруженных 280-мм мортирами Бр-5 и 305-мм гаубицами. В июне 1944 года на Карельском перешейке было израсходовано около пятисот 305-мм гаубичных снарядов.
В итоге на прорыв линии Маннергейма и выход к Выборгу потребовалось всего 11 дней. Дело решили 305-мм гаубицы и огонь орудий Балтийского флота, а также тяжелые танки КВ и «Черчилль».
Артиллерия ОМ оказалась крайне эффективной при штурме городов, обращенных фашистами в крепости, - Берлина, Познани. Особо отличились наши суперпушки при взятии Кенигсберга, который еще в Первую мировую войну был самой мощной крепостью Германской империи.
Замечу, что укрепления столицы Восточной Пруссии оказались столь мощными, что их не всегда удавалось пробить даже 280-мм и 305-мм снарядами. Так, дивизион ОМ подполковника С. С. Мальцева (шесть 280-мм мортир Бр-5) стрелял по форту № V. В него попало 73 280-мм бетонобойных снаряда, но сквозных пробоин оказалось только две. Тем не менее к 12 часам дня 6 апреля форт прекратил ответный огонь.
Действие же 203-мм гаубиц Б-4 и 122-мм пушек А-19 по фортам оказалось неэффективным. Так, по форту № IV было выпущено 120 203-мм снарядов и 240 122-мм снарядов. Результат - выбоины в кирпичных и бетонных стенах.
Свыше суток 329-й артдивизион ОМ (шесть 305-мм гаубиц) вел обстрел форта № VIII. Зафиксировано 78 попаданий. Однако сквозных пробоин было всего пять. При этом полностью разрушенным оказался только правый капонир укрепления.
Факты из отчетов о взятии Кенигсберга могут у кого-то вызвать сомнения в эффективности советской артиллерии ОМ. Но тут стоит напомнить, что такая же германская артиллерия в 1941-1943 годах показала аналогичные результаты.
Так, за всю осаду Ленинграда 305-мм башенные установки форта «Красная Горка» ни разу не выходили из строя, хотя немцы выпустили по ним сотни тяжелых снарядов. В Севастополе башенные установки батарей № 30 и № 35 восемь месяцев выдерживали огонь германских орудий всех калибров и удары люфтваффе. Вывести башни из строя немцам удалось с помощью двухтонных снарядов 615-мм мортир.
Надо ли говорить, что первые же снаряды советских 450-500-мм гаубиц развалили бы кенигсбергские форты. Но увы, как уже говорилось, все эти гаубицы остались в проекте или в опытных образцах. Тем не менее и имевшаяся артиллерия ОМ внесла огромный вклад во взятие Кенигсберга и спасла жизни тысяч советских солдат.
В ходе Берлинской операции на участках прорыва опять-таки с успехом использовались орудия большой и особой мощности РВГК. Так, к примеру, в 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта находился 1-й пушечный полк ОМ (две 210-мм пушки Бр-17 и шесть 152-мм пушек Бр-5), 34-й ОАД ОМ (шесть 280-мм мортир Бр-5) и 322-й ОАД ОМ (шесть 305-мм гаубиц).
Вторая мировая война подтвердила, что гаубицы и мортиры особой мощности - самое эффективное оружие при штурме железобетонных укреплений, а также в уличных боях в городах с большими каменными домами. В этом с ними не могла соперничать даже авиация, по крайней мере до принятия на вооружение управляемых бомб.
На кадрах фото- и кинопленки, запечатлевших сражения Великой Отечественной войны, очень часто видны советские крупнокалиберные пушки и гаубицы, бьющие по врагу. Вот почему у несведущего человека может сложиться впечатление, что уж с чем с чем, а с тяжелой артиллерией у Красной армии не было проблем на протяжении всего противоборства с вермахтом. Это, однако, далеко не так.
Мне уже не раз доводилось рассказывать о ряде негативных моментов в деятельности маршала Михаила Тухачевского. Но ничего не поделаешь, придется вновь вспомнить об одной поддержанной им «новации», что повлекло за собой весьма печальные последствия для Красной армии.
ПАРАДОКСЫ ТРЕБУЮТ ОБЪЯСНЕНИЯ
На мой взгляд, если бы финские историки были объективны в оценке Зимней войны 1939-1940 годов, то уже давно в центре Хельсинки возвышался бы памятник Тухачевскому с надписью: «Спасителю Финляндии». Но в Суоми до сих пор уверены, что «империя Сталина» не смогла одолеть своего северо-западного соседа благодаря гению великого полководца маршала Карла-Густава Маннергейма и исключительному мужеству финских солдат.
Но как тогда объяснить два феномена? Во-первых, за три месяца до начала Зимней войны Красная армия разгромила японские войска на реке Халхин-Гол. Потери наших и японских войск составили 6515 и 25 000 человек соответственно. Зато в Зимнюю войну РККА только убитыми потеряла 71 214 человек, а финны - 48 243 человека. Замечу, что в боях на Халхин-Голе участвовало японских самолетов и танков раза в полтора больше, чем их имелось во всей финской армии в 1939-1940 годах.
Причем выучка и вооружение финской пехоты были куда хуже, чем японской. О готовности к самопожертвованию и умении вести рукопашный бой и говорить не приходится. Наконец, финны ни с кем не воевали уже 20 лет да и большинство солдат призвали из резерва, а на Халхин-Голе дрались части, в течение многих лет сражавшиеся в Китае.
Еще более парадоксальны другие цифры: в 1939-1940 годах советским дивизиям удалось продвинуться от границы до Выборга за 2,5 месяца, а в июне 1944-го - за 11 дней! То есть наши войска в 44-м передвигались в семь раз быстрее. При этом в ходе Зимней войны Финляндия и СССР бились один на один, а в июне 1944-го Красная армия дралась на 3000-километровом фронте от Баренцева до Черного моря. И почти одновременно с наступлением на Карельском перешейке началась грандиозная операция «Багратион» в Белоруссии.
Чем объяснить подобные парадоксы? Спору нет, командование РККА в Зимней войне допустило массу ошибок. Но, безусловно, главной причиной неудач Красной армии было отсутствие артсистем, способных справиться с финскими дотами-«миллионерами» (на строительство одного уходил миллион финских марок) на линии Маннергейма.
203-мм гаубица Б-4 - самая мощная советская артсистема, принятая на вооружение к началу войны между СССР и Финляндией, могла пробить стену такого форта, только если два ее снаряда попадали в одну и ту же точку. Правда, у РККА имелась и 305-мм пушка образца 1915 года. Вес ее снаряда составлял 377 кг против 100 кг у Б-4. Однако по совершенно непонятным причинам 30 вполне боеспособных 305-мм гаубиц всю войну простояли без дела в Белорусском военном округе.
Почему же в СССР в 20-30-х годах не удалось создать ни одного орудия особой мощности (ОМ)? Начну с того, что к 1 января 1918 года на Обуховском заводе изготовили первую партию из четырех 406-мм гаубиц с весом снаряда 883 кг. Их готовность составляла от 75 до 35 процентов.
В Архиве народного хозяйства я изучал пухлый том переписки начала 20-х годов, посвященной одному вопросу: доделывать гаубицы или нет. В конце концов кто-то приказал пустить их на лом...
В 1931 году Артуправление выдало два задания: КБ-2, где работали немецкие инженеры фирмы «Рейнметалл», - на проектирование 305-мм гаубицы на обычном лафете, а заводу «Большевик» - триплекса (400-мм мортиры, 305-мм гаубицы и 203-мм пушки разборного типа, перевозимые на повозках на гусеничном ходу). Кроме того, инженер завода «Большевик» Чернявский в инициативном порядке подготовил проект триплекса (400-мм мортира, 305-мм гаубица и 203-мм пушка на обычном лафете). В 1932 году Артуправление рассмотрело все проекты и на пленуме АУ было принято постановление «утвердить проект комбинированной системы 400/305/203-мм завода «Большевик» для дальнейшей разработки и изготовления опытного образца, а два других проекта КБ-2 и инженера Чернявского отклонить».
Надо ли говорить, что если бы в 1931-1932 годах начались полномасштабные работы по проекту Артуправления или Чернявского, то уже к 1939 году РККА получила бы несколько десятков орудий особой мощности. Новые 305-мм гаубицы и 400-мм мортиры за неделю вдребезги разнесли бы финские доты-«миллионеры», исход Зимней войны был бы совсем иным и в военном, и в политическом отношении.
НЕКОМПЕТЕНТНОСТЬ ПЛЮС ФАЛЬСИФИКАЦИИ
Однако Тухачевский и Ко вследствие своей некомпетентности полностью сорвали все планы создания артиллерии особой мощности. Поначалу эти деятели потребовали, чтобы новые орудия стреляли беспоясковыми снарядами, то есть полигональными, нарезными или подкалиберными. Были испытаны десятки самых экзотических боеприпасов всех трех типов калибром от 203 до 368 мм.
Легко возразить: развитие науки и техники невозможно без ошибок и заблуждений. Святая правда! Но большинство подобных ошибок и заблуждений вскрывается на этапе эскизного проектирования, на разного рода технических совещаниях и советах. Однако замнаркома по вооружению М. Н. Тухачевский (образование - пехотное училище), замнаркома тяжелой промышленности и начальник Главного мобилизационного управления И. П. Павлуновский (три класса церковно-приходской школы), нарком тяжелой промышленности С. Орджоникидзе (недоучившийся фельдшер) покровительствовали техническим авантюристам типа Курчевского и Бекаури.
Если на советах и совещаниях честные специалисты указывали на нереальность и абсурдность проектов, то им немедленно приклеивали ярлык - «враг народа». Результаты испытаний опытных образцов орудий фальсифицировались, часто испытания вообще проводились не полностью. Так, не меньше 20 образцов динамореактивной пушки Курчевского запустили в серию без проведения полного комплекта испытаний - заводских, полигонных и войсковых.
Характерный пример: все типы беспоясковых снарядов, которые непрерывно испытывали в СССР с 1920 по 1938 год, прошли испытания на Волковом поле под Петербургом еще в 1865-1875 годах. Я лично прочитал сотни отчетов о таких испытаниях как XIX, так и ХХ века. И если отбросить фальсификации, то результат совершенно идентичен. Зачем нужно было тратить сотни миллионов народных рублей, не устранив заранее ни одной неизлечимой болезни полигональных, подкалиберных, нарезных и иных беспоясковых снарядов?
Кстати, подкалиберные снаряды предназначались для сверхдальней стрельбы, а о противотанковых подкалиберных снарядах никто и не помышлял, пока немцы в конце 1941 года не применили их на фронте. И еще один небезынтересный факт: первым идентичность испытаний 1920-1938 и 1865-1875 годов обнаружил не я, а один умный артиллерист, отправивший в конце 1937-го подробный доклад об этих поразительных совпадениях наркому обороны, а копию - в НКВД.
В 1934 году Тухачевский и Ко потребовали, чтобы все новые орудия особой мощности монтировались на одном самоходе. Стрельба тоже должна была производиться с него. Сам же самоход существовал лишь в воспаленных головах проектантов.
На конференции Артуправления в декабре 1934 года были рассмотрены проекты 203-мм пушки и 305-мм гаубицы на самоходе. Два самостоятельных проекта последнего разработали завод «Большевик» и опытный завод им. Кирова.
В конце концов выяснилось, что вес системы достиг 106 тонн, а длина перевалила за 12 метров. Габариты не позволяли транспортировать самоход по железной дороге, подавляющее большинство мостов не выдерживало его массы. Если бы он застрял вне дороги, вытащить его было бы нечем...
Лишь после устранения Тухачевского работы над созданием орудий ОМ пошли полным ходом, а дабы напугать бюрократов и халтурщиков, им дали название «Сталинский заказ».
Летом 1937 года комиссия в составе видных советских артиллеристов посетила завод «Шкода» в Чехословакии. Там ей представили образцы 210-мм пушки и 305-мм гаубицы. Ствол пушки был лейнированный, а гаубицы - скрепленный. Затворы у обеих систем клиновые горизонтальные, заряжание раздельно-гильзовое. Не удержусь от авторской реплики: на отчете комиссии какой-то дурак из Артуправления подчеркнул «раздельно-гильзовое заряжание» и размашисто написал: «Это минус - нужно картузное».
Дело в том, что все германские артсистемы, включая особой мощности, даже 800-мм пушка «Дора», имели гильзовое заряжание.
Из-за этих тряпочных картузов производство советских аналогов - 210-мм пушек Бр-17 и 305-мм гаубиц Бр-18 затянулось почти на год. Клиновые затворы пришлось менять на поршневые и т. д. Замечу, что если картузы и давали какую-то копеечную экономию, то орудия ОМ были заведомо штучными - ну 20, ну 30 единиц и затраченные на переделку орудий средства никак не окупались экономией при производстве картузов.
В конце 1939 - 1940 году началось проектирование и чисто отечественных систем: 450-мм гаубиц Бр-23 и 500-мм гаубиц с весом снарядов 1060-1500 кг. Обе системы были разборными: повозки весом 20-26 т перевозились за тягачами со скоростью 25-30 км/ч.
К ЛЕТУ 1941-го
Но, увы, война ждать не пожелала. К началу Великой Отечественной в состав артиллерии особой мощности РВГК входили 281-й гаубичный артиллерийский полк ОМ (30 305-мм гаубиц образца 1915 года), дислоцировавшийся в Орловском ВО, 15 отдельных дивизионов и две отдельные батареи (305-мм гаубицы, 280-мм мортиры), а также один (524-й) тяжелый пушечный артиллерийский полк (24 152-мм пушки Бр-2), 1-я и 6-я отдельные тяжелые пушечные батареи (по две 152-мм пушки Бр-2). Имелась в распоряжении РВГК и артиллерия большой мощности - 33 полка, вооруженных 792 203-мм гаубицами Б-4.
На 22 июня 1941 года РККА располагала 25 280-мм мортирами Шнейдера образца 1915 года и 47 280-мм мортирами Бр-5. 280-мм 48 мортир состояли на вооружении восьми отдельных артиллерийских дивизионов особой мощности. Еще 24 мортиры и четыре 305-мм гаубицы образца 1915 года находились на складах, заводах и полигонах.
Следует отметить, что снаряды для 280-мм мортир Шнейдера и Бр-5 были одинаковыми, а заряды - разными. Снаряды были только старого образца, то есть недальнобойной формы. К июню 1941 года имелось около 7 тысяч 280-мм снарядов и 7,5 тысячи 305-мм снарядов к гаубицам образца 1915 года.
К июню 1941-го почти все боеготовые части артиллерии большой и особой мощности были сосредоточены в наших западных округах. Всего в этих частях насчитывалось 517 203-мм гаубиц Б-4, 17 280-мм мортир Шнейдера и 39 280-мм мортир Б-5.
Интересно, что 305-мм гаубицы образца 1915 года имелись и в ВМФ. Ими была вооружена четырехорудийная батарея № 911 вблизи Владивостока. Для нее флот имел 1788 фугасных 305-мм гаубичных снарядов.
Нельзя здесь не упомянуть такой любопытный факт. В 20-30-х годах армейское командование проводило опытные стрельбы из 305-мм гаубиц образца 1915 года снарядами 305-мм корабельных пушек. В итоге были созданы Таблицы стрельбы морскими снарядами образца 1907 года и образца 1911 года из 305-мм гаубицы. Для нее подобрали специальный уменьшенный заряд: для снаряда образца 1907-го - 28,46 кг, а для снаряда образца 1911-го - 24,3 кг ленточного пороха.
ЖИВУЧИЙ МИФ
Автор не случайно дает скучные данные о снарядах. К сожалению, в отечественной военно-исторической литературе давно говорится о нехватке боеприпасов как в Красной армии, так и в ВМФ СССР. На самом деле за всю войну флот не расстрелял и трети снарядов от 130-мм до 406-мм калибра от общего ресурса да и в артиллерии ОМ всегда был избыток боеприпасов. Другое дело, что они вовремя не доставлялись в части из-за разгильдяйства отдельных военачальников.
И давайте скажем правду - у нас имелся избыток некомпетентных генералов. Так, в финскую войну отдавались приказы вести по дорогам «беспокоящий огонь» из 280-мм мортир Шнейдера, а в Великую Отечественную войну - стрелять из дальнобойных орудий: «Вести огонь в направлении противника до полного израсходования снарядов». И это цитата не из Суворова-Резуна, а из совершенно секретных документов.
Объем статьи не позволяет рассказать о нехватке артиллерийских тягачей и об их убогом техническом состоянии. В итоге именно из-за отсутствия транспортных средств и лишь в редких случаях из-за воздействия противника в ходе летне-осенней кампании 1941 года было потеряно 75 203-мм и девять 280-мм гаубиц. В связи с этим в августе 1941-го принимается решение отправить все орудия ОМ в глубокий тыл. Производство же орудий особой мощности было практически прекращено, а боеприпасов к ним - существенно снижено.
ПОПОЛНЕНИЯ
Сведения о наличии и выпуске танков, самолетов и полевых орудий перестали быть секретом еще в брежневские времена, а вот данные об артиллерии ОМ до сих пор не опубликованы. Посему рискну утомить читателя таблицей.
В августе 1944 года в составе артиллерии РВГК были сформированы два артиллерийских дивизиона особой мощности. В каждом из них было на вооружении по четыре 211-мм трофейные мортиры (21 cm Mrs.18). В отличие от наших 203-мм гаубиц они имели не гусеничный, а колесный ход и были гораздо мобильнее. Впрочем, лучшей оценкой 21-см мортиры служит то, что наши генералы относили ее к системам особой мощности, а Б-4 - к системам большой мощности. Кроме того, Mrs.18 в боевом положении была намного легче Б-4.
В декабре 1944 года на базе четырех отдельных дивизионов 152-мм пушек Бр-2 и четырех отдельных батарей 210-мм пушек Бр-17 были сформированы три отдельных полка особой мощности (18-й гвардейский, 1-й и 2-й). Каждый из них состоял из трех двухорудийных батарей Бр-2 и одной двухорудийной батареи 210-мм пушек. К концу 1944 года эти полки убыли на фронт.
Всего к 1944 году в РККА имелось девять 210-мм пушек Бр-17. В боеготовность их привели именно в 1944-м. Тогда же впервые были изданы для них Таблицы стрельбы и произведено 4,2 тысячи 210-мм снарядов. Любопытно, что в первой половине 1945 года 210-мм снаряды не выпускались.
305-мм гаубиц образца 1939 года (Бр-18) было изготовлено всего три штуки. Они пошли на формирование 233-го отдельного артдивизиона особой мощности, находившегося в конце войны в Московском ВО. Судя по всему, эти орудия были небоеспособными.
В 1944-1945 годах в состав артиллерии особой мощности включили 16 трофейных 211-мм пушек K.38. (Возможно, так наши генералы именовали и другие типы 21-см германских пушек.) Эти орудия стреляли 120-кг снарядами на дальность 33,9 км. Вес K.38 в походном положении - 25,3 тонны. Система в походном положении перевозилась на трех повозках.
211-мм пушками K.38 вооружили четыре отдельных артиллерийских дивизиона ОМ. В каждом из них насчитывалось по четыре орудия. Причем два ОАД ОМ на фронт так и не попали.
БОЕВЫЕ ПРИМЕРЫ
Об интенсивности применения орудий особой мощности в боевых условиях лучше всего свидетельствует расход снарядов. Так, за всю войну было израсходовано (в том числе утеряно) 39,4 тысячи снарядов к пушкам Бр-2. Из них 8,1 тысяча - в 1943-м, 9,9 тысячи - в 1944-м и 6,4 тысячи - в 1945-м.
Первая тысяча 280-мм снарядов была израсходована в 1943 году, еще 4,7 тысячи - в 1944-м и 8,45 тысячи - в 1945-м.
305-мм гаубицы впервые после 1917 года были использованы в боях на Карельском перешейке в июне 1944-го. Туда было переброшено пять дивизионов ОМ, вооруженных 280-мм мортирами Бр-5 и 305-мм гаубицами. В июне 1944 года на Карельском перешейке было израсходовано около пятисот 305-мм гаубичных снарядов.
В итоге на прорыв линии Маннергейма и выход к Выборгу потребовалось всего 11 дней. Дело решили 305-мм гаубицы и огонь орудий Балтийского флота, а также тяжелые танки КВ и «Черчилль».
Артиллерия ОМ оказалась крайне эффективной при штурме городов, обращенных фашистами в крепости, - Берлина, Познани. Особо отличились наши суперпушки при взятии Кенигсберга, который еще в Первую мировую войну был самой мощной крепостью Германской империи.
Замечу, что укрепления столицы Восточной Пруссии оказались столь мощными, что их не всегда удавалось пробить даже 280-мм и 305-мм снарядами. Так, дивизион ОМ подполковника С. С. Мальцева (шесть 280-мм мортир Бр-5) стрелял по форту № V. В него попало 73 280-мм бетонобойных снаряда, но сквозных пробоин оказалось только две. Тем не менее к 12 часам дня 6 апреля форт прекратил ответный огонь.
Действие же 203-мм гаубиц Б-4 и 122-мм пушек А-19 по фортам оказалось неэффективным. Так, по форту № IV было выпущено 120 203-мм снарядов и 240 122-мм снарядов. Результат - выбоины в кирпичных и бетонных стенах.
Свыше суток 329-й артдивизион ОМ (шесть 305-мм гаубиц) вел обстрел форта № VIII. Зафиксировано 78 попаданий. Однако сквозных пробоин было всего пять. При этом полностью разрушенным оказался только правый капонир укрепления.
Факты из отчетов о взятии Кенигсберга могут у кого-то вызвать сомнения в эффективности советской артиллерии ОМ. Но тут стоит напомнить, что такая же германская артиллерия в 1941-1943 годах показала аналогичные результаты.
Так, за всю осаду Ленинграда 305-мм башенные установки форта «Красная Горка» ни разу не выходили из строя, хотя немцы выпустили по ним сотни тяжелых снарядов. В Севастополе башенные установки батарей № 30 и № 35 восемь месяцев выдерживали огонь германских орудий всех калибров и удары люфтваффе. Вывести башни из строя немцам удалось с помощью двухтонных снарядов 615-мм мортир.
Надо ли говорить, что первые же снаряды советских 450-500-мм гаубиц развалили бы кенигсбергские форты. Но увы, как уже говорилось, все эти гаубицы остались в проекте или в опытных образцах. Тем не менее и имевшаяся артиллерия ОМ внесла огромный вклад во взятие Кенигсберга и спасла жизни тысяч советских солдат.
В ходе Берлинской операции на участках прорыва опять-таки с успехом использовались орудия большой и особой мощности РВГК. Так, к примеру, в 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта находился 1-й пушечный полк ОМ (две 210-мм пушки Бр-17 и шесть 152-мм пушек Бр-5), 34-й ОАД ОМ (шесть 280-мм мортир Бр-5) и 322-й ОАД ОМ (шесть 305-мм гаубиц).
Вторая мировая война подтвердила, что гаубицы и мортиры особой мощности - самое эффективное оружие при штурме железобетонных укреплений, а также в уличных боях в городах с большими каменными домами. В этом с ними не могла соперничать даже авиация, по крайней мере до принятия на вооружение управляемых бомб.
Информация