Наука побеждать от Михаила Калашникова
Правила жизни М.Калашникова.
М.Калашников об оружии
"Я вам скажу, что оружию, как и нашим женщинам, нужна красота. Нужно, чтобы оно само просилось в руки. Вы посмотрите - мой первый пистолет-пулемет, он есть на плакатах, - он у меня самый красивый. Это, наверное, как мать рожает первого ребенка и считает, что он - самый достойный".
"Конечно, оружие - не трактор и не комбайн, не сеялка и не плуг. Им землю не вспашешь, хлеб не вырастишь. Но без него и не защитишь родную землю, не отстоишь от врага свою Родину, свой народ".
"Мое оружие и сейчас считается непревзойденным. Я говорю всем конструкторам мира: "Я первый пожму руку тому, кто сделает лучше". Но пока так и стою с протянутой рукой".
"Конструктор - он все время должен о чем-то думать. Мои изделия давно известны всему миру, но это не значит, что надо остановиться и дальше не думать. Конструктор обязан всю жизнь работать. Я следую вот этой идее".
М.Калашников о жизненном выборе
"Я в школе писал стихи, и все считали, что я стану поэтом. Я даже писал пьесы, которые ставились в школе. Но поэтом я не стал, и считаю, что правильно. Без меня и так много плохих поэтов. Я пошел по другой дороге".
"Если бы не было войны, я бы, наверное, был конструктором сельскохозяйственной техники. Немцы виноваты в том, что я стал конструктором оружия".
"Когда началась война, я был призван на фронт и видел, что немецкие солдаты почти все с автоматическим оружием, а у нас в первые дни войны и винтовка-то была одна на двоих. Я загорелся желанием самому создать пистолет-пулемет. И когда в 1941г. я, тяжело раненный, лежал в госпитале, ночами меня мучили кошмары. Обзавелся тетрадкой, карандашом. Просыпаясь по ночам, я пытался представить: а какой бы я сделал пулемет-пистолет? Утром вытаскивал из тумбочки тетрадку, делал наброски. Это была своего рода самозащита – забывались не только ночные видения, отступала дневная боль – и мой первый конструкторский опыт".
"Конечно, как и каждому человеку, есть о чем жалеть... Но одно могу сказать: я не стал бы проживать свою жизнь иначе, будь у меня такая возможность".
"У меня очень трудная дорога, но на ней всегда встречались добрые люди. Как будто ангелы с неба".
М.Калашников о труде и признании
"Однажды Ельцин подарил мне наградной пистолет. Поехал я в Москву, в Кремль. В ящичке - пистолет Макарова. В гостинице посмотрел - боже мой, чего же это мне президент страны дарит такой расшатанный, разболтанный образец. Это же не награда, а позор. Я расстроился, пишу в наградной отдел: "Я верну вам этот образец, он только унижает нас, я знаю, каким должно быть наградное оружие". Там сразу все забегали, пошли звонки: "Да наложите вы ему золота, серебра на этот пистолет, и так далее". Я сказал: "Не надо, я лучше опишу все это в своей книге".
"Нельзя все мерить деньгами. Для меня самое дорогое, когда люди говорят: "Ваше оружие спасло мне жизнь!" Зачем мне миллионы? Я и так живу хорошо".
"Самая важная награда – конечно, та, первая, Сталинская премия, которую я получил за АК-47. Та радость, наверное, уже ни с чем не сравнится".
М.Калашников о счастье и нравственных дилеммах
"Когда в 1947г. мой образец автомата приняли на вооружение, это для меня было счастье. Когда мне присвоили Сталинскую премию 1 степени, это было тоже счастье. Оно складывается из мелочей".
"Я оружие изобрел не для убийства людей, а для защиты своего Отечества. Меня часто спрашивают: "Как вы спите, ведь столько людей из вашего автомата убили?" А я на это говорю: "Сон у меня отличный. Пусть плохо спят политики, которые затевают войны". А конструктор не виноват".
"Думаю, мечта всех людей, в том числе и моя, - мир и согласие на Земле, спокойствие и счастье соотечественников, а нам, конструкторам, работа всегда найдется. Очень люблю природу, лес, птиц, зверей. Если случится так, что военные конструкторы станут не нужны, буду делать фоторужья и постараюсь, чтобы они стреляли не хуже наших автоматов".
"В свои 90 лет я ощущаю себя счастливым человеком. Но мечта все-таки есть. Не для себя, для страны нашей. Хочется, чтобы моральное возрождение произошло, чтобы уровень культуры поднялся, чтобы люди лучше стали. Мне ведь есть с чем сравнивать. Я пережил военное время – во всех, можно сказать, ипостасях. Но вот даже в годы войны – очень тяжелые, полные лишений, когда все голодали, теряли близких, - люди относились друг к другу лучше, чем сейчас. И я хочу, чтобы вернулись те нормальные человеческие отношения".
М.Калашников об оружии
"Я вам скажу, что оружию, как и нашим женщинам, нужна красота. Нужно, чтобы оно само просилось в руки. Вы посмотрите - мой первый пистолет-пулемет, он есть на плакатах, - он у меня самый красивый. Это, наверное, как мать рожает первого ребенка и считает, что он - самый достойный".
"Конечно, оружие - не трактор и не комбайн, не сеялка и не плуг. Им землю не вспашешь, хлеб не вырастишь. Но без него и не защитишь родную землю, не отстоишь от врага свою Родину, свой народ".
"Мое оружие и сейчас считается непревзойденным. Я говорю всем конструкторам мира: "Я первый пожму руку тому, кто сделает лучше". Но пока так и стою с протянутой рукой".
"Конструктор - он все время должен о чем-то думать. Мои изделия давно известны всему миру, но это не значит, что надо остановиться и дальше не думать. Конструктор обязан всю жизнь работать. Я следую вот этой идее".
М.Калашников о жизненном выборе
"Я в школе писал стихи, и все считали, что я стану поэтом. Я даже писал пьесы, которые ставились в школе. Но поэтом я не стал, и считаю, что правильно. Без меня и так много плохих поэтов. Я пошел по другой дороге".
"Если бы не было войны, я бы, наверное, был конструктором сельскохозяйственной техники. Немцы виноваты в том, что я стал конструктором оружия".
"Когда началась война, я был призван на фронт и видел, что немецкие солдаты почти все с автоматическим оружием, а у нас в первые дни войны и винтовка-то была одна на двоих. Я загорелся желанием самому создать пистолет-пулемет. И когда в 1941г. я, тяжело раненный, лежал в госпитале, ночами меня мучили кошмары. Обзавелся тетрадкой, карандашом. Просыпаясь по ночам, я пытался представить: а какой бы я сделал пулемет-пистолет? Утром вытаскивал из тумбочки тетрадку, делал наброски. Это была своего рода самозащита – забывались не только ночные видения, отступала дневная боль – и мой первый конструкторский опыт".
"Конечно, как и каждому человеку, есть о чем жалеть... Но одно могу сказать: я не стал бы проживать свою жизнь иначе, будь у меня такая возможность".
"У меня очень трудная дорога, но на ней всегда встречались добрые люди. Как будто ангелы с неба".
М.Калашников о труде и признании
"Однажды Ельцин подарил мне наградной пистолет. Поехал я в Москву, в Кремль. В ящичке - пистолет Макарова. В гостинице посмотрел - боже мой, чего же это мне президент страны дарит такой расшатанный, разболтанный образец. Это же не награда, а позор. Я расстроился, пишу в наградной отдел: "Я верну вам этот образец, он только унижает нас, я знаю, каким должно быть наградное оружие". Там сразу все забегали, пошли звонки: "Да наложите вы ему золота, серебра на этот пистолет, и так далее". Я сказал: "Не надо, я лучше опишу все это в своей книге".
"Нельзя все мерить деньгами. Для меня самое дорогое, когда люди говорят: "Ваше оружие спасло мне жизнь!" Зачем мне миллионы? Я и так живу хорошо".
"Самая важная награда – конечно, та, первая, Сталинская премия, которую я получил за АК-47. Та радость, наверное, уже ни с чем не сравнится".
М.Калашников о счастье и нравственных дилеммах
"Когда в 1947г. мой образец автомата приняли на вооружение, это для меня было счастье. Когда мне присвоили Сталинскую премию 1 степени, это было тоже счастье. Оно складывается из мелочей".
"Я оружие изобрел не для убийства людей, а для защиты своего Отечества. Меня часто спрашивают: "Как вы спите, ведь столько людей из вашего автомата убили?" А я на это говорю: "Сон у меня отличный. Пусть плохо спят политики, которые затевают войны". А конструктор не виноват".
"Думаю, мечта всех людей, в том числе и моя, - мир и согласие на Земле, спокойствие и счастье соотечественников, а нам, конструкторам, работа всегда найдется. Очень люблю природу, лес, птиц, зверей. Если случится так, что военные конструкторы станут не нужны, буду делать фоторужья и постараюсь, чтобы они стреляли не хуже наших автоматов".
"В свои 90 лет я ощущаю себя счастливым человеком. Но мечта все-таки есть. Не для себя, для страны нашей. Хочется, чтобы моральное возрождение произошло, чтобы уровень культуры поднялся, чтобы люди лучше стали. Мне ведь есть с чем сравнивать. Я пережил военное время – во всех, можно сказать, ипостасях. Но вот даже в годы войны – очень тяжелые, полные лишений, когда все голодали, теряли близких, - люди относились друг к другу лучше, чем сейчас. И я хочу, чтобы вернулись те нормальные человеческие отношения".
Информация