«Без госпереворота в 2014 Украина жила бы в мире»
Интервью Олега Ю. Нестеренко, председателя Европейского Торгово-Промышленного Центра французскому изданию L’Eclaireur des Alpes, Франция, Париж. В трех частях. Перевод с французского.
Часть 1
L’Eclaireur: Помимо личного решения Владимира Путина развязать войну, каковы причины, побудившие русских к военной операции на Украине?
Олег Нестеренко: Говоря о причинах, побудивших Россию к военной операции на Украине, часто путают, особенно в западной прессе, мотивы начала операции с триггерами, глубинными причинами конфликта. Первые принимаются за первопричины, либо вообще игнорируются, и рассказывается какая-то ерунда. Важно их знать и четко отличать друг от друга.
Есть две основные взаимосвязанные причины, побудившие Россию к запуску военной операции на Украине. Первая из них, это госпереворот в Киеве в 2014 году. Без данного антиконституционного свержения власти Украина и по сей день жила бы в абсолютном мире. Без переворота, за которым, как мы достоверно знаем сегодня, стояли Соединенные Штаты Америки и их европейских подельники – существуют материальные доказательства сего – не было бы той войны, которую мы сейчас переживаем.
Важно подчеркнуть, что до этого события 2014 года ни республика Крым, ни Донецкая область, ни Луганская область не имели ни малейшего намерения и помысла о сепарации от Украины. В Крыму, например, который является моим вторым домом, я никогда не слышал ни от кого – ни от простых жителей, ни от высокопоставленных чиновников в закрытых кругах – разговоров о возможности или какой-либо необходимости отделения от Украины и присоединения к России. Для этого не было ни предпосылок, ни тем более экзистенциальных причин.
И даже позднее, в рамках Минских договоренностей, никак не предусматривалась и даже не поднималась идея отделения Луганской и Донецкой областей от Украины. Предметом соглашения была дополнительная автономия областей по отношению к центральной власти Киева, начиная с языковой: права жителей восточной Украины – я подчеркиваю: все еще Украины – говорить и пользоваться своим родным языком, а не языком, который им навязывала новоиспечённая киевская власть, имеющая более чем сомнительную легитимность.
Вторая причина запуска спецоперации на Украине – ставшие нормой бесчинства украинских ультранационалистов, начиная с массовых зверских убийств в Одессе в мае 2014 года, о которых во Франции мало говорят. Местная пропаганда замалчивает, либо минимизирует этот важный факт, потому что он слишком неудобен в кадре выстраиваемой ею картинки цивилизованной, евроцентристской Украины.
Когда в Киеве произошел госпереворот и к власти пришли ультранационалисты, напрямую поддерживаемые США, русскоязычные и традиционно пророссийские части Украины – области Донбасса, Крыма, Одессы, Николаева, Харькова – восстали. И когда радикалы приехали в Одессу подавлять вполне мирные протесты местных жителей – они прибыли вооруженными с целью убивать. Официально погибло 48 человек. Реально – вероятно, намного больше.
И это были не абстрактные смерти, жертвы какого-то несчастного случая – это были одесситы, растерзанные с неимоверной жестокостью ультранационалистами и неонацистами, прибывшими из традиционно русофобских регионов западной Украины, за их отказ принять новую власть, которая никогда и никем не была избрана.
Жители пророссийских регионов были глубоко травмированы этими убийствами. Более даже, чем событиями в самом Киеве, так как в этот раз они имели место у них дома и, сверх того, могли повториться в любой момент. Я был в Крыму в 2014 году и хорошо помню, как местные жители говорили: «совершенно исключено, чтобы нога этих уродов ступила на нашу землю».
Нужно отметить, что хотя очень многие участники одесского побоища хорошо известны – имеется большое количество свидетельств, фото и видео с неприкрытыми лицами фигурантов преступления – ни один из них не только не был арестован, но даже слегка побеспокоен «правоохранительными» органами новоиспеченной украинской власти. Это и есть начало, основа и фундамент новой украинской «демократии», которой столь восхищаются доверчивые и манипулируемые массы на Западе.
Таким образом, после провозглашения независимости регионов Крыма и Донбасса по отношению к Украине – чего было легко добиться, так как не менее 3/4 соответствующего населения были настроены радикально против новой киевской власти – события в Одессе лишний раз подтвердили правильность сделанного выбора.
L’Eclaireur: Как объяснить вмешательство США и Евросоюза в дела, которые могли остаться исключительно региональными?
Олег Нестеренко: Вышеупомянутые два взаимодополняющих события можно назвать первоисточником причин запуска Россией спецоперации на Украине. Однако глубинные причины конфликта на территории Украины совсем иные. Их необходимо искать в доктринах внешней политики Соединенных Штатов Америки.
Можно даже забыть саму Украину, так как она, по сути, сама по себе не имеет к ним никакого отношения. Это не украинцы что-то решили и решают – они просто исполнители и жертвы в большой игре, которая выходит далеко за рамки нынешней конфронтации.
Но прежде, чем говорить о реальных триггерах актуального конфликта и лежащей в его основе роли коллективного Запада, важно сказать несколько слов о роли российской военно-морской базы в Крыму, в Севастополе. Роли не в рамках событий февраля 2022, а марта 2014 года.
Много было сказано о намерении Москвы защитить исторически русское и пророссийское население. Это так – это человеческая, гуманная причина. Но с геостратегической точки зрения ключевой причиной возврата Россией Крыма была Севастопольская военно-морская база. Данная военно-морская база является стратегическим элементом обороны Российской Федерации.
Кто контролирует Севастопольскую военно-морскую базу – тот контролирует Черное море. Поэтому для Кремля было немыслимо, чтобы Российские военно-морские силы, которые присутствовали там всегда, а не только с 1991 года, были изгнаны, а на их место пришли корабли НАТО, и в частности США. А это и было частью западного проекта по Украине.
L'Eclaireur: Представляет ли этот порт какую-либо стратегическую важность для Украины?
Олег Нестеренко: Севастопольская военно-морская база не имеет в военном плане для Украины ни стратегического, ни тем более экзистенциального значения. Украина никогда не была и не будет морской державой. Украинские военно-морские силы на сей день носят чисто символический характер.
Не говоря уже о том, что российское присутствие с 1997 по 2014 год было там далеко не бесплатным: Россия ежегодно и прилежно выплачивала арендную плату, дополняемую очень существенными скидками на поставляемый Украине природный газ. Так что Киеву было весьма выгодно сдавать базу русским.
С другой стороны, для НАТО эта база была более, чем стратегическим элементом. Захват ее действительно был бы большой геополитической победой. Повторяю: для Москвы было экзистенциальным элементом никогда не допустить вражеские силы в Севастополь.
После вступления Турции в НАТО в 1952 году, а затем поглощения Румынии и Болгарии в 2004 году, геостратегией Атлантического альянса было и остается поглощение Украины и Грузии, таким образом ограничивая черноморское присутствие Российских военно-морских сил портом Новороссийска – единственной остающейся глубоководной военно-морской базой, и тем самым сделав Черное море внутренним морем НАТО.
Несмотря на повторяющуюся на протяжении многих лет неумело выстроенною ложь, планировался именно этот сценарий. Единственной мишенью проекта была Россия. И это далеко не с момента прихода Путина к власти, а еще с 1990-х годов, когда отношения России и Запада находились на самом высоком уровне с 1944 года, со времен, когда российские власти была еще предельно открыты и слишком наивны в оценке намерений американоцентричного коллективного Запада.
L'Eclaireur: В конце концов, Украина есть лишь пешка, а Европа – своего рода шахматная доска?
Олег Нестеренко: К сожалению, это именно так. И актуальные власти в Киеве это прекрасно знают. Я ни на секунду не верю в присутствие степени глупости, при которой Зеленский и его окружение не осознавали бы, какую реальную роль они играют в отведенном им действии.
Возвращаясь к глубинным причинам войны на Украине, можно выделить не одну, а три ключевые причины.
Это, во-первых, не просто желание, а жизненная необходимость в продолжении мирового господства американской денежной системы, следовательно, доллара. Господства, являющегося экзистенциальным элементом для экономики Соединённых Штатов. Война на Украине – это, прежде всего, война американской валюты (подробнее во второй части интервью).
Вторая причина – максимальное сокращение торгово-экономических отношений между Россией и Евросоюзом. Не Россия, а ЕС является главным конкурентом США на мировом рынке. Снижение конкурентоспособности европейцев путем лишения их одного из важнейших элементов регулирования себестоимости их промышленной продукции – дешевой российской энергии – был и есть один из ключевых элементов американской внешней политики.
Третьей причиной является стремление к значительному ослаблению позиций России и, следовательно, ее возможностей вмешательства в будущий крупномасштабный конфликт, который неизбежно будет иметь место между Соединенными Штатами Америки и Китаем, энергетической и продовольственной «тыловой базой» которого является Россия. Когда начнется активная фаза американо-китайского столкновения – без прямой масштабной поддержки России экономика Китая будет обречена.
L'Eclaireur: Как объяснить, что американцы не пытались (если не пытались) дестабилизировать Россию изнутри?
Олег Нестеренко: Внутриполитическая дестабилизация стран является доктринальной частью внешней политики США последних десятилетий. На Украине они вполне преуспели, но нельзя забывать, что ранее они же также чрезвычайно преуспели и в Грузии в 2003 году, а также попытались воспроизвести тот же сценарий и в Белоруссии, и в Казахстане.
Последние попытки не сработали во многом из-за российской поддержки стран-жертв американского внимания. Нужно также понимать, что сами по себе, вне их роли относительно России, последние две страны не представляют для Америки абсолютно никакого стратегического интереса. Это же касается и Украины.
Конечно же, они пытались дестабилизировать Россию изнутри. И, с их точки зрения, они действуют абсолютно грамотно и целесообразно, так как единственный способ обрушить Россию – это изнутри. Они не только пробовали, но и продолжают пытаться делать это ежедневно. Вот только операционная методология противника прекрасно известна, а российские структуры внутренней безопасности хорошо адаптированы для борьбы с угрозой.
Россия – это не Грузия и тем более не Украина, учитывая ее возможности и политические структуры, развитие стратегических векторов которых широко поддерживается населением. Россия намного стабильнее.
L'Eclaireur: Не недооценила ли Россия все же возможности сопротивления украинцев?
Олег Нестеренко: Вспомните серьезные западные экспертные мнения о способности Украины оказывать сопротивление России, которые имели место до начала СВО. В то время, непосредственно перед началом крупномасштабных боевых действий со стороны России, считалось, что Украина может вести сопротивление России лишь очень ограниченное время.
Вопреки информационным потокам, развиваемым в западных СМИ, и несмотря на события, которые наблюдаются уже более года, хочу подчеркнуть: эксперты, которые прогнозировали, что Украина сможет устоять лишь в течение ограниченного времени – они нисколько не ошиблись в своих прогнозах.
Мои слова могут показаться удивительными и противоречащими реальности. Но ничего странного и противоречивого в них нет. Нельзя забывать, что начало активной фазы боевых действий имело место в конце февраля 2022 года и что уже в конце марта 2022 года в Стамбуле шли переговоры о мире между Украиной и Россией.
По каким причинам сторона, которая чувствует себя сильной и делает расчеты, демонстрирующие, что у нее все еще есть значительный потенциал для сопротивления, садится за стол переговоров, чтобы договориться об определенной форме капитуляции? Такого не бывает никогда. Украина села за стол переговоров исключительно потому, что прекрасно осознавала крайнюю ограниченность своих оборонительных возможностей.
В Стамбуле в момент, когда стороны достигли консенсуса по большинству ключевых элементов соглашения о прекращении боевых действий, когда они были в одном шаге от ратификации документа – украинская сторона произвела разворот на 180 градусов.
По какой причине?
Не нужно большого делового опыта, чтобы знать: в переговорах, когда одна из сторон в одночасье меняет радикальным образом свою позицию, это означает только одно – данная сторона получила альтернативное, более заманчивое предложение от конкурентов тех, кто находится напротив нее. Так происходит и в мире бизнеса, так происходит и в политике.
Если Украина могла позволить себе роскошь поставить крест на мирном соглашении, это означает, что она получила такое предложение, которое могло исходить только из западного лагеря. Последующие события раскрыли элементы пропозиции: Украина получила предложение об открытии гигантской кредитной линии, частично выплачиваемой вооружением. Взамен Украина должна была взять на себя обязательство запретить себе заключать соглашение о прекращении войны против России, а также предоставить в максимальном количестве живую силу для продолжения ведения боевых действий. Такова была сделка.
Следом, чтобы ответить на второе обязательство Киева, были перекрыты национальные границы Украины на выезд из страны. Известно, что в начале активных военных действий произошел гигантский исход населения с территорий Украины. Во Франции об этом мало говорят – потому что это слишком неудобная правда – но факт в том, что в числе беженцев было немало и мужского населения. Мужчины справедливо осознавали, что если они не сбегут – их отправят на убой.
Когда я наблюдаю, как в западных массмедиа напропалую восторгаются украинским героизмом, у меня это вызывает улыбку, так как достоверно известно, что страна была бы опустошена от будущих «защитников отечества» в самые рекордные сроки, если бы киевские власти насильно не заставили мужчин оставаться в их распоряжении. Россия, нужно отметить, не прибегала к подобным эксцессам даже в момент мобилизации, и ни один желающий покинуть территорию страны не был остановлен.
L'Eclaireur: Украинские беженцы пользуются в Европе привилегированным статусом по сравнению, в частности, с сирийцами или афганцами. Вы думаете, что это узурпировано?
Олег Нестеренко: Несомненно. Атлантический блок несет непосредственную ответственность за массовые перемещения сирийского и афганского населения со своих территорий. Перечисление «благожелательных» действий блока против этих стран и катастрофических последствий, вытекающих из деятельности последнего, займет большую отдельную статью. И я говорю не только, например, об акте агрессии в Сирии, который юридически классифицируется как преступление агрессии согласно пунктам а, b, c и d второго параграфа статьи 8bis того же Римского статута Международного Уголовного Суда, столь почитаемого и продвигаемого в эти дни теми, кто его финансирует.
Необходимо вернуться гораздо далее в прошлое, в частности, к истокам создания различных течений и структур, в том числе Исламского государства (запрещено в РФ), которого не существовало бы, если бы ранее не имело бы место преступление агрессии в Ираке с последующим его уничтожением. Если в Европе мы уж следуем логике приема беженцев со всех горизонтов, то именно эти два народа имеют наибольшую легитимность в получении убежища, не говоря уже о ливийцах, будущее страны которых также похоронили субподрядчики Соединенных Штатов.
С другой стороны, относительно украинских беженцев, в том числе и во Франции, есть то, что мы знаем о них из СМИ, и есть реальность, которая сильно отличается от привычной пропаганды. Западные медиа представляют украинцев единой группой людей, бежавших от войны и угрозы их жизням. Это известные всем нарративы. Реальность же далека от изображаемого образа.
Украинские беженцы очень далеки от однородного блока. Существует очень четкое разделение между беженцами с востока и беженцами с запада страны. Те, кто находился на западе страны, традиционно националистических территориях, бежали с Украины, тогда как их регионы не находились под непосредственной угрозой. Им ничего не угрожало ни в начале войны, ни тем более сегодня.
Уже со второго месяца конфликта стало ясно, что для достижения своих целей данная часть страны не представляет для России интереса. Западная Украина – это не Сирия и не Ирак. Реальная основная мотивация отъезда жителей этих мест в Европу и, главное – их невозврат до сих пор на родину – отнюдь не гуманитарная, а экономическая.
Вам необходимо знать, что после распада Советского Союза западные области Украины всегда жили в большой бедности, на грани нищеты: практически все богатства страны сосредоточены в Киеве и на востоке Украины. С 1991 по 2022 год миллионы украинцев, в основном из указанных регионов, уехали работать за границу. Есть два направления для этих рабочих: Россия и Европейский союз.
Вы, наверное, этого не знаете, но и сегодня на территории России находится более миллиона украинских работников. И я говорю только об официальных цифрах, о тех, у кого есть официальное разрешение на работу. По реальным же оценкам, с учетом черного рынка труда, в России работает более 3 миллионов граждан Украины. Традиционно высокое количество нелегальных украинских рабочих связано с политикой толерантности к последним, которая всегда имела место в России: они не многим рискуют, будучи задержанными.
Иные уехали на нелегальные работы в Евросоюз. Бывало, когда из одной деревни уезжал работать в Европу один ее житель – в долгосрочной перспективе иногда большинство населения муниципалитета в трудоспособном возрасте шло один за другим по его стопам. Подавляющее большинство мужчин работают на стройках, а женщины, которые сопровождают своих мужей – домработницами. И речь идет о миллионах человек. Если среди читателей большинство никогда и не слышало о подобном, то знайте, что на Украине нет ни одного взрослого во всей стране, для которого мои слова не были бы лишь всем известной очевидностью.
С началом конфликта большое количество семей уехало к своим мужьям, давно уже работающим в ЕС. Многие иные, у кого раннее не было вариантов для переселения в Европу, увидели в происходящих событиях возможность изменить свою жизнь.
Необходимо отметить, что, уезжая, многие сдавали оставляемое недвижимое имущество беженцам с востока страны, которых традиционно не привлекают богатства Европы и которые предпочитают оставаться на Украине, снимая жилье уехавших, если финансово могут себе это позволить.
На Украине возник настоящий скандал, о котором вы, конечно, никогда не услышите от ваших украинских коллег: о спекулянтах на войне, которые никогда не были в опасности и уехали получать пособия в Европу, одновременно сдавая втридорога свое жилье настоящим беженцам, учитывая возникший огромный спрос и дефицит на арендованное жилье. И данная практика широко распространена во всех западных регионах страны. Как говорит одна русская пословица: «Кому война, а кому мать родна».
В любом случае, те, кто родом с западной Украины и уехал в Евросоюз не по экономическим причинам – они уже давно вернулись к себе домой. Конечно, часть тех, кто еще находится в ЕС, намерены однажды вернуться, но перед этим хорошо подзаработав.
С другой стороны, жители востока страны, традиционно пророссийских территорий – они бежали от более чем реальной опасности. Среди уехавших из них в Евросоюз в основном те, у кого не было финансовых возможностей, чтобы остаться на Западной Украине, которая хоть и является зоной полной безопасности, но где их просто обирают местные жители, которые, кстати, ненавидят их почти так же, как и русских.
Европейцы и не подозревают, что многие из этих настоящих беженцев настроены абсолютно пророссийски и ненавидят киевский режим и все, что он представляет. Если они не направились в сторону России, это только потому, что им было нереально пересечь линию фронта. У них был лишь один путь бегства: на запад.
Во Франции есть немало украинских беженцев, которые настроены совершенно пророссийски, но которые хранят молчание, так как осознают, что у предоставляющей убежище стороны мозги полностью промыты натовской, прокиевской пропагандой, и она не должна узнать правду об их убеждениях. В основном это люди старше 45 лет, получившие образование еще в СССР. И дело совсем не в том, что они ностальгируют по советскому прошлому – это далеко не так – они просто те, кто точно знает, что такое Россия и Русский мир, потому что они в нем жили.
Вышеизложенная информация имеет среди источников и мое межличностное общение тет-а-тет с беженцами во Франции из различных регионов Украины.
L'Eclaireur: Есть ли у нас представление о количестве украинских беженцев, покинувших Украину?
Олег Нестеренко: У меня нет точных цифр, но речь идет о миллионах уехавших в Европу, в том числе более 100 тысяч во Францию. Следует помнить, что границы были закрыты в марте 2022 года, иначе почти все мужское население в возрасте от 18 до 60 лет также бежало бы из страны, и некого было бы отправлять на убой.
Но страна, принявшая больше всего украинцев – это Россия. Там насчитывается более 3,2 млн беженцев. И говорить о перемещении жителей Украины в Россию в принудительном порядке – это лишь признак слабоумия и полной оторванности от реальности.
Информация