Ну у нас же не 41 год, и война не на нашей территории
Наша страна ведёт войну. В Сирии – открытую. Где против нас, не скрываясь, воюют не только террористы, но и их союзники. Есть и другие войны, тайные, но не менее важные.
Есть те, кто решают задачи на этих фронтах своей кровью и жизнями. И есть «так называемые военные», у которых
И совсем не факт, что первые влияют на обстановку сильнее, чем вторые.
Пролог. Из книги о войне
К 40-летию Победы (1985 год) в СССР была издана большая серия книг – сборников воспоминаний живых ветеранов с множеством ярких подробностей.
Одним из особо задевших автора (тогда школьника СССР) стали воспоминания простого водителя полуторки, где был эпизод первых боев в Крыму в 1941 году. Приехав с линии фронта на склад боеприпасов под Симферополем в воскресенье, он столкнулся с тем, что у завсклада – выходной.
Вопрос в итоге решили, полуторка со снарядами для артиллерии ушла на перешеек к сражавшимся войскам. Но пример «психологии мирного времени» (в стране уже несколько месяцев сражавшейся насмерть в страшной войне) был очень ярким.
Другая война
Рапорт Министру Обороны РФ.
• высокой их стоимости, и необходимости ее ограничения без снижения боевой эффективности;
• ограничений ресурсных показателей техники ВКС (самолетов и вертолетов);
• необходимости ведения непрерывной круглосуточной разведки на ТВД, – как террористов, так и деятельности «так называемых партнеров» (ВГК);
• жестким требованием высокоточного применения оружия ВКС, с документированием результатов ударов;
• необходимость обеспечения быстрой реакции на изменение обстановки (нанесение высокоточных ударов ВКС в минимальное время);
• необходимости постоянного поддержания сети ретрансляции и управления БПЛА над всем ТВД, обеспечивающей решающую роль по вскрытию и контролю обстановки.
Предлагается создание в короткие сроки разведывательно-ударной системы с малой стоимостью эксплуатации, предназначенной для решения задач:
• постоянного и круглосуточного контроля обстановки на ТВД – ведения радио и радиотехнической разведки (РР и РТР) с точным определением координат источников излучений, оптико-электронной разведки (средствами БПЛА);
• ретрансляции и управления действиями БПЛА над всем ТВД;
• оперативный анализ наземной обстановки, выработка данных ЦУ с обеспечением его оперативной передачи для самолетов с системой «Гефест»;
• контроль действий [вырезано];
• ведение РЭБ.
Реализация данных задач предлагается за счет постоянно функционирующей системы (комплекса) из группы не менее 6 самолетов (с постоянным нахождением в воздухе не менее 2 самолетов) М-101Т «Гжель» (разработка ЭМЗ им. Мясищева) с малогабаритными средствами РР, РТР, управления и ретрансляции БПЛА, средств приема и передачи ЦУ на самолеты ВКС с системой «Гефест».
Увеличение количества самолетов М-101Т (имеются в достаточном количестве на хранении) в составе комплекса, позволяет обеспечить постоянное патрулирование 3 пар М-101Т над районами:
• Хмеймим-Алеппо;
• Дамаск-Пальмира;
• Дейр-эз-Зор.
Предлагаемая система (комплекс) в части РР и РТР является усовершенствованным аналогом систем ВС США типа Guardrail с существенным превосходством по боевым возможностям за счет включения в состав комплекса БПЛА и средств выработки и передачи ЦУ.
06.12.2016 года
Ранее автор же неоднократно обращался с рапортами по ряду вопросов военной безопасности страны. И в ряде случаев это имело последствия.
Пример.
В самом начале нашей операции в Сирии (в связи с тем, что в тот момент нас еще официально «там не было», по совету «старших товарищей» адресант был изменен с Начальника Генерального штаба на «Старшего военного советника в САР») по ряду проблемных вопросов нашей группировки там.
Далее был такой звонок знакомого:
Этот же человек звонит несколько месяцев спустя:
Фраза касалась проблемного вопроса безопасности, но по которому своевременно отработали. И успели его закрыть (до того, как этим успел воспользоваться готовившийся к этому противник).
«Мозговой орган войны» в наших Вооруженных Силах – Генштаб (ГШ), а в нем – Главное Оперативное управление (ГОУ ГШ). Соответственно, вопросы по принадлежности шли им.
Указанный выше рапорт был отправлен автором на адрес электронной приемной Министра Обороны утром 6 декабря 2016 года (о его предыстории – ниже). При этом была полная уверенность, что он уйдет по принадлежности в ГОУ ГШ.
Однако через два дня с изумлением и возмущением узнал, что он был отписан в ГУНИД (Главное управление научно-исследовательской деятельности).
Немедленно связался с некоторыми начальниками и услышал:
Катастрофа в Пальмире
8 декабря началось внезапное наступление сил ИГИЛ на освобожденную в начале 2016 года Пальмиру, к 10 декабря сирийская армия (и российские советники) отступили к авиабазе Т4, оставив город.
Безусловно, это поражение имело причиной, в первую очередь, провал нашей разведки. И в прежде всего, потому что она не имела всех необходимых технических средств для решения стоявших задач.
Избиваемый с воздуха противник сумел скрытно сосредоточить и нанести внезапный мощный удар (такой, что стоял вопрос о возможности потери не только Пальмиры, но и Т4), в значительной мере из-за крайнего недостатка у нашей группировки средств дальней разведки.
Если ближняя зона была достаточно эффективно «закрыта» (в первую очередь, лучшими тактическими БПЛА начала 2010-х годов «Орлан-10»), то дальнюю – только изредка и периодически могли «посматривать» «Форпосты» (с рядом серьезных ограничений по возможностям).
Попади рапорт в ГОУ ГШ 6 декабря, самолеты собрать и перебросить, естественно, бы не успели. Но у операторов ГОУ могло «кольнуть»:
Возможно, состоялись бы вылеты «Форпостов», которые могли бы вскрыть сосредоточение ударной группировки противника?
Американский пример
Толчком к возникновению идеи о создании такой системы стало существенное перераспределение финансирования расходов на оборону, связанное с ведением боевых действий в Сирии. Соответственно, возникла острая необходимость поиска таких «инструментов войны», которые имели бы умеренную стоимость и высокую эффективность.
В 2016 году в США опубликовали ряд своих документов по расходам на операцию против ИГИЛ в Ираке, в том числе с крайне интересными выводами и оценками по части стоимости эксплуатации авиационной техники. В диаграмме ниже это показано наглядно:
Интересно, что стоимость эксплуатации БПЛА оказалась весьма высокой, а рекордсменом по экономии оказался герой еще Вьетнамской войны OV-10.
Еще меньшую стоимость полета имели имевшиеся у нас в значительном количестве (на хранении) турбовинтовые самолеты М-101«Гжель».
Безусловно, это далеко не идеальный выбор самолета для таких задач. И главный недостаток – один двигатель.
В связи с этим неоднократно возникал вопрос по использованию уже имевшихся у Минобороны легких турбовинтовых самолетов L-410 (с двумя двигателями).
Однако для условий Сирии делать так ни в коем случае было нельзя. Идея была в создании постоянного «воздушного разведывательного зонтика» над ключевыми районами противника. L-410 имел недостаточную высоту полета – в зоне поражения средств ПВО противника. То есть их сбитие в таких условиях было только делом времени.
М-101 «Гжель», имевший гермокабину и маршевую высоту порядка 7 км, мог в этих условиях безопасно «висеть» над противником, находясь вне зоны поражения. И это было ключевым в данных условиях.
Да, хотелось бы «такой же, но двухмоторный». Но «Гжели» уже были. И в необходимом количестве. На хранение они ушли по сугубо «бюрократической причине». При этом «аналогичный военный нормативный документ» этого «тормоза для полетов» не содержал.
Разработчиком были подняты и уточнены данные по наработке всех бортов, в среднем они составили около 500 часов (то есть 5 % ресурса). Однако одной из самых серьезных «бюрократических препон» была сама возможная процедура передачи этих бортов в Минобороны.
При этом необходимо еще раз отметить и подчеркнуть достаточно широкое применение легких турбовинтовых самолетов на западе для решения разнообразных военных задач.
«Война не на нашей территории. Запланирована перспективная система»
27 декабря 2016 года, абсолютно неожиданно пришел ответ на рапорт:
Так как на его обороте был указан исполнитель, немедленно перезвонил ему.
Аргументация того, что «не надо», была «прекрасна» (в кавычках). Начиная с того, что «нужно два двигателя и есть L-410» (то, что их собьют уже после пары вылетов, говорившему подполковнику было «не интересно»), и заканчивая тем, что
Вот она на схеме:
Да, «запланирована».
Но только задачи нужно решать «сейчас и еще вчера» (не говоря уже о том, что об облике этой перспективной системы есть и весьма критические оценки). Первый ее комплект был закуплен Миноброны только в 2020 году.
А самой «прекрасной» (в кавычках) фразой возражавшего подполковника (на «задачи нужно решать сейчас») было:
То есть идет война. Есть те, кто решают задачи своей кровью и жизнями. И есть «так называемые военные», у которых «война (которую ведёт страна) оканчивается с окончанием рабочего дня». (Они же «запланировали» – «перспективную систему на светлое завтра»).
Ну и последний пример к вопросу о «провале воздушной разведки под Пальмирой». В качестве, так сказать, эпилога:
Трек полета самолета Ту-214Р с Хмеймим в Чкаловский 09.12.2016 (с) www.flightradar24.com / twitter.com/galandecZP
Они «слетали на войну» («за медалькой» и записью в личном деле). «На разведку» (в кавычках) – с включенным трансподером (то есть местоположение самолета любой, в том числе противник, мог наблюдать практически в реалтайме на сайте flightradar24.com).
«Ну у нас же не 41 год, и война не на нашей территории»…
Информация