Скоро у нас всё будет по плану. По цифровому Госплану
С подачи президента?
Почти как у классиков – призрак социализма бродит не только по нашей стране, но и по Европе, и уж тем более – по «разъединённым» Штатам Америки. Экономика, которую, забыв заветы Джона Мейнарда Кейнса, снова попытались выпустить в свободное рыночное плавание, вот-вот пойдёт в разнос.
Робкие попытки что-то противопоставить тенденциям дезинтеграции, которые отмечались с началом пандемии, благополучно провалились. Все разругались со всеми, и украинский кризис лишь подтвердил, что по части договороспособности нынешние политики слишком явно уступают предшественникам.
Позитивный посыл от российского лидера, сделанный в среду, никто, ни на Украине, ни на Западе, даже не попробовал услышать. Но, похоже, сейчас важнее, чтобы он был услышан внутри страны. О переводе экономики на военные рельсы речь не идёт, судя по первым результатам спецоперации, это уже было сделано раньше.
Наступает время разбираться с тем, что делать дальше (Владимир Владимирович, а что дальше?), тем более что существующая модель нашей экономики явно исчерпала потенциал роста. Многие считают, что это произошло как минимум полтора десятка лет назад.
Сейчас Владимир Путин напомнил о давно назревшей необходимости структурных перемен в экономике, но категорически отверг идею ручного управления. Однако, по его же словам, нельзя и пускать всё на самотёк, под «железную руку» рынка.
Поступить так – это снова воплощать в жизнь сомнительные идеи «шоковой терапии» недоброй памяти Лешека Бальцеровича и Егора Гайдара. Значит снова 90-е, снова крах целых отраслей и миллионы сломанных судеб? Ещё раз позволить себе такое Россия просто не имеет возможности, да и права тоже.
По заветам премьера Косыгина
Наши давние читатели помнят всё. Что могут и хотят, разумеется. А вот новых приходится приручать, напоминать, кто да что и почему. По всей видимости, совсем не зря в вузах сейчас планируется ввести обязательные курсы истории – школа этот предмет благополучно проваливает.
Наиболее успешные практики времён Союза, с честью выдержавшего почти полувековое противостояние с западным миром, нельзя забывать. А лучше – использовать, особенно те, от которых когда-то отказались. То ли по глупости, то ли по злому умыслу.
Совсем немногие сегодня помнят, что вскоре после отставки Никиты Хрущёва, этого «оттепельщика» и незадачливого реформатора, в СССР намечались масштабные экономические реформы. Тогдашний премьер Алексей Николаевич Косыгин (на фото) и его команда сделали заготовку преобразований, по сравнению с которыми перестройка смотрится просто жалко.
Ключевой составляющей программы была ставка на промышленность, ориентированную на сферу потребления, а также на то, что сегодня принято называть малым и средним бизнесом. Причём с акцентом на периферию, то есть на советские республики и даже на страны социалистического лагеря, которым вернули почти полную экономическую свободу.
Этот тезис сегодня многие непременно сочтут сомнительным, хотя его вполне подтверждают показатели потребительского сектора, сельского хозяйства или той же туристической индустрии в странах Восточной Европы. Небезызвестные события 1968 года в Чехословакии, где были надежды на подобие НЭПа, кстати, тоже можно считать аргументом «за».
Но вместе с тем – и отражением подковерной борьбы в ЦК, а особенно – в политбюро ЦК КПСС. Партийные лидеры СССР во главе с практиком Брежневым и идеологом Сусловым были откровенно напуганы перспективой отхода от «базовых принципов». Для них важнее, точнее – опаснее всего, была перспектива утраты полного, даже тотального контроля, и не в экономике, а прежде всего в идеологической сфере.
Впрочем, эти настоящие марксисты неплохо понимали, что рано или поздно экономика продиктует политику. В Чехословакию ввели танки, а премьера Косыгина, который тихо высказался не «за», задвинули на второй план, и это даже подтолкнуло Брежнева к тому, чтобы занять сразу два высших поста в СССР. А косыгинские реформы торопливо засунули под сукно.
При этом цековские эксперты ссылались на то, что и без реформирования советская экономика растёт темпами, опережающими США и уж тем более старушку Европу. В чём опережает, это было не так важно, как неважным казалось и нарастающее отставание в уровне жизни.
Пятилетку в три года
Интересно, что реформатор Косыгин не собирался отказываться от стратегического планирования, предлагая лишь избавить от плановых ориентиров производителей женского белья и спичек. И по его примеру возвратиться к госпланированию у нас пытались уже не раз.
Удалось по-хорошему, правда, только однажды – после дефолта 1998 года. Но тогдашнего премьера и его вице – Евгения Примакова и Юрия Маслюкова, а потом и председателя Центробанка Виктора Геращенко «ушли» в отставку почти сразу, как только они навели элементарный порядок в российской экономике.
Последний раз идея Госплана всплыла совсем недавно – в конце самого ковидного 2020 года. Как только фактически разогнали институты развития – в том числе «Сколково» и «Роснано», создав суперкорпорацию ВЭБ.РФ, тут же взялись и за планирование. Поначалу, вместо пятилетнего – трёхлетнее.
Трёхлетний план был подан Госсовету и Госдуме скромно – как Национальные цели развития. С адаптацией под него Национальных проектов и Государственных программ, а ещё и целого ряда уже забытых положений из Концепции-2020 (Социальные обязательства и капиталистические обстоятельства).
Та Концепция была, напомним, первой в постреформенной России пробой применить на практике опыт советского планирования. Конкретики с цифрами прописью там было маловато, как и в отраслевых аналогах, вроде Стратегии-2030 у РЖД или энергетической программы с теми же сроками. Тем не менее преобразование Центра национальных проектов, детища Дмитрия Медведева, в аналог союзного Госплана ожидалось.
Но пока, насколько известно, не состоялось. Хотя в трёхлетнем плане и было всё, что такому документу полагается. Были цели – повышение уровня жизни людей, формирование комфортной среды для развития. Была и роспись по регионам, и даже сроки, и ответственные за исполнение. Но главное – было прописано бюджетное обеспечение.
Три года с тех пор ещё не прошло, но думается, что по обычаю наших чиновников, спустят всё на тормозах, чему ещё и украинская спецоперация подсобит. Но прецедент всё-таки важен, тем более что идеи госпланирования просто витают в последних выступлениях главы государства, и явно не без поддержки от главы правительства.
Предложения с мест
И с мест уже пошли предложения создавать не просто Госплан, а цифровой Госплан, что на днях озвучил экс-министр по Северу и Дальнему Востоку Александр Галушка (на фото), ныне курирующий Кузбасс в НИУ ВШЭ – нашей кузнице экономических кадров. Как и многие теперь, он убеждён, что в последние 30 лет нам была навязана крайне непродуктивная экономическая идеология.
Что ж, трудно не согласиться, и действительно, экономических теорий много, но главным критерием их выбора должна быть успешная практика и реальная польза. А. Галушка считает, что стране нужен современный цифровой Госплан. В Китае с такой функцией неплохо справляется Государственный комитет по реформам и развитию.
Увы, но как это очень часто случается у наших чиновников, из конкретики в предложениях А. Галушки присутствует, пожалуй, только одно – создать и в России такой орган управления. Это, по мнению бывшего министра, который теперь проявляет свою активность как зампред в Общественной палате, сделать «на порядки проще, опираясь на свой успешный опыт и лучшие зарубежные практики».
Почему Галушку не устраивает тот же Центр национальных проектов, сказать непросто. Наверное, потому, что там умеют замылить любую инициативу, как, похоже, замылили своё собственное превращение в новый Госплан. Пока же в рамках некоего проекта «Кристалл роста» от лица Александра Галушки предложены конкретные решения по создания цифрового Госплана.
Полезным шагом вперёд, на его взгляд, является реализация этих предложений и на региональном уровне. Кузбасс имеет все возможности стать новатором, лидером и примером создания современной системы государственного планирования.
Информация