Как немецкий барон стал «богом войны» и владыкой Монголии
Картина Д. Шмарина «Барон Унгерн – За Веру, Царя и Отечество»
100 лет назад Азиатская дивизия под командованием барона фон Унгерна разгромила китайцев и штурмом взяла Ургу – столицу Монголии. Независимость Внешней Монголии, которую ранее оккупировали китайские войска, была восстановлена.
Фактическим правителем Монголии на некоторое время стал генерал-лейтенант Белой армии Роман Фёдорович фон Унгерн-Штернберг. Уникальная личность, «бог войны», мечтавший восстановить империю Чингисхана и начать поход к «последнему морю», чтобы очистить Запад от революционеров. «Желтая» культура и вера должны были привести к обновлению Старого Света.
Происхождение
Происходил из старинного остзейского (прибалтийского германского) дворянского рода, который имел венгерские и славянские корни. Слово «Унгерн» означает «венгерец».
Как вспоминал сам барон, его предки сражались во всех крупных средневековых битвах, участвовали в крестовых походах. На Балтике бароны фон Унгерны появились в составе Тевтонского ордена, владели замками на землях нынешней Латвии и Эстонии. Род Унгернов обосновался в Пруссии и Швеции, входил в высшие слои общества.
После вхождения Прибалтики в состав России бароны Унгерны вписались в состав русской аристократии. Больших постов в Российской империи они не занимали, предпочитали Прибалтику и местные кресла. Но некоторые бароны служили в армии и дипломатическом корпусе.
Так, один из предков Романа Фёдоровича – Карл Карлович Унгерн-Штерберг воевал в составе русской армии в ходе Семилетней войны, был генерал-адъютантом императора Петра III. Бароны Унгерны воевали «за Веру, Царя и Отечество» практически во всех войнах, которые вела Россия. Несколько баронов служило в Белой армии в период Гражданской войны.
В остзейской среде дворян (потомков шведских и германских рыцарей) до самой революции 1917 года властвовали старомодные рыцарские ценности – долг, честь, преданность сюзерену (монарху). Это были монархисты, преданные дому Романовых.
Офицеры-остзейцы отличались некоторой холодностью, сдержанностью, воспитанностью, высокой дисциплиной, исполнительностью и профессионализмом в своём деле. Немецко-шведские дворянские роды хорошо русифицировались, многие приняли православие, и были настоящим оплотом Российской империи.
Именно в такой среде и воспитывался Роман Фёдорович. Что интересно, он сам очень ценил государя Павла I, который был настоящим «рыцарем на троне» и пытался возродить в империи дисциплину и порядок.
Родители Романа (Теодор-Леонгард и София-Шарлотта) много путешествовали, он родился 29 декабря 1885 года в Австрии. В 1886 году вернулись в Россию и обосновались в Ревеле. Отец служил в Департаменте земледелия. Полное имя «чёрного барона» – Николай-Роберт-Максимилиан.
Позднее барон отбросит последние два имени. И заменит первое из них на более близкое по звучанию – Роман. Новое имя ассоциировалось с фамилией правящего дома России и с суровой твердостью древних римлян. По отцу он стал Романом Фёдоровичем. В целом русификация имён была вполне традиционной для остзейских немцев.
Учился в Ревельской Николаевской гимназии. Несмотря на природную одарённость, покинул гимназию из-за плохого прилежания и поведения. Талант Романа отмечали многие близкие к нему люди и современники. Хорошо знал несколько языков, философию. Учился в частном пансионе. Много читал, «запоем». Увлекался философией – средневековой и современной (включая Маркса и Плеханова). Достоевский, Толстой, Чехов.
На увлечения молодого борона также наложили отпечаток и семейные неурядицы. Родители развелись, мать перестала интересоваться сыном. Это стало предпосылкой его самоуглубления, философского погружения.
В 1903 году зачислен в Морской кадетский корпус. Учился неровно, вёл себя своевольно. Правда, все нарушения дисциплины (к примеру, курение, опоздания на занятия и пр.) были обычным делом для будущих «морских волков». В феврале 1905 года
«взят на попечение родителей» (отчислен).
Казак
В это время Россия воевала с Японией.
Роман вступил вольноопределяющимся (добровольцем) в Двинский пехотный полк, но этот полк не предназначался для отправки на фронт. Барон попросился на передовую, его перевели в 12-й Великолуцкий полк.
Ко времени прибытия Унгерна на фронт активных боевых действий уже не было. Был награждён медалью «В память Русско-японской войны». Медаль из светлой бронзы полагалась военным, которые принимали участие в боевых действиях. Очевидно, Роман был участником разведывательных и сторожевых операций.
В ноябре 1905 года произведен в ефрейторы, в 1906 году зачислен в Павловское военное училище. В этот период молодой барон получил покровителя – генерала Павла фон Ренненкампфа, который прославился в Китайском походе 1900 года. Он был дальним родственником рода Унгернов.
В 1908 году закончил училище и попал в 1-й Аргунский полк Забайкальского казачьего войска, которое было под командованием генерала Ренненкампфа. Роман Унгерн ранее уже выражал желание попасть в кавалерию. Получил чин хорунжего.
По воспоминаниям сослуживцев, поначалу конная подготовка барона имела недостатки. Командиром его сотни был сибирский казак, сотник Прокопий Оглоблин. Опытный воин и мастер верховой езды. Будущий генерал-майор Белой армии и атаман Иркутского казачьего войска. Благодаря ему Унгер быстро освоил езду и рубку, и стал одним из лучших в полку всадников (он и ранее отличался склонностью к физическим упражнениям).
Аргунский полк базировался в Цурухае, на монгольской границе. Городских развлечений здесь не было, поэтому Роман пристрастился к охоте (стал знатоком охоты на лисиц) и выпивке. Отмечалось, что молодой человек, прекрасно воспитанный, обычно скромный и тихий, замкнутый и гордый, под воздействием алкоголя становился другим человеком – буйным и вспыльчивым. При этом его образовательный, культурный уровень намного превышал окружающих людей.
Позднее сам Унгерн признавался, что допивался
«до белой горячки».
О буйствах барона во хмелю ходили легенды.
Позднее, к концу жизни стал полным трезвенником. Пьяных и наркоманов категорически не переносил. Пьяных солдат и офицеров сажал на лёд и загонял в холодную воду до полного отрезвления. Приказывал бить бамбуковыми палками. Застигнутых за распитием спиртных напитков по его приказу командиры без шинелей отправляли на всю ночь в пустыню. Правда, разрешали разжечь костёр.
В условиях Гражданской войны, когда для победы требовалась полная мобилизация всех духовных, интеллектуальных и физических сил, Роман Унгерн стал аскетом, моралистом. Что интересно, среди большевиков он нашёл больше идеалистов, чем среди белогвардейцев.
Воздержание от алкоголя в условиях смуты и всеобщего падения морали имело для Унгерна значение религиозного поста. Но нетерпимость к спиртному выработается у него позже, во время Смуты.
С офицерской попойкой связан перевод Романа Фёдоровича в другую часть. Он поссорился с сослуживцем и получил сабельный удар в голову (что впоследствии стало причиной сильных головных болей). Оба виновника скандала покинули свою часть.
В 1910 году Романа перевели в 1-й Амурский казачий полк, который стоял в Благовещенске. Что интересно, весь путь из Забайкалья на Амур (свыше 1 200 км) Унгер проделал один, его сопровождала только собака. Следовал охотничьими тропами, через Большой Хинган. Пропитание добывал охотой и рыбной ловлей. Это было настоящее суровое путешествие и «школа выживания» для даурского барона.
Хорунжий 1-го Аргунского полка Забайкальского казачьего войска барон Р. Ф. Унгерн-Штернберг
Монголия
В аттестации хорунжего Унгерна за 1911 год отмечается:
«Службу знает хорошо и относится к ней добросовестно. К подчиненным нижним чинам требователен, но справедлив.
Умственно развит хорошо. Интересуется военным делом.
Благодаря знанию иностранных языков знаком с иностранной литературой. Толково и дельно ведёт занятия с разведчиками.
Прекрасный товарищ. Открытый, прямой с отличными нравственными качествами, он пользуется симпатией товарищей».
Умственно развит хорошо. Интересуется военным делом.
Благодаря знанию иностранных языков знаком с иностранной литературой. Толково и дельно ведёт занятия с разведчиками.
Прекрасный товарищ. Открытый, прямой с отличными нравственными качествами, он пользуется симпатией товарищей».
В аттестации 1912 года:
«Увлекается и склонен к походной жизни. Умственно развит очень хорошо…
В нравственном отношении безупречен, между товарищами пользуется любовью.
Обладает мягким характером и доброй душой».
В нравственном отношении безупречен, между товарищами пользуется любовью.
Обладает мягким характером и доброй душой».
То есть до маньяка, алкоголика и наркомана, с нечеловеческой жестокостью уничтожающего людей, как его любили изображать враги, явно пропасть.
В 1912 году барон произведён в сотники. Роман Унгерн решил вернуться в Забайкалье, на границу с Монголией.
Внешняя Монголия (Халха) была в это время формально в составе Китая и добивалась независимости. Китайская колонизация вызвала недовольство туземцев. Нарастал поток переселенцев, которые захватывали и распахивали пастбища.
Местные князья лишались наследственных прав в пользу китайских чиновников. Процветали поборы и ростовщичество.
Монголы попали в зависимость от различных китайских фирм. Поэтому монгольские власти решили воспользоваться революцией в Китае (1911 года) и добиться полной независимости.
Богдо-гэгэн VIII, буддийский лидер страны, был возведён в Богдо-ханы и стал теократическим правителем нового государства. Россия поддерживала это стремление и помогла сформировать монгольскую армию.
Петербург в период правления Николая II пытался перетянуть на свою сторону буддийский мир. Монголия считалась ключом к Центральной Азии. И в перспективе могла стать частью Русской империи.
Отсюда открывался прямой путь в Тибет, куда лезли британцы. Свой интерес к региону проявляла Япония. В свою очередь, образ белого царя,
«держащего свой престол на краю Севера»,
был популярен на Востоке. Русский государь считался прямым наследником древней северной традиции.
В 1913 году Китай признал широкую автономию Монголии.
В 1913 году Унгерн подал в отставку, перешёл в запас и уехал в Монголию. Он жаждал войны.
«Крестьяне должны обрабатывать землю, рабочие – работать, а военные – воевать»,
– скажет он на допросе через восемь лет.
В это время в Кобдо шли бои между монголами и китайцами. Русские принимали в них участие как военные советники. Также Роман Фёдорович искал в монгольских кочевниках той простоты и веры, которая была в его идеальных представлениях о средневековой Европе. Степняки-всадники казались ему наследниками настоящей военной традиции, которая уже умирала в развращенной Западной Европе. Он искал в монголах воинской доблести, честности и идейной преданности своему делу.
Однако Унгерн ошибался.
Этот образ монголов был рождён также на Западе и был всецело книжным. Тогдашние монголы не имели никакого отношения к подлинной империи Чингисхана. Это были типичные туземцы, весьма далёкие от идеалов рыцарства, высокой духовной и материальной культуры русской цивилизации.
К примеру, убеждённый монархист, сторонник усиления русского влияния на Востоке и знаток тайн тибетской медицины, крещёный бурят Пётр Бадмаев никаких иллюзий по поводы «высокой духовности» и «развитости» местных жителей не питал и очень хорошо охарактеризовал местные нравы. Он отмечал:
«прирождённую лень монголов»,
«отсутствие всякого знания и образования, кроме буддийского, поддерживающего суеверие»,
«довольство и удовлетворённость бюджетами пастушеской жизни».
И никаких потомков «завоевателей Вселенной», создателей мировой империи. Обычные дикари, примерно на уровне индейских племен Северной Америки в период их завоевания европейцами. Поэтому Китайская империя, даже в период упадка, легко владела Монголией.
Унгерн идеализировал монголов, которые не имели отношения к тем людям, которые создали мировую империю. Обстоятельства его поездки в Монголию сохранились в воспоминаниях А. Бурдукова – представителя крупной торговой компании, корреспондента либеральной газеты «Сибирская жизнь». Это были совершенно разные люди: воин и торговец. Поэтому Бурдуков с неприязнью описывал своего спутника:
«Поджарый, обтрёпанный, неряшливый… с выцветшими застывшими глазами маньяка».
Корреспондент вспоминал:
«Унгерна занимал процесс войны, а не идейная борьба во имя тех или иных принципов.
Главное для него – воевать, а с кем и как – не важно.
Он повторил, что 18 поколений его предков погибли в боях, на его долю должен выпасть тот же удел».
Главное для него – воевать, а с кем и как – не важно.
Он повторил, что 18 поколений его предков погибли в боях, на его долю должен выпасть тот же удел».
Этого торговца тогда поразила безудержная энергия Унгерна, его необычайная настойчивость и жесткость.
Унгерну не позволили воевать за монголов. Во 2-м Верхнеудинском полку, который помогал монголам, служил один из немногих друзей Романа Фёдоровича – Борис Резухин, будущий заместитель командира Азиатской дивизии. Барон был прикомандирован в качестве сверхштатного офицера при конвое русского консула.
Своё пребывание в Монголии барон использовал для изучения языка, обычаев и нравов местных жителей. Он объехал все значительные поселения, побывал во многих монастырях, завёл знакомства с представителями местной знати и духовенства.
К началу Первой мировой войны Роман Унгерн вернулся в Россию и вступил в ряды Донского войска.
Командир Татарского полка и 2-й кавбригады в Азиатской дивизии Борис Петрович Резухин. 1919 г.
Продолжение следует…
Информация