«Желал стать во главе разумного движения в народе русском». К 200-летию М. В. Петрашевского
«Пятницы»
Михаил Васильевич родился 1 (13) ноября 1821 года в дворянской семье. Его отец был известным военным врачом-хирургом, лечившим крупных военных и гражданских деятелей России. Был близок с петербургским генерал-губернатором М. Милорадовичем. Крестником Петрашевского был государь Александр I.
Петрашевский в 1832–1839 годах учился в Царскосельском лицее. Способности были хорошие, но из-за эксцентричности и постоянных споров с начальством был выпущен с низким чином 14-го класса. Поступил на юридический факультет Петербургского университета, получил диплом кандидата правоведения, с 1841 года – переводчик в Министерстве иностранных дел. Работал над «Карманным словарём иностранных слов, вошедших в состав русского языка». Первую редакцию подготовил В. Майков вместе с Петрашевским, вторую – Петрашевский (он написал и большинство статей).
Отсутствие понимания в семье, кризис личности, повлияли на его жизненный путь:
«Не находя ничего достойным своей привязанности – ни из женщин, ни из мужчин, я обрек себя на служение человечеству».
Имея многочисленных знакомых во всех слоях общества и обширную политическую библиотеку, Михаил Васильевич в 1845–1849 годах собирал в своём доме собрания – «пятницы». Основными участниками была молодые представители разночинной интеллигенции.
«Пятницы» посещали писатель Алексей Плещеев, поэт Сергей Дуров, дворянин Николай Спешнев, врач Дмитрий Ахшарумов, начинающий писатель Фёдор Достоевский, молодые офицеры Николай Момбелли и Николай Григорьев, студенты, люди без определенных занятий. На собраниях присутствовали и известные люди – писатель Михаил Салтыков-Щедрин, художник Павел Федотов, композиторы Михаил Глинка и Антон Рубинштейн, будущий знаменитый литературный критик и революционер Николай Чернышевский.
Сначала участниками кружка было человек 15, но в 1849 году было уже более 150.
Мечты о народной революции
Различные кружки и общества в первой половине XIX века были обычным явлением для Европы и России. Ещё не затихли отголоски Великой французской революции, Европу в 40-е годы терзал экономический кризис, который переходил в социально-политический, назревали революции в Австрии и Франции, германских и итальянских государствах, лихорадило Балканы.
Кружок Петрашевского в целом был разношёрстным обществом любителей философии, литературы либерального толка. Они собирались по пятницам, читали книги по материалистической философии, истории революционных движений.
Особенно популярны были работы французских философов Шарля Фурье и Этьена Кабе, английского мыслителя Роберта Оуэна.
Фурье был одним из основателей утопического социализма, предлагал создавать фаланги – самодостаточные коммуны, в центре жизни которых дворец особого типа (фаланстер), где люди трудятся для взаимной выгоды. Кабе создал свою версию коммунизма. Оуэн выступал за замену капитализма (источника всякой социальной несправедливости) социализмом, стоял у истоков профсоюзного движения и был автором идеи вмешательства правительства в промышленную политику. Он создал коммунистическую производственную коммуну в Америке, став «отцом» будущих подобных коммун в Советской России и Израиле (кибуц).
Члены кружка были мечтателями, а не профессиональными революционерами. Лишь некоторые петрашевцы имели не совсем ясные революционные грёзы. По мере знакомства с европейской политической литературой среди петрашевцев выделилось сравнительно радикальные меньшинство. Среди них был и сам Петрашевский.
Радикальные петрашевцы считали, что развитие общества возможно лишь при наличии политической и социальной свободы. Они, в отличие от своих предшественников декабристов, среди которых было много военных, думали не о мятеже, а о народном восстании. Его собирались вызвать путём пропаганды. Возбуждая в народе негодование против властей. Также предполагалась длительная и тщательная подготовка социальных преобразований, среди них – отмена крепостного права.
Большинство петрашевцев не имели за плечами никаких реальных революционных дел.
Их грех вольнодумства – это чтение запрещенного письма Белинского к Николаю Гоголю, где писатель был подвергнут критике за новое произведение. Особенно Гоголю досталось за восхваление православия. Также делались попытки распространения «Карманного словаря иностранных слов» под редакцией Петрашевского. Его статьи пропагандировали демократические и материалистические идеи, принципы утопического социализма.
А любые попытки сделать что-то на деле проваливались. «Философы» были далеки от реальности. Так, сам Петрашевский попытался организовать фаланстер у себя в имении, но крестьяне его сожгли.
Дело «По розысканию Липранди и донесениям Антонелли о Буташевиче-Петрашевском и его товарищах: часть I-я. Об арестовании обвиняемых лиц и осмотре квартир их» (обложка)
Арест
Ключевую роль в разгроме кружка петрашевцев сыграл чиновник по особым поручениям при министре внутренних дел Иван Липранди.
Он установил наблюдение за петрашевцами, внедрил в их среду провокатора – бывшего студента Петра Антонелли. В 1849 году Петрашевского и его единомышленников арестовали (около 40 человек, включая Ф. М. Достоевского). Ни в одном политическом деле в России XIX века не было столько литераторов.
Всего к следствию привлекли 123 человека, 22 были судимы, 21 приговорили к смертной казни. Один арестованный, Николай Григорьев, помешался в процессе следствия, ему исполнение приговора отсрочили. Достоевский отразил это в своем знаменитом романе «Идиот» в образе князя Мышкина.
Военный суд отметил, что
«пагубные учения, породившие смуты и мятежи во всей Западной Европе и угрожающие ниспровержением всякого порядка и благосостояния народов, отозвались в некоторой степени и в нашем Отечестве. Горсть людей совершенно ничтожных, большей частью молодых и безнравственных, мечтала о возможности попрать священнейшие права религии, закона и собственности».
Конечно, правительство не видело в кружке Петрашевского угрозу государству.
Заговорщиков считали пустыми болтунами, что было правдой, и наказали именно за антиправительственную болтовню, в назидание всем настоящим и будущим критикам. Государь Николай, расправившись с декабристами, питал большую неприязнь к различным тайным сборищам.
Учитывая различные смягчающие обстоятельства, включая раскаяние подследственных (все они в своих показаниях выражали сожаление и раскаяние), суд счёл возможным просить о смягчении наказания.
Но перед этим произошла инсценировка казни.
22 декабря 1849 года (3 января 1850 года) петрашевцы были привезены из Петропавловской крепости, где они провели 8 месяцев в одиночном заключении, на Семёновский плац. Им прочли конфирмацию (утверждение) смертного приговора и стали готовить к казни. Затем было объявлено о смягчении приговора: Петрашевский был приговорён к бессрочной каторге, Достоевский и Дуров получили 4 года каторги с последующим направлением в рядовые, Толь – два года каторги, Черносвитов – ссылку, Плещеев – направлен в рядовые, Пальм – разжалован в рядовые и т. д. Но до этого петрашевцам пришлось выдержать, как с содроганием вспоминает Достоевский, «десять ужасных, безмерно страшных минут ожидания смерти».
«Обряд казни на Семёновском плацу», рисунок Б. Покровского, 1849 год.
Каторга и ссылка
Петрашевский отбывал наказание в Восточной Сибири, в Шилкинском и Нерчинском заводах.
В 1856 году переведён на поселение, жил в Иркутске, сотрудничал с местными газетами и давал уроки. Организовал газету «Амур». Установил широкие связи с местной интеллигенцией и ссыльными, включая поляков. Добивался пересмотра приговора и восстановления всех прав, но без успеха.
Михаил Петрашевский вместе с декабристом Дмитрием Завалишиным начал информационную кампанию против тогдашнего генерал-губернатора Восточной Сибири Николая Муравьева-Амурского. В результате за острый язык и споры с местными властями был выслан из Иркутска в село Шушенское. Затем жил в Красноярске, оттуда выслан снова в Шушенское, оттуда в село Кебеж. 1865 году обратился к государю Александру II, обличал сибирскую администрацию, и ему было запрещено обращаться с жалобами. Умер 7 (19) декабря 1866 года в селе Бельском, в Енисейской губернии.
Как человек Михаил Васильевич восторга у окружающих не вызывал.
Отмечался нервозный, суетливый стиль его поведения. Во время следствия он проявлял «дерзость и наглость» и объявил, что «желал стать во главе разумного движения в народе русском».
Губернатор Бернгард Струве, встретившийся с Петрашевским в Сибири, отмечал:
«Буташевич-Петрашевский и в ссылке оказался таким же, каким я его знал в Петербурге, т. е. человеком крайне не деликатным, тщеславным, желающим только везде играть роль, чтобы на него указывали, не имеющим, в существе, никакой серьёзной цели…»
Михаил Петрашевский оказал заметное влияние на развитие утопического социализма в России. Объединения петрашевцев в дальнейшем переросли в различные направления революционно-демократического движения.
Информация