Шмайссер в Ижевске
«Население города относилось к пленным по-разному. Одни их жалели и даже кормили, другие, потеряв на войне близких, ненавидели. Были случаи избиения немцев». © Сергей Селивановский, «Немцы в Ижевске».
Финальная статья по Шмайссеру была уже фактически готова 17 августа, оставалась только работа над концовкой. Но в процессе работы над ней у меня появился интерес к личности доктора Вернера Грюнера — как к полной и положительной антитезе личности Хуго Шмайсера. Утром 18-го я отправился в музей истории Ижмаша. Директор музея Алексей Алексеевич Азовский предоставил мне материалы по истории мотозавода, на котором производилась опытная партия автоматов Калашникова. Предстояло их отснять, кроме того, появились вопросы по личности и истории жизни Вернера Грюнера и его детей. Информацию по ним я хотел получить от Галины Аркадьевны Ковалюх — ведущего инженера по научно-технической информации. Она показала мне книгу о Грюнере и, пока я ее рассматривал, достала из шкафа папку. «Вот здесь есть материалы по Грюнеру», — сказала она и передала мне папку. Когда я взглянул на документы, которые в ней лежали, я понял, что чувствовал Шлиман, когда раскопал свою Трою. Там лежали копии документов, имеющих отношение к работе немецких специалистов на Ижевском машиностроительном заводе! Я понял, что вся моя финальная статья может быть заменена публикаций только одного документа из этой папки. Но не пропадать же добру. Я решил оставить статью в том виде, как она была написана, с небольшим дополнением в конце.
Итак, вот статья.
Я написал обращение в концерн «Калашников» с просьбой дать возможность поискать в архивах документы, относящиеся к послевоенному пребыванию немецких инженеров на заводе Ижмаш. В ответ концерн объявил о том, что отказывается хранить заводские архивы вообще, а государственный архив Удмуртии объявил о том, что ему негде хранить этот архив.
В истории с развенчанием мифа о сумрачном тевтонском гении, тайно изобретавшим знаменитое оружие в ижевских застенках, не хватает жирной точки. Действительно, нет никакой убедительной информации о том, чем занимались немецкие инженеры-оружейники на Ижмаше. Единственный известный документ той эпохи — характеристика на Хуго Шмайссера, подписанная заместителем директора по кадрам Мухамедовым, — силами зла объявлена подделкой. Получить доступ в архивы Ижмаша оказалось нереально, ну, а найти там чертежи автомата с подписями Шмайссера или Грюнера — тем более.
Но гадость не тонет, а правда всплывает. Правда, не всегда там, где ее ждешь.
Канадский исследователь со скандинавской фамилией Фольке Мюрванг (Folke Myrvang) выпустил двухтомник «German universal machineguns», посвященный немецким пулеметам от MG08 до М3. Отдадим должное Мюрвангу — просто огромное количество фотографий, достаточно текстовой информации. Раскопки достаточно глубокие, например, информация по чешскому ручному пулемету под промежуточный патрон «Rapid» 8 mm.
Ну, а раз немецкие пулеметы, то, разумеется, MG-42 — лучший пулемет XX века. Если MG-42, то его автор Вернер Грюнер. Если Грюнер, то Ижевск, а значит, и Шмайссер. И пачка чертежей!
Рядовому гражданину Российской Федерации архивы документов родной страны недоступны. В лучшем случае на ваш запрос не ответят. В худшем вообще заявят о ликвидации архивов. Зато документы, представляющие историческую ценность, вы можете обнаружить на просторах сети или в книгах западных исследователей. Все они публикуются анонимно, без указания того, где и как автор получил доступ к оригиналу и где сейчас находится оригинал. Это и понятно, иначе бы этот аноним имел проблемы если не с уголовным, то с административным кодексом, ну, или просто бы вылетел с работы.
Вернемся к предмету. Помимо чертежей в книге Мюрванга, в сети всплыли документы архивов из отдела кадров Ижмаша. Скорее всего они сделаны с книги Норберта Мошарски (Norbert Moczarski) «Hugo Schmeisser: zwischen Tabu und Legende», а к Мошарски попали не без помощи известного журналиста Ильи Шайдурова. Как бы то ни было, давайте рассмотрим эти документы.
Первый документ — «Общая характеристика иностранных специалистов при отделе главного конструктора завода №74».
Итак, немцы работали по заданию технического управления Министерства вооружений с 1946 по 1948 годы. Работы по заданию были выполнены в январе 1949 года, и по итогам работ было сообщение в вышестоящие инстанции. Было бы интересно посмотреть и на само задание и на сам отчет. Может быть, дети или внуки их увидят не в иностранных источниках, а найдут оригиналы документов. А пока, с января 1949 года, «группа специалистов используется на текущих работах, как-то: на проектировании приборов, приспособлений, модернизации аппаратуры и т. д.», и, если в характеристиках большинства немцев присутствует «высококвалифик., обладающий большим опытом», то в отношении Хуго Шмайссера сказано прямо — «от конструкторских работ отказывается». Разумеется, как я уже писал, у Шмайссера из головы, в отличие от того же Фольмера, никаких «приспособлений» или «модернизаций аппаратуры», кроме оружия, не выходило. Даже на голодный желудок.
Теперь письмо Шмайссера от марта 1947 года, когда руководство завода за отказ от конструкторских работ установило ему соответствующий оклад.
Нас интересует один момент. Вот этот: «Как у изобретателя, у меня имеются много патентов. …В области автоматического пистолета в германской армии известна моя конструкция МП-18-1 /Бергманн/ с 1918 года». Хуго! А как же Stg-44 или, на худой конец, Mkb-42(H)?! Ни слова. Я нашел только один патент Шмайссера, имеющий отношение к штурмгеверу. Это патент на выбрасыватель в затворе Stg-44. Может быть, не все патенты еще оцифрованы и выложены? Но, согласитесь, в таком письме — и не упомянуть о своих заслугах «основоположника», «предопределителя» и «предвосхитителя» эпохи штурмового оружия под промежуточный патрон, более чем странно!
После рассмотрения чертежей в книге Мюрванга становится понятно, в чем заключалось задание технического управления Министерства вооружений. Немцы разрабатывали всю линейку стрелкового оружия — от пистолетов-пулеметов до пулеметов. Приведу работу Курта Хорна. Его автомат хорошо известен читателям журнала «Калашников» (№9/2006) по статье Юрия Пономарева «Автомат Хорна».
Скорее всего, до воплощения в металле этого автомата не дошло. Юрий Пономарев пишет об успешных испытаниях трофейного оружия. Но автомат Калашникова уже принят на вооружение, и работа Хорна представляет теперь только академический интерес.
Как говорится в отчете, немцы после разработки линейки оружия переключились на более мелкие работы. Например, такие:
Не стоит ёрзать на стуле. Лучше обратите внимание на ширину магазина. Это всего лишь еще одна попытка применить в магазине четырехрядное расположение патронов. Как пишет Дитер Хандрих, это пытались реализовать еще в 1944 году на фирме Хэнель. Шмайссер уже не был к тому времени техническим директором и конструированием не занимался. Он был простым «директором фирмы Хэнель». На скане кожух магазина без механизма подачи и, главное, без механизма перестроения четырехрядной подачи в двухрядную на выходе. Шмайссер в своем магазине, перестраивая патроны из двух рядов в один, попал в дурацкое положение. Что уж говорить про перестроение из четырех рядов в два. Патентов море, как всегда, внедрений ноль. Поэтому, когда концерн объявил о создании 60-зарядного магазина, это можно было расценивать только как супергениальность его инженеров или полную самонадеянность того, кто такими заявлениями бросается.
Нет. О Шмайссере я не забыл. Вот его работа в рамках спецзадания технического управления Министерства вооружений:
Это пистолет-пулемет варианта «цвай». Видимо, был еще вариант «айнс». Совместите это с письмом Шмайссера, в котором он не упоминает о своих заслугах в создании штурмгевера, но подчеркивает свое авторство в МП-18/Бергманн/. Сравните уровень исполнения эскиза Шмайссера с эскизом Хорна.
Ну, вот и всё. Осталась лирика в отношении Мошарски, Шайдурова, Мюрванга и загадочного земляка с нерусской фамилией — Симоненко, который передал Мюрвангу сканы с чертежей немцев. Где эти чертежи сейчас? Почему главный аргумент, выбивающий последнюю опору у клеветников и лгунов, пытающихся опорочить гордость и славу русского оружия, до сих пор не предъявлен в том же музее Калашникова? Почему нет доступа к материалам, затягивающим петли на глотках очернителей истории Отечества, таких как Ручко? Почему Мюрванг, Мошарски и многие другие, имея такие очевидные доказательства, продолжают тянуть волынку о каком-то мифическом участии немцев в создании лучшего оружия XX века?
Литература:
Folke Myrvang, «German Universl Machinenguns, Volume II. From the MG08 to the MG3», 2012.
Dieter Handrich, Sturmgewehr 44, 2008.
Norbert Moczarski, «Hugo Schmeisser: zwischen Tabu und Legende».
Конец статьи.
Итак, 18 августа 2014 года. Вот копия того документа из папки, которую развернула передо мной Галина Аркадьевна.
Что можно сказать по этому документу? Шмайссер не кривил душой, когда говорил о том, что он «дал русским несколько советов». Как видим, директор завода и парторг подтверждают эти его слова. В пункте «в» очевидная ошибка. Нужно читать: «разработан проект магазина к винтовке 1891 г.». Ну, и пункт «г» — эскизный проект пистолета-пулемета, который мы уже видели у Мюрванга.
Это одна из пятнадцати характеристик, выданных с завода по запросу органов МГБ в сентябре 1951 года. А теперь сравните объем работ, выполненных Хуго Шмайссером, и объем работ, выполненных Карлом Барницке:
Впечатляет? Вот и проект пистолета-пулемета варианта «айнс» нашелся.
Пожалуй, всё. Детям и внукам не предстоит раскапывать артефакты, доказывающие, что никакого отношения немецкие конструкторы к лучшему оружию двадцатого века не имели. Тем и лучше. Найдут себе более интересную тему.
Благодарности тем, чьё драгоценное время я использовал:
— Азовскому Алексею Алексеевичу — директору музея Ижмаша,
— Ковалюх Галине Аркадьевне — инженеру НТИ этого же музея,
— Селивановскому Сергею Николаевичу,
— Лобановой Маргарите Владимировне — преподавателю Ижевского индустриального техникума,
— Михаилу aka stannifer,
— Тимофееву Андрею,
— Куликовой Наталье.
Информация