ПМЭФ-2022, ЕАЭС и нелегкий казахский выбор
Форум нового торгового объединения – «расширенного региона»
Закончился Петербургский международный экономический форум. Как и в предыдущие годы, участники перемещались между тематическими панелями, вели дискуссии, заключали и обсуждали контракты в непростых условиях новой холодной войны. Одним из главных ньюсмейкеров форума неожиданно для многих оказался казахстанский лидер. В свойственной дипломату спокойной манере (а он и по образованию, и по многолетней практической работе именно представитель этой сферы) К.-Ж. Токаев отметился целым рядом формулировок, от которых российские политические спикеры и медиа сначала впали в откровенный ступор, а затем разродились весьма эмоциональными материалами.
Перечислять и цитировать сами ответы казахстанского лидера и элементы его дискуссии с российским президентом, полагаю, сегодня уже нет особой нужды – они, как и комментарии к ним, разошлись довольно широко. А вот по тезисам и смыслам пройтись желательно, потому что выводы могут оказаться действительно серьезными.
Кратко их (тезисов) два. Первый – Казахстан будет соблюдать весь спектр международных санкций, несмотря на то, что они не признаны ООН. Второй о том, что ЛНР и ДНР – это «квазигосударственные формирования», мол, если каждое такое формирование признавать, то мест в ООН может не хватить, и, вообще, это старое противоречие международного права.
Прежде всего, хотелось бы отметить, что где-то с начала мая в некоторых отечественных СМИ и частных ТГ-каналах, которые набрали бешеную популярность со стартом СВО, стал развиваться посыл о том, что, дескать, до середины лета Казахстан планирует либо ограничить свое участие в Евразийском проекте, либо вообще заявит о полноценном выходе из ЕАЭС. Изначально разгонять эту версию стали еще в конце апреля через казахстанские ресурсы, затем тема плавно перетекла и к нам. Почву стали разогревать еще за месяц до ПМЭФ-2022, т. е. как раз тогда, когда процессы согласования мероприятий находятся на стадии, близкой к финалу.
Идея того, что Казахстану ЕАЭС не несет практической пользы, да и ОДКБ, кстати, тоже, для местных СМИ и экспертных обсуждений далеко не нова. Ей лет столько же, сколько самим ЕврАзЭС и ЕАЭС, и она усиливается перед различными мероприятиями, затем постепенно затухает. Однако из самой повестки тема эта не выходила полностью никогда. Удивляться ей не стоит, а вот то, что она стала пробиваться в наших медиа в однозначном варианте решения – вот это уже надо отметить особо перед дальнейшим разбором ситуации.
Почему это сегодня исключительно важно, хотя истории про «зачем нам ЕАЭС» уже много лет? Ответ лежит в нынешних санкциях, которые заставили все стороны обратиться к тому, что наши медиа обычно пропускают – «Договору о создании ЕАЭС», который, по сути дела, является его уставом, главной юридической базой. Это очень объемный регламентирующий документ, под который во многом перестроено законодательство стран – участниц. И вот введение нынешних пакетов санкций против России, ряд которых носит характер секторальных, ставит участников ЕАЭС в довольно сложное положение. Причем не только санкций по отношению к России, но и того комплекса мер, которые были приняты Россией в ответ.
Дело в том, что санкции и ответные меры с 2014 по 2022 год, хоть и являлись достаточно неприятным фактором при взаимодействии в рамках ЕАЭС, но не затрагивали принципиальные базисные нормы, на котором он основан. Отношение к санкционной политике здесь больше являлось маркером политическим, и заявления, подобные тому, что озвучил К.-Ж. Токаев, были далеко не единичными со стороны участников экономического объединения.
Как пример, 2019 год, Киргизия. После саммита «Европейское будущее» было сделано заявление о том, что Киргизия прекратит отгрузку и закупку ряда товаров в РФ в силу «синхронизации» санкций.
«Это решение далось нам не так легко, как кажется со стороны, однако мы уверены, что делаем всё правильно. Наш путь – Европа, наш будущий дом – Евросоюз, и мы должны проявлять максимальную лояльность... Уверен, президент Путин поймёт и одобрит наше решение».
Премьер-министр Киргизии М. Абылгазиев.
Правда, официальный Брюссель разрешил брать кредиты и безвозмездную помощь от Российской Федерации, смягчил, так сказать. Сегодня в Киргизии другой президент и премьер-министр, но сама проблема санкций никуда не делась, она усугубилась.
Ну как, уважаемый читатель, согласимся – это же не менее «сильный ход», чем выступление на нынешнем ПМЭФ-2022 президента Казахстана? Просто это все довольно редко доходит до нашего информационного «мейнстрима», ибо оно где-то там далеко в Средней Азии. А вот сейчас Токаев озвучил все «в лоб» на столь крупной площадке.
В этой связи отдельной ремаркой предлагаю поразмыслить критикам президента Сербии А. Вучича, которого только ленивый не осудил за голосование Сербии в ООН. Только представьте его экономическую и политическую географию и соседнюю нам Среднюю Азию. А Сербия к режиму санкций не присоединилась до сих пор.
Общему рынку нужен альтернативный валютный знаменатель
Предыдущие пакеты санкций нормативные аспекты ЕАЭС позволяли купировать и обходить при обоюдном желании, но нынешние накладывают ограничения на платежи, на кредитную и инвестиционную политику, на особенности транзита и даже вопросы интеллектуальной собственности. Казалось бы, на общем фоне последнее – это мелочь. Но как, к примеру, страна может принять оборудование из России, если там в программном обеспечении используются элементы, которые поставлены к нам по линии «параллельного импорта»? И наоборот. Заместить-то «серым» заместим, а на экспорт как отгружать?
Базовая проблема у всех участников ЕАЭС одна и та же, если разобраться – долларовая база как основа накопления и инвестиций. Наши страны еще могут вести расчеты в национальных валютах, если необходимо – за партию товара, за услуги, но как решать вопрос об инвестициях в железнодорожный транспорт, энергетику, даже государственные кредиты, если и база, и номинал проектов – это валюта тех же США?
При этом надо понимать, что в том же Казахстане основные инвесторы в ТЭК – это США и Нидерланды, в транспорт и логистику – Китай. А резервы далеко не похожи на наши, из которых мы так легко аж половину отдали на «заморозку». Собственно, и капитал хранится тоже понятно где. Только вот влияния на сырьевые рынки у Казахстана такого, как имеем мы, нет. Оказывать влияние на ценообразование на мировых биржах не получится и «играть на этом в геополитику» – тоже.
Почему-то у нас после января нынешнего года стало принято в СМИ говорить о том, что К.-Ж. Токаев – это некий международник, технократ, который годами занимался посольскими и «техническими вопросами» в тени Н. Назарбаева, а потом возьми и из «номинального директора» превратись в «реального». Откуда это представление взялось, автору не очень понятно, учитывая, что привлечение инвестиций и формирование самой финансово-промышленной основы Казахстана проходило через его руки. Вот и «технарь».
И до июня 2022 года было понятно, что в силу экономической географии региона и особенностей транспортных потоков, их стоимости, а также, что совсем немаловажно, т. н. «пандемии», которая сократила спрос потребителей и взаимное предложение, провозглашенные ранее «транзитные коридоры» будут работать преимущественно на внутренний рынок участников ЕАЭС.
Вот транзитный маршрут из Китая в Европу через Казахстан и Каспий – к нему готовились, в него инвестировали, но работает он, как мы разбирали ранее, вовсе не так, как хотел бы главный бенефициар, китайский инвестор. Более того, конфликт на Украине сейчас вообще закрыл маршрут через Черное море на Одессу и Констанцу, а через Новороссийск это означает включение в маршрут Турции – схема не работает. Остается везти через Центральную Россию, и опять не очень понятно, как конкретно и где будет «точка выхода», но через Россию, учитывая снижение объемов, Китай и сам может отправлять товары. А инфраструктура уже построена и ждет. Можно оценить, с какой холодностью две недели назад представитель Китая отвечал на вопросы наших среднеазиатских соседей по железнодорожной инфраструктуре, по зависшим на годы старым проектам.
Если бы у ЕАЭС был альтернативный механизм не просто расчетов, а формирования ценовой базы (в виде хоть отдельной «торговой валюты» по типу того, чем был евро в начале его жизненного пути, или даже «переводного рубля» бывшего СЭВ), то решение подобных проблем проходило бы на порядок проще и быстрее. Главное, что была бы прочная основа общего рынка. Но этим (и мы это, опять-таки, рассматривали ранее) никто всерьез не занимался. А теперь, оказывается, на том же ПМЭФ обсуждается тестирование расчетов в криптовалютах. Но таможенному евразийскому объединению уже двадцать лет.
Автор ждал, что подобный момент обязательно наступит, учитывая то, что санкции действительно и всеобъемлющие, и долгосрочные. Тот момент, когда в рамках ЕАЭС не останется возможности и дальше путем разной казуистики обходить противоречие между нормами собственного устава и санкционными требованиями.
Все рано или поздно должно было сложиться в одном месте: и нежелание на практике выстраивать платежные инструменты и ценообразование, и строить единый рынок, и невозможность нарастить перекрестные инвестиции, и слабый внутренний спрос, и невостребованность транзитных маршрутов. Мы сильны территорией, ресурсами, но по населению весь регион – это немногим больше одной Бангладеш. Это с одной стороны.
С другой стороны, коллективный Запад загнал мировую экономику в такие условия, что страны не только нашего региона, но и соседи просто вынуждены искать альтернативные механизмы реанимации производства, торговли и потребления. Безумность нынешней ситуации признают и на Ближнем Востоке, и в Индии, и Китае. И вот, если брать прошедший форум в целом, оценить заявления, контракты, меморандумы и пожелания, то совершенно отчетливо вырисовывается картина нового торгово-экономического объединения, условия работы которого постепенно прощупываются. Аналога ЕАЭС только с наличием Китая, Ирана, Индии. Участникам ЕАЭС было предложено идти в это объединение либо вместе, либо порознь.
Конечно, преференции могут быть и больше, и глубже, если войти в эти переговоры как единый экономический евразийский блок. Но страны ЕАЭС перед этим вынуждены делать выбор: выбираете санкции, когда ЕАЭС остается номинальным объединением с частично облегченными процедурами, и тогда все идут в большой «Союз» порознь. Зато система взаимодействия с западными финансовыми элитами, вот глубинная схема оборота капитала, которую строили годами – она остается неизменной. Или вы перешагиваете санкции, и все идут в новое объединение совместно и с общим результатом.
Вот Казахстан, как видит автор, этот выбор для себя сделал, и руководство этот выбор озвучило – выбран вариант первый. Выбор этот так или иначе ждет и остальных нынешних участников ЕАЭС. ЕАЭС останется как преимущественно ЕврАзЭС, и в новые формы торгово-экономических объединений каждый участник идет уже своим собственным путем.
Вторая часть тезисов Токаева
Что же касается второй части тезисов К.-Ж. Токаева относительно «квазигосударств» ДНР и ЛНР, то я бы не делал на этом того акцента, с которым сегодня выступают комментаторы, мол, это не «союзник» и прочее. К.-Ж. Токаев считает своей личной заслугой снятие пограничных вопросов, и официальную делимитацию границ Казахстана по всему периметру. Это оценивается как личностный вклад вместе с денуклеаризацией в 90-е годы. Читателю предлагаю просто ознакомиться с материалом «Независимость превыше всего» за авторством казахстанского президента. Это на самом деле абсолютно программный документ, и выпущен он был в прессу за год до мятежа, до референдума по вопросам конституции и прочих близких событий.
Некоторые спикеры по итогам выступления Токаева уже выступили с идеями пересмотра границ, что потребовало от нашей администрации отдельных разъяснений. Идеи тем болезненные для Токаева лично, что именно он за эти самые границы отвечал, и границы считаются его заслугой. Удивительно ли, что при ответе на вопрос о праве на самоопределение Токаев назвал это старым противоречием международного права и приоритет отдал установленным государственным границам?
ПМЭФ-2022 был задуман не для этого, не для этих вопросов, а для выработки пробных шагов в направлении нового торгового объединения в рамках «расширенного региона». Но СМИ предпочли раскачать более «нервную» тему, оставив главное поодаль.
В медиа уже назвали приостановку отгрузки казахстанской нефти в Новороссийске (минная угроза) «ответом на «квазигосударства». Если это и ответ, то ровно на тему, поднятую несколькими абзацами выше – ЕАЭС, где уже понятно, что состояние «родились дети – спали порознь» останется выбором этого участника.
Информация