«Теперь ты в Армии». Медведи и генералы
Эпизод IX новогодней сказки с продолжением
Часть праздничная, юмористическая, добрая, первоапрельская
«Корова не моя! За что купил – за то и продаю!»
Хозяин тайги
Стоит себе и стоит в глухой тайге сопка с сосенками...
По утрам у подножия сопки вдруг открывается небольшая такая дверца вместе с кустами – метра 2 на 3 – и оттуда выбегает толпа солдат с голым торсом на физзарядку. Обегают сопку вокруг, потом стандартные «упал – отжался», затем забегают вовнутрь и до следующего утра сопка как сопка, стоит и стоит себе, никого не трогает...
Время от времени самый верх сопки приходит в движение, десяток сосен с кустами отъезжают, оттуда чё-то такое огнедышащее вылетает... Змей Горыныч, не иначе... Сосны возвращаются на место и опять тишь, гладь да Божья благодать...
И всё было нормально до тех пор, пока для разнообразия рациона (а то утром селедка, днем суп из селедки, а на вечер жареная селедка) «группа охотников» из сопки не повстречала на своем пути хозяина тайги. Михайло Потапыч так сначала мягко-мягко поинтересовался наличием лицензии на отстрел лосей... Лицензии вдруг не оказалось... «На нет и суда нет» – и медведь разогнал горе-охотников от свежей добычи...
На следующий день «охотники вышли на охоту» уже в усиленном составе, подстрелили другого уже лося, на самодельные носилки и быстренько «до хаты»... Единственная проблема была в том, что путь указывали капли крови...
Еще через день утром солдаты выбегают на физзарядку – а там буквально на выходе их хозяин тайги поджидает...
И если перевести «медвежий мат» на русский литературный, звучало это приблизительно так:
– Ах вы, негодяи! Как вы посмели охотиться в моих угодьях, да еще и без лицензии! Запорю! Сгною! Растерзаю!
Ну ладно, один день без физзарядки – ладно. Второй... Потом третий... Не уходит медведь, и всё тут, караулит. Конечно, временами он отлучался поохотиться, обойти свои владения – но буквально поселился жить рядом с входом/выходом в сопку...
Начальство части оказалось в прикольной ситуации:
– просто так завалить медведя нельзя никак, ибо секретность и тишина вокруг должна быть;
– даже если и завалишь, как потом объяснять высокому начальству, что тут возле входа в совершенно секретную сопку делал медведь. Не объяснять же им, что в нарушение всех правил секретности солдаты шастали по округе и браконьерили;
– а не доложить о создавшей ситуации тоже нельзя – ибо положено о каждом чихе докладывать, а тут такое ЧП!
Дальше было, как в сказке...
Устроили мозговой штурм. «Одна светлая башка» выдвинула идею – раз на 50+ км в округе нет даже завалящего озерца с рыбой – было км в 25 болото не болото, лужа не лужа, но без рыбы, типа местного водопоя, а давайте медведя угостим соленой бочковой селедкой, это же деликатес для него, он такое в жизни не ел, пока он дойдет до воды, пока вернется обратно – день будет отсутствовать точно...
Рано утром, солнце только еще собирается вставать – медведь тут как тут, не хуже часового на посту – бдит, так сказать. Кинули в него одной селедкой... Удар отбил, взревел, потом принюхался, лизнул и съел... Кинули второй – съел... После десятка вдруг резко куда-то засобирался, по азимуту – явно к водопою...
На всякий случай день проследили – Потапыча до утра и след простыл... На следующее утро – на месте, как всегда... Ему еще кинули с десяток селедок – съел и убежал... Потом уже каждый день дежурному по сопке вменялось по утрам кормить медведя селедкой – и можно было смело снова отправляться за лосями на охоту – ибо медведю было не до них...
Записано со слов дембеля, который после Армии селедку на дух не выносил, даже новогоднюю селедку под шубой запрещал своей жене делать.
«Месье, же не манж па сис жур…»
Жил-был, не тужил, учился в реальном кулинарном техникуме парень – а тогда учились в техникуме 4 года после 8 класса средней школы. Когда сдал экзамены и получил красный диплом, буквально через пару-тройку дней был призван в Армию.
Прямо из военкомата, когда он сдал свой паспорт и получил на руки военник, его под сопровождением старшего лейтенанта в одно лицо поездом «Москва – Мурманск» доставили в тамошний военкомат, часам к 6 утра.
В 8 военкомат открылся, в 10 часов он уже был в части, там он узнал, что будет служить коком на флоте – и три года причем. На все его стенания и заламывания рук, что какой из него матрос, с его-то вестибулярным аппаратом, ему сказали «не боись – всё будет чики-пуки!»
В части ему выдали несколько комплектов гражданской одежды на все времена года под его размер и отправили на корабль.
Во второй половине дня корабль отплыл и шел где-то недели две (может, больше – может, меньше – он не считал – от морской болезни он не вылезал из гальюна и похудел килограмм так на 10).
Прибыли на один островок за полярным кругом, он точно не помнит когда – но там летом солнце не заходит. Прием-передача дел происходила буквально 15 минут: «распишись здесь, что принял дела, кухня вон там, склад вот тут, успехов, я побежал, а то корабль отчаливает».
«Местная братва» – все как один бородатые мужики – видя его удручающее состояние, налили ему коктэйл 200 грамм «Северное сияние» (100 грамм чистого спирта + 100 грамм шампанского), выпили за начало его службы, и он отрубился буквально сразу...
Ну а когда проснулся, его «начали посвящать в детали». Островок за полярным кругом был не просто так островок – он находился типа даже под защитой ЮНЕСКО, и там вольготно чувствовали себя белые медведи, песцы и тюлени с моржами.
Официально там находилась база научной экспедиции, которая смотрела за этим безобразием. Неофициально – это метеостанция Северного флота. Ну а на самом деле там из КГБ мужики прослушивали в наушниках через подводные микрофоны, не пытается ли супостат в наших водах свои подводные лодки проводить.
Так как это было официально и сугубо мирно, официально у них только пару охотничьих ружей было и стартовые пистолеты с холостыми патронами. И было категорически запрещено называть кого-то по званию и должности, а было предписано обращаться Иван Иваныч да Петр Петрович.
Снабжение базы такое... Раз в год летом приплывал гражданский корабль для ротации кадров, еду привезти, посылки, необходимое оборудование и все такое, гражданское. Раз в год зимой из ближайшего типа колхоза по льду (недалеко, километров 500 всего, ну максимум тысячу) на оленьих упряжках привозили уже разделанные на части туши оленей. Ну еще они и рыбу ловили – для разнообразия рациона. Продуктовый склад был сделан незатейливо – вырыто в вечной мерзлоте помещение метров 25 на 25, а сверху насыпь и бронированная дверь морская.
Сложность была в том, что повадилась каждый год медведица с медвежатами (ну то есть не 365 дней в году, а где-то полгода в год) навещать сей продуктовый склад и тырить оттуда части туши оленей. Медведица читать не умела, поэтому и не знала, что, вообще-то, бункерная дверь по теории должна выдержать не то что удар лапой медведя, а чуть ли не взрыв ядрен-батона. Она тупо выносила дверь вместе со стеной – в смысле, двери реально ничего не было – просто валяется бронированная дверь вместе с косяком, а склад разорен...
Вход на склад сделали моряки из того, что было под рукой – всё, короче, морские военные «индигриенты». Что только не делали – не помогало. В конце концов, вбили в землю перед входом в склад большой металлический штырь, на высоте полтора метра (чтобы песцы не достали) вешали на крюк заднюю ногу оленя. Медведица приходила, крала запчасти от оленя и уходила – так и жили... В мире и согласии...
Пока у нее не родился сын – анархист и революционер.
Однажды еще медвежонок (ну 1 год для белого медведя – это еще детский сад) самолично не добрел до базы, дверь была открыта, по запаху добрел до кухни, котел с ногой оленя опрокинул, стырил целую ногу оленя и решил смыться... Но не тут-то было...
Медведь еще и 10 метров не успел убежать – пропажу обнаружил кок (герой нашего романа), схватил поварешку и минут 15 гонялся за ним по острову. Медведь свою добычу из пасти не выпускал, тащил за собой, убегая от кока. В конце концов кок прижал медвежонка в «темном углу к теплой стенке», настучал поварешкой по «кумполу» и забрал ногу оленя из его пасти...
Потом, говорит, остыл, медвежонок жалобно ноет, нога безнадежно испорчена, плюнул он и вернул «взад» медведю ногу обратно... со словами:
– На! Жри! Чтоб ты подавился!
Ну, медвежонок и сожрал... Пару суток ел, не сходя с места...
Потом через неделю где-то...
Утро... Открывают дверь базы научной – буквально в 5 метрах белый медведь... И начинает жалобно так выть... И с места не сходит... Что только не делали – даже в воздух стреляли холостыми патронами... Отойдет на метр-другой от двери и продолжает свой «плач Ярославны». Буквально в 5 метрах висит нога оленя – он её в упор не видит.
В общем, кок дотумкал, что медведю понравилась варенная оленина – вынес остатки мяса (ну как остатки, варил раз в три дня, всё-таки нога весит килограмм так под 30 – медведь начал есть «не отходя от кассы». Они подождали час – съел, что смог, но не уходит, но на них не реагирует, и вышли из базы. Когда на следующий день медведь все доел – исчез на неделю где-то... Потом опять пришел... Накормили... Потом еще и еще...
Медвежонок вымахал со временем в медведя – по сравнению с ним его мамка была так, карлицей, и вокруг базы даже песцы перестали появляться. Он их на мелкие кусочки раздирал, если видел в округе. Это так кажется, что «мишки неуклюжие» – а так белый медведь по скорости песца обгонят влегкую в атаке!
И зажила база, как в сказке – под охраной Медвежонка...
Он со временем даже свою мамку с медвежатами выгнал из базы... Песцы не воровали больше мясо для шашлыка на природе, когда «ученые» устраивали «сейшен»... Ну не всегда там была зима, месяца два даже снег таял, выходили на берег и жарили шашлыки, песни под гитару, «северное сияние» – все же мы люди, всем мы человеки, тем более, когда до начальства две недели морем. Другие медведи за пару километров обходили базу... «Рай на земле» настал для базы, одним словом!
Записано со слов дембеля и на основе фотки из его дембельского альбома, где он с рук кормит белого медведя.
«Первое апреля, я никому не верю!»
То, что приедет комиссия из Америки проверять, как мы разоружаемся, было известно месяца эдак за три точно. Когда она уже приехала в наш округ, там буквально по дням и минутам было расписано, в какой последовательности и когда они приедут смотреть наши «потемкинские деревни».
Дня эдак за три планового посещения комиссией в одной части РВСН вдруг забарахлил по автоэлектрике генеральский уазик – а по плану, генерал-майор должен был на нем встречать высоких гостей. Местный автоэлектрик не понял, в чем там дело, и выдернули меня «порешать проблему».
Привезли в часть рано утром, переоделся я в черный рабочий комбез и начал шаманить. Проблема была «плавающая неисправность» – то работает, то нет, и я, «засучив рукава, начал разбираться» с ней...
Далее все описываемое происходит практически одновременно...
Утром комиссия, в которой Чапай из моей сказки был за экскурсовода, посетила одну из частей, и по плану уже половину пути доехала до второй части для инспекции. Тут по дороге Чапаю звонят по закрытой связи передвижной радиостанции и говорят, что там какое-то ЧП случилось, и прям вот сейчас везти американцев нельзя от слова «совсем»! И делай, что хочешь, но сегодня чтобы комиссии там не было!
Чапай «переобувается на лету» и предлагает вне графика посетить часть, которую все равно планировали инспектировать, и находит удобоваримые и приличные аргументы, комиссия соглашается. Часть экстренно вывозят на учения, всех, почти.
И через полчаса высокая комиссия начинает инспекцию. Командир части отсутствие части на месте объясняет плановыми учениями – и вообще, их сегодня не ждали. Комиссия начинает ходить по части и заглядывать даже в те места, куда Макар телят не гонял. Но раз части практически нет на месте – пусть смотрят.
...Выхожу я, значитца, из ворот дальнего гаража части чисто покурить... А в спешке нас даже не поставили перед фактом – не до нас было, тем более гараж дальний, он же ремонтный бокс, находился в «попе мира» части...
В нарушение всех правил техники безопасности закуриваю сигарету заранее и иду к месту для курения, за углом находилось. Поворачиваю за угол... И тут – бац! Навстречу мне толпа генералов – и наших, и ихних... Никто не ожидал этой встречи – ни я, ни они...
Ну я по стойке смирно сразу. Так как пилотки нет на голове – просто смирно стою, честь не отдаю, в правой руке дымится сигарета... Выбросить под ноги не могу – минимум «губа» на 10 суток за нарушение правил пожарной техники безопасности. А до курилки еще метров 25 так с гаком...
Командир части РВСН (который, собственно, меня и выдернул к себе в гараж) делает страшные глаза и зыркает на сигарету глазами... А что я могу поделать-то?! Тупо стою по стойке смирно, сигарета в руках дымится, мысленно прощаюсь с дембелем на годик-другой дисбата...
Тут кто-то из наших из совместной комиссии «выкручивается», рассказывает про мою черную рабочую робу, типа так в гараже работают советские солдаты, рабочая форма, все дела... Ну, конечно, со стороны я смотрелся комично – в черной робе и весь черный от смазки, и без пилотки на голове...
Комиссия благосклонно принимает перевод и идет дальше «осматривать окрестности Онежского озера»...
Комиссия прошла мимо, я дошел до курилки, от волнения выкурил полпачки... Дело я-то доделал – спешить уже некуда, «мой дом – дисбат»...
Когда комиссия уехала к вечеру, я еще честно до ужина подождал, за мной не пришли, а есть-то хочется... Я в гараж возвращаюсь, там меня уже поджидает ужин из столовой... Поужинал... Не забирают...
К ночи приехал за мной водила из нашей части, меня спокойно выпустили из части РВСН... Еще неделю ждал – вот-вот комендатура приедет за мной – «...и тишина».
Так я очередной раз родился во второй раз...
Ролик смотреть до конца, желательно...
Информация