Есть ли порох в пороховницах? «Снарядный голод» и наступление на Бахмут
Вопрос «снарядного голода» у Российской армии уже который месяц раз за разом всплывает в социальных сетях и будоражит умы части общественности, внимательно наблюдающей за ходом СВО. Параллельно с этим начиная с осени прошлого года различные «борцы с фейками» уверяют граждан, что никаких лимитов расхода артиллерийских боеприпасов в зоне СВО нет, а распространяют эту информацию некие «вражеские агенты».
Разразившийся некоторое время назад скандал с нехваткой боеприпасов у ЧВК «Вагнер», которые уже несколько месяцев штурмуют город Бахмут (Артемовск) в ДНР, вновь способствовал актуализации вопроса «снарядного голода» в публичном поле. Снижение поставок снарядов ЧВК ее основатель и владелец Евгений Пригожин объяснил заговором со стороны чиновников Министерства обороны РФ, которые якобы противодействуют его успешной штурмовой пехоте. В блогосфере и социальных сетях был поднят информационный шум, военкоры стали наперебой требовать решить проблему со снабжением «Вагнера», а сами бойцы ЧВК стали записывать видеоролики, с жалобой на руководство МО, и в результате снабжать вагнеровцев стали в прежних объемах.
Проблема «решилась». Но, правда, только в публичном поле, ибо для большинства просто перестала существовать. При этом никто не потрудился задаться вопросом – а только ли «заговором против меня и Франции», то есть против Пригожина и России, как утверждал сам основатель ЧВК, было вызвано это решение?
Мало кто задался вопросом – а как снабжаются другие подразделения? Есть ли у них тот самый «снарядный голод»? На эти вопросы и постараемся ответить в данном материале.
Нехватка снарядов у ЧВК «Вагнер» – заговор или общая тенденция?
Слухи о нехватке снарядов у Российской армии стали появляться еще в середине лета, когда ВСУ при помощи РСЗО HIMARS уничтожили несколько крупных артиллерийских складов в ЛНР и ДНР. Одним из первых об этой проблеме сообщил боец Народной милиции ЛНР Андрей Морозов, который впоследствии не раз поднимал этот вопрос в публичном поле. Затем о дефиците снарядов стали говорить и некоторые российские эксперты и военкоры.
На новый уровень эта проблема была поднята после того, как ЧВК «Вагнер» стала жаловаться на нехватку боеприпасов, о чем было сказано выше. Но в вопросе снабжения вагнеровцев упускается один немаловажный факт – данная ЧВК снабжалась и снабжается намного лучше, чем многие подразделения Министерства обороны РФ. Намного лучше, чем 1-й и 2-й армейские корпуса (Народная милиция ЛДНР), где уже несколько месяцев действуют определенные суточные лимиты на использование артиллерийских снарядов. И своими успехами в Соледаре и под Бахмутом (Артемовском) они в целом обязаны именно этому особому снабжению со стороны Министерства обороны РФ.
«Проблема не в том, что ЧВК перестали получать боеприпасы, а в том, что они стали их получать, как все… И больше всего удручает не то, что конкретно их опустили до общих норм, а то, что эти общие нормы не позволяют давать нужный результат»,
– так, например, прокомментировал ситуацию с «Вагнером» командир батальона «Восток», Александр Ходаковский, тем самым признавая лимиты на использование снарядов.
Но почему Ходаковский молчал об этом раньше? Ведь проблема существует уже давно. Соблюдал политкорректность? Или военную цензуру? Впрочем, мы отвлеклись от главного вопроса.
Сколько боеприпасов в месяц производит российская военная промышленность, на данный момент неизвестно, этой информации нет в открытом доступе, и, вероятно, она засекречена. Военный эксперт, главред «Арсенала Отечества» Виктор Мураховский отмечает, что Российская армия в начале 1990-х годов получила в наследство от Советской армии около 15 млн тонн ракет и боеприпасов, складированных на 180 арсеналах, базах и складах, однако на 2013 год у ВС РФ оставалось 3,7 млн тонн боеприпасов.
«На 1 января 2013 года наличие боеприпасов в Вооруженных силах РФ составляет 3,7 млн тонн, из них непригодных – 1,1 млн тонн. То есть пригодных – 2,6 млн тонн. В 2020 году на арсеналах собственными силами отремонтировано почти 300 тыс. боеприпасов, а также собрано более 20 тыс. снарядов к реактивным системам залпового огня. Реальная потребность в боеприпасах составляет миллионы штук в год»,
– утверждает Мураховский.
По мнению, например, полковника авиации в отставке Виктора Алксниса, проблемы «Вагнера», вероятно, связаны с общим дефицитом снарядов группировки ВС РФ на Украине, т. к. десятки тысяч снарядов в день, которые расходовались артиллерией в предыдущие месяцы могли привести к исчерпанию советских запасов на складах, а их производство сегодня, возможно, не позволяет обеспечить все потребности армии. Это похоже на правду.
Проблему со снабжением «Вагнера» решили следующим образом – после информационной кампании, грамотно организованной Пригожиным, снабжение ЧВК возобновили в прежнем объеме, поставляя в том числе дефицитные номенклатуры снарядов.
Почему ЧВК «Вагнер» временно поставили в равное со всеми положение? Здесь есть целый спектр вариантов. Возможно, из-за провокационных заявлений Пригожина или ввиду его политических амбиций, а может быть, в МО по какой-либо иной причине посчитали, что привилегии с «Вагнера» нужно снимать. Как бы там ни было, следует еще раз подчеркнуть, что тактические успехи ЧВК вызваны в том числе и привилегиями со стороны Министерства обороны РФ по части снабжения.
Сейчас Евгений Пригожин создает в общественном сознании миф о том, что весь фронт держится чуть ли не на одном его ЧВК «Вагнер» (о чем он прямо заявил в одном из видео, опубликованных недавно), что, разумеется, не имеет никакого отношения к действительности. Бойцы ЧВК действительно зарекомендовали себя как успешная штурмовая пехота, однако все уже как-то забыли о том, что Мариуполь, Рубежное, Северодонецк и Лисичанск были взяты силами Народной милиции ЛДНР при активной поддержке ВС РФ, но почему-то мы не наблюдали тогда подобную пиар-кампанию Луганской и Донецкой пехоты.
Насколько важно взятие Бахмута (Артемовска)?
Ожесточенные бои за Бахмут (Артемовск) продолжаются уже несколько месяцев, и каждую неделю появляется информация о том, что ВСУ выходят из города, однако на деле бои не прекращаются. Города как такового уже нет – он превращен в руины, однако украинские военные продолжают за него упорно цепляться, а «Вагнер» при поддержке ВС РФ продолжает штурм. Судя по фото, которые в конце февраля выложил в сеть Евгений Пригожин, потери ЧВК велики. В день гибнут десятки бойцов.
Разумеется, большие потери несет и украинская сторона, однако война на истощение (в данном случае – битва на истощение), перемалывание противника, о котором говорят эксперты, вещь всегда взаимная, и назвать эту тактику успешной затруднительно.
При этом возникает вопрос – какую стратегическую ценность имеет Бахмут (Артемовск)? Насколько продуктивно тратить значительные ресурсы (и человеческие, и материально-технические) на штурм хорошо укрепленного города?
Полковник ФСБ в запасе Игорь Стрелков, например, считает, что со стратегической точки зрения это занятие лишено смысла.
«Несмотря на способность «Вагнера» путем безрассудного расходования людских ресурсов «пробивать лбом» позиции противника на стратегически-тупиковом участке фронта и неспособность действующих соединений МО РФ продемонстрировать что-то подобное в других местах (возможно, речь идет о нежелании) – на общую стратегическую ситуацию на фронте «Вагнер» влияет в очень незначительной степени. Как по причине неправильного и расточительного использования его сил, так и по соображениям масштабов войны, в которой яростное сражение за небольшой городок на Донбассе не является ни генеральным, ни решающим, носит оперативно-тактический характер и приводит только к взаимным огромным потерям сражающихся. При этом командование ВСУ совершенно прозрачно «обменивает территорию, и людские ресурсы на выигрыш времени». Точно так же, как оно делало это в ситуации с Попасной, Лисичанском, Северодонецком летом прошлого года»,
– считает Стрелков.
О том, что завершение битвы за руины города в принципе ничего не решит в военном конфликте на Украине пишут и западные СМИ, в частности The New York Times.
«Для России взятие Бахмута откроет дороги на запад – но не намного. Украина имеет многоуровневую оборону на Донбассе, которая проявляется в длинных траншеях, прорытых через поля в тылу нынешней линии фронта. Так что если Россия в конечном итоге возьмет Бахмут, изнурительная война на истощение может просто сместиться на несколько километров на запад»,
– пишет издание.
Учитывая, что после завершения штурма Бахмута, которое, вероятно, произойдет в ближайшее время, «Вагнер» едва ли сможет сразу же продолжать активное наступление, а сопротивление ВСУ на данном участке фронта не прекратится, кардинально на военный конфликт это действительно не повлияет. Более того, не возникает особых сомнений, что ВСУ, проводящие тотальную мобилизацию и обучающие резервы, предпримут попытку наступления весной, особенно с учетом того, что крупного наступления ВС РФ зимой мы так и не увидели.
Вопрос в том, насколько Российская армия будет к этому готова, и чем она на это ответит? Этим же вопросом, как всегда, осторожно задается и Александр Ходаковский.
«Искренне желаю мужикам поставить точку в тяжёлой истории с Бахмутом – они заслужили чувство удовлетворения достигнутым, – но все мысли сейчас о другом. О том, где и когда противник начнёт наступать, как мы его встретим, и чем потом ответим. Имеющиеся перед глазами примеры свидетельствуют, что бывает всякое. Надеюсь, что снижение норм суточного расхода БК продиктовано желанием накопить резерв на всякий случай...»
Насколько ВС РФ готовы к длительным боевым действиям?
«Без масштабного ленд-лиза, в том числе боеприпасов, снарядов, порохов артиллерийских, которых у нас катастрофически не хватает – в основном по этой причине у нас выпуск боеприпасов недостаточен, мы не то что воевать сколько угодно долго не сможем. Мы можем оказаться голы и босы перед противником во всех отношениях уже к концу этого года – зависит от интенсивности боев»,
– заявил Игорь Стрелков несколько дней назад.
Кому-то заявление полковника может показаться излишне пессимистичным, ведь у ВСУ также есть серьезные проблемы с боеприпасами. Однако его прогнозы уже не раз сбывались, поэтому давайте зададимся вопросом – насколько готовы ВС РФ к длительным боевым действиям? Есть ли еще порох в пороховницах?
Этот вопрос беспокоит многих, однако однозначного ответа на него нет. На данный момент незаметно, чтобы военное руководство проводило работу над ошибками, и ситуация, сложившаяся под Угледаром, является тому подтверждением. Неизвестно, как обстоят дела с производством артиллерийских снарядов.
В 2005 году бывший руководитель Федеральной службы по оборонному заказу Андрей Бельянинов сделал сенсационное заявление, отметив, что в России не производятся боеприпасы. Уже позже, в 2006 году, в интервью журналисту Радио Россия А. Гришину, на вопрос о том, правда ли он делал такое заявление, Бельянинов сообщил:
«Пожалуй, правда. Может быть, усилия, которые за последнее время предприняло Министерство обороны, увеличив государственный оборонный заказ и, наконец, приняв новую государственную программу вооружения до 2015 года, немного ситуацию изменили. Но корни этой проблемы лежат в 80-х и 90-х годах прошлого века.
Длительное время в науку по разработке боеприпасов (речь не идет сейчас о патронах) деньги вкладывались не в тех объемах, в которых это было бы желательно, и не столь систематически, как это было необходимо. Речь идет о боеприпасах калибра свыше 30 миллиметров – об артиллерийских выстрелах…
Серийных заказов, к сожалению, пока нет. На военно-техническое сотрудничество (ВТС) делать ставку в этой отрасли просто неправильно. Собственно, этого никто и не делает. Потому что все это эпизоды, а не системные заказы.
Есть такое государственное учреждение Научно-исследовательский машиностроительный институт (НИМИ), который является главным разработчиком по боеприпасам. Так вот, в течение длительного времени этот институт по сути ничего не сделал и не разработал».
Длительное время в науку по разработке боеприпасов (речь не идет сейчас о патронах) деньги вкладывались не в тех объемах, в которых это было бы желательно, и не столь систематически, как это было необходимо. Речь идет о боеприпасах калибра свыше 30 миллиметров – об артиллерийских выстрелах…
Серийных заказов, к сожалению, пока нет. На военно-техническое сотрудничество (ВТС) делать ставку в этой отрасли просто неправильно. Собственно, этого никто и не делает. Потому что все это эпизоды, а не системные заказы.
Есть такое государственное учреждение Научно-исследовательский машиностроительный институт (НИМИ), который является главным разработчиком по боеприпасам. Так вот, в течение длительного времени этот институт по сути ничего не сделал и не разработал».
Насколько с тех пор ситуация изменилась? Какое количество артиллерийских боеприпасов сейчас производится? Это вопрос открытый.
При этом на помощь Китая по части поставок вооружений и боеприпасов рассчитывать, видимо, не стоит – Пекин не является союзником России, а лишь деловым партнером, и сохраняет весьма сдержанную позицию по отношению к военной операции на Украине. Более того, на днях появилась информация о том, что китайский сервис Aliexpress заблокировал продажу беспилотников производства DJI и Autel в Россию, что достаточно явственно свидетельствует о не очень дружелюбной позиции КНР.
России следует рассчитывать только на себя, однако в битве материальных и технических ресурсов РФ, противостоящая всему коллективному Западу, в длительном конфликте на истощение рискует потерпеть поражение. Поэтому затягивание конфликта, как уже неоднократно утверждалось мною ранее, невыгодно России: с течением времени риски для безопасности страны будут возрастать.
Информация