Горе без труда. Что разъедает жабры нации?
До наступления рыночных реформ на знаменитом «Славиче» работало 5 000 человек, он был градообразующим предприятием Переславля-Залесского. А сейчас там всего 18 рабочих штампуют колпачки для майонезных пакетиков, и это – самый типичный не только для Ярославской области случай, на котором можно изучать анатомию текущего распада.Первенец отечественной киноиндустрии «Славич» заработал в 1931 году, на его пленке были сняты такие шедевры как «Чапаев», «Депутат Балтики», «Александр Невский». И как в нашей стране нет семьи, в которой кто-то хоть не воевал бы в Великую Отечественную, и в Переславле все так или иначе были связаны с этим заводом. Он построил жилье на 20 тысяч семей, до сих пор питает город горячей водой и теплом. Со временем перешел на выпуск фотобумаги и промышленных фотопластин, но когда при Ельцине ввозные пошлины на сырье взмыли до 100 процентов, делать те же пластины стало убыточно. Так убивалось наше производство в пользу западного.
Однако «Славич», где еще трудился цвет специалистов, выкрутился из этого капкана, освоив производство всевозможных упаковок. От потребителей не было отбоя, в 2000 году завод стал лауреатом Премии Правительства РФ в области качества.
Но тут он попадает в новый капкан, взяв так называемый непрофильный кредит на 8 млн. долл. под областную программу «Феникс» по строительству малоэтажных домов. Идею вместе с линиями по выпуску панелей нам продали французы, но зимой их дома промерзали до того, что там лопались трубы. «Славич» успел запустить панельный цех, но когда стало ясно, что продавленный областью проект имел лишь целью сбыть чужие неликвиды, цех стал, не дав ни копейки прибыли.
И завод ухнул в финансовую яму: не на что купить то же сырье и до отдачи того «французского» кредита взять оборотные средства неоткуда. То есть вся хозяйственная самостоятельность при нашем рынке оказалась призрачней, чем при советской власти, когда за такие «французские дела» давали 20 лет, а то и вышку. А тут откаты разбежались по карманам – и никто не пострадал за то, что мало 8 миллионов дернули с завода, еще и завалили этим сам завод!
Думали, думали его руководители, как быть – и дали в Интернете объявление о поиске партнера для финансовой поддержки, на которое среди прочих отозвался московский бизнесмен Илья Шпуров.
Еще в 90-е он освоил специальность кризисного управляющего, став эдаким «промышленным гробовщиком»: приход на кризисное предприятие, доведение его до полной ручки и продажа за гроши в «хорошие руки». На распродаже Голицынского автобусного завода он сделал свой начальный капитал, сколотив целую «похоронную команду», куда вошел еще известный рейдер Эдуард Олевинский.
«Мы собрали группу специалистов, – бодро делился Шпуров в «Российской Газете», – помогали предприятиям наладить работу. Принцип был: превратить экономические руины в эффективный бизнес…»
Но на деле, разошедшемся у нас со словом навсегда, все было наоборот. Очередной мишенью этой группы стал московский НИИ шинной промышленности. «В истории с НИИШП, – писал «Коммерсантъ», – был и силовой захват, и подтасовка документов. Арбитражный управляющий Олевинский перевел активы НИИ в фирмы своего напарника Шпурова, несмотря на запрет Арбитражного суда… Вырученные на продаже НИИШПа 8,5 млн. долл. они распилили, а сам объект в 2004 г. попал к англичанам, чья разведка обалдела, узнав, что эти русские сдали Британии стратегическое НИИ с секретами пулестойких покрышек для БТРов и шин для истребителей СУ…»
Таких дел Шпуров с Олевинским провернули массу – и дышло нашего закона всегда было за них. Компромат.Ru писал: «Эта пара открыто бравирует своими связями в Генпрокуратуре. Организовать нужные судебные решения, выезд ОМОНа для нее раз плюнуть…»
Олевинский даже на сайте рейдер.ру открыл свою «Школу рейдера»: «Исполнительная власть круче законодательной: человек на своей территории может позвонить и сказать, как надо жить. Но префект позвонит кому-то, а ему позвонит прокурор: «Ты куда лезешь!» А прокурору позвонят из ФСБ… В общем единой инстанции, где можно все решить, нет. Наиболее действенный орган – прокуратура. А суды… До суда и дело не дойдет, раньше все украдут…» Там же висели расценки на рейдерские услуги, имелась и своя философия: «Рейдеры борются за настоящий рынок, отбирая собственность у неэффективных хозяев и передавая ее эффективным…»
И вот такой рыночник Шпуров приехал на «Славич» – в итоге в 2003-м возникло соглашение: в обмен на контрольный пакет акций он передает заводу 300 млн. руб. на финансовое оздоровление. Но едва бумаги подписали, как он заменяет прежний совет директоров своими людьми из Москвы. А те 300 млн. руб., за которые ему достался стократ более дорогостоящий объект, уходят в неизвестном направлении – то есть он поимел завод фактически задаром! Затем еще выпустил новые акции завода, в результате акции тысяч его работников обратились в пустые фантики…
Чистейшей воды рейдерский захват – на что и городская власть, и горожане лишь раскрыли изумленно рты. Ну, власти губы-то наверняка помазали, но горожанам их никто не мазал – что ж они тогда смолчали? Ведь демократия в стране – что в переводе означает власть народа, а не черных рейдеров! Но в нашем переводе вышла как раз власть этих хапуг: лихой хапок украл часть родины переславцев, а они и не пикнули в ответ!
Однако зачем ему был нужен «Славич»? В одной из загранпоездок Шпуров, говорят, узнал о немецком концерне ORWO по выпуску кинопленки и магнитных лент, который с упадком спроса на это пустили под бульдозер. Но взявшийся за ликвидацию концерна бизнесмен оставил все коммуникации и сдал свободную площадку другим бизнесменам – озолотясь на этом в считанные месяцы.
Это и вспомнилось Шпурову, когда он, изучая списки предприятий в трудном положении, на трудностях которых делал деньги, набрел на аналогичный «Славич». Ему было плевать, что там надеялись на возрождение; ему была нужна именно ликвидация – чтобы вместо трудного производства завести легкий арендный бизнес. Что он и сделал, основав на костях добитого им «Славича» новую фирму – «Переславский технопарк»: аренда цехов, складов и т.д.
В официозной прессе это подавалось как настоящий наукоград, называлось даже производство каких-то «ядерных эмульсий». Генеральным директором при президенте Шпурове там стал индийский подданный Алок Кумар – крупнейший де авторитет по части инвестиций. На деле ж этот недоучка из московского колледжа, болтавшийся все больше на Фейсбуке в Интернете, служил эдаким свадебным генералом для отмазки от всех исков под флагом дружественной Индии. А весь Технопарк составила сотня мелких арендаторов, шлепающих сигареты из ростовского табака, одноразовую посуду и прочий примитив. И вся его «прорывная технология» – это как украсть и загубить целый завод, чем Шпуров якобы открыто хвастал перед областными депутатами:
– У меня связи в администрации Президента. Будет мне мешать зам губернатора, я его сниму. Будет мешать губернатор – сниму тоже.
Но Россия – не Германия: естественный отбор наших реформ оставил в бизнесе лишь таких шпуровых, умеющих только банкротить и надувать друг друга. И вместо золотого дна, нарытого смышленым немцем на ликвидации ORWO, на месте «Славича» образовалась черная дыра. Наши арендаторы в гробу видали платить за свет, воду и аренду; и когда Технопарк перестал сводить концы с концами, Шпуров своим накатанным путем перешел к новому захвату – уже всего города.
Дольше всего доходы Технопарку приносила котельная «Славича», тепло которой забирала городская сетевая компания МУП «Энергетик», отдавая его через управляющие компании потребителям. Сами сети, то есть трубы под землей, уже прогнили до того, что потери в них и расходы на их ремонт не лезли ни в какие сметы. И между Шпуровым и городом был уговор: МУП собирает с потребителей столько денег, сколько может, а Технопарк на эту сумму выставляет счет.
Но однажды он выставляет такой, что МУП оплатить уже не мог – и перестал платить совсем. Управляющие компании, видя такое дело, перестали платить МУПу, а котельная, по цепочке – газовикам. В итоге в 2011 году всему городу на полгода отключили тепло и горячую воду, а МУП стал банкротом. В 2012-м Технопарк выкупает его долг в 12 млн. руб. перед энергетиками, на этом основании ставит там своего внешнего управляющего – и так съедает и этот МУП.
Но кроме него, обвешенного долгами и худыми сетями, у города еще был Водоканал с водозабором в отличном состоянии, который местные чиновники как бы нечаянно включили в тот же МУП. «Ну, чуть нарушили закон, – лопотали потом их лоснящиеся губы, – ну, так получилось, с кем не бывает!» И повторилась история десятилетней давности: Технопарк за 12 млн. руб. забрал городское имущество ценой под миллиард рублей!
Все это наконец взбесило областную власть, губернатор приехал в Переславль и чуть не пинком вышиб его мэра. На лето 2012-го там назначили новые выборы, в которых Технопарк принял самое активное участие, выдвинув от себя директора того остатка «Славича», где сейчас шлепают майонезные завертки.
Зачем – захват всего водо- и теплоснабжения города еще не дал ему всего желаемого. Во-первых, арбитраж нашел в этом какие-то огрехи – и в судном деле свой мэр был бы очень кстати. Но главное – он бы помог спихнуть на город тот балласт из еле дышащих сетей, затраты на ремонт которых убьют все прибыли. И тогда, оставив за собой все краны и задвижки, захватчик заимел бы настоящее, на костях города, золотое дно!
Но «кандидат от рейдеров», чьи рекламные щиты завесили весь город, потерпел сокрушительное поражение, став последним из шести соперников. То есть ограбленные жители хотя бы таким пассивным образом не дали дальше себя грабить – прежнему грабителю. Избрали местного авторитета – но победой добрых сил над злыми я бы это не назвал: вся ситуация осталась той же, при которой как шел, так и идет по всей стране отъем, обман, распад.
Никто на этих выборах не заикнулся даже о возврате украденного «Славича», подъеме производства, поднимающего руку нации от просящей до трудящей. Все только клялись: уж я точно выпрошу в области на латку наших труб – а тот все украдет! Но чтобы одолеть повальное сегодня воровство, надо упечь по меньше мере половину всех чиновников – иначе что им помешает продолжать всю эту шпуровщину?
Переславль в войну не был под фашистами, но страшней их ига для него стали наши рынок с демократией. Там уже рушатся дома, дороги; вот разговор в похожей на клоаку местной бане, где развелись неведомые насекомые-кровососы: «Надо в СЭС про это написать!» – «Ага! Найдут туберкулезные палочки в плесени, вообще закроют!»
Наши захватчики – даже не захватчики, а истребители: хватают дойную корову не затем, чтобы доить, а чтобы убить! Чтобы насытиться, им нужны все новые и новые объекты, на разорении которых они делают свой бизнес – почему у нас и ничего не строится, все только рушится.
Простое воровство для них – уже вчерашний день; всяким плутовским путем, в том числе выборным, они овладевают целыми заводами и городами, чтобы пилить их бюджеты. В Переславле кандидат-чужак попух потому, что более резвый конкурент смог опрокинуть его плутни. Но местные монтеры говорят: на городских сетях уже латки негде ставить, одна труха; трубу поднимаешь на ремонт, а она ломается от собственного веса. То же – по всей стране, где надо менять всю нынешнюю сеть, не поддающуюся никаким отдельным латкам.
Но этим не горит ни власть, ни сам народ – который наша демократия лишила и тех убогих, может, инструментов, что были до нее: письма в райком, в газету, которые еще хоть как-то разбирались. Народ стал просто пылью в ногах тех феодалов, что могут запросто взять его завод и превратить в китайский склад. Все выборы, ушедшие под «черный нал» – те же феодальные турниры, где лишь один феодал способен высадить другого. А сам народ оставлен сплошь и рядом без порток, без права на труд и саму жизнь.
В итоге нас все больше замещают азиаты-дикари, которых не берет ни дуст, ни радиация; они все больше в нашем «демократическом феодализме» чувствуют себя как рыбы в воде. А мы наоборот – как пресноводные в невыживаемом для них рассоле. И как бы поверху ни бушевали протестанты, требуя больше демократии, свободы, выборов, на дне народа полный штиль – и пухнут пораженные этой невыносимой для нас солью жабры.
Чем можно все это исправить? По моему убеждению – лишь одним, о чем пелось в ненавистном как текущей власти, так и оппозиции гимне: «Владыкой мира станет труд!» Только привязанная к созиданию система координат, при которой вор имеет 20 лет или вышку, а труженик – все блага жизни, может нас вывести из тупика. Все остальное только глубже будет загонять в него.
Без этой демократии, но с трудом мы еще выживем, как худо-бедно выживали прежде многие века. Но с этой демократией без труда – никак. Вот-вот по всей стране накроются не чиненные еще с советских пор коммуникации – и вымерзнем за одну зиму как те «французские дома».
Информация