«Хищники» рейхсмарине. Первенцы флота Веймарской республики
«Ягуар» проекта «1924»
Перевод статьи Raubfogel und Raubtiere. Das erste Neubauprogramm der Reichsmarine, опубликованной в немецком журнале Schiff Classic, № 4, 2023.
Автор: Hans Karr (фрегаттен-капитан запаса)
Перевод: Slug_BDMP
В середине 1920-х годов германский флот (рейхсмарине) начал обновление своего устаревшего корабельного состава в рамках ограничений, наложенных Версальским договором. Начало этому положили две серии миноносцев: 1923 и 1924 годов. Ни один из этих кораблей не пережил Вторую мировую войну.
После окончания Первой мировой войны условия Версальского договора позволяли Германии иметь 32 устаревших миноносца. 24 из них находились в боевом составе и ещё 8 – в резерве. Эти корабли относились к проектам «Большой миноносец 1906» и «1911».
Более современные корабли из тех, что пережили войну, были переданы в качестве трофеев странам-победительницам. Оставшиеся корабли, не столь уж и старые, если смотреть на годы постройки, в результате интенсивного боевого использования были изрядно изношены, и боевая их ценность была невелика. Они уступали аналогичным кораблям других стран. Ясно, что замена требовалась как можно быстрей.
Подготовка к обновлению корабельного состава началась в начале 1920-х. Кроме того, версальские ограничения разрешали строительство 12 новых эсминцев и 12 миноносцев. Предельное водоизмещение для них допускалось – 800 и 200 тонн соответственно.
Естественно, предпочтение было отдано 800-тонному кораблю, хотя он был назван не эсминцем, а миноносцем. Опыт морской войны 1914–1918 годов показал, что боевая ценность миноносца водоизмещением в 200 тонн ничтожна. Даже с применением новейших достижений техники это был бы откат в XIX век, а действовать такой корабль смог бы лишь в прибрежной зоне.
В 1923 году было принято решение о строительстве шести миноносцев нового типа. За основу были взяты большие миноносцы кайзеровского флота, последние из которых – Н 145 и Н 146 – вошли в его состав в августе и октябре 1918 года.
Строительство началось в середине 1920-х на верфи Marinewerft в Вильгельмсхафене. С октября 1926 по июль 1928 флоту были сданы Moewe (Чайка), Seeadler (Орлан белохвост), Greif (Гриф), Albatros (Альбатрос), Kondor (Кондор) и Falke (Сокол). Из-за своих имен этот тип кораблей получил название «Хищные птицы» (Raubfogel-Klasse).
Миноносцы в процессе строительства
Устройство
Длина корпуса составила 89 метров. Он делился водонепроницаемыми переборками на 13 отсеков. Днище было двойным почти по всей длине. Корпус был частично сварным, благодаря чему удалось сэкономить массу. Экономия достигалась также применением продольного корабельного набора. Проект предусматривал стандартное водоизмещение 800 тонн, в действительности же оно достигало 998, о чем скромно умалчивалось. Полное же водоизмещение доходило до 1 290 тонн. В официальных документах параметры слегка отличались в меньшую сторону.
Силовая установка включала в себя три паровых котла военно-морского типа (два из них представляли собой парную установку). Пар из них подавался на два турбозубчатых агрегата, каждый из которых приводил в движение один из двух валов гребных винтов. Мощность силовой установки составляла 24 829 л. с, что обеспечивало миноносцу скорость до 33,5 узла.
Общая схема миноносцев «1923»
Вооружение
Торпедное вооружение включало в себя два трехтрубных поворотных 500-мм торпедных аппарата, установленных на верхней палубе. Один – перед второй дымовой трубой, а второй – сзади неё. После 1931 года они были заменены на 533-миллиметровые.
В качестве артиллерии главного калибра изначально предусматривались 127-мм орудия, но под давлением стран-победительниц они были заменены на 105-миллиметровые. Сначала на корабли были установлены пушки из запасов кайзеровского флота, которые позже были заменены на более современные того же калибра. Орудия прикрывались щитами.
ПВО изначально осуществлялась двумя 20-мм зенитными автоматами. «Хищные птицы» были также способны нести до 30 морских мин.
Боевая служба
В мирное время «Птицы» занимались повседневной флотской работой. Можно отметить их участие в международной миссии морского контроля за соблюдением невмешательства в гражданскую войну в Испании.
С началом Второй мировой войны миноносцы активно включились в боевую деятельность кригсмарине: конвойные и патрульные задачи, минные постановки. Изначально они действовали в Северном море. Отметить можно их участие в Норвежской кампании. Со второй половины 1940 года основным театром боевых действий для миноносцев стал пролив Ла-Манш. Здесь же они понесли и первые боевые потери. Хотя нужно заметить, что «Альбатрос» погиб ещё во время операции «Учения на Везере» в Осло-фьорде, где налетел на камни.
Источник – «Википедия»
Проект 1924 года
После того, как выявились проблемы с прочностью корпусов «Хищных птиц», проект был доработан. Результатом этого стали шесть миноносцев 1924 года. Длина их увеличилась примерно на 3 метра. Стандартное водоизмещение выросло до 1 045 тонн, а полное – до 1 320, но «на бумаге» оставались прежние 800 тонн.
Новая серия получила неофициальное название «Хищные звери» (Raubtier-Klasse) из-за наименований составивших её миноносцев: Wolf (Волк), Iltis (Хорь), Luchs (Рысь), Tiger (Тигр), Jaguar (Ягуар) и Leopard (Леопард).
Интересно, что четыре из них были спущены на воду в один и тот же день: сначала «Тигр» и «Рысь», строившиеся в плавучем доке, а потом сошли со стапелей «Ягуар» и «Леопард».
Силовая установка была аналогична предшественникам. Таким же было и торпедное вооружение. И тоже в начале 1930-х годов 500-мм аппараты были заменены на 533-мм.
Орудия же главного калибра с самого начала были нового типа. В 1932 году на «Рысь», «Леопард», а по некоторым данным, и на «Ягуар» в целях испытаний были установлены новые пушки калибра 127-мм, предназначавшиеся для новых эсминцев. Правда, на миноносцах они были не в башнях, а со щитами, как и 105-мм предшественницы.
ПВО «Зверей» изначально состояла из тех же двух 20-мм автоматов. Минное вооружение составляли 30 морских мин.
Общая схема миноносцев «1924»
Боевая служба
Мирная и боевая биография «Хищных зверей» была такой же, как и у «Птиц». Они выполняли те же задачи. Вследствие больших потерь эсминцев, особенно в Норвежской кампании, миноносцы вынуждены были выполнять и их задачи. Ни один миноносец «хищных» серий войну не пережил. Из примерно 1 450 человек, служивших на 12 миноносцах, в боях погибли около 400 – очень большая доля потерь, почти 28 процентов.
Источник – «Википедия»
Доработка и модернизация
На протяжении своей жизни миноносцы обеих серий подвергались различным доработкам. В первую очередь это касалось зенитного вооружения.
После начала войны к двум ранее имевшимся 20-мм зенитным автоматам добавились ещё два – перед вторым орудием. В 1942 году они были заменены на счетверенные установки, а ещё один одиночный автомат встал на место кормового дальномера.
В 1943 году оставшиеся в строю миноносцы были оснащены системой предупреждения об облучении FuMB Ant. 4 Sumatra, установленной на передней мачте. В 1944 она была заменена полноценным радиолокатором. Его антенны разместились на обеих мачтах. Для сохранения устойчивости пришлось уменьшить высоту мостика и мачт.
Вывод
«Хищники» хорошо проявили себя в боях, сражаясь преимущественно на западном направлении. Несмотря на свой почтенный возраст, они достаточно успешно действовали против неприятельских легких сил. По огневой мощи они превосходили своих более новых собратьев – миноносцы проекта «1935», вступивших в состав кригсмарине в конце 1930-х – начале 1940-х. В историю же они вошли как первые корабли новой постройки германского флота после Первой мировой.
Дополнение от переводчика
В этом же номере журнала опубликован художественный очерк Петера Блока (Peter H. Block), повествующий о боевом походе вспомогательного крейсера Stier (Бык). Среди прочего в нём рассказывается и о гибели «Зееадлера» и «Ильтиса» в бою в проливе Ла-Манш 13.05.1942 года. Приведу сокращенный вариант этого эпизода:
«Что за бред!» Командир «Штира», фрегаттен-капитан Герлах недоумевал. Если уж необходимо сохранить секретность, он бы предпочел проскользнуть через пролив в одиночку, без навязанной ему свиты из четырёх миноносцев и шестнадцати тральщиков. Капитан сообщил об этом флотскому командованию, но получил ответ: «Не болтайте, а выполняйте приказ!» А разве у военных бывает иначе?!
Один сухогруз в сопровождении 20 боевых кораблей – такое не могло остаться незамеченным противником...
В 3:30, когда уже никто не ожидал нападения, ночную тишину разорвал рёв мощных паккардовских моторов.
– Тревога! Торпедные катера! Салютной пушке – три осветительных на правый борт! Зенитки – огонь во всё, что движется!
Команды сыпятся одна за одной. Треск осветительных снарядов смешивается с рёвом моторов британских торпедных катеров и ганботов. Прежде чем погасала одна «люстра», зажигалась новая. К этому фейерверку присоединились миноносцы и тральщики. Так что в воздухе одновременно висели не менее трёх осветительных снарядов. В голубоватом магниевом свете мелькали тени вражеских катеров. Корабли конвоя вели интенсивный заградительный огонь из всех стволов...
– Следить за торпедными следами! – скомандовал Герлах, пытаясь перекричать шум боя, и тут же пригнулся – приближающийся катер превратился в огненный шар. Обломки его посыпались в воду и на палубу...
Бабах! Настала очередь немцев. Все на мостике озарилось красным. Две торпеды достигли цели. Над бортом одного из миноносцев поднялась стена пламени. Все завороженно смотрели, как один из торпедных аппаратов, кувыркаясь, взлетел в воздух и, распавшись на отдельные части и подняв фонтан воды, упал в море. Миноносец к этому моменту уже почти погрузился.
– Кажется, это был «Зееадлер»! – потрясенно выдавил Герлах. Он знал лично его командира…
Раздался ещё один взрыв, перекрывший грохот орудий и пулемётов. Высокий столб воды, сопровождаемый оранжевой огненной вспышкой, поднялся выше мачт одного из миноносцев. Это был «Ильтис», который сразу стал разваливаться на части…
В горячке боя комендоры носового орудия «Штира», имевшие приказ стрелять во всё подозрительное, приняли ещё держащуюся на поверхности носовую часть «Ильтиса» за катер противника и осыпали её снарядами. В мерцающем свете осветительных снарядов и вспышек выстрелов было невозможно разглядеть, есть ли на этом обломке ещё люди.
Телефонная связь между мостиком и носовым орудием была нарушена, и поэтому офицеры могли лишь беспомощно наблюдать, как их матросы, возможно, убивают своих товарищей…
Капитан Герлах написал позже в своём дневнике: «Если бы нам дали возможность преодолеть пролив в одиночку, мы бы сделали это, а у флота осталось бы на два миноносца больше».
Один сухогруз в сопровождении 20 боевых кораблей – такое не могло остаться незамеченным противником...
В 3:30, когда уже никто не ожидал нападения, ночную тишину разорвал рёв мощных паккардовских моторов.
– Тревога! Торпедные катера! Салютной пушке – три осветительных на правый борт! Зенитки – огонь во всё, что движется!
Команды сыпятся одна за одной. Треск осветительных снарядов смешивается с рёвом моторов британских торпедных катеров и ганботов. Прежде чем погасала одна «люстра», зажигалась новая. К этому фейерверку присоединились миноносцы и тральщики. Так что в воздухе одновременно висели не менее трёх осветительных снарядов. В голубоватом магниевом свете мелькали тени вражеских катеров. Корабли конвоя вели интенсивный заградительный огонь из всех стволов...
– Следить за торпедными следами! – скомандовал Герлах, пытаясь перекричать шум боя, и тут же пригнулся – приближающийся катер превратился в огненный шар. Обломки его посыпались в воду и на палубу...
Бабах! Настала очередь немцев. Все на мостике озарилось красным. Две торпеды достигли цели. Над бортом одного из миноносцев поднялась стена пламени. Все завороженно смотрели, как один из торпедных аппаратов, кувыркаясь, взлетел в воздух и, распавшись на отдельные части и подняв фонтан воды, упал в море. Миноносец к этому моменту уже почти погрузился.
– Кажется, это был «Зееадлер»! – потрясенно выдавил Герлах. Он знал лично его командира…
Раздался ещё один взрыв, перекрывший грохот орудий и пулемётов. Высокий столб воды, сопровождаемый оранжевой огненной вспышкой, поднялся выше мачт одного из миноносцев. Это был «Ильтис», который сразу стал разваливаться на части…
В горячке боя комендоры носового орудия «Штира», имевшие приказ стрелять во всё подозрительное, приняли ещё держащуюся на поверхности носовую часть «Ильтиса» за катер противника и осыпали её снарядами. В мерцающем свете осветительных снарядов и вспышек выстрелов было невозможно разглядеть, есть ли на этом обломке ещё люди.
Телефонная связь между мостиком и носовым орудием была нарушена, и поэтому офицеры могли лишь беспомощно наблюдать, как их матросы, возможно, убивают своих товарищей…
Капитан Герлах написал позже в своём дневнике: «Если бы нам дали возможность преодолеть пролив в одиночку, мы бы сделали это, а у флота осталось бы на два миноносца больше».
Отметились «хищники» и в советской художественной литературе. Вот как писатель Михаил Годенко описывает в романе «Потаенное судно» один из боев 1941 года на Балтике:
«Эскадренный миноносец «С» устремился на перехват немецкого каравана. Он вел с собой два звена торпедных катеров и звено «морских охотников» – «МО». Островная разведка донесла, что в составе каравана четыре транспортных судна. Дан их курс и определен конвой. В него входят миноносец типа «Ягуар», тральщик и несколько малых судов противолодочной охраны…
Командир эсминца капитан-лейтенант Лотохин, прочтя донесение, подумал: «Видать, противник больше всего боится наших подводных лодок. Мин тоже опасается: пустил вперед тральщики. Добро!..» Решил, что первый торпедный удар нанесет его эсминец. Катера вступят в дело потом. Они ударят с близкого расстояния, только бы первая атака оказалась удачной: начнется суматоха, можно будет расстреливать суда в упор. Катерам «МО» передал приказ неотступно следовать за ним, прикрывать его, ожидая нападения с воздуха и из глубины…
То ли скованный неожиданностью, то ли по какой другой причине, «Ягуар» огня не открывал. Торопясь, он шел на сближение с эскадренным миноносцем.
«Отважный, бес», – подумал о его командире Лотохин и тут же приказал кормовым орудиям дать залп.
Белые столбы выросли по курсу «Ягуара». Первые снаряды легли с большим упреждением. Последующие взрывались у бортов, пока не причиняя никакого вреда миноносцу.
У правого борта своего корабля Лотохин увидел несколько скорострельных бело-дымных разрывов.
– Заговорил, фашист! Ну-ну, подходи, схлестнемся!..
Налетевшие «юнкерсы» и осмелевшие при их поддержке корабли охраны вынудили наш эсминец отойти под прикрытие островной дальнобойной артиллерии...»
Командир эсминца капитан-лейтенант Лотохин, прочтя донесение, подумал: «Видать, противник больше всего боится наших подводных лодок. Мин тоже опасается: пустил вперед тральщики. Добро!..» Решил, что первый торпедный удар нанесет его эсминец. Катера вступят в дело потом. Они ударят с близкого расстояния, только бы первая атака оказалась удачной: начнется суматоха, можно будет расстреливать суда в упор. Катерам «МО» передал приказ неотступно следовать за ним, прикрывать его, ожидая нападения с воздуха и из глубины…
То ли скованный неожиданностью, то ли по какой другой причине, «Ягуар» огня не открывал. Торопясь, он шел на сближение с эскадренным миноносцем.
«Отважный, бес», – подумал о его командире Лотохин и тут же приказал кормовым орудиям дать залп.
Белые столбы выросли по курсу «Ягуара». Первые снаряды легли с большим упреждением. Последующие взрывались у бортов, пока не причиняя никакого вреда миноносцу.
У правого борта своего корабля Лотохин увидел несколько скорострельных бело-дымных разрывов.
– Заговорил, фашист! Ну-ну, подходи, схлестнемся!..
Налетевшие «юнкерсы» и осмелевшие при их поддержке корабли охраны вынудили наш эсминец отойти под прикрытие островной дальнобойной артиллерии...»
Информация