Восточный вектор – не поворот, а имитация
Как не забыть Даманский?
Еще в советское время популярен был анекдот про китайскую угрозу: «Китайский инструктор на партсобрании поясняет, что китайцы будут проникать в Россию малыми группами по 1–2 миллиона человек». Анекдот стал особенно популярен после конфликта на острове Даманский в 1969 году.
Теперь всё реже вспоминают, что тогда после многочисленных провокационных акций китайские воинские подразделения вторглись на остров и предприняли попытку его вооружённого захвата. Силами наших пограничников китайцы были выбиты на свою территорию, боевые действия были прекращены в сентябре 1969 года, в октябре начались переговоры.
А 19 мая 1991 года стороны пришли к соглашению – остров на реке Уссури без лишнего шума перешёл под юрисдикцию КНР. В 2004 году в результате проведения межгосударственной границы по центру уже реки Амур Китай получил ряд территорий общей площадью 337 км².
После установления новой границы разговоры в России о «китайской угрозе» и «китайском захвате» нашего Дальнего Востока разгорелись с новой силой. Интересно, что никакой разъяснительной работы по этому вопросу в России не было. Вразумительный ответ на вопрос, почему отдали Китаю наши земли, так и не прозвучал.
Тем более что одновременно стало известно, что китайцы специально намывали землю, чтобы изменить фарватер Амура. Глава МИД России Сергей Лавров подчеркивал, что речь не идёт о территориальных уступках: острова юридически и в международно-правовом смысле никому не принадлежали.
Вот так! Ряд депутатов и сенаторов говорили, что, мол, подумаешь, китайцам достались какие-то 337 км, о чём тут спорить? Но дело в том, считало большинство наших граждан, что Даманский был полит кровью наших пограничников. А перешедшие Китаю остров Тарабаров и половина острова Большого Уссурийского под Хабаровском приблизили Китай к Хабаровску сразу на 50 километров.
Но ведь долгие годы считалось, что острова имеют стратегическое значение, они прикрывали Хабаровск в случае военного нападения. Кстати, на Большом Уссурийском располагался укрепрайон, но после нового договора о границе военные его оставили. Тогда только депутат от КПРФ Виктор Илюхин заявил:
«Отдают 337 квадратных километров! Это очень большая территория, о компенсации никто ничего не говорит».
Несвоевременный демарш
Кстати, Хабаровский краевой комитет КПРФ организовал митинг против передачи островов. Но чиновники когда-то прислушивались к мнению своих граждан? Интересно, что и последующее тесное сотрудничество России и Китая в политических, экономических сферах продолжало вызывать вопросы среди российского населения.
Зачем нам вообще нужен «поворот на Восток»? Почему мы строим газопроводы в Китай, но не газифицируем Россию? Почему китайцы бесконтрольно рубят и вывозят наш лес?
Кстати, в Интернете легко увидеть картинки с вырубленными лесами в Сибири и на Дальнем Востоке. А по данным Института мировых ресурсов, Россия занимает первое место по вырубке лесов и количеству банд «чёрных лесорубов». Народ уверен, что вырубают именно китайцы, которые платят откаты недобросовестным чиновникам.
Кстати, не Россия, а именно Китай вышел на первое место по продаже древесины, было указано на «Яндекс. Дзен». Короче, вокруг наших отношений с Китаем всё-время какая-то недосказанность, какое-то удивительное словоблудие. Кроме разговоров о «стратегическом партнерстве», «дружбе и добрососедстве», и ухватиться не за что.
Если мы говорим про отношения с Китаем, то по-прежнему не сформирована основная идея: для чего России Китай? Как нам с Китаем взаимодействовать? Надо обо всём говорить прямым текстом, без всех этих бесконечных повторений слов о дружбе и добрососедстве.
Кстати, помните много красивых слов про «славянское братство» и наших братьев – украинцев? Чем всё это многолетнее словоблудие закончилось? Не хотелось бы опять наступить на те же грабли. Нужны серьёзные обоснования, настоящие и весомые аргументы и убедительные факты. Пока их нет, но попробуем кое-что прояснить.
Захватит ли Китай Россию?
У китайцев, уверяют китаеведы, есть много причин массово не селиться в Сибири и на территории России. Дело в том, что в самом Китае имеет место очень неравномерное расселение по территории. Большинство китайцев проживает в урбанизированных районах страны на восточном побережье, а по мере удаления к границам плотность населения сокращается. Так что китайцы из Северо-Восточного Китая стараются перебираться жить на юг Китая, а не на Дальний Восток.
Кроме того, в самом Китае немало неосвоенных ресурсов. Это значит, что перед Китаем в принципе стоит такая же проблема, как и перед Россией: необходимость быстрого и эффективного освоения значительной части своих территорий, в которых проживает меньшинство населения.
И не надо забывать, что главной причиной активного распространения мифов о «китайской угрозе» может быть целенаправленная информационная политика США и всего Запада. Ведь установившиеся с начала XXI века дружеские отношения России и Китая представляют определённую стратегическую угрозу для Запада в целом.
«Союз России и Китая угрожает США, но Пекин пока пытается держать дистанцию в отношениях с Москвой ради сотрудничества с Европой».
Об этом сообщает американская газета The New York Times – почти официоз для тамошнего истеблишмента. Так что давайте не упускать из виду западный интерес в разрыве наших отношений.
Интерес России к Китаю и Китая к России
Сразу после распада СССР российская дипломатия интересовалась в основном отношениями с Западом и вхождением в «общий европейский дом». Так что в России поначалу вообще забыли о восточной политике. В МИД РФ не говорили о том, что китайское направление не особенно важно, но подчеркивали приоритет Запада и желание сделать Россию равноправным членом западного сообщества.
В апреле 1996 года во время визита Б. Н. Ельцина в Китай обе стороны заявили о своем желании развивать «отношения равноправного доверительного партнерства, направленного на стратегическое взаимодействие в XXI веке».
Но проевропейский и проамериканский крен в политике России доминирует и сегодня. В России нет массового понимания того, как с Востоком работать, для чего он нужен. Соответственно, нет интеллектуальной составляющей для принятия адекватных решений о действиях страны на Востоке. Наша так называемая элита по-прежнему ориентирована на Запад, и именно с Западом связывает своё будущее, надеясь, что «скоро всё будет, как раньше».
«Китайские инвестиции. Сколько было шума по поводу нашествия китайских денег и страхов по поводу того, что «они всех нас скупят!». Где эти деньги? Доля китайских инвестиций в общем объёме иностранных инвестиций на Дальнем Востоке меньше 1 %. Есть только один крупный промышленный объект с китайскими инвестициями – в Забайкалье – Амазарский целлюлозно-бумажный комбинат. Всё. Там сконцентрировано почти 70 % от всех китайских инвестиций в ДФО»,
– рассказал не так давно журналистам заведующий Центром глобальных и региональных исследований Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока РАН Виктор Ларин.
Учёный уверен, что наша главная проблема – это формулирование тихоокеанской политики России в целом:
«Самой идеи и смысла этой политики. Это касается и Китая, и Японии, и Кореи. Вообще всего этого гигантского региона. Главный вопрос: каково наше стратегическое видение этого региона и места России в нём?»
Ларин также уверен, что поворот на Восток не состоялся. Просто, поясняет Ларин, «была попытка поворота, была определенная его имитация. Она быстро закончилась, в том числе и в связи с событиями на Украине».
Информация