Никакой единой «украинской нации» не существует
Есть две разные по своим устремлениям и ментальности, подчас противоположные нации
И на Украине, и в России продолжают активно обсуждать принятый недавно с большим скандалом т. н. языковой закон. Мы уже неоднократно поднимали на своих страницах эту тему, и сегодня свой взгляд на происходящее в соседней стране предлагает вашему вниманию наш постоянный автор – политолог Сергей Черняховский.
Это нужно просто понять и признать: это две разные нации. Нет на деле единой «украинской нации». Есть две разные и по своим устремлениям и ментальности подчас противоположные нации. Большинство среди них – это украинцы, меньшинство – западенцы, которые не имеют смелости назвать себя своим именем, но пытаются присвоить себе имя иной нации. Спекулируя на этом, они, являясь меньшинством, действуют от имени большинства. И создается именно такая ситуация, как сегодня в Киеве: меньшинство, притворяющееся большинством, подавляет права и большинства, и всех остальных меньшинств, которых, как когда-то турки – янычар, использует антинациональная украинская элита для подавления воли украинского народа.
То, что происходит на Украине в связи с законом о языке, – это блестящая иллюстрация как того, каким образом меньшинство может в современных условиях блокировать волю большинства, так и того, как рассказы о недопущении применения силы к мирным демонстрантам являются оружием для попрания законов и блокады исполнения властью своих обязанностей. А еще того, каковы на самом деле межнациональные отношения на Украине.
Итак, Верховная рада приняла закон о предоставлении языкам, на котором говорит часть жителей того или иного региона, статуса региональных. Закон этот, во-первых, давно требуемый большей частью населения Украины, при этом являющийся смягченным вариантом естественного требования большинства объявить русский язык вторым государственным языком на Украине. Во-вторых, он соответствует Европейской хартии о языках, к которой Украина давно присоединилась.
В ответ проигравшее борьбу за закон меньшинство устраивает, по сути, блокаду правительственного здания, организует массовые беспорядки и одновременно прикрывается цепью депутатов меньшинства, злоупотребляющих своей неприкосновенностью.
Власть отступила и не стала деблокировать здание. Отступила... или же сама изначально смоделировала именно эту ситуацию. А председатель парламента, ранее сбежавший с заседания, на котором принимался закон, заявил об отставке и о том, что принятие закона «разъединяет народ».
Т. е., по этой логике, если закон, которого требует большинство, принимается, к тому же в предельно смягченном виде, – то это раскол общества, а если по протесту меньшинства он не принимается и воля большинства игнорируется – то это единство народа...
Причем работающей на единство признаётся воля не всякого меньшинства, а только того, которое не хочет считаться с другими меньшинствами так же, как и с большинством. Если меньшинство в том или ином регионе хочет сохранить свой язык – это тоже раскол. А если другое меньшинство не хочет, чтобы первое меньшинство его сохраняло, – это обеспечение единства.
Повторю еще раз: речь идет не о том, чтобы считающие украинский язык родным обязывались говорить по-русски или по-венгерски, а о том, чтобы каждый мог говорить на своем родном языке.
Вообще ситуация на Украине такова: примерно 50% и больше реально признают родным русский язык, примерно 45% – украинский. Остальные говорят на их смеси.
Вообще украинский язык – очень красивый и по своим корням более древний, чем нынешний русский. В каком-то смысле это предыдущая стадия развития того же языка, но не совсем, потому что с определенного момента они стали развиваться в некоем отрыве друг от друга. Но к моменту, когда Украина после революции 1917 года получила государственность, бóльшая часть ее населения говорила именно на русском языке. Украинский же язык частью умирал, частью культивировался и насаждался в кругах эмиграции – большей частью польской и польско-украинской, осевшей в Австро-Венгрии, и именно там он сложился в формах, близких нынешним. Причем культивировался и сохранялся он там именно в целях развития антироссийских сепаратистских движений на Украине.
Булгаковская сцена, когда адъютант самостийного гетмана Скоропадского мучительно пытается построить фразу на украинском, и сам гетман бросает: «Черт с Вами, докладывайте по-русски. Вообще, безобразие: никто из моих офицеров не говорит на государственном языке», – это не вымысел, а историческая правда.
Относительно комфортно украинский язык стал приживаться на Украине лишь в результате курса советского правительства на поощрение национальных культур: украинский язык на Украине сохранился только благодаря политике компартии и существованию в едином союзном государстве с Россией, в котором, строго говоря, никто никогда не считал всерьез Россию и Украину разными странами – ни русские, ни украинцы, ни кто-либо другой.
Сегодня на Украине всерьез требовать, чтобы все говорили по-украински, – это все равно что требовать в Греции, чтобы все писали по-древнегречески, в Италии – по-латыни, а в России – по-церковнославянски. Хорошо, что все эти языки существуют, и, наверное, они должны входить в программу классического гуманитарного образования, быть предметом некоего гуманитарного снобизма, но не языком текущей жизни. Впрочем, кто как захочет. Только – сам.
По данным опроса, проведенного компанией Research & Branding Group, 68% граждан Украины свободно владеют русским языком (украинским – 57%). Согласно исследованиям американского института Gallup, проведенного в 2008 году, 83% опрошенных граждан предпочитают использовать для общения русский язык. По данным ФОМ (2002), в областных центрах Украины 75% населения предпочитают общаться на русском языке и только 9% – на украинском. Официозная украинская статистика оперирует иными данными, но выше специально были приведены результаты не российских, а международных исследований.
Вообще ни в России, ни в официальной украинской политике нет адекватного представления о реальной картине национальной жизни на Украине. Считается, что в республике живут в большинстве своем два доминирующих народа – русские и украинцы. Причем по официальным данным (перепись 2001 года) украинцев – 78%, русских – 17%, остальные насчитывают менее 1% каждый.
С одной стороны, это результат ситуации, когда в период «украинизации» жители страны для того, чтобы избежать осложнений, предпочитали записывать себя «титульной нацией», особенно если была возможность записаться, имея родителей формально разных национальностей, по тому из них, чья национальность не могла создать лишних проблем (реальных или предполагаемых). О том, насколько это не соответствует действительности, говорит даже то, что по данным опросов 2004 года Киевского (!) международного института социологии русский язык используют дома 43-46% населения Украины – т. е. это скорее минимальная реальная численность русских на Украине.
С другой стороны, все еще сложнее. Повторим еще раз: нет на деле единой «украинской нации». То, что ею называют, – это две очень разные нации, хотя и родственные: собственно украинская и западенская. Первая относительно равномерно расселена почти по всей территории Украины, с преобладанием на т. н. гетманщине (центр республики); вторые компактно проживают преимущественно в четырех западных областях (кроме Закарпатья, населенного еще одним субэтносом – русинами). Отличия между ними наблюдаются очень во многом, но самое яркое из них в том, что украинцы обычно тяготеют к православию (или своего рода «православному атеизму») или православной культуре, а западенцы – к католичеству или униатской церкви.
Западенцы, будучи меньшинством (причем достаточно злобным и закомплексованным), значительно активнее довольно благодушного и комфортно-расслабленного большинства, как это можно было только что увидеть в Киеве. И благодаря тому, что их активно поддерживают внешние политические силы, крайне опасающиеся утверждения воли пророссийского (собственно украинского) большинства. И потому, что, начиная с Кравчука, все украинские президенты делали их своими «политическими янычарами», позволявшими проводить курс на элитную интеграцию в западные системы и отношения. Это примерно так же, как турецкие султаны держали в повиновении Грецию с помощью войска албанских пашей.
В Крыму на деле вполне себе космополитичная верхушка Украины противопоставила местному доминирующему русскому населению переселяемых туда татар. На самой Украине русским и украинцам противопоставили западенцев, причем выдавая их за украинцев и как бы позволяя действовать от их имени, одновременно лишая права и на это имя, и на собственное самоопределение.
Это просто нужно понять и не смешивать одних с другими. Пробудить волю украинцев и дать им возможность самим решать, чего они хотят в плане своего самоопределения (а подспудно на самом деле они ощущают свою некую общность по отношению к России), но в рамках общего единства.
Они хотят говорить по-русски, зная при этом украинский язык, и, при случае бравируя им, как рафинированный аристократ бравирует оксфордским акцентом или знанием древнегреческого, хотят иметь единое с Россией государство, и хотят сами решать свою судьбу.
Кстати, порядка 10 лет назад именно твердящий сегодня о «расколе» председатель Рады Литвин в ответ на вопрос, почему украинская власть не соглашается объявить русский язык, на котором говорит большинство страны, вторым государственным, заявил: «Тогда через три года вообще никто по-украински говорить не будет!». Т. е. признал, что навязывание украинского языка современной Украине искусственно и может быть осуществлено только под властным давлением.
Информация