Кого «хватил Кондратий»
В статье «Завершение Крестьянской войны Степана Разина и судьба атаманов» мы рассказали о разгроме грандиозного восстания под руководством этого атамана и жестоких репрессиях, обрушившихся на жителей мятежных областей. Но насколько эффективными оказались эти репрессии, буквально обескровившие многие города и сёла? Гарантировали ли они стабильность царского режима, лояльность казачьего Дона и спокойное существование помещиков на местах? И могло ли царское правительство, рассчитывая на страх, посеянный в народе, продолжать прежнюю политику широкомасштабного притеснения и закабаления своих подданных?
Ответ на этот вопрос даёт восстание донских казаков под руководством Кондратия Булавина, в котором приняли участие уже не «отцы», а «дети». Новому вождю восставших на момент казни Разина было 11 лет. Представители нового поколения очень хорошо знали о жестокости московских властей и помнили многочисленные казни и пытки, но это ни в малейшей степени не помешало им снова подняться против несправедливости нового царя – Петра I, сына Алексея Михайловича.
Кто такой Кондратий Булавин
Считается, что Кондратий Афанасьевич Булавин родился около 1660 года в Трёхизбянском городке (сейчас посёлок городского типа Трёхизбенка, Луганская область). Версия, будто Кондратий родился в день казни Разина, легендарна и имеет позднее происхождение.
Посёлок Трёхизбёнка на карте Луганской области
Памятник Кондратию Булавину в посёлке Трёхизбёнка
Но есть и другая версия, основанная на показаниях Семена Кульбаки, который заявил на следствии, что «Булавин – салтовец, из русских людей», то есть уроженец городка Салтова «Харьковского слободского казацкого полка».
Так или иначе, в Трёхизбянском городке Кондратий Булавин действительно жил, здесь он женился (его первой женой стала Любовь Провоторова, родившая ему двух детей – сына и дочь).
Его отец был крестьянином, бежавшим на Дон, вероятно, из Ливенского уезда (территория современной Орловской области) – сведения об этом семействе имеются в документах Поместного и Разрядного приказов. Афанасий участвовал в некоторых походах Степана Разина, и позже даже появилась легенда, что он был хранителем походной булавы этого атамана, и «Булавин» – не фамилия, а прозвище. Со временем он стал станичным атаманом и во время трагических событий апреля 1670 года, вероятно, был на стороне старшин и «домовитых казаков», пленивших Степана Разина.
Таким образом, Кондратий Булавин на Дону был степенным и вполне уважаемым человеком и верно служил московским властям: в должности походного атамана участвовал в войнах против татар, в 1689 г. ходил в Крымский поход князя Василия Голицына, в 1696 году – во Второй Азовский поход Петра I. В 1704 году Булавин был поставлен во главе казачьей станицы в Бахмуте (город в современной Донецкой области, в советское время назывался Артёмовском).
Бахмут на карте Новороссийской губернии, 1800 год
Кондратий Булавин, бюст в городе Бахмуте
Бахмут считался донской станицей, однако в нём и в окрестных хуторах жили также слободские казаки, запорожцы и некоторое количество беглых крестьян из центральных губерний России. Здесь имелись солеварни – стратегическое предприятие, по тем временам: беспошлинная добыча и продажа соли традиционно считались привилегией и одним из основных источников дохода Войска Донского.
Русская солеварня XVII века, рисунок из альбома Эрика Пальмквиста
Но в стране с 1700 года шла Северная война, и Петр I решил пополнить государственный бюджет за счёт введения государственной монополии на продажу соли, железа, воска, льна, хлеба, табака и некоторых других товаров. Однако его всесильный фаворит Александр Меншиков добился указа (от 13 октября 1704 года), согласно которому доходы с бахмутских солеварен передавались Изюмскому слободскому казачьему полку, командовал которым бригадир Фёдор Шидловский – хороший знакомый Данилыча: «Теми землями и угодьями по Бахмуту, Красной и Жеребцу владеть по-прежнему им, Изюмского полку старшине и казакам».
Оцените изящество комбинации: «справедливость восстановлена», доходы от солеварен возвращаются казакам, правда, не прежним владельцам, а новым – но ведь казакам же! Не туркам и не крымским татарам. А донские казаки или слободские – кто там, в Москве или в строящемся Петербурге, разбираться станет.
Забегая вперёд, скажем, что до добра такие «деловые связи» Шидловского не довели. В 1711 году он, в свою очередь, решил порадеть «Светлейшему»: самовольно захватил несколько деревень, лежавших во владениях польского короля, и причислил их к смежным вотчинам Меньшикова. Нарушил государственную границу между Россией и Речью Посполитой – ни больше, ни меньше»! Был арестован и лишен всех чинов и владений. Но, сами понимаете: кто ж ему разрешил бы, с такими-то связями, под арестом очень долго сидеть? Шидловского освободили, чин генерал-майора вернули, однако отошедших к государству имений не возвратили: как говорится, что упало, то пропало.
Начало противостояния Кондратия Булавина с властями
Но вернёмся на несколько лет назад. Во исполнение царского указа Шидловский захватил Бахмутские солеварни, станицу возмутившихся донцов пожёг и заодно местную церковь ограбил – чтобы два раза не ходить. После чего повысил цены на соль.
Недавно назначенный атаман Бахмута Кондратий Булавин такие действия расценил как рейдерский захват и отбил солеварни.
Шидловский не успокоился и вызвал дьяка Горчакова – чтобы тот «описал спорные бахмутские земли». Булавин дьяка арестовал и отправил под конвоем в Воронеж. При этом изо всех сил старался выглядеть лояльным Москве и пытался объяснить, что не бунтует – ни в коем случае: восстанавливает справедливость и надеется на понимание Москвы.
В 1707 году на Дон был отправлен полковник Юрий Владимирович Долгоруков, который не только должен был «розыскать подлинно про налоги и обиды, которые починены прежде бывшему Изюмского полку полковнику и брегадиру Федору Щидловскому», но и потребовать выдачи всех беглых крестьян. А это уже нарушало старинный неписаный закон, согласно которому «с Дона выдачи нет».
В 1674 году атаман Семен Буянко призывал донцов «идти на Волгу, на воровство», а «ворами» тогда называли бунтовщиков. «Поднять Волгу» хотел атаман, призвать народ «к топору» – всего через три года после казни Степана Разина! Казаки не пошли за Буянко, но, когда Московские власти потребовали выдать его, дали ответ:
И правительство вынуждено было отступить: новой войны на Дону тогда никто не хотел.
Но донской воевода Петр Иванович Большой Хованский писал в Посольский приказ в 1675 году:
Обратите внимание: желающий сделать донских казаков «невольниками» князь и себя считает рабом царя, но ничего зазорного в этом не видит.
В начале XVIII столетия ситуация изменилась не в лучшую для донцов сторону, и в Москве готовы были признавать казаками лишь тех, кто пришёл на Дон из «внутренних» областей России до 1695 года.
Однако казацкие старшины брали с беглых плату за укрывательство, и взятки, получаемые от них, составляли немалую часть их дохода. И потому стольники Пушкин и Кологривов, отправленные в 1703 году на Дон для переписи беглых, особых успехов не добились.
Стараясь выслужиться, Долгоруков действовал самым жестоким образом. Его методы сохранились в описании Булавин (которое не подвергли сомнения ни современники, ни историки):
Вот уж, поистине, заставь… "альтернативно одарённого" Богу молиться – он себе лоб расшибёт. И, ладно бы, только себе. Высокопоставленные коррупционеры, хапуги, дуболомы и «держиморды» старательно и целенаправленно толкали вполне лояльных Москве донских казаков к мятежу.
Ведь Кондратий Булавин был человеком совсем иного склада, чем Разин. «Стенька» – сверхпассионарный вождь «бунташного века», подчиняющий своей воле и своему обаянию всех, кто оказывался с ним рядом. Стоя перед ним, люди испытывали непреодолимое желание опуститься на колени, Булавин же был всего лишь «первым среди равных».
Разин в иных обстоятельствах мог бы стать новым Ермаком, а мог – вторым неистовым протопопом Аввакумом. В других странах и в другое время у него был бы шанс повторить подвиги Хрольва Пешехода, «отжавшего» у Карла III Верхнюю Нормандию, Бретань, Кан и Эр, героя Реконкисты Сида Кампеадора, Эрнана Кортеса, Яна Жижки, а то и Наполеона Бонапарта. Булавин оказался в роли вождя нового мятежа достаточно случайно, возглавив протест против явной несправедливости. Уже после начала активных боевых действий, когда были убиты князь Ю. Долгорукий и войсковой атаман Лукьян Максимов, а Булавин занял Черкасск и был избран там новым войсковым атаманом, он пытался вступить в переговоры с Москвой, прося лишь возвращения к прежним порядкам. Не получив ответа, он провозгласил цели «освободительной войны»: «Уничтожать делающих неправду и жить единодушным казацким братством» (предполагалось, что есть «добрые» начальники и бояре, и даже царь Пётр, разобравшись, «не велит разорять донские городки и убивать казаков»). Сохранилась народная песня, в которой подчёркивается «социальный» характер его выступления:
Темной ночью не разбойничал,
А со своею я вот голытьбою
По степям все гулял, да погуливал,
Да громил бояр, воевод царских.
И за это вот народ честной
Мне одно лишь спасибо скажет.
То есть не разбойный атаман Кондратий Булавин, а заступник народный.
В другой песне говорится о храбрости и удали этого героя:
Появился невзначай удалой наш Булавин,
Булавин не простак, он — лихой донской казак,
Храбрый воин и донец, он — для всех родной отец.
Он на турчина ходил, много нехристей побил.
«Верховой донской казак». Рисунок Александра Ригельмана из книги «История или повествование о донских казаках»
Игнат Некрасов и Семён Драный были не менее пассионарны, чем Булавин, но Кондратий был образованнее, умнее и «гибче», и потому именно он вошёл в историю, как знаменитый «воровской донской атаман», став, в некотором роде, наследником Степана Разина. С. М. Соловьёв и вовсе назвал его «новым Разиным», Г. В. Плеханов – «титаном народно-революционной борьбы». А о восстании Булавина историки будут говорить, как о «Третьей Крестьянской войне».
Боевая кампания осени 1707 года
Но вернёмся к Юрию Долгорукову: самоуверенный князь тогда разделил свой отряд на четыре группы. Первая действовала от Черкасска до Паншина, вторая – по Хопру, третья – по Бузулуку и Медведице. Для себя Долгоруков выбрал район Северского Донца. Всего было «сыскано» 3000 беглых крестьян (примерно столько же сумело скрыться), причём таковыми были объявлены и многие «старожилые казаки». Это уже, как говорится, «не лезло ни в какие ворота» и обозлило всех до крайности. Вот тогда и «хватил Кондратий» Юрия Долгорукова.
В начале октября 1707 года атаман Бахмутского городка Булавин собрал казацких старшин в Ореховом Буераке на «Общий для всех рек Войсковой совет», который принял решение вступить в бой с карателями князя Долгорукова.
«Войска Донского Старшина». Рисунок из книги А. И. Ригельмана «История или повествование о донских казаках»
«Войска Донского есаул». Рисунок из книги А. И. Ригельмана «История или повествование о донских казаках»
Поздно вечером 9 октября 1707 года в городке Шульгин (в настоящее время – село Шульгинка Старобельского района Луганской области) драгуны и казаки Долгорукова были вырезаны во время внезапной лихой атаки, голову князю срубил лично Булавин:
Появился невзначай удалой наш Булавин.
Теперь вы понимаете, на какие события намекает процитированная выше народная песня?
По другой версии, Кондратий «хватил» князя и его подчинённых во время переправы через реку Айдар.
Так появился известный фразеологизм, который сейчас чаще произносится как «кондрашка хватила».
Были практически полностью истреблены и другие царские отряды, переписывавшие «беглых холопей» по Дону, Хопру, Медведице и Бузулуку.
Донской казак в бою с солдатом армии Петра I, лубок XVIII века
Войсковые старшины И. Кваша, В. Иванов, Ф. Сафонов, станичные атаманы Ф. Дмитриев и П. Никифоров были убиты за помощь карательным войскам.
Однако Черкасск, Закотный городок, Осинова Лука, Старый Айдар, Кобанский городок и Краснянская станица не поддержали это выступление. Малый круг казацких старшин в Черкасске поручил войсковому атаману Лукьяну Максимову «примучить» булавинцев – чтобы избежать нашествия на Дон новых регулярных частей российских войск. В походе против восставших принял участие и калмыцкий князь Батыр.
18 октября 1707 года Булавин был разбит на реке Айдар близ Закотненского городка, десять есаулов и сотников повесили на деревьях за ноги, 130 казакам «носы резали», многих выслали «в иные украинные городы».
После чего в Москву было отправлено донесение, что «воровство Кондрата Булавина искоренили и почело быть во всех казацких городках смирно».
Правительство в ответ отправило донским старшинам 10 000 рублей, князю Батыру – 200.
Но Кондратий Булавин не был убит и не попал в плен. В конце ноября 1707 года с 13 верными ему казаками он добрался до Запорожской Сечи. 20 декабря по его инициативе была созвана Рада, на которой Булавин просил сечевиков присоединиться «к возмущению бунта в великороссийских городах». Одновременно кошевой атаман Тарас Финенко зачитал царскую грамоту, в которой Петр I требовал выдать «донского бунтовщика».
Запорожцы ответили царю, что в их войске «никогда такого не бывало, дабы таковых людей, бунтовщиков или разбойников, выдавано было». А какого ещё ответа можно было ожидать от разбойников и пиратов?
Но атаманы запорожцев в то время были заинтересованы в хороших отношениях с российскими властями, и Финенко уговорил всех отложить решение вопроса о помощи Дону до весны – «когда дороги подсохнут».
Булавин и его сторонники ждать весны не стали и в феврале 1708 года организовали новую Раду, которая кошевого Финенко «отправила в отставку», но в противостояние с Россией вступить, всё же, не решилась, ограничившись разрешением отправиться на Дон запорожцам, которые сами этого пожелают.
Н. Овечкин. «Казак с серьгой в левом ухе», этюд к панораме «Восстание казацкой бедноты на Сечи»
Возвращение на Дон
В марте 1708 года Кондратий Булавин в Пристанском городке на Хопре организовал новый Казачий Круг. Помимо прочих, к нему приехали полковники Леонтий Хохлач, Игнат Некрасов, Никита Голый и атаман Старо-Айдарского городка Семён Драный – именно его противники боялись больше всех прочих. Было решено идти на Черкасск, чтобы перебить «скурвых старшин», которые «продали реку».
Станица Старочеркасская (ранее – Черкасск) на карте Ростовской области
Уже 8 апреля Семён Драный без боя захватил Луганский городок. А войсковой атаман Лукьян Максимов, тем временем, собрал отряд низовых казаков, к которому примкнули калмыки, и, соединившись отрядом азовского полковника Васильева, пошёл навстречу мятежникам – к реке Лисковатке. Здесь 9 апреля 1708 года у города Паншин состоялось сражение, в ходе которого многие казаки Максимова перешли на сторону Булавина. Остальные бежали, бросив 4 пушки, обоз и войсковую казну в размере 8 тысяч рублей.
26 апреля 1708 года Булавин подошёл к Черкасску. Это была довольно сильная крепость, находившаяся на острове, образованном рекой Дон, Протокой и Танькиным ериком, а с четвёртой стороны был прорыт ров. На её стенах было более 40 пушек.
Однако атаманы пяти из шести станиц Черкасского острова стали на сторону восставших, город был сдан. На Войсковом Круге 6 мая было решено казнить атамана Максимова и четырех старшин, их сторонников «в воду сажали» (Людвиг Фабрициус так описывает эту казнь: «завязывали над головой рубаху, насыпали туда песку и так бросали его в воду»).
Н. Овечкин, «Вольница». Музей истории Донского казачества
Новым войсковым атаманом был избран Кондратий Булавин. Одними из первых его распоряжений стали приказы о конфискации церковной казны и снижении цены на хлеб.
Войсковой атаман донских казаков. Рисунок из книги А. И. Ригельмана «История или повествование о донских казаках»
Также Булавин попытался вступить в переговоры с Москвой, прося, чтобы «всё было, как раньше». Если бы власти вступили в переговоры с ним, вероятно, на этом всё и закончилось бы: новый войсковой атаман водил бы казаков против татар и турок, отправлял «станицы» в Посольский приказ, просил выдавать на Дон больше свинца и пороха, писал отписки на требование выдачи беглых – всё, как обычно. Но жадность и глупость государственных чиновников решено было исправлять жестокостью военных. На письмо Дона власти ответили формированием армии вторжения, руководить которой поставили младшего брата убитого Булавиным Юрия Долгорукова – Василия. Приказ, отданный Долгорукову лично Петром I 12 апреля 1708 года, гласил:
И без этого приказа на Дону всем было понятно, какими методами будет действовать этот князь. Поэтому уже в конце мая 1708 года Булавин под страхом смертной казни говорить о принесении повинной Петру I.
Иногда приходится читать, что Булавин был «сообщником» давно задумавшего предательство гетмана Мазепы. Даже Пушкин пишет об этом в поэме «Полтава»:
Его подосланные слуги:
Там на Дону казачьи круги
Они с Булавиным мутят.
Однако мы помним, что запорожские атаманы отказались от войны с Москвой, Мазепа же ещё был вполне предан Петру I, более того, в помощь Долгорукому он тогда выделил два казачьих полка.
Об измене Мазепы было рассказано в статье «Русский поход» Карла XII, напомним, что окончательное решение о переходе на сторону шведского короля гетман принял лишь в октябре 1708 года, узнав о движении его армии на Украину, далось ему это решение очень нелегко, и пожалел он о нём задолго до Полтавы.
Готовясь к войне, Булавин, подобно многим своим предшественникам, рассылал «прелесные письма» в которых писал:
Область Войска Донского в начале XVIII века
Положение восставших было незавидным. Ещё при царе Борисе Годунове началось строительство крепостей, со всех сторон охватывавших земли Войска Донского. Постепенно от Воронежа до Астрахани появилась система городов-крепостей, разделившая территорию Войска Донского и Войска Яицкого (Уральского). А крепости, построенные от Брянска и Белгорода до верховий реки Медведица позволяли контролировать сообщение Дона с Запорожской Сечью.
Последнее звено в этой цепи появилось в 1696 году – им стала русская крепость Азов, за которую сами казаки в течение 15 лет (с 1637 по 1641 годы) сражались с османами. Значение её было столь высоко, что в 1702 году казакам было запрещено ловить рыбу от этой крепости до устья Северного Донца, а также «на море Азовском и по запольным рекам». Возможные последствия бездумного выполнения этого указа были ясны даже государственным чиновникам, которые тихо его просаботировали: строгость и жестокость российских законов в очередной раз была компенсирована необязательностью их исполнения.
«Казачка береговых станиц». Рисунок из книги Ригельмана «История или повествование о донских казаках»
В феврале 1706 года был издан ещё один царский указ: казакам запрещалось занимать «пустопорожние» земли в верховьях Дона: здесь стали селить государственных крестьян. Также участки этой земли стали арендовать российские помещики, приводившие своих крепостных.
Сейчас на севере от области Войска Донского находились русские войска стольника И. Теляшова и подполковника В. Рыкмана. На востоке, у Волги, стоял корпус князя П. И. Хованского (Меньшого), который только что подавил Башкирское восстание. К его войскам присоединился калмыцкий отряд хана Аюки. Устье Дона запирала крепость Азов с сильным гарнизоном, которым командовал И. А. Толстой – свояк царя Фёдора Алексеевича (старшего брата Петра I), прапрапрадед Ф. И. Тютчева. С запада надвигалась двадцатитысячная армия Василия Владимировича Долгорукова.
В пути к армии Долгорукого присоединились также 400 драгун из Воронежа и слободские казаки Ахтырского и Сумского полков, ведомые уже знакомым нам изюмским полковником Шидловским. Таким образом, к моменту начала боевых действий общая численность только войск Долгорукова достигла 30-32 тысяч человек. В армии восставших было 20 тысяч.
В следующей статье мы расскажем о сражениях правительственных войск с армиями восставших, гибели Кондратия Булавина и его атаманов, а также о судьбе казаков, ушедших с Игнатом Некрасовым на Кубань.
Информация