Повстанцы в Ливии подняли российский флаг
Корреспонденты "Известий" Орхан Джемаль и Марат Сайченко передают с линии фронта. Повстанцы считают себя регулярной армией и называют Россию своим союзником
В Бенгази после визита сенатора Маргелова противники Каддафи подняли российский флаг. Они теперь считают русских союзниками.
Два месяца назад на ливийско-египетской границе повстанцы отказывались пропускать российских журналистов. После того как Дмитрий Медведев прислал сюда в качестве спецпредставителя Михаила Маргелова, русских полюбили. Нас хлопают по плечам и называют «садыки» (друзья). Российский флаг теперь развевается на главной площади в Бенгази среди флагов стран, признавших повстанческих лидеров в качестве законного ливийского правительства.
Разнице между «признанием» и «посланцем» здесь не придают большого значения. Теперь, кстати, новые власти не любят, чтоб их называли «rebels» (повстанцы), они уже предпочитают называться «сувар» (революционеры). Получается забавно, ливийские «сувар» борются с лидером ливийской революции Каддафи и его «революционными комитетами» ("лиджан саурийя").
Мирная жизнь в Бенгази налаживается и о недавних боях мало что напоминает
Марат Сайчанко, Известия
Работа журналиста здесь начинается с аккредитации. В пресс-центре работают 3 молоденькие девчонки — Айша, Лина и Нада. Первые две закутаны в платки (у нас бы сказали «по-ваххабитски»), Нада же в джинсах, кедах, курчавые волосы стянуты в хвостики, похожа на чернокожую американскую скулгерл на каникулах. А на закутанную по самые брови Лину все «западают». Многие наши арабские знакомые просят представить их ей, видя, что мы с Линой накоротке (вежливо пожимаем протянутую руку).
Аккредитацию девчонки выдают без всяких проверок и вопросов. Но нам надо еще получить разрешение на переезд морем в Мисурату, еще один центр восстания. Нам обещали, что с этим тоже не будет проблем, вот только выдававшего разрешения парня по имени Фаузи мы так ни разу застать и не смогли. В итоге пришлось ехать без разрешения.
Мисурата – порт в западной части Ливии (Триполитании), которая (за вычетом Мисураты) не поднялась против Каддафи. Вокруг мятежного анклава до сих пор идут активные бои и почти ежедневно приходят сводки о десятках погибших при бомбардировках то авиации НАТО, то артиллерии Каддафи.
Повстанцы уже называют себя армией
Марат Сайченко, Известия
Повстанцы восточной части (Киренаики) наличие союзников на западе истолковывают как единый порыв Ливии против диктаторского режима. Для Каддафи же очаг мятежа в лояльной ему зоне как бельмо в глазу. На переговорах через многочисленных международных посредников (Маргелова в том числе) он продавливает компромиссный вариант: реформирование Ливии в конфедерацию (со столицей в Триполи) верного ему запада и взбунтовавшегося против него востока. Сам он обещает уйти на покой, если ему дадут возможность сделать это, не теряя лица.
Последнее сомнительно. Мы разговорились на улице с немолодым ливийцем по имени Осама. Он учился в военном училище в Ираке лет 25 назад, еще недавно воевал с каддафистами в Мисурате, теперь занимается поставками туда оружия. Осама говорит медленно и величественно, с почти шекспировскими оборотами: «Я хочу выпить коктейль из водки и крови». Увидев наши поползшие вверх брови, театрально улыбается: «Из водки и крови животного... Муамара же нельзя считать человеком!».
Таких, как он, много, революционная программа-минимум здесь часто формулируется так: мы вынуждены убивать многих, а хотим только одной смерти, это смерть Каддафи. Но пока ливийский диктатор неуязвим для натовских бомб и ведет себя на людях уверенно, укрепляя среди своих сторонников собственную репутацию «крутого парня». Его сторонников в Ливии примерно от 15 до 30 процентов. И если еще весной в Бенгази не было принято говорить о своих политических убеждениях «не как у всех», то теперь это уже не очень скрывают. В первый же день мимо нас промчался на машине парень, кричавший «Каддафи, Каддафи» и показывавший нам пальцами «victory».
Параллельно попыткам отбить у повстанцев Мисурату Каддафи ведет войну и на востоке. Адждабию, важнейший транспортный узел, город, от которого расходятся дороги по всему востоку Ливии, повстанцы при поддержке НАТО сумели захватить и удерживают. Уже 3 месяца они ведут с переменным успехом бои за Брегу, порт, рядом с которым гигантский нефтеперерабатывающий завод Рас-Лануф, — туда стягиваются нефте- и газопроводы, тут фабрика, выпускающая рельсы и шпалы для строительства дороги (подрядчик — наша РЖД). В общем, кто владеет Брегой, тот контролирует добрую половину ливийской экономики.
Военно-полевая мечеть
Марат Сайченко, Известия
Третий фронт против Каддафи открыт на тунисской границе. Там восстали берберские племена.
Впрочем, его противникам тоже не сладко. Али Тархуни, отвечающий в повстанческом правительстве за финансы, жалуется, что денег не хватает катастрофически. Мятежники рассчитывали на арестованные в западных банках «счета Каддафи», но западные союзники повстанцев легко заморозили деньги, а отчуждать их в чью-либо пользу отказались.
Пока в активе новых властей лишь 420 миллионов евро, обещанных Италией, но так и не появившихся на счетах из-за бюрократических проволочек. Еще есть контракт на 1,2 миллиарда долларов с Соединенными Штатами на поставку нефти, но пока повстанцы сумели отгрузить лишь один танкер. Есть еще различные целевые программы вроде 1 миллиона долларов, выделенных США на выкуп у населения переносных зенитно-ракетных комплексов, которые это самое население растащило в феврале с армейских складов. Легкое стрелковое вооружение, разграбленное тогда же, теперь тоже скупают, но не американцы, а местный криминал. Цена бельгийской винтовки на черном рынке — около 2 тысяч долларов.
В Бенгази после визита сенатора Маргелова противники Каддафи подняли российский флаг. Они теперь считают русских союзниками.
Два месяца назад на ливийско-египетской границе повстанцы отказывались пропускать российских журналистов. После того как Дмитрий Медведев прислал сюда в качестве спецпредставителя Михаила Маргелова, русских полюбили. Нас хлопают по плечам и называют «садыки» (друзья). Российский флаг теперь развевается на главной площади в Бенгази среди флагов стран, признавших повстанческих лидеров в качестве законного ливийского правительства.
Разнице между «признанием» и «посланцем» здесь не придают большого значения. Теперь, кстати, новые власти не любят, чтоб их называли «rebels» (повстанцы), они уже предпочитают называться «сувар» (революционеры). Получается забавно, ливийские «сувар» борются с лидером ливийской революции Каддафи и его «революционными комитетами» ("лиджан саурийя").
Мирная жизнь в Бенгази налаживается и о недавних боях мало что напоминает
Марат Сайчанко, Известия
Работа журналиста здесь начинается с аккредитации. В пресс-центре работают 3 молоденькие девчонки — Айша, Лина и Нада. Первые две закутаны в платки (у нас бы сказали «по-ваххабитски»), Нада же в джинсах, кедах, курчавые волосы стянуты в хвостики, похожа на чернокожую американскую скулгерл на каникулах. А на закутанную по самые брови Лину все «западают». Многие наши арабские знакомые просят представить их ей, видя, что мы с Линой накоротке (вежливо пожимаем протянутую руку).
Аккредитацию девчонки выдают без всяких проверок и вопросов. Но нам надо еще получить разрешение на переезд морем в Мисурату, еще один центр восстания. Нам обещали, что с этим тоже не будет проблем, вот только выдававшего разрешения парня по имени Фаузи мы так ни разу застать и не смогли. В итоге пришлось ехать без разрешения.
Мисурата – порт в западной части Ливии (Триполитании), которая (за вычетом Мисураты) не поднялась против Каддафи. Вокруг мятежного анклава до сих пор идут активные бои и почти ежедневно приходят сводки о десятках погибших при бомбардировках то авиации НАТО, то артиллерии Каддафи.
Повстанцы уже называют себя армией
Марат Сайченко, Известия
Повстанцы восточной части (Киренаики) наличие союзников на западе истолковывают как единый порыв Ливии против диктаторского режима. Для Каддафи же очаг мятежа в лояльной ему зоне как бельмо в глазу. На переговорах через многочисленных международных посредников (Маргелова в том числе) он продавливает компромиссный вариант: реформирование Ливии в конфедерацию (со столицей в Триполи) верного ему запада и взбунтовавшегося против него востока. Сам он обещает уйти на покой, если ему дадут возможность сделать это, не теряя лица.
Последнее сомнительно. Мы разговорились на улице с немолодым ливийцем по имени Осама. Он учился в военном училище в Ираке лет 25 назад, еще недавно воевал с каддафистами в Мисурате, теперь занимается поставками туда оружия. Осама говорит медленно и величественно, с почти шекспировскими оборотами: «Я хочу выпить коктейль из водки и крови». Увидев наши поползшие вверх брови, театрально улыбается: «Из водки и крови животного... Муамара же нельзя считать человеком!».
Таких, как он, много, революционная программа-минимум здесь часто формулируется так: мы вынуждены убивать многих, а хотим только одной смерти, это смерть Каддафи. Но пока ливийский диктатор неуязвим для натовских бомб и ведет себя на людях уверенно, укрепляя среди своих сторонников собственную репутацию «крутого парня». Его сторонников в Ливии примерно от 15 до 30 процентов. И если еще весной в Бенгази не было принято говорить о своих политических убеждениях «не как у всех», то теперь это уже не очень скрывают. В первый же день мимо нас промчался на машине парень, кричавший «Каддафи, Каддафи» и показывавший нам пальцами «victory».
Параллельно попыткам отбить у повстанцев Мисурату Каддафи ведет войну и на востоке. Адждабию, важнейший транспортный узел, город, от которого расходятся дороги по всему востоку Ливии, повстанцы при поддержке НАТО сумели захватить и удерживают. Уже 3 месяца они ведут с переменным успехом бои за Брегу, порт, рядом с которым гигантский нефтеперерабатывающий завод Рас-Лануф, — туда стягиваются нефте- и газопроводы, тут фабрика, выпускающая рельсы и шпалы для строительства дороги (подрядчик — наша РЖД). В общем, кто владеет Брегой, тот контролирует добрую половину ливийской экономики.
Военно-полевая мечеть
Марат Сайченко, Известия
Третий фронт против Каддафи открыт на тунисской границе. Там восстали берберские племена.
Впрочем, его противникам тоже не сладко. Али Тархуни, отвечающий в повстанческом правительстве за финансы, жалуется, что денег не хватает катастрофически. Мятежники рассчитывали на арестованные в западных банках «счета Каддафи», но западные союзники повстанцев легко заморозили деньги, а отчуждать их в чью-либо пользу отказались.
Пока в активе новых властей лишь 420 миллионов евро, обещанных Италией, но так и не появившихся на счетах из-за бюрократических проволочек. Еще есть контракт на 1,2 миллиарда долларов с Соединенными Штатами на поставку нефти, но пока повстанцы сумели отгрузить лишь один танкер. Есть еще различные целевые программы вроде 1 миллиона долларов, выделенных США на выкуп у населения переносных зенитно-ракетных комплексов, которые это самое население растащило в феврале с армейских складов. Легкое стрелковое вооружение, разграбленное тогда же, теперь тоже скупают, но не американцы, а местный криминал. Цена бельгийской винтовки на черном рынке — около 2 тысяч долларов.
Информация