Владимир Владимирович повторяет тезис Виктора Степановича
Хотели как лучше, а получилось как всегда… Какая всё-таки ёмкая и жизненная фраза! Причём настолько жизненная, что многие как бытовые, так и государственные начинания порой прекрасно ею описываются. По всей вероятности, эта фраза Виктора Черномырдина обретает плоть и сегодня. Только вот если в 1993 году Виктор Степанович выдал, что называется, на массы свой посыл в афористично коротком и понятном ключе, то представители нынешней российской власти, по сути, используя то же самое выражение, афористичности предпочитают гораздо более громоздкие и обтекаемые формы.
Судить о том, что «хотели как лучше, а получилось как всегда», можно было по недавнему выступлению президента России на встрече с дальневосточными студентами во Владивостоке. В ходе беседы президента с молодёжью один из студентов, как выяснилось, махнув через экономический край возможностей российского бюджета, предложил Владимиру Путину подумать над выплатами российским семьям, которые не водят своих детей в детские сады. Казалось бы, глава государства в ставшей в последнее время свойственной ему манере достаточно пространных ответов со слабой конкретикой на вопрос или предложение заявит нечто вроде «предложение выглядит неплохо, и мы вместе с правительством обязательно обсудим его в ходе одного из совместных заседаний», однако ничего подобного не произошло. Ответ Путина, несмотря на свою обтекаемость и витиеватость, однозначно говорил вопрошавшему, что не только новых расходов российские власти предусматривать не собираются, но и со старыми расходами пересмотры вполне возможны и главой государства допустимы.
Владимир Путин:
Владимир Путин:
Владимир Путин: «
Разве это не эпическое черномырдинское «Хотели как лучше…»? Ответ президента находится именно в этом ключе, несмотря на всю его кажущуюся завуалированность. Если навешенную главой государства вуаль убрать, то получается, что недавние слова министра финансов Антона Силуанова о возможности сэкономить для бюджета, отказавшись после 2016 года от выплат материнского капитала, в целом поддерживаются и президентом. По сути, президент недвусмысленно даёт понять, что существующий невразумительный экономический рост в стране, походящий больше на стагнацию, не позволяет в полной мере реализовать всего объёма социальных программ. А ведь в коррекционной деятельности в плане социальных программ значатся не только пункты по материнскому капиталу, но и пункты по пенсионной реформе (с «обсуждаемым» повышением пенсионного возраста), пункты по «оптимизации» заработных плат в бюджетной сфере.
Помнится, как мы активно обсуждали то, насколько далёк от народа Антон Силуанов, который хочет оставить российские семьи без возможности получить вознаграждение от государства за рождение второго ребёнка… Обсуждали мы и неправильность ходов Дмитрия Медведева, пообещавшего Силуанову подумать над предложениями пенсионной реформы и отмены всё того же материнского капитала...
И тут вдруг на фоне этого внутриправительственного театра появляется другая фигура – фигура президента, заявляющего, что «мы рассчитывали, что она будет расти до такого состояния, а она растет вот до такого». Получается, что и Владимиру Путину ничего не остаётся кроме попыток оправдать возможное сокращение социальных расходов, к которому наша страна, вероятнее всего, придёт вследствие ощутимого снижения роста экономики. В таком случае Силуанов мог лишь высказать то, что ему позволили высказать «сверху», чтобы получить главную порцию недовольства «масс». А когда массы поостыли, включился президент, сообщив о том, что министр финансов, в общем-то, прав… При этом несколько странными выглядят сами экономические «ожидания» Владимира Путина.
Если президент Путин рассчитывал, что «она (экономика) будет такой», то, выходит, широкому кругу его советников и помощников нужно ставить жирный неуд и разгонять за 101-й километр от столицы, так как они своей помощью и советами вводили главу государства в заблуждение… А ведь самое интересное заключается в том, что далеко не все советники и помощники главы государства успокаивали его словами о «бурном экономическом росте» и «жирном будущем», а значит, далеко не все подталкивали к расширению одних социальных программ и заморозке других. Одним из тех советников Владимира Путина, который говорил о крайне вероятных проблемах в российской экономике, окончательно севшей на нефтегазовую трубу и свесившей с неё ноги, был и остаётся экономист Сергей Глазьев. Получается, что либо Глазьеву Путин как своему советнику не верил, либо просто отгонял от себя его прогнозы, надеясь на классический русский авось и на «чудо-рывок» российской финансовой системы…
Безусловно, президенту было тяжело осознать, что годовой рост экономики может опуститься ниже 3% и при этом продолжит устремляться вниз. Ещё тяжелее было объясниться с россиянами по поводу того, что на такой экономике мы далеко не уедем. В конечном итоге всё это привело к тому, что власти, скорее всего, придётся сваливаться к непопулярным мерам в области социалки.
Но здесь возникает другой вопрос: даже если допустить, что президент долгое время не хотел принимать во внимание спад экономического роста, и теперь во внимание его, наконец, принял, то почему в очередной раз возможность финансовых ограничений определяется на уровне социальной политики? Почему-то упорно не говорится о новых сверхдоходах от продажи дорогой нефти, которыми можно залатать дыры не только в сфере озвученных президентом в мае прошлого года социальных обещаний, но ещё и активно инвестировать в отечественное производство, способное в любой момент выступить локомотивом экономики. Не говорится о необходимости перекрытия каналов оттока капитала за рубеж, объёмы которого (оттока) в сотни раз превышают объёмы всех социальных программ в России, вместе взятых. Видимо, всё это требует гораздо более утомительной работы, нежели простое урезание социального сектора. Ведь матери с детьми не поставят государственными властям ультиматум, а вот олигархические круги в случае ущемления их безграничных прав и свобод вполне могут ультиматумом перетасовать любую вертикаль…
Если государство собралось радикально экономить, то получается, что экономия в очередной раз будет направлена на слепое складирование долларов и евро в резервный фонд с одновременным ожиданием того, что эти деньги снова спасут нас от кризиса… Возможно, и спасут. Но тогда это будет похоже на какую-то странную игру: сначала предвыборные и выборные обещания, потом робкое начало их выполнений, а потом – сушим вёсла, ибо кризис…
Судить о том, что «хотели как лучше, а получилось как всегда», можно было по недавнему выступлению президента России на встрече с дальневосточными студентами во Владивостоке. В ходе беседы президента с молодёжью один из студентов, как выяснилось, махнув через экономический край возможностей российского бюджета, предложил Владимиру Путину подумать над выплатами российским семьям, которые не водят своих детей в детские сады. Казалось бы, глава государства в ставшей в последнее время свойственной ему манере достаточно пространных ответов со слабой конкретикой на вопрос или предложение заявит нечто вроде «предложение выглядит неплохо, и мы вместе с правительством обязательно обсудим его в ходе одного из совместных заседаний», однако ничего подобного не произошло. Ответ Путина, несмотря на свою обтекаемость и витиеватость, однозначно говорил вопрошавшему, что не только новых расходов российские власти предусматривать не собираются, но и со старыми расходами пересмотры вполне возможны и главой государства допустимы.
Владимир Путин:
«Мировая экономика припала, и наша за ней немножко присаживается. То есть мы рассчитывали, что она будет расти до такого состояния, а она растет вот до такого»
. Владимир Путин:
«В своё время мы приняли решение о выплате так называемого материнского капитала. Это, по сути, была одна из моих инициатив, но это огромные средства, которые даже трудно просчитать, потому что если мы платим деньги, а сейчас они свыше 400 тысяч рублей получаются, если мы платим деньги всем семьям, у которых появляется второй ребенок, мы же не можем просчитать, а сколько будет таких семей»
.Владимир Путин: «
Сейчас правительство стоит перед непростым выбором - где-то придётся уже заранее исходить из реалий, и где-то подрезать наши предполагавшиеся ранее расходы»
.Разве это не эпическое черномырдинское «Хотели как лучше…»? Ответ президента находится именно в этом ключе, несмотря на всю его кажущуюся завуалированность. Если навешенную главой государства вуаль убрать, то получается, что недавние слова министра финансов Антона Силуанова о возможности сэкономить для бюджета, отказавшись после 2016 года от выплат материнского капитала, в целом поддерживаются и президентом. По сути, президент недвусмысленно даёт понять, что существующий невразумительный экономический рост в стране, походящий больше на стагнацию, не позволяет в полной мере реализовать всего объёма социальных программ. А ведь в коррекционной деятельности в плане социальных программ значатся не только пункты по материнскому капиталу, но и пункты по пенсионной реформе (с «обсуждаемым» повышением пенсионного возраста), пункты по «оптимизации» заработных плат в бюджетной сфере.
Помнится, как мы активно обсуждали то, насколько далёк от народа Антон Силуанов, который хочет оставить российские семьи без возможности получить вознаграждение от государства за рождение второго ребёнка… Обсуждали мы и неправильность ходов Дмитрия Медведева, пообещавшего Силуанову подумать над предложениями пенсионной реформы и отмены всё того же материнского капитала...
И тут вдруг на фоне этого внутриправительственного театра появляется другая фигура – фигура президента, заявляющего, что «мы рассчитывали, что она будет расти до такого состояния, а она растет вот до такого». Получается, что и Владимиру Путину ничего не остаётся кроме попыток оправдать возможное сокращение социальных расходов, к которому наша страна, вероятнее всего, придёт вследствие ощутимого снижения роста экономики. В таком случае Силуанов мог лишь высказать то, что ему позволили высказать «сверху», чтобы получить главную порцию недовольства «масс». А когда массы поостыли, включился президент, сообщив о том, что министр финансов, в общем-то, прав… При этом несколько странными выглядят сами экономические «ожидания» Владимира Путина.
Если президент Путин рассчитывал, что «она (экономика) будет такой», то, выходит, широкому кругу его советников и помощников нужно ставить жирный неуд и разгонять за 101-й километр от столицы, так как они своей помощью и советами вводили главу государства в заблуждение… А ведь самое интересное заключается в том, что далеко не все советники и помощники главы государства успокаивали его словами о «бурном экономическом росте» и «жирном будущем», а значит, далеко не все подталкивали к расширению одних социальных программ и заморозке других. Одним из тех советников Владимира Путина, который говорил о крайне вероятных проблемах в российской экономике, окончательно севшей на нефтегазовую трубу и свесившей с неё ноги, был и остаётся экономист Сергей Глазьев. Получается, что либо Глазьеву Путин как своему советнику не верил, либо просто отгонял от себя его прогнозы, надеясь на классический русский авось и на «чудо-рывок» российской финансовой системы…
Безусловно, президенту было тяжело осознать, что годовой рост экономики может опуститься ниже 3% и при этом продолжит устремляться вниз. Ещё тяжелее было объясниться с россиянами по поводу того, что на такой экономике мы далеко не уедем. В конечном итоге всё это привело к тому, что власти, скорее всего, придётся сваливаться к непопулярным мерам в области социалки.
Но здесь возникает другой вопрос: даже если допустить, что президент долгое время не хотел принимать во внимание спад экономического роста, и теперь во внимание его, наконец, принял, то почему в очередной раз возможность финансовых ограничений определяется на уровне социальной политики? Почему-то упорно не говорится о новых сверхдоходах от продажи дорогой нефти, которыми можно залатать дыры не только в сфере озвученных президентом в мае прошлого года социальных обещаний, но ещё и активно инвестировать в отечественное производство, способное в любой момент выступить локомотивом экономики. Не говорится о необходимости перекрытия каналов оттока капитала за рубеж, объёмы которого (оттока) в сотни раз превышают объёмы всех социальных программ в России, вместе взятых. Видимо, всё это требует гораздо более утомительной работы, нежели простое урезание социального сектора. Ведь матери с детьми не поставят государственными властям ультиматум, а вот олигархические круги в случае ущемления их безграничных прав и свобод вполне могут ультиматумом перетасовать любую вертикаль…
Если государство собралось радикально экономить, то получается, что экономия в очередной раз будет направлена на слепое складирование долларов и евро в резервный фонд с одновременным ожиданием того, что эти деньги снова спасут нас от кризиса… Возможно, и спасут. Но тогда это будет похоже на какую-то странную игру: сначала предвыборные и выборные обещания, потом робкое начало их выполнений, а потом – сушим вёсла, ибо кризис…
Информация