Возвращение дагестанского призыва. Споры не умолкают
В России уже полным ходом идёт весенняя призывная кампания 2013 года. По квотам, определённым государством, количество молодых людей в возрасте от 18 до 27 лет, которые должны быть призваны в армию в ходе этой кампании, составит 153,2 тысячи человек. Это на 13 тысяч больше цифр осеннего призыва 2012 года. Правда, одновременно с этим почти на 3 тысячи новобранцев меньше, чем в ходе весеннего призыва прошлого года.
Пока главной, если можно так выразиться, изюминкой, призывной кампании, которая развёрнута в России, можно считать увеличение призывной квоты для дагестанской молодёжи. Теперь государство планирует осуществить призыв из Дагестана почти восьмисот человек. Это, конечно, не те показатели, которые соответствовали показателям советского периода или, к примеру, начала двухтысячных, но тенденция к увеличению числа дагестанских призывников в российской армии проявилась.
Стоит отметить, что решение в российских силовых ведомствах (в частности, в Министерстве обороны России) об увеличении «кавказской квоты» было принято после того, как с личной просьбой к Сергею Шойгу по этому поводу обратился Магомедсалам Магомедов – человек, который уже успел сложить полномочия главы Республики Дагестан. Магомедов попросил министра обороны, чтобы тот возобновил призыв дагестанских молодых людей на военную службу в российской армии в прежнем, скажем так, объёме. В ходе той беседы, которая состоялась в декабре прошлого года, Сергей Шойгу пообещал рассмотреть этот вопрос в позитивном для Дагестана ключе и в ходе призыва-2013 призвать на службу в ряды российской армии около 4000 дагестанских новобранцев. Если учесть, что весенний призыв касается 800 дагестанских молодых людей, то, вычитая из 4 тысяч это число, можно получить 3,2 тысячи дагестанских призывников образца «осень-2013».
Такое увеличение дагестанской квоты на призыв, решение о котором принималось Сергеем Шойгу, вызвало неоднозначную реакцию в российском обществе. Как обычно, нашлись и ярые сторонники, и ярые противники этого решения министра. Главный лозунг противников заключается в том, что дагестанцев ни в коем случае нельзя допускать до службы в российской армии, так как они являются якобы главным разлагающим дисциплину в войсках звеном – это раз; что призывать дагестанских пацанов – готовить потенциальных экстремистов и террористов силами самой же российской армии при использовании военного бюджета – это два. Главный лозунг сторонников: дагестанцы – это такие же граждане России, как русские, калмыки или татары, и потому нужно соблюдать конституцию и давать возможность отправлять свой воинский долг любому российскому гражданину мужского пола, находящемуся в призывном возрасте и не имеющему отклонений по здоровью.
Оба лагеря продолжают метать копья друг в друга и отстаивать свои позиции. И пока это метание копий продолжается, из Дагестана приходит информация о том, что при местных районных военкоматах принято решение создавать так называемые попечительские группы, которые будут осуществлять прямой мониторинг службы новобранцев, призванных именно этим военкоматом. Дагестанские власти, и, в частности, временно исполняющий обязанности главы республики Рамазан Абдулатипов, сообщают, что в попечительские (поручительские) группы вводятся местные старейшины, представители муниципальных властей, духовные лидеры, а также родители некоторых призывников. Работа таких групп, как сообщается, сводится к следующему: за каждым призывником из Дагестана закрепляется ответственное за него лицо из попечительского совета. Одно ответственное лицо может отвечать за несколько призывников. Если из войсковой части, в которой проходит службу призванный молодой человек, поступит жалоба на неуставные отношения с сослуживцами, которые допускает этот солдат, то поручитель сразу же должен отправиться к месту прохождения службы и, разобравшись на месте в случившемся, помочь командирам приструнить бойца.
При этом представители дагестанских властей заявляют, что именно таким образом можно легко сбить спесь с призывника, который решил пойти по пути неуставных отношений. Причина в том, что для дагестанского молодого человека приезд к месту прохождения службы уважаемого им человека из его же города (села) для порицания, будет являться если не позором, то достаточно серьёзным потрясением. А так как уважение к старшим на Кавказе – непреложная истина, то такая мера позволит вывести армейское воспитание дагестанских призывников на приемлемый уровень. По крайней мере, именно так считают законодатели в самом Дагестане.
Стоит заметить, что и сам дагестанский призыв на военную службу существенно трансформировался. Теперь, по заявлениям местных военных комиссариатов, служить отбираются только лучшие из лучших. Обязательным требованием к дагестанскому призывнику отныне является не только отменное здоровье, но и наличие у «соискателя» высшего образования с рекомендациями от педагогов того вуза, в котором он проходил обучение.
Все эти условия, которые просто немыслимы для большинства других регионов России, вводятся в Дагестане только потому, что здесь непрохождение службы в российской армии перекрывает молодому человеку пути для достойного трудоустройства. Именно поэтому дагестанская молодёжь так рвётся пройти службу. И если в других субъектах федерации приходится стимулировать саму молодёжь призывного возраста для службы в рядах РА, то Дагестане (да и в других северокавказских республиках тоже) наблюдается чуть ли не обратная тенденция. Не так давно в СМИ проходила информация о том, что родители некоторых дагестанских призывников давали взятки работникам военкоматов, чтобы те посодействовали призыву их детей на военную службу – даже через квоты других регионов. Кто-то скажет, что это какие-то небылицы, но небылицей такая ситуация может показаться в Москве, Питере, Туле (да где угодно), кроме самого Северного Кавказа.
Кстати, дагестанские прецеденты со взятками за то, чтобы молодого человека взяли в армию, может стать показательной для тех, кто уверен, что дагестанцам (аварцам, кумыкам, даргинцам и др.) в российской армии делать нечего. Дело в том, что после сокращения квоты на призыв с Северного Кавказа (в некоторых регионах до, скажем так, абсолютного нуля), численность парней кавказской национальности в РА если и снизилась, то не тотально. Причина заключается в следующем: тот же дагестанский парень за год-два до наступления призывного возраста с помощью материального стимулирования в отношении определённого круга лиц мог поменять регистрацию с махачкалинской или дербентской, к примеру, на ставропольскую или кисловодскую. Здесь (Ставропольский край) уже нет никаких жёстких верхних планок призыва, а потому бывший житель Дагестана оказывался в армии как житель Ставрополья, ведь отказывать желающим служить в армии в большинстве российских регионов как-то не принято… После этого проблемы с трудоустройством после его возвращения со службы уже не были такими серьёзными, как у тех, кто не смог получить военный билет с отметками о прохождении службы по призыву.
По некоторым данным, именно таким способом за годы «призывной засухи» в Дагестане в российскую армию жители этого российского региона попадали сотнями. А это уже своеобразный коррупционный рынок, который вырос на декларируемом желании избавить армию России от «кавказского беспредела». Как говорится, хотели как лучше…
Возвращение же призыва дагестанской молодёжи в армию именно из самого Дагестана может частично разрушить эту коррупционную схему. Но не полностью… Очевидно, что среди желающих пройти службу дагестанских парней – подавляющее большинство не имеет высшего образования. А значит, появляется новая лазейка, на которую местным властям надлежит обратить внимание. Речь идёт о фиктивных документах, якобы подтверждающих получение высшего образования. Если дагестанские власти и здесь смогут навести порядок, то это можно будет называть существенным успехом.
Ну, а теперь к вопросу о том, что призывая кавказских молодых людей на военную службу, Москва сама готовит потенциальных боевиков, которые якобы сразу же после армии хватаются за оружие и уходят в горы. Это мнение, конечно, заслуживает внимания, но вместе с тем не выдерживает никакой критики. На самом деле, ситуация выглядит с точностью до наоборот. Именно те представители кавказской молодёжи, которым закрыт путь в РА и, соответственно, на неплохую работу в регионе, могут отправиться в горы в поисках «другого счастья». Их можно сколько угодно упрекать в этом, но если само же государство вдруг заявляет, что отказывается от их услуг, и почти напрямую подтверждает, что опасается участия кавказской молодёжи в полноценной жизни страны, то что этой молодёжи в такой ситуации остаётся делать… Нет работы, нет перспективы, и даже действие Конституции на них, оказывается, не распространяется, так как, видите ли, некоторые отцы-командиры не могут, простите, использовать свои ресурсы для наведения порядка во вверенном им подразделении.
Кстати, откуда вообще родилось мнение, что буквально каждый второй отслуживший в РА житель Северного Кавказа впоследствии примыкает к боевикам? Очевидно, что эта информация - на уровне сплетен, так как никакой статистики по этому вопросу не обнародовано. А основываться на домыслах – по меньшей мере, наивно. И, кстати, почему-то, мало кто вспоминает о том, что это именно дагестанские жители в 1999-м оказали активное сопротивление распространяющейся заразе международного терроризма в своей республике, фактически встав к плечом к плечу с бойцами российских войск, остановив страшную тенденцию отторжения Кавказа от России.
Получается, что полный отказ от кавказского призыва – это и есть прямое подталкивание кавказской молодёжи на путь к экстремизму. Поэтому возобновление призыва новобранцев из того же Дагестана можно считать по-настоящему позитивным моментом.
Пока главной, если можно так выразиться, изюминкой, призывной кампании, которая развёрнута в России, можно считать увеличение призывной квоты для дагестанской молодёжи. Теперь государство планирует осуществить призыв из Дагестана почти восьмисот человек. Это, конечно, не те показатели, которые соответствовали показателям советского периода или, к примеру, начала двухтысячных, но тенденция к увеличению числа дагестанских призывников в российской армии проявилась.
Стоит отметить, что решение в российских силовых ведомствах (в частности, в Министерстве обороны России) об увеличении «кавказской квоты» было принято после того, как с личной просьбой к Сергею Шойгу по этому поводу обратился Магомедсалам Магомедов – человек, который уже успел сложить полномочия главы Республики Дагестан. Магомедов попросил министра обороны, чтобы тот возобновил призыв дагестанских молодых людей на военную службу в российской армии в прежнем, скажем так, объёме. В ходе той беседы, которая состоялась в декабре прошлого года, Сергей Шойгу пообещал рассмотреть этот вопрос в позитивном для Дагестана ключе и в ходе призыва-2013 призвать на службу в ряды российской армии около 4000 дагестанских новобранцев. Если учесть, что весенний призыв касается 800 дагестанских молодых людей, то, вычитая из 4 тысяч это число, можно получить 3,2 тысячи дагестанских призывников образца «осень-2013».
Такое увеличение дагестанской квоты на призыв, решение о котором принималось Сергеем Шойгу, вызвало неоднозначную реакцию в российском обществе. Как обычно, нашлись и ярые сторонники, и ярые противники этого решения министра. Главный лозунг противников заключается в том, что дагестанцев ни в коем случае нельзя допускать до службы в российской армии, так как они являются якобы главным разлагающим дисциплину в войсках звеном – это раз; что призывать дагестанских пацанов – готовить потенциальных экстремистов и террористов силами самой же российской армии при использовании военного бюджета – это два. Главный лозунг сторонников: дагестанцы – это такие же граждане России, как русские, калмыки или татары, и потому нужно соблюдать конституцию и давать возможность отправлять свой воинский долг любому российскому гражданину мужского пола, находящемуся в призывном возрасте и не имеющему отклонений по здоровью.
Оба лагеря продолжают метать копья друг в друга и отстаивать свои позиции. И пока это метание копий продолжается, из Дагестана приходит информация о том, что при местных районных военкоматах принято решение создавать так называемые попечительские группы, которые будут осуществлять прямой мониторинг службы новобранцев, призванных именно этим военкоматом. Дагестанские власти, и, в частности, временно исполняющий обязанности главы республики Рамазан Абдулатипов, сообщают, что в попечительские (поручительские) группы вводятся местные старейшины, представители муниципальных властей, духовные лидеры, а также родители некоторых призывников. Работа таких групп, как сообщается, сводится к следующему: за каждым призывником из Дагестана закрепляется ответственное за него лицо из попечительского совета. Одно ответственное лицо может отвечать за несколько призывников. Если из войсковой части, в которой проходит службу призванный молодой человек, поступит жалоба на неуставные отношения с сослуживцами, которые допускает этот солдат, то поручитель сразу же должен отправиться к месту прохождения службы и, разобравшись на месте в случившемся, помочь командирам приструнить бойца.
При этом представители дагестанских властей заявляют, что именно таким образом можно легко сбить спесь с призывника, который решил пойти по пути неуставных отношений. Причина в том, что для дагестанского молодого человека приезд к месту прохождения службы уважаемого им человека из его же города (села) для порицания, будет являться если не позором, то достаточно серьёзным потрясением. А так как уважение к старшим на Кавказе – непреложная истина, то такая мера позволит вывести армейское воспитание дагестанских призывников на приемлемый уровень. По крайней мере, именно так считают законодатели в самом Дагестане.
Стоит заметить, что и сам дагестанский призыв на военную службу существенно трансформировался. Теперь, по заявлениям местных военных комиссариатов, служить отбираются только лучшие из лучших. Обязательным требованием к дагестанскому призывнику отныне является не только отменное здоровье, но и наличие у «соискателя» высшего образования с рекомендациями от педагогов того вуза, в котором он проходил обучение.
Все эти условия, которые просто немыслимы для большинства других регионов России, вводятся в Дагестане только потому, что здесь непрохождение службы в российской армии перекрывает молодому человеку пути для достойного трудоустройства. Именно поэтому дагестанская молодёжь так рвётся пройти службу. И если в других субъектах федерации приходится стимулировать саму молодёжь призывного возраста для службы в рядах РА, то Дагестане (да и в других северокавказских республиках тоже) наблюдается чуть ли не обратная тенденция. Не так давно в СМИ проходила информация о том, что родители некоторых дагестанских призывников давали взятки работникам военкоматов, чтобы те посодействовали призыву их детей на военную службу – даже через квоты других регионов. Кто-то скажет, что это какие-то небылицы, но небылицей такая ситуация может показаться в Москве, Питере, Туле (да где угодно), кроме самого Северного Кавказа.
Кстати, дагестанские прецеденты со взятками за то, чтобы молодого человека взяли в армию, может стать показательной для тех, кто уверен, что дагестанцам (аварцам, кумыкам, даргинцам и др.) в российской армии делать нечего. Дело в том, что после сокращения квоты на призыв с Северного Кавказа (в некоторых регионах до, скажем так, абсолютного нуля), численность парней кавказской национальности в РА если и снизилась, то не тотально. Причина заключается в следующем: тот же дагестанский парень за год-два до наступления призывного возраста с помощью материального стимулирования в отношении определённого круга лиц мог поменять регистрацию с махачкалинской или дербентской, к примеру, на ставропольскую или кисловодскую. Здесь (Ставропольский край) уже нет никаких жёстких верхних планок призыва, а потому бывший житель Дагестана оказывался в армии как житель Ставрополья, ведь отказывать желающим служить в армии в большинстве российских регионов как-то не принято… После этого проблемы с трудоустройством после его возвращения со службы уже не были такими серьёзными, как у тех, кто не смог получить военный билет с отметками о прохождении службы по призыву.
По некоторым данным, именно таким способом за годы «призывной засухи» в Дагестане в российскую армию жители этого российского региона попадали сотнями. А это уже своеобразный коррупционный рынок, который вырос на декларируемом желании избавить армию России от «кавказского беспредела». Как говорится, хотели как лучше…
Возвращение же призыва дагестанской молодёжи в армию именно из самого Дагестана может частично разрушить эту коррупционную схему. Но не полностью… Очевидно, что среди желающих пройти службу дагестанских парней – подавляющее большинство не имеет высшего образования. А значит, появляется новая лазейка, на которую местным властям надлежит обратить внимание. Речь идёт о фиктивных документах, якобы подтверждающих получение высшего образования. Если дагестанские власти и здесь смогут навести порядок, то это можно будет называть существенным успехом.
Ну, а теперь к вопросу о том, что призывая кавказских молодых людей на военную службу, Москва сама готовит потенциальных боевиков, которые якобы сразу же после армии хватаются за оружие и уходят в горы. Это мнение, конечно, заслуживает внимания, но вместе с тем не выдерживает никакой критики. На самом деле, ситуация выглядит с точностью до наоборот. Именно те представители кавказской молодёжи, которым закрыт путь в РА и, соответственно, на неплохую работу в регионе, могут отправиться в горы в поисках «другого счастья». Их можно сколько угодно упрекать в этом, но если само же государство вдруг заявляет, что отказывается от их услуг, и почти напрямую подтверждает, что опасается участия кавказской молодёжи в полноценной жизни страны, то что этой молодёжи в такой ситуации остаётся делать… Нет работы, нет перспективы, и даже действие Конституции на них, оказывается, не распространяется, так как, видите ли, некоторые отцы-командиры не могут, простите, использовать свои ресурсы для наведения порядка во вверенном им подразделении.
Кстати, откуда вообще родилось мнение, что буквально каждый второй отслуживший в РА житель Северного Кавказа впоследствии примыкает к боевикам? Очевидно, что эта информация - на уровне сплетен, так как никакой статистики по этому вопросу не обнародовано. А основываться на домыслах – по меньшей мере, наивно. И, кстати, почему-то, мало кто вспоминает о том, что это именно дагестанские жители в 1999-м оказали активное сопротивление распространяющейся заразе международного терроризма в своей республике, фактически встав к плечом к плечу с бойцами российских войск, остановив страшную тенденцию отторжения Кавказа от России.
Получается, что полный отказ от кавказского призыва – это и есть прямое подталкивание кавказской молодёжи на путь к экстремизму. Поэтому возобновление призыва новобранцев из того же Дагестана можно считать по-настоящему позитивным моментом.
Информация