Жозе Мануэль Баррозу побаивается Путина, но не боится Медведева
В пятницу на прошлой неделе в Москве завершились двухдневные переговоры России и Еврокомиссии. Завершающим этапом встречи стала беседа Дмитрия Медведева и Жозе Мануэля Баррозу. Многие аналитики ждали определённого «кипрского» решения от ЕС и России, которые могло бы быть достигнуто в ходе переговоров, но решения так и не последовало. Баррозу лишь заметил, что Еврокомиссия (на момент переговоров) не получила от кипрских властей предложений по выходу из кризиса и предотвращению возможного «дефолта».На пресс-конференции по итогам переговоров Медведева и Баррозу журналист «Уолл-Стрит Джорнэл» спросил: «Почему Россия не смогла или не захотела предоставить помощь Кипру? Означает ли это, что Россия бросила вкладчиков в банках Кипра?» — Российский премьер ответил: «Мы не закрыли двери, мы не сказали, что не будем ничего обсуждать, не хотим ничего слышать, потому что это государство — член ЕС, и отстаньте от нас. У нас есть вполне понятные экономические интересы. Но мы будем и готовы обсуждать различные варианты поддержки этого государства, тем более что мы уже поддержку оказывали, кредит дали, после того, как будет выработана окончательная схема с участием государств ЕС и самого Кипра. Только в этом случае Россия сможет подключиться к этому процессу по вполне понятным правовым и экономическим подходам».
Теперь, как известно, Еврогруппа достигла компромисса по плану реструктуризации кипрских банков без российского участия. По предварительной информации, «Лайки банк» будет ликвидирован, а денежные вклады в нём на сумму менее ста тысяч евро будут переданы в Банк Кипра. Остальные вклады и активы «Лайки» будут потеряны почти полностью. Банк Кипра будет милостиво сохранён еэсовцами с помощью рекапитализации, которая частично будет финансироваться за счёт международной помощи, а частично — за счёт средств крупных вкладчиков. Между прочим, обладатели депозитов объёмом свыше 100 тысяч евро в этом банке потеряют до 40% своих средств. Зато единовременного налога на депозиты в финансовых структурах Кипра введено не будет — вот радость-то, особенно для тех, кто потеряет 40% или всё.
Развития кипрской темы на переговорах в Москве ждали потому, что в СМИ циркулировали слухи, что, дескать, ситуация в Никосии поссорит Россию и ЕС. Москва недовольна тем, что ЕС не предупредил ее о решении по налогу на кипрские депозиты, а Брюссель недоволен критикой России, приведшей к отмене этого решения. Ну, а как же: ведь Кремль не предупредили о том, что Еврокомиссия чуть ли не экспроприационно «обложит» вклады в кипрских банках. Председателю Европейской комиссии господину Баррозу пришлось ранее признать, что Россия не была осведомлена о таком суровом решении Еврокомиссии. Как он заметил, «не было заранее принятого решения».
Прибыв в Москву, главный экспроприатор тотчас заявил, что России в Европе не боятся и даже будут с нею сотрудничать. Ещё бы: без газа зимой Европе плохо. Особенно в новых климатических условиях, когда снега и холода больше, чем когда-либо. Поговорив с товарищем Медведевым, г-н Баррозу заявил:
«Мы не только не боимся России, мы хотим развивать конструктивное партнёрство».
Глава ЕК даже признал, что Россия — страна цивилизованная, не какая-нибудь там дикарско-варварская:
«Россия является важной частью европейской цивилизации, мы гордимся этой частью».
Должно быть, дома он называет эту «часть» не иначе, как «газовым придатком».
В окружении тридцати (по другим сведениям, лишь пятнадцати) еврокомиссаров (без наганов и маузеров) Баррозу и впрямь ощущал себя храбрецом. А чтобы ещё меньше бояться, главный еврокомиссар встречался с Медведевым дважды, а с Путиным — только один раз. Правильно журналист «Financial Times» Нил Бакли считает, что у Медведева отсутствует «стальной привкус угрозы»: «Даже когда он жёстко высказывается о ЕС, у Медведева отсутствует тот стальной привкус угрозы, который присущ стилю Путина. Возможно, именно поэтому он проиграл сражение за президентское кресло, которое, по словам по крайней мере одного российского аналитика, было настоящим».
Газ и впрямь оказался значимой частью переговоров. Стороны подписали три документа: а) «дорожную карту» энергетического сотрудничества (до 2050 года); б) меморандум о взаимопонимании между Роспотребнадзором и соответствующей структурой ЕС; в) заявление о сотрудничестве в области гражданской защиты. Известный вопрос отмены визового режима развития в ходе двухдневной встречи не получил.
Чувствуя за собой груди преданных бюрократическому делу ЕС комиссаров, Ж. М. Баррозу с холодком заявил: «Есть много вопросов, по которым российские интересы не соответствуют нашим приоритетам или, по крайней мере, тому, как мы определяем наши общие интересы». Несоответствие г-н Баррозу увидел в разных подходах «к роли гражданского общества», а также в отношении ЕС и России к «основополагающим свободам и правам». Тут он не соврал: шестицветных гоморадужных флагов над министерскими зданиями в России не увидеть, не то что, к примеру, в свободной духом и телом Британии. Вопрос об отношении к сирийскому конфликту тоже представляется Баррозу «разноподходным». Однако прекращать переговоры с Еврокомиссией её босс России не советует: прекратить-то можно, да вот только договариваться с каждой страной по отдельности — себе дороже выйдет. «27 бюрократий государств-членов представляют ещё большую сложность, с ними ещё сложнее бороться, чем с одной-единственной бюрократией в Брюсселе», — с уверенностью в голосе заявил он.
В последний день московской встречи, пятницу, был снова упомянут и Кипр — так, мимоходом. Г-н Баррозу сказал, что решение будет сообщено России: кипрские счета её государственных компаний Жозе Мануэль отказался признать главным приоритетом. Его даже можно было понять и так, пишет обозреватель «Коммерсанта» Пётр Нетреба, что на эти-то счета и будет возложена ответственность за островной кризис. Тут Баррозу ехидно подчеркнул, что, мол, «Кипр оказался в сложной ситуации в первую очередь ввиду размеров и структуры его банковской системы по сравнению с размером страны», вероятно, намекнув на то, что российские миллиарды (по сведениям западных СМИ, их там целых 19) чуть ли не равны годовому ВВП Кипра (около 24 млрд. долл.). Ну не сумели киприоты переварить российские деньги, что с них взять.
Медведеву осталось лишь сказать, что «взаимоприемлемое решение, по мнению РФ, должно быть найдено Евросоюзом, с одной стороны, и Кипром как государством — участником Евросоюза». Только после того, по его словам, «когда будет выработана окончательная схема с участием государств Евросоюза и самого Кипра, — только в этом случае Россия сможет подключиться к этому процессу по вполне понятным правовым и экономическим подходам».
Тут надо заметить, что накануне, встречаясь с товарищем Путиным, Баррозу много чего лестного сказал про отношения ЕС и России: «Нам необходимо строить общую цивилизацию, где есть разделяемые нами общие ценности. Потому что, когда я нахожусь в Москве, у меня полное ощущение того, что я в европейском городе. Я думаю, что Вы чувствуете себя точно так же в Европе. Думаю, что именно эта европейская тенденция является тем драйвером, который может послужить для развития наших дальнейших отношений. Я думаю, что на основе этого разделяемого видения мы можем создать свободное пространство от Лиссабона до Владивостока, где будет обеспечено свободное передвижение и товаров, и людей». Однако далее он заметил: «Если раньше наше партнерство было партнёрством по необходимости, то теперь мы переходим к партнёрству по предпочтениям».
И вот эта-то тема «предпочтений», как видим, была развита им на последовавшей встрече с Медведевым. ЕС предпочитает совершенно иной подход к Сирии. ЕС желает, чтобы в России иначе относились к «правам и свободам». ЕС жаждет, чтобы российские деньги на Кипре (счета-то огромные, совсем не по сто тысяч) пропали, ушли на «реструктуризацию». ЕС самодовольно считает себя мощной бюрократией, с которой России придётся иметь дело, хочет она того, или нет. Чувствует Баррозу и обратную (энергетическую) зависимость, но, видимо, не перед Медведевым.
Обозревал и комментировал Олег Чувакин
— специально для topwar.ru
— специально для topwar.ru
Информация