Советская пропаганда в годы войны: статьи Эренбурга, песни, листовки
В предыдущих статьях о творчестве Кукрыниксов, прессе, Совинформбюро и Левитане мы начали рассмотрение советской пропаганды в годы Великой Отечественной войны. Теперь перейдем к новым темам – статьям Эренбурга, песням и листовкам, которые тоже были своеобразным оружием в ходе войны.
Статьи Эренбурга
В годы Великой Отечественной войны в советских изданиях работали тысячи публицистов. Конечно, рассказ о каждом из них занял бы не один том, поэтому мы ограничимся одним из самых талантливых и уважаемых в солдатской среде публицистов – Ильёй Эренбургом.
О том, что советские солдаты действительно относились к Эренбургу и его статьям особенно, однажды хорошо сказал другой известный писатель, Константин Симонов:
«Мне рассказывали люди, заслуживающие полного доверия, что в одном из больших объединённых партизанских отрядов существовал следующий пункт рукописного приказа:
«Газеты после прочтения употреблять на раскурку, за исключением статей Ильи Эренбурга».
Это поистине самая короткая и самая радостная для писательского сердца рецензия, о которой я когда-либо слышал».
«Газеты после прочтения употреблять на раскурку, за исключением статей Ильи Эренбурга».
Это поистине самая короткая и самая радостная для писательского сердца рецензия, о которой я когда-либо слышал».
Илья Эренбург (справа) с танкистами на фронте, 1942 год
А вот как оценивал значение творчества Эренбурга в военные годы другой его коллега по цеху, писатель Павел Антокольский:
«Лучший публицист и газетчик в годы Отечественной войны. Он один сделал для победы больше всех советских писателей, взятых вместе».
До войны Эренбург долгие годы прожил в эмиграции и вернулся в СССР лишь в 1940 году. Тем не менее советская пресса публиковала его ещё в 1930-е годы, когда писатель жил во Франции. С началом же войны Эренбург, подобно Левитану, сражавшемуся с врагом своим голосом, или Кукрыниксам, воевавшим плакатами и карикатурами, стал бороться своим оружием – печатным словом.
За годы войны Эренбург написал около 1 500 статей и заметок, которые потом издаст тремя томами. Именно Эренбург впервые в одной из своих статей ещё в декабре 1941 года употребил термин «День Победы». Забегая наперёд, скажу, что в 1954 году Эренбург напишет повесть «Оттепель», и с тех пор это название прочно закрепится в качестве обозначения всей хрущёвской эпохи.
В годы войны его статьи имели колоссальное влияние на солдат. В июле 1942 года, на следующий день после начала Сталинградской битвы, Константин Симонов опубликовал в газете «Красная звезда» стихотворение «Убей его!». Именно это стихотворение вдохновило Эренбурга на написание краткой, но очень сильной пропагандистской статьи «Убей!».
Стихотворение Симонова, опубликованное в «Красной звезде» на следующий день после начала Сталинградской битвы.
Вся статья состояла лишь из пяти абзацев, причём в первых трёх абзацах цитировались отрывки из писем, найденных на телах убитых немецких военных, свидетельствующие об их жестоком обращении с советскими военнопленными. Так, один из отрывков гласил:
«У нас здесь есть пленные русские. Эти типы пожирают дождевых червей на площадке аэродрома, они кидаются на помойное ведро. Я видел, как они ели сорную траву. И подумать, что это – люди...»
А далее шли строки, призывавшие советских бойцов к мести за все преступления немцев. Многие бойцы заучивали их наизусть:
«Рабовладельцы, они хотят превратить наш народ в рабов. Они вывозят русских к себе, издеваются, доводят их голодом до безумия, до того, что, умирая, люди едят траву и червей, а поганый немец с тухлой сигарой в зубах философствует: «Разве это люди?..»
Мы знаем всё. Мы помним всё. Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово «немец» для нас самое страшное проклятье. Отныне слово «немец» разряжает ружьё. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьёт твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьёшь немца, немец убьёт тебя. Он возьмёт твоих и будет мучать их в своей окаянной Германии. Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком. Если на твоём участке затишье, если ты ждёшь боя, убей немца до боя. Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину. Если ты убил одного немца, убей другого – нет для нас ничего веселее немецких трупов. Не считай дней. Не считай вёрст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! – это просит старуха-мать. Убей немца! – это молит тебя дитя. Убей немца! – это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!»
Мы знаем всё. Мы помним всё. Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово «немец» для нас самое страшное проклятье. Отныне слово «немец» разряжает ружьё. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьёт твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьёшь немца, немец убьёт тебя. Он возьмёт твоих и будет мучать их в своей окаянной Германии. Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком. Если на твоём участке затишье, если ты ждёшь боя, убей немца до боя. Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину. Если ты убил одного немца, убей другого – нет для нас ничего веселее немецких трупов. Не считай дней. Не считай вёрст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! – это просит старуха-мать. Убей немца! – это молит тебя дитя. Убей немца! – это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!»
Несомненно, приведённые строки вызывают бурю эмоций. Если бы они были написаны в мирные дни, то их тут же признали бы экстремизмом, но в то суровое время, когда немцы уже прорывались к Волге, и судьбы миллионов людей зависели лишь от того, кто победит в начавшейся Сталинградской битве, такие слова были вполне логичны и даже ожидаемы.
Они вселяли в бойцов необходимую в условиях тяжелейших боёв ярость, желание отомстить за все зверства оккупантов, стремление поскорее изгнать врага с родной земли. И нет никаких сомнений, что эти строки своей цели достигли: они пользовались небывалой популярностью. Вскоре появился даже лозунг, который так и звучал: убей немца! А в некоторых газетах появилась рубрика под названием «Убил ли ты сегодня немца?».
Статьи Эренбурга вскоре стали настолько знамениты, что дошли до самого Гитлера. Взбешённый фюрер приказал при поимке повесить Эренбурга на месте. Однако, как и в случае с Левитаном и Кукрыниксами, приказ этот так и остался на бумаге, а Эренбург будет своими статьями поднимать боевой дух солдат до самого конца войны.
Песни
На поднятие боевого духа солдат были направлены и песни. В военные годы им придавалось не меньшее значение, чем сводкам Информбюро, тексты песен и ноты регулярно публиковались во многих газетах и журналах.
Одной из самых известных песен военных лет является «Священная война», часто называемая также по первой строке «Вставай, страна огромная!», слова которой хотя бы раз в жизни слышал каждый. Её пели на фронте перед решающими сражениями, с ней шли в бой миллионы солдат, а в тылу её ежедневно транслировали по радио сразу после кремлевских курантов.
Слова песни «Священная война» были написаны поэтом Василием Лебедевым-Кумачом 22 июня 1941 года, а уже 24 июня её напечатали в газетах «Известия» и «Красная звезда». Вдохновлённый этими стихами, композитор Александр Александров в тот же день написал к ним музыку, а спустя ещё два дня «Священная война» впервые была публично исполнена на Белорусском вокзале Москвы перед отправкой солдат на фронт. Так родилась песня, от которой даже сейчас порой идут мурашки по коже.
В первые месяцы войны песню исполняли редко, поскольку у властей ещё были иллюзии по поводу того, что война продлится недолго, и победу удастся одержать «малой кровью». И лишь с 15 октября 1941 года, когда немцы уже рвались к Москве, её начали ежедневно транслировать по радио.
Влияние «Священной войны» трудно переоценить. Она поднимала солдат в бой, возвращала им уверенность в победе даже в самые тяжёлые дни войны. Её неоднократно называли также гимном защиты Отечества.
Другая популярная песня Великой Отечественной войны – «Катюша» – была написана ещё в 1938 году Михаилом Исаковским и положена на музыку Матвея Блантера. Однако «звёздный час» песни пришелся именно на военные годы. Потом «Катюшу» неоднократно исполняли и за рубежом, в частности во Франции.
Слова «Катюши» и в наше время общеизвестны и не теряют популярности, но мало кто знает, что в годы войны существовали и другие версии этой песни. Например, как известно, «Катюшами» неофициально назывались советские РСЗО БМ-13, и один из вариантов песни был посвящён именно этой «Катюше»:
Разлетались головы и туши
Дрожь колотит немца за рекой.
Это наша русская «Катюша»
Немчуре поёт за упокой.
Расскажи, как песню заводила,
Расскажи про «Катины» дела,
Про того, которого лупила,
Про того, чьи кости разнесла.
Все мы любим душеньку «Катюшу»,
Все мы любим, как она поёт.
Из врага выматывает душу,
А друзьям отвагу придаёт!
Дрожь колотит немца за рекой.
Это наша русская «Катюша»
Немчуре поёт за упокой.
Расскажи, как песню заводила,
Расскажи про «Катины» дела,
Про того, которого лупила,
Про того, чьи кости разнесла.
Все мы любим душеньку «Катюшу»,
Все мы любим, как она поёт.
Из врага выматывает душу,
А друзьям отвагу придаёт!
Однако самая необычная судьба оказалась у марша «Прощание славянки». Он был написан ещё в 1912 году Василием Агапкиным, стал популярен в годы Первой мировой, а после революции регулярно исполнялся в белых армиях Колчака, Деникина и Врангеля. И несмотря на всё это, советская пропаганда взяла его на своё вооружение, и новый пик популярности «Прощания славянки» пришёлся на годы Великой Отечественной.
Марш исполнялся на параде 7 ноября 1941 года и на параде Победы 24 июня 1945 года, а также на вокзалах перед отправкой бойцов на фронт.
Как видим, музыка – оружие универсальное, неприхотливое, и может служить любому режиму и любой идеологии.
Пропаганда, рассчитанная на врага
До сих пор речь шла о пропаганде, адресованной советским мирным гражданам и солдатам. Но значительной была также пропаганда, адресованная непосредственно вражеским солдатам. Самой распространённой её формой были, конечно же, листовки. Они очень просты в изготовлении, и их печатали астрономическими тиражами. Так, только за 1941 год было создано и распространено среди немцев 668 млн экземпляров листовок.
Всего же за годы войны напечатано около трёх миллиардов экземпляров советских листовок – больше, чем население всего мира в то время.
О процессе создания адресованных врагу пропагандистских листовок Михаил Бурцев, генерал-майор, основатель службы спецпропаганды в Красной Армии, рассказывал уже после войны:
«Рождались листовки, без преувеличения, в творческих муках. Ведь каждая из них должна была своим содержанием затронуть и умы, и сердца обманутых людей. Тут не менее важны внешний вид, художественное и полиграфическое оформление: цвет, шрифт, набор, иллюстрация – всё это приковывало внимание вражеского солдата, вызывало у него желание поднять листовку, а подняв – прочитать её. Труднее всего, пожалуй, выбрать тему листовки, разработать животрепещущие для немецких солдат проблемы и вопросы. Изложение же их было по возможности кратким, но выразительным и предельно доказательным. Наконец, призывы к действиям – приемлемые и доступные для выполнения. Короче говоря, в листовку вкладывался большой труд».
Для каждой листовки тщательно выбиралась тема. Популярной была тема того, что дома немецких солдат ждут жены, дети и родители, и что наибольший шанс вернуться к ним – сдача в плен. На прилагавшихся фотографиях те, кто уже попал в плен, всегда выглядели счастливыми. Утверждалось, что в плену их хорошо кормят и содержат только в хорошо отапливаемых помещениях. Конечно, это было лишь пропагандистским ходом и в большинстве случаев не соответствовало правде. Например, известно, что множество сдавшихся в Сталинграде немцев в скором времени умерли от холода, так как в окрестностях разрушенного города просто не было отапливаемых помещений для пленных.
Пленные немецкие солдаты с довольными лицами у советского плаката с надписью «Кратчайший путь на родину – это русский плен». Июль 1943 года
Теперь ознакомимся с примерами агитационных призывов.
Вот лишь некоторые из присутствующих на листовках лозунгов первых месяцев войны:
«Немецкие солдаты! Долой развязанную Гитлером грабительскую войну! Да здравствует дружба между немецким и русским народами!»
«Немецкие солдаты! Советская Россия не посягала и не посягает на независимость и целостность Германии. Подумайте, ради чего вы проливаете свою кровь?»
«Немецкие солдаты! Запомните: уничтожение кровавого господства Гитлера и его приспешников – единственный путь к миру!»
«Немецкие солдаты! В мужественной борьбе против гитлеровского режима вас ожидает победа! Русский народ вам поможет. Свергайте Гитлера! Спасайте Германию!»
«Немецкие солдаты! Советская Россия не посягала и не посягает на независимость и целостность Германии. Подумайте, ради чего вы проливаете свою кровь?»
«Немецкие солдаты! Запомните: уничтожение кровавого господства Гитлера и его приспешников – единственный путь к миру!»
«Немецкие солдаты! В мужественной борьбе против гитлеровского режима вас ожидает победа! Русский народ вам поможет. Свергайте Гитлера! Спасайте Германию!»
Стоит ли говорить, что большинство этих лозунгов, и особенно тема свержения Гитлера, не находило никакой поддержки среди немецких солдат в 1941 году. Пока Германия побеждала, Гитлер пользовался огромной поддержкой, как немецкого населения, так и войск.
Надпись: «Немецкий солдат! Смотри, кто виновен в этой войне. Долой Гитлера и его фашистскую банду!»
«С Гитлером война никогда не закончится». За основу листовки взята картина Василия Верещагина «Апофеоз войны»
Более действенными были листовки, обращённые не к абстрактному немецкому солдату, а к конкретной дивизии или части. Вот пример текста такой листовки:
«Солдаты! Вы окружены! Сдавайтесь! В Волобуевке нашли свои могилы сотни ваших товарищей! Помощи ждать неоткуда! Советское командование гарантирует вам жизнь, тёплый кров, обильное питание, возможность переписки с родными. Выбирайте – жизнь в плену или смерть в окружении».
Подобные призывы уже заставляли рядовых солдат задуматься, особенно же если они находились в окружении, и помощи действительно не было.
Для пропаганды в стане врага советское командование издавало также газеты. Так, в июне 1941 года типографии 7-го отдела Главного Политуправления РККА издавали 18 газет на иностранных языках, в том числе 10 – на немецком. Наиболее крупной из них считалась газета Front Illustrierte («Фронтовые иллюстрации»), выпускавшаяся тиражом 200 тысяч экземпляров.
Карикатура на Гиммлера на советской листовке. Текст: «В Германии будут тишина и спокойствие, пока Гиммлер на посту министра внутренних дел».
Информация