Сергей Магнитский и "его" Капитал
То, что большая политика есть лишь определенная, и возможно даже далеко не первая, производная глобальной экономики – факт, который сегодня со всей уверенностью можно принимать за основу действительности.
В истории существует достаточное количество примеров того, как с помощью инструментов управления денежной массой достигаются самые амбициозные задачи не только локальной, но и планетарной геополитики. В этом материале позволим себе представить отдельно взятую историю с отдельно взятым человеком, имя которого за последние несколько лет превратилось в нечто нарицательное: для одних в символ мошенничества впечатляющих масштабов, для других – в символ произвола власти. Имя это – Сергей Магнитский. И хотя говорят, что об усопших – либо хорошо, либо ничего, однако получение информации о личности этого человека и, особенно, о виде его деятельности на территории нашей страны явно не помешает. Тем более не помешает, если учесть, что абсолютное большинство людей, которые используют имя Сергея Магнитского как некую икону борьбы за демократию, и на сотую долю не осведомлены о том, чем же именно занимался сам Сергей и компания, интересы которой он представлял, в России.
Однако начать придется не с самого Сергея Леонидовича, а совсем с людей несколько иных сфер полета.
Год 1998. 17 августа. Российское Правительство вынуждено объявить технический дефолт по всем основных видам ценных бумаг и расширении так называемого валютного коридора. Верхняя планка коридора была обозначена как 9,5 рублей за один американский доллар. Однако рубль не захотел оставаться в своем коридоре и уже через 1,5 месяца оказался на уровне 16 единиц за доллар. Экономическую ситуацию 1998-го можно называть не менее тяжким потрясением для отечественной экономики, чем то, что происходило во время распада Советского Союза.
За несколько дней до объявления Москвой технического дефолта руководство Международного Валютного Фонда принимает решение в срочном порядке выдать Российской Федерации очередной «спасительный» кредит в размере 4,8 млрд. долларов. Деньги были списаны со счета Федерального резервного банка в Нью-Йорке, но по каким-то сверхзагадочным обстоятельствам пришли они вовсе не в российскую казну для выправления ситуации, а в Republic National Bank. Впоследствии ФБР, в котором заинтересовались тем, почему деньги не помогли России хотя бы какое-то время удержаться на плаву в 1998 году и избежать тяжелейшего кризиса, провело расследование и даже установило номер счета, на который миллиарды долларов поступили. Номер этот - 608555800, а сам банк RNB принадлежал одному из самых влиятельных финансовых магнатов девяностых – господину Эдмонду Сафре. При этом сам же миллиардер с бразильским паспортом решил пойти на сотрудничество с агентами Федерального бюро расследований США и представил всю преступную схему по отмыванию денег, которую через его банк реализовали представители российских экономических и политических элит. Сафра, который всеми силами пытался объявить о том, что его банк впервые столкнулся с такими махинациями (хочется в это верить, - прим. автора), стал давать весьма громкие показания, заставившие кое-кого в России серьезно мандражировать. В частности, миллиардер Сафра объявил, что после того, как деньги, предназначенные для спасения российской экономики, поступили на один из счетов в его банке, их разными долями стали уводить в другие банки (отнюдь не российские), где деньги и были обналичены.
Сам Сафра утверждал, что к отмыванию тех самых $4,8 млрд. были причастны сотрудники российского Центробанка и Министерства финансов РФ. Очевидно, что себя американский миллиардер даже и не собирался считать причастным к этой грандиозной финансовой карусели.
Как бы там ни было, в ФБР посчитали, что заявления Сафры имеют веские основания для того, чтобы снять все подозрения с самого банкира и нацелить свои взгляды на Россию. После своих исчерпывающих показаний миллиардер успокоился и отправился в свое поместье в Монако, чтобы отдышаться и по возможности окунуться в лазурные воды Средиземного моря. Однако долго наслаждаться отдыхом у Эдмонда Сафры так и не вышло. 3 декабря 1999 года Сафра неожиданно умер. Точнее, умереть ему явно помогли… Еще бы! Как говорится, с такими деньгами, чистенький, да вдобавок еще и живой… Ну, уж нет – решил кто-то…
Сафру обнаруживали мертвым в огромном особняке на Лазурном берегу. Смерть наступила в результате отравления угарным газом, который активно выделялся при пожаре. Другими словами, особняк Сафры подожгли, и миллиардер, который умел выходить сухим из воды и целёхоньким из огня на протяжении всей своей жизни, на сей раз отправился к праотцам… Под подозрение попал медработник дома Сафры – Тед Махер, который утверждал, что на дом Сафры было совершено нападение. Несмотря на то, что на теле Махера были обнаружены два глубоких колотых ранения, Махер (бывший «зеленый берет») – перешел в разряд главных подозреваемых в убийстве своего работодателя. В итоге в 2002 году его осудили на 10 лет, из которых отсидел он половину срока. Даже после своего выхода на свободу Тед Махер неоднократно заявлял, что он не совершал убийства своего шефа и считает его лучшим работодателем за всю свою жизнь.
Да и были ли мотивы для убийства Сафры у обычного медбрата, который осуществлял за миллиардером уход? Никаких бонусов от убийства Махер явно не получил, если только не брать во внимание то, что его могли использовать совсем другие люди, которым смерть банкира была гораздо выгоднее.
Кто бы ни был реально виновен в смерти банкира, имевшего бразильский паспорт и заправлявшего несколькими западными финансовыми организациями (как в Европе, так и в США), очевидно, что его смерть связана с его финансовой деятельностью. Очевидно, что свое огромное состояние Сафра нажил, в том числе, не брезгуя использовать те самые схемы отмывания денег, о которых он в свое время поведал спецслужбам, называя имена российских политиков и экономистов. Да и не только, кстати, российских… Называл многих, а вот себя упорно считал невиновным… В таких случаях обычно говорят: «не виноватый я, они сами пришли…»
Но, по всей вероятности, банк, который возглавлял господин Сафра, и был своеобразной финансовой лазейкой, через которую осуществлялись, мягко говоря, не самые прозрачные операции. Кстати, определенный интерес вызывает тот факт, что клан Сафра продал тот самый «засветившийся» RNB уже через несколько месяцев после экономического коллапса в России и грандиозного скандала с «пропажей» почти 5 миллиардов долларов.
Читатель скажет: но, простите, причем тут умерший в московском СИЗО Сергей Магнитский и какой-то американский банкир, который позволял через свой банк проводить отмывание денег? А на самом деле, очень даже причем. Именно Эдмонд Сафра в 1996 году вместе с Биллом Браудером стали учредителями того самого фонда Hermitage Capital Mng., в котором Сергей Магнитским и трудился на должности, сопряженной с бухгалтерской работой, а по большому счету, с тем, как представлять отчетные документы о неимоверных доходах фонда, чтобы эти документы не вызывали подозрений у налоговиков.
А представить, надо сказать, было что! Если провести даже самый поверхностный анализ работы «Эрмитаж Капитал», то получается, что фонд удивительным образом умудрялся получать ежегодную прибыль в размере 250-300%! Причем пики доходности наблюдались в то самое время, когда российская экономика испытывала серьезные трудности. Парадокс?.. Совпадение?..
Но как же фонд, который занимался инвестициями в российские экономические проекты, мог зарабатывать по три сотни процентов годовых в тот момент, когда сами российские проекты, фондом якобы финансируемые, либо начинали дышать на ладан, либо просто сворачивались… Согласитесь, весьма странные закономерности, которые никак не стыкуются с законами реальной экономики. Стыковаться всё это начинает лишь тогда, когда вспоминается фигура господина Сафры, который любил предоставлять возможности своих финансовых организаций для увода крупных потоков финансовых средств «налево».
Сегодня многие говорят, что «Эрмитаж Капитал» Билла Браудера и усопшего Эдмонда Сафры, стал числиться в своеобразном черном списке у официальной Москвы после того, как якобы Браудер заявил о противодействии коррумпированным чиновникам в России со стороны своего фонда. Видимо, и Сергея Магнитского в этой ситуации нам пытаются представить как борца с коррупционными механизмами в России. Однако господин Браудер (непосредственный работодатель Магнитского) почему-то не говорит, что о своем неожиданном желании противодействовать коррупции в Российской Федерации он начал громко говорить лишь после того, как были установлены факты участия самих господ Браудера и Сафры в очевидном содействии российскому олигархату, использующему финансовые структуры в виде Republic National Bank of New York и Hermitage Capital Mng. Именно после ознакомления с теми схемами, по которым эти организации в отношении России работали, Браудер стал для РФ невъездным, а господин Магнитский оказался в качестве фигуранта дела по использованию инструментов для отмывания денег.
Здесь можно сказать, что, по большому счету, была допущена ошибка. Ведь за решеткой оказался Магнитский (всего лишь Магнитский) – человек, который был малым винтиком в большом финансовом механизме. Было бы куда эффективнее не препятствовать въезду Билла Браудера в Россию, а, совсем наоборот, ждать его в аэропорту с большим караваем. А после «откушивания» можно было бы и его отправить в определенные места для выяснения особых обстоятельств деятельности его сверхприбыльного фонда. Ведь Запад (США, например) позволяет себе судить российских граждан по своим законам, задерживая россиян даже и не на своей территории вовсе, так почему же Россия не может пойти по тому же пути.
Эта своеобразная оплошность российских спецслужб сегодня как раз таки и приводит к тому, что Билл Браудер стал для Запада и внутрироссийских апологетов белой ленты настоящим рупором борьбы с коррупцией. Рупор этот, по всем законам жанра, и по методике своего бывшего соратника Сафры, выставляет виноватыми в том, что деньги из России уходили на сомнительные счета вовсе не себя, не своих заместителей, не полуфинансиста-полуюриста Магнитского, не, собственно говоря, самого Сафру, а совершенно других людей. В итоге обычный бухгалтер Магнитский, который, очевидно, самое живое участие принимал, скажем так, в низовых операциях с деньгами фонда, на чем и «спалился», теперь определенными слоями общественности выставляется чуть ли не в качестве главного борца с финансовым произволом в России; борца, которого «загубили в эфэсбэшных застенках»…
А ведь смерть Сергея Магнитского, если уж кто-то и уверен в том, что она была сугубо насильственной, на самом-то деле могла быть куда более выгодной самому фонду Hermitage Capital и лично Биллу Браудеру. Ведь Магнитский даже со своей, не самой грандиозной высоты в этой пирамиде, мог многое поведать о том, как посредством фонда деньги из России уплывали за рубеж, как при скромности такой организации она умудрялась приносить многомиллионные прибыли своим учредителям. Мог бы он, по всей вероятности, рассказать и о том, как банк RNB господина Сафры искусно использовал свой статус, чтобы сначала привлекать средства, предназначавшиеся для российского бюджета, а затем использовать это против тех самых лиц, которые в России активно сотрудничали с руководством этой финансовой организации.
Кстати, в 1998 году, когда Сафра начал для ФБР свидетельствовать против тех, кто использовал его банк для отмывания денег, он называл такую небезызвестную в России фамилию, как Михаил Касьянов. В 90-е (до своего назначения на пост министра финансов РФ в мае 1999) Михаил Михайлович тесно работал с международными финансовыми организациями по урегулированию российских задолженностей. Видимо, урегулировал очень даже умело…
В общем, вся эта история с Сергеем Магнитским представляет собой самый настоящий кукольный театр, в котором мы видим лишь маленькие кукольные фигурки над большой черной ширмой, и эти кукольные фигурки нам что-то пытаются голосом тех, кто их держит на кукольные ножки, рассказать «большую правду». Однако чтобы эту правду узнать, нужно вовсе не прислушиваться к искаженным кукольным голосам, а просто заглянуть за ширму. А там представление куда интереснее…
В истории существует достаточное количество примеров того, как с помощью инструментов управления денежной массой достигаются самые амбициозные задачи не только локальной, но и планетарной геополитики. В этом материале позволим себе представить отдельно взятую историю с отдельно взятым человеком, имя которого за последние несколько лет превратилось в нечто нарицательное: для одних в символ мошенничества впечатляющих масштабов, для других – в символ произвола власти. Имя это – Сергей Магнитский. И хотя говорят, что об усопших – либо хорошо, либо ничего, однако получение информации о личности этого человека и, особенно, о виде его деятельности на территории нашей страны явно не помешает. Тем более не помешает, если учесть, что абсолютное большинство людей, которые используют имя Сергея Магнитского как некую икону борьбы за демократию, и на сотую долю не осведомлены о том, чем же именно занимался сам Сергей и компания, интересы которой он представлял, в России.
Однако начать придется не с самого Сергея Леонидовича, а совсем с людей несколько иных сфер полета.
Сергей Магнитский
Год 1998. 17 августа. Российское Правительство вынуждено объявить технический дефолт по всем основных видам ценных бумаг и расширении так называемого валютного коридора. Верхняя планка коридора была обозначена как 9,5 рублей за один американский доллар. Однако рубль не захотел оставаться в своем коридоре и уже через 1,5 месяца оказался на уровне 16 единиц за доллар. Экономическую ситуацию 1998-го можно называть не менее тяжким потрясением для отечественной экономики, чем то, что происходило во время распада Советского Союза.
За несколько дней до объявления Москвой технического дефолта руководство Международного Валютного Фонда принимает решение в срочном порядке выдать Российской Федерации очередной «спасительный» кредит в размере 4,8 млрд. долларов. Деньги были списаны со счета Федерального резервного банка в Нью-Йорке, но по каким-то сверхзагадочным обстоятельствам пришли они вовсе не в российскую казну для выправления ситуации, а в Republic National Bank. Впоследствии ФБР, в котором заинтересовались тем, почему деньги не помогли России хотя бы какое-то время удержаться на плаву в 1998 году и избежать тяжелейшего кризиса, провело расследование и даже установило номер счета, на который миллиарды долларов поступили. Номер этот - 608555800, а сам банк RNB принадлежал одному из самых влиятельных финансовых магнатов девяностых – господину Эдмонду Сафре. При этом сам же миллиардер с бразильским паспортом решил пойти на сотрудничество с агентами Федерального бюро расследований США и представил всю преступную схему по отмыванию денег, которую через его банк реализовали представители российских экономических и политических элит. Сафра, который всеми силами пытался объявить о том, что его банк впервые столкнулся с такими махинациями (хочется в это верить, - прим. автора), стал давать весьма громкие показания, заставившие кое-кого в России серьезно мандражировать. В частности, миллиардер Сафра объявил, что после того, как деньги, предназначенные для спасения российской экономики, поступили на один из счетов в его банке, их разными долями стали уводить в другие банки (отнюдь не российские), где деньги и были обналичены.
Сам Сафра утверждал, что к отмыванию тех самых $4,8 млрд. были причастны сотрудники российского Центробанка и Министерства финансов РФ. Очевидно, что себя американский миллиардер даже и не собирался считать причастным к этой грандиозной финансовой карусели.
Эдмонд Сафра
Как бы там ни было, в ФБР посчитали, что заявления Сафры имеют веские основания для того, чтобы снять все подозрения с самого банкира и нацелить свои взгляды на Россию. После своих исчерпывающих показаний миллиардер успокоился и отправился в свое поместье в Монако, чтобы отдышаться и по возможности окунуться в лазурные воды Средиземного моря. Однако долго наслаждаться отдыхом у Эдмонда Сафры так и не вышло. 3 декабря 1999 года Сафра неожиданно умер. Точнее, умереть ему явно помогли… Еще бы! Как говорится, с такими деньгами, чистенький, да вдобавок еще и живой… Ну, уж нет – решил кто-то…
Сафру обнаруживали мертвым в огромном особняке на Лазурном берегу. Смерть наступила в результате отравления угарным газом, который активно выделялся при пожаре. Другими словами, особняк Сафры подожгли, и миллиардер, который умел выходить сухим из воды и целёхоньким из огня на протяжении всей своей жизни, на сей раз отправился к праотцам… Под подозрение попал медработник дома Сафры – Тед Махер, который утверждал, что на дом Сафры было совершено нападение. Несмотря на то, что на теле Махера были обнаружены два глубоких колотых ранения, Махер (бывший «зеленый берет») – перешел в разряд главных подозреваемых в убийстве своего работодателя. В итоге в 2002 году его осудили на 10 лет, из которых отсидел он половину срока. Даже после своего выхода на свободу Тед Махер неоднократно заявлял, что он не совершал убийства своего шефа и считает его лучшим работодателем за всю свою жизнь.
Да и были ли мотивы для убийства Сафры у обычного медбрата, который осуществлял за миллиардером уход? Никаких бонусов от убийства Махер явно не получил, если только не брать во внимание то, что его могли использовать совсем другие люди, которым смерть банкира была гораздо выгоднее.
Кто бы ни был реально виновен в смерти банкира, имевшего бразильский паспорт и заправлявшего несколькими западными финансовыми организациями (как в Европе, так и в США), очевидно, что его смерть связана с его финансовой деятельностью. Очевидно, что свое огромное состояние Сафра нажил, в том числе, не брезгуя использовать те самые схемы отмывания денег, о которых он в свое время поведал спецслужбам, называя имена российских политиков и экономистов. Да и не только, кстати, российских… Называл многих, а вот себя упорно считал невиновным… В таких случаях обычно говорят: «не виноватый я, они сами пришли…»
Но, по всей вероятности, банк, который возглавлял господин Сафра, и был своеобразной финансовой лазейкой, через которую осуществлялись, мягко говоря, не самые прозрачные операции. Кстати, определенный интерес вызывает тот факт, что клан Сафра продал тот самый «засветившийся» RNB уже через несколько месяцев после экономического коллапса в России и грандиозного скандала с «пропажей» почти 5 миллиардов долларов.
Читатель скажет: но, простите, причем тут умерший в московском СИЗО Сергей Магнитский и какой-то американский банкир, который позволял через свой банк проводить отмывание денег? А на самом деле, очень даже причем. Именно Эдмонд Сафра в 1996 году вместе с Биллом Браудером стали учредителями того самого фонда Hermitage Capital Mng., в котором Сергей Магнитским и трудился на должности, сопряженной с бухгалтерской работой, а по большому счету, с тем, как представлять отчетные документы о неимоверных доходах фонда, чтобы эти документы не вызывали подозрений у налоговиков.
А представить, надо сказать, было что! Если провести даже самый поверхностный анализ работы «Эрмитаж Капитал», то получается, что фонд удивительным образом умудрялся получать ежегодную прибыль в размере 250-300%! Причем пики доходности наблюдались в то самое время, когда российская экономика испытывала серьезные трудности. Парадокс?.. Совпадение?..
Но как же фонд, который занимался инвестициями в российские экономические проекты, мог зарабатывать по три сотни процентов годовых в тот момент, когда сами российские проекты, фондом якобы финансируемые, либо начинали дышать на ладан, либо просто сворачивались… Согласитесь, весьма странные закономерности, которые никак не стыкуются с законами реальной экономики. Стыковаться всё это начинает лишь тогда, когда вспоминается фигура господина Сафры, который любил предоставлять возможности своих финансовых организаций для увода крупных потоков финансовых средств «налево».
Сегодня многие говорят, что «Эрмитаж Капитал» Билла Браудера и усопшего Эдмонда Сафры, стал числиться в своеобразном черном списке у официальной Москвы после того, как якобы Браудер заявил о противодействии коррумпированным чиновникам в России со стороны своего фонда. Видимо, и Сергея Магнитского в этой ситуации нам пытаются представить как борца с коррупционными механизмами в России. Однако господин Браудер (непосредственный работодатель Магнитского) почему-то не говорит, что о своем неожиданном желании противодействовать коррупции в Российской Федерации он начал громко говорить лишь после того, как были установлены факты участия самих господ Браудера и Сафры в очевидном содействии российскому олигархату, использующему финансовые структуры в виде Republic National Bank of New York и Hermitage Capital Mng. Именно после ознакомления с теми схемами, по которым эти организации в отношении России работали, Браудер стал для РФ невъездным, а господин Магнитский оказался в качестве фигуранта дела по использованию инструментов для отмывания денег.
Билл Браудер
Здесь можно сказать, что, по большому счету, была допущена ошибка. Ведь за решеткой оказался Магнитский (всего лишь Магнитский) – человек, который был малым винтиком в большом финансовом механизме. Было бы куда эффективнее не препятствовать въезду Билла Браудера в Россию, а, совсем наоборот, ждать его в аэропорту с большим караваем. А после «откушивания» можно было бы и его отправить в определенные места для выяснения особых обстоятельств деятельности его сверхприбыльного фонда. Ведь Запад (США, например) позволяет себе судить российских граждан по своим законам, задерживая россиян даже и не на своей территории вовсе, так почему же Россия не может пойти по тому же пути.
Эта своеобразная оплошность российских спецслужб сегодня как раз таки и приводит к тому, что Билл Браудер стал для Запада и внутрироссийских апологетов белой ленты настоящим рупором борьбы с коррупцией. Рупор этот, по всем законам жанра, и по методике своего бывшего соратника Сафры, выставляет виноватыми в том, что деньги из России уходили на сомнительные счета вовсе не себя, не своих заместителей, не полуфинансиста-полуюриста Магнитского, не, собственно говоря, самого Сафру, а совершенно других людей. В итоге обычный бухгалтер Магнитский, который, очевидно, самое живое участие принимал, скажем так, в низовых операциях с деньгами фонда, на чем и «спалился», теперь определенными слоями общественности выставляется чуть ли не в качестве главного борца с финансовым произволом в России; борца, которого «загубили в эфэсбэшных застенках»…
А ведь смерть Сергея Магнитского, если уж кто-то и уверен в том, что она была сугубо насильственной, на самом-то деле могла быть куда более выгодной самому фонду Hermitage Capital и лично Биллу Браудеру. Ведь Магнитский даже со своей, не самой грандиозной высоты в этой пирамиде, мог многое поведать о том, как посредством фонда деньги из России уплывали за рубеж, как при скромности такой организации она умудрялась приносить многомиллионные прибыли своим учредителям. Мог бы он, по всей вероятности, рассказать и о том, как банк RNB господина Сафры искусно использовал свой статус, чтобы сначала привлекать средства, предназначавшиеся для российского бюджета, а затем использовать это против тех самых лиц, которые в России активно сотрудничали с руководством этой финансовой организации.
Кстати, в 1998 году, когда Сафра начал для ФБР свидетельствовать против тех, кто использовал его банк для отмывания денег, он называл такую небезызвестную в России фамилию, как Михаил Касьянов. В 90-е (до своего назначения на пост министра финансов РФ в мае 1999) Михаил Михайлович тесно работал с международными финансовыми организациями по урегулированию российских задолженностей. Видимо, урегулировал очень даже умело…
В общем, вся эта история с Сергеем Магнитским представляет собой самый настоящий кукольный театр, в котором мы видим лишь маленькие кукольные фигурки над большой черной ширмой, и эти кукольные фигурки нам что-то пытаются голосом тех, кто их держит на кукольные ножки, рассказать «большую правду». Однако чтобы эту правду узнать, нужно вовсе не прислушиваться к искаженным кукольным голосам, а просто заглянуть за ширму. А там представление куда интереснее…
Информация