Генуэзцы. Пираты Чёрного моря. Часть 1
Генуя, как и любое государство, оставившее яркий след в истории, окружена множеством мифов и стереотипов. К примеру, рядом с этим именем часто фигурирует понятие формы правления – республика. На самом деле республикой она была только для самих генуэзцев, а вот для всех остальных она была скорее ловкой империей с минимум принципов и максимум манипуляций, не гнушавшейся самой грабительской политики. К примеру, после очередного подъёма Генуи в 16 веке по Европе ходила характерная пословица – «золото рождается в Америке, умирает в Испании и погребено в Генуе».
Ещё одним стереотипом является убеждённость, что генуэзец – это непременно торговец. Впрочем, учитывая широкий характер термина «торговля», за которым часто скрывается военная оккупация, политические манипуляции и банальный грабёж, это отчасти правда.
Генуя, словно гигантский осьминог, опутала своими колониями огромные территории, из которых по-европейски принялась высасывать все соки. Её колонии располагались на северо-западном побережье Африки (нынешнее Марокко) и во Фландрии, на Корсике и Сардинии, на Лесбосе и Крите, в Валенсии и Тунисе, в Александрии и на Крите…
Руины Кафы
В 1261 году император Византии Михаил Палеолог в уплату за оказанные Генуей услуги финансовой и прочей помощи империи даровал генуэзцам исключительное право торговли на Чёрном море. Вскоре крымский хан разрешил Генуе построить морскую факторию Кафу (Феодосия), ставшей только началом. В итоге образовалась своеобразная провинция Генуи – заморская территория – Газария. Началась самая настоящая экспансия, вытеснявшая Византию. В 1340-х годах без всякой оглядки на Византию генуэзцы строят крепость Чембало (Балаклава). Это было только репризой к настоящему противостоянию с империей. Крымские ханы же были благосклонны к Генуе – результат хитрой военно-политической игры генуэзцев.
К примеру, на Куликовом поле в рядах войск Мамая стояла в том числе и генуэзская пехота. Однако, когда в Золотой Орде началась междоусобица между Тохтамышем и Мамаем, генуэзцы бывшему беглому союзнику укрытия не дали.
Крепость Чембало
Так или иначе, но достаточно быстро Генуя построила свои крепости практически по всему крымскому побережью – Кафа, Чембало, Воспоро (Керчь), Солдайя (Судак) и т.д. Стоит указать, что аппетиты Генуи только Крымом не ограничивались. Крепости и более менее защищённые фактории строились по всему побережью. К примеру, на месте современного Новороссийска в 13 веке располагалась крепость Батарио в районе бывшего греческого города Бата. Влияние распространялось – Матрега на Тамани, Мапа на месте Анапы, Мавролако на месте Геленджика, Лияш на месте Адлера, Каво-ди-Буксо на месте Гудауты и так далее. Даже в устье Дона на территории современного Азова стояла генуэзская торговая колония Тана (Танаис), укреплённая и окружённая крепостной стеной. Кстати, часть этой стены сохранилась до сих пор.
Крепостная стена колонии Тана
Такая неуёмная жажда и отсутствие принципов в ведении дел не могли не разродиться пиратством. А ввиду того, что Генуя периодически мирилась и враждовала со всеми черноморскими государствами и народами, включая и Византию, и своих «деловых конкурентов» венецианцев (которые тоже промышляли пиратством), и турок (а до того сельджуков) из Синопа, разгул пиратства имел большие масштабы, переходя в боевые действия.
Конечно, пиратство порой начинают классифицировать, разделять каперством и т.д. Но с точки зрения торговца, будь он из Синопа, Крыма или побережья Кавказа, капер или пират – не имеет никакого значения. Бить физиономию, а возможно кормить рыб и грабить будут в любом случае, без всякой оглядки на классификацию.
Правды ради, всё же должен указать, что пиратство генуэзцев шло полномасштабно в рамках генуэзской экспансии, т.е. каперство или, так именуемое, корсарство имело место. При этом Генуя и не особо скрывала свои экспансионистские намерения. Уже в 13 веке, т.е. практически сразу с обретением права на торговлю, генуэзские пираты заявили о себе дерзко и крайне опасно, в том числе для себя самих.
Византийский историк, писатель и философ Никифор Григора, автор «Истории ромеев» (её ещё называют «Римской историей»), писал о дерзости генуэзских пиратов: «Некоторые из племени генуэзцев построили две триеры, чтобы заниматься морским разбоем, и, тайно прошедши византийский пролив (Босфор), вышли в Эвксинский Понт (Черное море), не отдав царю чести по принятому обычаю. Царь нашел нужным не оставить этот поступок без наказания. Взяв значительное число триер и один большой корабль, он становится у замка Иера (возможно имеется ввиду крепость Иерапетра на Крите, использовавшаяся порой как пиратская база) в ожидании появления пиратов, чтобы эти дерзкие и негодные люди не ускользнули невредимо. В скором времени сверху понесся сильный борей, и на море показался пиратский корабль со множеством вооруженных людей, словно город, скользящий по волнам.
Когда же неприятельский корабль приблизился, то и царский распустил свои паруса и начал тревожить его, то с боков, то с кормы, преследуя упорно. Таким образом, большую часть дня та и другая сторона крепко боролись, продвигаясь от устья пролива. Сначала перевес, казалось, был на стороне латинян (т.е. генуэзцев), но потом ветер встретил себе препятствие в парусах царского корабля, который непрерывно и ровно плыл вперед. Вот уже один ромей (византиец) прыгнул внутрь неприятельского корабля, за ним другой, за другим третий и т.д., пока не овладели кораблем окончательно, после чего вывели оттуда тех из неприятелей, которые были еще живы, - одних раненными, а других связанными».
Борьба Византии с пиратством Генуи шла систематично с переменным успехом. Но полностью избавиться от генуэзцев Византия не могла в принципе, т.к. каперство по сути предполагало предоставление пиратам безопасных баз. В данном случае генуэзских портов на Чёрном море, которые были обустроены генуэзцами по столь недальновидному попустительству Византии.
Триера
Среди кораблей, используемых генуэзцами для опасного бизнеса, были и триеры, и фусты, и галеры. При этом отличные генуэзские флотоводцы быстро перенимали передовые идеи, поэтому архаичные триеры быстро уступали место более передовым кораблям. К примеру, уже в 14 веке появляются первые упоминания о вооружённых артиллерией кораблях. По некоторым данным, одним из первопроходцев в применении артиллерии на флоте был как раз генуэзский флотоводец Раниеро Гримальди, правда, последний находился далеко от черноморских берегов. Разумеется, это были крайне примитивные орудия, которые порой вовсе стреляли арбалетными стрелами. Но не будем отклоняться…
Генуэзцы в грабеже не были привередливы. Грабили и византийцев, и венецианцев, и турок. Более того, совершали длительные рейды на, уже к тому времени, турецкие берега в районе Синопа, который был захвачен двумя волнами тюркского вторжения.
Однако прямые конкуренты венецианцы оставлять такой куш какой-то там Генуи не собирались. И торговля, и корсарство, и наличие крепостей, а соответственно и влияния на весь регион «северного пути» (с точки зрения средиземноморья, разумеется) по Чёрному морю и Азову, оставаясь в руках Генуи, лишали Венецию колоссального дохода. Решение было найдено мгновенно. Город бесконечной романтики и водоплавающих гондольеров, заручившись «кредитной» поддержкой богатых семей Европы, быстро построил флот и в октябре 1294 года вышел в поход на генуэзцев.
Морские сражения достаточно скоро переместились на Чёрное море. В 1296 году венецианцы при поддержке ещё существующей Трапезундской империи (столица которой не раз и не два служила приютом для морских бармалеев разного пошиба) прорвали генуэзскую блокаду Босфора. Эскадра под командованием Джованни Соранцо направилась к Кафе. А так как данный флот действовал по корсарским правилам, то Кафу ждало разграбление и сожжение. То же ожидало и стоявшие у Кафы генуэзские корабли. Во время опомнившийся Соранцо попытался было закрепиться в крепости, но крымское ханство к венецианцам было менее благосклонно и быстро выбило их в море.
Галера
Стоило Венеции ретироваться, как Кафу заново отстроили, и она снова стала столицей Газарии. В итоге, потерпев поражение при Кафе, генуэзцы одолели Венецию в Адриатике и подписали выгодный для себя мирный договор. Генуя продолжила расширять своё влияние. Корсарские рейды совершались даже на, казалось бы, далёкий Каспий.
Важной статьёй дохода была работорговля. Сначала работорговцев, среди которых было немало пиратов, обложили налогом. Позже генуэзцы и вовсе стали контролировать этот людоедский бизнес, заключая самые настоящие контракты с корсарами на человеческий товар. Продавали всех пленных – от турок до кавказских народов и венецианцев, а тех, кто из знатного рода освобождали за выкуп. Кафа столь обросла жирком, что пришлось возводить вторую крепостную стену.
Генуя торжествовала! Главный конкурент, казалось, был повержен. Венецианских купцов, которые стремились на Чёрное море и Азов, генуэзские корабли грабили без всякого стеснения. Более того и в самих портах Чёрного моря венецианцев побивали камнями, захватывали в плен и всячески унижали. Генуя чувствовала себя настолько могущественной, что совершила пиратский набег на Керасунт (ныне Гиресун на турецком побережье), принадлежащий Трапезундской империи, пускай и дряхлеющей, но империи.
Генуэзских корсаров Газарии вскоре ждёт ещё одна война с Венецией, и ещё одна, но не они выгонят этих специфических «торгашей» с Чёрного моря…
Продолжение следует…
Ещё одним стереотипом является убеждённость, что генуэзец – это непременно торговец. Впрочем, учитывая широкий характер термина «торговля», за которым часто скрывается военная оккупация, политические манипуляции и банальный грабёж, это отчасти правда.
Генуя, словно гигантский осьминог, опутала своими колониями огромные территории, из которых по-европейски принялась высасывать все соки. Её колонии располагались на северо-западном побережье Африки (нынешнее Марокко) и во Фландрии, на Корсике и Сардинии, на Лесбосе и Крите, в Валенсии и Тунисе, в Александрии и на Крите…
Руины Кафы
В 1261 году император Византии Михаил Палеолог в уплату за оказанные Генуей услуги финансовой и прочей помощи империи даровал генуэзцам исключительное право торговли на Чёрном море. Вскоре крымский хан разрешил Генуе построить морскую факторию Кафу (Феодосия), ставшей только началом. В итоге образовалась своеобразная провинция Генуи – заморская территория – Газария. Началась самая настоящая экспансия, вытеснявшая Византию. В 1340-х годах без всякой оглядки на Византию генуэзцы строят крепость Чембало (Балаклава). Это было только репризой к настоящему противостоянию с империей. Крымские ханы же были благосклонны к Генуе – результат хитрой военно-политической игры генуэзцев.
К примеру, на Куликовом поле в рядах войск Мамая стояла в том числе и генуэзская пехота. Однако, когда в Золотой Орде началась междоусобица между Тохтамышем и Мамаем, генуэзцы бывшему беглому союзнику укрытия не дали.
Крепость Чембало
Так или иначе, но достаточно быстро Генуя построила свои крепости практически по всему крымскому побережью – Кафа, Чембало, Воспоро (Керчь), Солдайя (Судак) и т.д. Стоит указать, что аппетиты Генуи только Крымом не ограничивались. Крепости и более менее защищённые фактории строились по всему побережью. К примеру, на месте современного Новороссийска в 13 веке располагалась крепость Батарио в районе бывшего греческого города Бата. Влияние распространялось – Матрега на Тамани, Мапа на месте Анапы, Мавролако на месте Геленджика, Лияш на месте Адлера, Каво-ди-Буксо на месте Гудауты и так далее. Даже в устье Дона на территории современного Азова стояла генуэзская торговая колония Тана (Танаис), укреплённая и окружённая крепостной стеной. Кстати, часть этой стены сохранилась до сих пор.
Крепостная стена колонии Тана
Такая неуёмная жажда и отсутствие принципов в ведении дел не могли не разродиться пиратством. А ввиду того, что Генуя периодически мирилась и враждовала со всеми черноморскими государствами и народами, включая и Византию, и своих «деловых конкурентов» венецианцев (которые тоже промышляли пиратством), и турок (а до того сельджуков) из Синопа, разгул пиратства имел большие масштабы, переходя в боевые действия.
Конечно, пиратство порой начинают классифицировать, разделять каперством и т.д. Но с точки зрения торговца, будь он из Синопа, Крыма или побережья Кавказа, капер или пират – не имеет никакого значения. Бить физиономию, а возможно кормить рыб и грабить будут в любом случае, без всякой оглядки на классификацию.
Правды ради, всё же должен указать, что пиратство генуэзцев шло полномасштабно в рамках генуэзской экспансии, т.е. каперство или, так именуемое, корсарство имело место. При этом Генуя и не особо скрывала свои экспансионистские намерения. Уже в 13 веке, т.е. практически сразу с обретением права на торговлю, генуэзские пираты заявили о себе дерзко и крайне опасно, в том числе для себя самих.
Византийский историк, писатель и философ Никифор Григора, автор «Истории ромеев» (её ещё называют «Римской историей»), писал о дерзости генуэзских пиратов: «Некоторые из племени генуэзцев построили две триеры, чтобы заниматься морским разбоем, и, тайно прошедши византийский пролив (Босфор), вышли в Эвксинский Понт (Черное море), не отдав царю чести по принятому обычаю. Царь нашел нужным не оставить этот поступок без наказания. Взяв значительное число триер и один большой корабль, он становится у замка Иера (возможно имеется ввиду крепость Иерапетра на Крите, использовавшаяся порой как пиратская база) в ожидании появления пиратов, чтобы эти дерзкие и негодные люди не ускользнули невредимо. В скором времени сверху понесся сильный борей, и на море показался пиратский корабль со множеством вооруженных людей, словно город, скользящий по волнам.
Когда же неприятельский корабль приблизился, то и царский распустил свои паруса и начал тревожить его, то с боков, то с кормы, преследуя упорно. Таким образом, большую часть дня та и другая сторона крепко боролись, продвигаясь от устья пролива. Сначала перевес, казалось, был на стороне латинян (т.е. генуэзцев), но потом ветер встретил себе препятствие в парусах царского корабля, который непрерывно и ровно плыл вперед. Вот уже один ромей (византиец) прыгнул внутрь неприятельского корабля, за ним другой, за другим третий и т.д., пока не овладели кораблем окончательно, после чего вывели оттуда тех из неприятелей, которые были еще живы, - одних раненными, а других связанными».
Борьба Византии с пиратством Генуи шла систематично с переменным успехом. Но полностью избавиться от генуэзцев Византия не могла в принципе, т.к. каперство по сути предполагало предоставление пиратам безопасных баз. В данном случае генуэзских портов на Чёрном море, которые были обустроены генуэзцами по столь недальновидному попустительству Византии.
Триера
Среди кораблей, используемых генуэзцами для опасного бизнеса, были и триеры, и фусты, и галеры. При этом отличные генуэзские флотоводцы быстро перенимали передовые идеи, поэтому архаичные триеры быстро уступали место более передовым кораблям. К примеру, уже в 14 веке появляются первые упоминания о вооружённых артиллерией кораблях. По некоторым данным, одним из первопроходцев в применении артиллерии на флоте был как раз генуэзский флотоводец Раниеро Гримальди, правда, последний находился далеко от черноморских берегов. Разумеется, это были крайне примитивные орудия, которые порой вовсе стреляли арбалетными стрелами. Но не будем отклоняться…
Генуэзцы в грабеже не были привередливы. Грабили и византийцев, и венецианцев, и турок. Более того, совершали длительные рейды на, уже к тому времени, турецкие берега в районе Синопа, который был захвачен двумя волнами тюркского вторжения.
Однако прямые конкуренты венецианцы оставлять такой куш какой-то там Генуи не собирались. И торговля, и корсарство, и наличие крепостей, а соответственно и влияния на весь регион «северного пути» (с точки зрения средиземноморья, разумеется) по Чёрному морю и Азову, оставаясь в руках Генуи, лишали Венецию колоссального дохода. Решение было найдено мгновенно. Город бесконечной романтики и водоплавающих гондольеров, заручившись «кредитной» поддержкой богатых семей Европы, быстро построил флот и в октябре 1294 года вышел в поход на генуэзцев.
Морские сражения достаточно скоро переместились на Чёрное море. В 1296 году венецианцы при поддержке ещё существующей Трапезундской империи (столица которой не раз и не два служила приютом для морских бармалеев разного пошиба) прорвали генуэзскую блокаду Босфора. Эскадра под командованием Джованни Соранцо направилась к Кафе. А так как данный флот действовал по корсарским правилам, то Кафу ждало разграбление и сожжение. То же ожидало и стоявшие у Кафы генуэзские корабли. Во время опомнившийся Соранцо попытался было закрепиться в крепости, но крымское ханство к венецианцам было менее благосклонно и быстро выбило их в море.
Галера
Стоило Венеции ретироваться, как Кафу заново отстроили, и она снова стала столицей Газарии. В итоге, потерпев поражение при Кафе, генуэзцы одолели Венецию в Адриатике и подписали выгодный для себя мирный договор. Генуя продолжила расширять своё влияние. Корсарские рейды совершались даже на, казалось бы, далёкий Каспий.
Важной статьёй дохода была работорговля. Сначала работорговцев, среди которых было немало пиратов, обложили налогом. Позже генуэзцы и вовсе стали контролировать этот людоедский бизнес, заключая самые настоящие контракты с корсарами на человеческий товар. Продавали всех пленных – от турок до кавказских народов и венецианцев, а тех, кто из знатного рода освобождали за выкуп. Кафа столь обросла жирком, что пришлось возводить вторую крепостную стену.
Генуя торжествовала! Главный конкурент, казалось, был повержен. Венецианских купцов, которые стремились на Чёрное море и Азов, генуэзские корабли грабили без всякого стеснения. Более того и в самих портах Чёрного моря венецианцев побивали камнями, захватывали в плен и всячески унижали. Генуя чувствовала себя настолько могущественной, что совершила пиратский набег на Керасунт (ныне Гиресун на турецком побережье), принадлежащий Трапезундской империи, пускай и дряхлеющей, но империи.
Генуэзских корсаров Газарии вскоре ждёт ещё одна война с Венецией, и ещё одна, но не они выгонят этих специфических «торгашей» с Чёрного моря…
Продолжение следует…
Информация