Легенды о фосфоре. Часть вторая
С начала 1942 года советская авиация на некоторое время перестала использовать фосфорные боеприпасы, однако это не сказалось на разработке и реализации других идей применения фосфора в военных целях. Все стороны, участвующие в войне, так или иначе применяли фосфорсодержащие смеси и составы, используя такие свойства этого элемента, как способности к самовозгоранию и образованию густого белого ядовитого дыма, реже — яркость пламени и его хорошую видимость. За годы Второй мировой войны в разных странах были созданы десятки составов и смесей разного назначения, содержащих фосфор. Всевозможных свидетельств применения таких боеприпасов существует сотни. Однако, как уже говорилось ранее, большинство способов применения белого фосфора во Второй мировой войне подразумевало составы, где он был лишь одним из компонентов. Поэтому далее мы ограничим понятие «фосфорное оружие» и будем считать таковым только те боеприпасы, составы и смеси, где содержание этого элемента составляло более пяти процентов. Только советская авиация (и, возможно, японская) применяла гранулированный белый фосфор «в чистом виде» (да и это несколько условно, так как сам фосфор, заправляемый в ВАПы, содержал до 30 процентов различных добавок).
Зимой 42-43 года некоторыми советскими партизанами применялся специальный состав, получивший название «партизанское мыло». Оно действительно было похоже внешне на хозяйственное мыло, хотя и содержало до 30 % белого фосфора. И в случае досмотра немецкими солдатами или полицаями можно было даже слегка намылить брусок, показав, что ничего опасного в нем нет.
Идея этого состава возникла, скорее всего, из-за того, что сам белый фосфор еще со времен Первой мировой войны, как правило, применялся не в чистом виде, а с добавлением так называемых пластификаторов — специальных добавок, обеспечивающих фосфору не только необходимые пластические свойства но и, что более важно, способность гореть равномерно и достаточно медленно. В странах Антанты для этого использовали чаще всего натуральный каучук, считавшийся наиболее подходящим для этой цели, в Германии — разные синтетические соединения, получаемые из каменноугольных смол. Часто помимо пластификаторов фосфор смешивали с серой. Из-за этих добавок в то время было даже распространено название «желтый фосфор», которым обычно называли белый фосфор в смеси с различными добавками (именно «желтым фосфором» начинялись различные зажигательные фосфорные боеприпасы — пули, снаряды, гранаты). Боеприпасы с желтым фосфором не требовали жестких условий хранения и могли применяться более массово. В Советском Союзе в качестве пластификаторов гранулированного белого фосфора использовались разные вещества — дибутилфталат, вазелин, воск, искусственные каучуки. При слишком большом количестве пластификаторов способность фосфора самовозгораться на воздухе резко снижалась (особенно в холодную погоду). Однако при нагревании такая смесь всё же воспламенялась. Именно это свойство и было использовано в «партизанском мыле». Например, его можно было незаметно спрятать в буксе паровоза, а еще лучше — вагона с боеприпасами. Главное, что возгорание происходило уже во время движения поезда…
Разумеется, «партизанское мыло» было чрезвычайно опасно, прежде всего из-за токсических свойств фосфора. Да и применять его следовало в течение суток после извлечения из специального пакета.
К этому стоит еще добавить, что изобретение «партизанского мыла» приписывается обычно Анатолию Трофимовичу Качугину, под руководством которого были также разработаны рецепты многих зажигательных средств, включая «коктейли Молотова» и жидкости «КС».
Применение фосфорных зажигательных бомб немецкой авиацией, как уже говорилось, было ограничено сложными техническими требованиями к их хранению и перевозке. В фронтовых условиях против сухопутных целей это было часто просто невозможно. Зато морская авиация их использовала, хотя и нечасто, главным образом для действий против транспортных судов морских конвоев.
При этом большинство применяемых для этого зажигательных авиабомб (B-1 E, B-2 EZ, B-4, B-10) были все же термитными. Но в двух типах бомб, стоявших на вооружении Люфтваффе, — 41-килограммовой «С-50» и 185-килограммовой «С-250», — использовались жидкие зажигательные смеси. И если в одном из вариантов снаряжения «С-50» небольшое количество белого фосфора содержалось в запальной ампуле, то модификацию «С-250 А» вполне можно назвать фосфорным боеприпасом — ее заправляли смесью, включающей раствор фосфора в сероуглероде. Разработана она была осенью 1942 года. Готовить такую бомбу к применению приходилось непосредственно перед вылетом, так как смесь была чрезвычайно активной и при длительном хранении разъедала корпус. Поиск достоверных сведений об этом вооружении — задача для будущих поколений военных историков. Известно только, что применялись такие бомбы во время массированных налетов на арктические конвои. В немецких источниках точных сведений об этом практически нет. А довольно частые упоминания в англоязычных воспоминаниях очень недостоверны. Так, например, когда термитные бомбы поливали из брандспойтов, образовывалось большое количество густого едкого белого дыма, который часто считали свидетельством содержания в них фосфора. На самом деле дым образовывался из-за испарения и разложения органических наполнителей, которые подмешивали в термитные смеси (обычно это был нафталин, каучук, дибутилфталат). А яркость горения (тоже характерная для белого фосфора) объяснялась присутствием в таких смесях магния.
Существуют недостоверные данные о применении бомб «С-250 А» немецкой авиацией в апреле 1942 года во время налетов на Мурманск, куда приходила большая часть судов из союзных конвоев. В это время героический город постоянно подвергался ожесточенным бомбардировкам. В городе были сильные пожары, иногда уничтожавшие целые кварталы. Однако, если фосфорные бомбы там действительно применялись, то скорее всего они были изначально предназначены для судов, но по тем или иным причинам их сбрасывали на жилые кварталы (возвращаться на аэродром с такой бомбой было запрещено). Как уже говорилось, термитные бомбы для разрушения городов считаются более эффективными.
В то же время есть более достоверные сведения о применении белого фосфора советскими штурмовиками, действовавшими против судов, снабжавших немецкие и румынские войска, отрезанные от основных сил на Таманском полуострове. С января 1943 года морские коммуникации между Керченским и Таманским полуостровами приобрели решающее значение. Благодаря небольшому расстоянию немцам иногда удавалось провести до 3-х конвоев за сутки. Соответственно возросла и активность советской авиации, налеты совершались непрерывно, на протяжении всего короткого пути между портами. Однако сторожевые корабли, быстроходные десантные баржи (БДБ) типа «F», самоходные паромы типа «Зибель», и другие немецкие транспорты малого тоннажа были прекрасно обеспечены огневыми средствами ПВО. Кроме того, они обладали хорошей маневренностью, а во время авианалетов группировались, образуя плотную завесу огня. Транспорты прикрывали с воздуха значительные силы истребителей. Бомбардировщики «Пе-2» и «А-20» («Бостон»), а также штурмовики «Ил-2» несли большие потери, эффективность их ударов была низкой, особенно в начале 43 года. Возможно поэтому здесь советским командованием было решено вновь использовать фосфор. В книге В. Перова и О. Растренина «Летающий танк» приводится пример одной такой атаки с применением выливных авиаприборов ВАП-250.
«В 6.35 10 августа воздушная разведка по радио донесла, что в районе Панагия — м. Железный Рог обнаружены 8 БДБ противника с грузом и живой силой, идущих на Анапу в двухкильватерной колонне под охраной четырех СКА в голове колонны. Для удара по конвою вылетели 7 Ил-2 8-го гшап (ведущий к-н Вартаньян) под прикрытием 10 Як-1 9-го иап (ведущий к-н Азаров). В 7.55 в районе оз. Соленое с высоты 900 м штурмовики атаковали БДБ (координаты 45° с.ш. и 36°38' в.д.) с крутого планирования под углом 25-30°. Первый заход выполнялся в боевом порядке «фронт» самолетов с правого борта. Обе атаки производились под углом 80-90° к курсу кораблей. После атаки штурмовики выполнили поворот «все вдруг» и атаковали конвой с левого борта с высоты 25-50 м. БДБ поражались бомбами ФАБ-50, АО-25, РОФС-132, РС-82, пулеметно-пушечным огнем и гранулированным фосфором. Конвой противника во время удара маневрировал, меняя курс и ход, перестраивался в шахматный порядок. В результате удара были потоплены одна БДБ и один СКА, две БДБ загорелись, и люди с них прыгали в воду. На отходе от цели группа была атакована 4 Bf 109 и 21 Fw 190, однако хорошее управление и взаимодействие штурмовиков с истребителями прикрытия в бою обеспечили группу от потерь».
Аналогично советская морская авиация применяла также гранулированный белый фосфор на Балтике в самом конце войны, атакуя транспорты, эвакуирующие немецкие войска из Курляндии.
Во время высадки в Нормандии немецкие укрепления обстреливались корабельными снарядами, а также минами из 81-миллиметровых минометов, начиненными фосфорсодержащей смесью. Известно, что пожары, вызываемые такими боеприпасами, вызывали сильную панику, однако подробных сведений об этом найти не удалось.
Способность же фосфора образовывать густой белый дым оказалась востребована в дымовых боеприпасах. Причем, в документах союзников времен Второй мировой войны белый фосфор намного чаще упоминается именно в этой роли, нежели как зажигательное оружие. Особенно масштабно его применяли на морских театрах. При этом, как правило, употребляется термин «белый фосфор», хотя в действительности это были сложные составы, содержащие не более 20% этого элемента. Некоторые из них были подобны «партизанскому мылу», но в большинстве своем они относились к категории так называемых «жидких дымов». В чистом виде фосфор тонет в воде, а «жидкий дым» растекался маслянистой пленкой. Растворенного в нем фосфора, очевидно, было недостаточно для самовозгорания, так как большинство таких боеприпасов имели запальные устройства.
В отчете американского адмирала Генри Хьюитта, командовавшего военно-морскими силами во время высадки в Сицилии, есть такой пример: «…Особо следует отметить использование дымовых завес при высадке в районе «Джосс» рано утром в D-день. Эсминец «Уолси» поставил очень действенную дымовую завесу на левом фланге одного из участков, используя 127-мм снаряды с белым фосфором. Они полностью укрыли плацдарм и десантные баржи от вражеских батарей, стрелявших из Ликаты…»
В качестве еще одного примера подобного использования белого фосфора иногда называют химическую модификацию американской авиационной ракеты «М-8». Применяли их довольно часто, и, как утверждают американские источники, «исключительно» для постановки дымовых завес. Боевая часть такого 114,3-миллиметрового реактивного снаряда заправлялась примерно двумя килограммами смеси, содержащей растворенный фосфор — так называемый «жидкий дым FS». В силу ряда технических трудностей авиация эти ракеты использовать не могла, поэтому их запускали с наземных установок.
До сих пор очень много споров среди военных историков вызывает применение союзниками специальной зажигательной бомбы под названием «Red Blob» («Красная капля»). В американских источниках, как правило, подчеркивается ее «сигнальное» назначение. Скоростные самолеты сбрасывали ее для того, чтобы обозначить местоположение целей, для больших четырехмоторных бомбардировщиков. На черном или темно-сером фоне затемненных немецких городов место падения бомбы было отчетливо видно благодаря яркому красному пламени (отсюда и название). На открытой местности «красная капля» накрывала огнем несколько десятков квадратных метров. Горение ее продуктов могло быть устойчиво не менее получаса. При попадании в здание ее эффективность превышала таковую у термитных бомб — здание уничтожалось полностью. В немецких воспоминаниях часто подчеркивается особая жестокость союзников по отношению к мирному населению в связи с применением именно этих бомб. При этом, с обеих сторон часто (если не сказать — упорно) применяется термин «белый фосфор», хотя он вообще-то не горит красным пламенем. Однако фосфорной эту бомбу всё же можно назвать и при поражении для людей последствия действительно должны были быть ужасными: она снаряжалась жидкой смесью, включающей не только обычные загустители, но и растворенный в сероуглероде и бензоле фосфор. Использование фосфора в данном случае объяснялось (американцами) необходимостью максимально затруднить работу пожарных команд, которые немедленно выезжали на место падения «красных капель».
Другая же аналогичная бомба, «Pink Pansy» («Розовые анютины глазки» — ее пламя, было похоже из кабины бомбардировщика на розовый цветок), вопреки некоторым свидетельствам, фосфора не содержала.
Конечно, это неполный обзор всех способов применения фосфора во Второй мировой войне. Наверняка их было намного больше, и в первую очередь на Дальневосточных и Тихоокеанских театрах военных действий. Вообще, большая часть легенд о применении фосфора сосредоточена именно там и связана с японцами. Но это уже требует отдельного исследования. Упомянем лишь об одном таком изобретении. Упоминания о нем неоднократно встречаются в свидетельствах участников боевых действий.
На заключительном этапе войны японцы широко применяли зенитные снаряды с составом, содержащим фосфор. Образуемые им в воздухе густые белые облака представляли собой серьезное затруднение для маневров американских пикировщиков. И дело тут не только в ограничении видимости. Затягиваемые через воздухозаборники «Хеллдайверов» компоненты дымовой смеси могли вывести двигатель из строя.
В книге Питера Смита «Пикирующие бомбардировщики» при описании атаки на «Ямато» в апреле 1945 года есть такой фрагмент: «…Примерно в 12.50 самолеты «Хорнета» атаковали японцев, следом за ними — самолеты «Эссекса». Первыми в атаку ринулись пикировщики, которые начали пике с высоты 6200 футов. Они следили за «Ямато» с помощью радара. Примерно за 30 секунд до начала «Ямато» развернулся правым бортом к атакующим.
Японцы вели жаркий огонь из всех орудий. Разрывы тяжелых снарядов обычно были черными, но примерно одна десятая снарядов давала белый фосфорный дым. Пилоты видели несколько грязно-желтых облачков, кто-то едва не столкнулся со светящимися красными шариками диаметром около дюйма. Во время атаки японские корабли сумели сохранить строй, оставаясь на своих местах даже после попаданий. Стрельба велась только по атакующим самолетам, а не по тем, кто уходил или готовился атаковать…»
К сожалению, точных данных о составе смеси, применяемой в этих снарядах, в англоязычных источниках нет, так что этот вопрос ждет участия специалистов, способных работать с японскими источниками. Тема применения японцами фосфорных боеприпасов (в том числе против мирного населения) довольно обширна, и она еще ждет своих первооткрывателей.
Зимой 42-43 года некоторыми советскими партизанами применялся специальный состав, получивший название «партизанское мыло». Оно действительно было похоже внешне на хозяйственное мыло, хотя и содержало до 30 % белого фосфора. И в случае досмотра немецкими солдатами или полицаями можно было даже слегка намылить брусок, показав, что ничего опасного в нем нет.
Идея этого состава возникла, скорее всего, из-за того, что сам белый фосфор еще со времен Первой мировой войны, как правило, применялся не в чистом виде, а с добавлением так называемых пластификаторов — специальных добавок, обеспечивающих фосфору не только необходимые пластические свойства но и, что более важно, способность гореть равномерно и достаточно медленно. В странах Антанты для этого использовали чаще всего натуральный каучук, считавшийся наиболее подходящим для этой цели, в Германии — разные синтетические соединения, получаемые из каменноугольных смол. Часто помимо пластификаторов фосфор смешивали с серой. Из-за этих добавок в то время было даже распространено название «желтый фосфор», которым обычно называли белый фосфор в смеси с различными добавками (именно «желтым фосфором» начинялись различные зажигательные фосфорные боеприпасы — пули, снаряды, гранаты). Боеприпасы с желтым фосфором не требовали жестких условий хранения и могли применяться более массово. В Советском Союзе в качестве пластификаторов гранулированного белого фосфора использовались разные вещества — дибутилфталат, вазелин, воск, искусственные каучуки. При слишком большом количестве пластификаторов способность фосфора самовозгораться на воздухе резко снижалась (особенно в холодную погоду). Однако при нагревании такая смесь всё же воспламенялась. Именно это свойство и было использовано в «партизанском мыле». Например, его можно было незаметно спрятать в буксе паровоза, а еще лучше — вагона с боеприпасами. Главное, что возгорание происходило уже во время движения поезда…
Разумеется, «партизанское мыло» было чрезвычайно опасно, прежде всего из-за токсических свойств фосфора. Да и применять его следовало в течение суток после извлечения из специального пакета.
К этому стоит еще добавить, что изобретение «партизанского мыла» приписывается обычно Анатолию Трофимовичу Качугину, под руководством которого были также разработаны рецепты многих зажигательных средств, включая «коктейли Молотова» и жидкости «КС».
Применение фосфорных зажигательных бомб немецкой авиацией, как уже говорилось, было ограничено сложными техническими требованиями к их хранению и перевозке. В фронтовых условиях против сухопутных целей это было часто просто невозможно. Зато морская авиация их использовала, хотя и нечасто, главным образом для действий против транспортных судов морских конвоев.
При этом большинство применяемых для этого зажигательных авиабомб (B-1 E, B-2 EZ, B-4, B-10) были все же термитными. Но в двух типах бомб, стоявших на вооружении Люфтваффе, — 41-килограммовой «С-50» и 185-килограммовой «С-250», — использовались жидкие зажигательные смеси. И если в одном из вариантов снаряжения «С-50» небольшое количество белого фосфора содержалось в запальной ампуле, то модификацию «С-250 А» вполне можно назвать фосфорным боеприпасом — ее заправляли смесью, включающей раствор фосфора в сероуглероде. Разработана она была осенью 1942 года. Готовить такую бомбу к применению приходилось непосредственно перед вылетом, так как смесь была чрезвычайно активной и при длительном хранении разъедала корпус. Поиск достоверных сведений об этом вооружении — задача для будущих поколений военных историков. Известно только, что применялись такие бомбы во время массированных налетов на арктические конвои. В немецких источниках точных сведений об этом практически нет. А довольно частые упоминания в англоязычных воспоминаниях очень недостоверны. Так, например, когда термитные бомбы поливали из брандспойтов, образовывалось большое количество густого едкого белого дыма, который часто считали свидетельством содержания в них фосфора. На самом деле дым образовывался из-за испарения и разложения органических наполнителей, которые подмешивали в термитные смеси (обычно это был нафталин, каучук, дибутилфталат). А яркость горения (тоже характерная для белого фосфора) объяснялась присутствием в таких смесях магния.
Существуют недостоверные данные о применении бомб «С-250 А» немецкой авиацией в апреле 1942 года во время налетов на Мурманск, куда приходила большая часть судов из союзных конвоев. В это время героический город постоянно подвергался ожесточенным бомбардировкам. В городе были сильные пожары, иногда уничтожавшие целые кварталы. Однако, если фосфорные бомбы там действительно применялись, то скорее всего они были изначально предназначены для судов, но по тем или иным причинам их сбрасывали на жилые кварталы (возвращаться на аэродром с такой бомбой было запрещено). Как уже говорилось, термитные бомбы для разрушения городов считаются более эффективными.
В то же время есть более достоверные сведения о применении белого фосфора советскими штурмовиками, действовавшими против судов, снабжавших немецкие и румынские войска, отрезанные от основных сил на Таманском полуострове. С января 1943 года морские коммуникации между Керченским и Таманским полуостровами приобрели решающее значение. Благодаря небольшому расстоянию немцам иногда удавалось провести до 3-х конвоев за сутки. Соответственно возросла и активность советской авиации, налеты совершались непрерывно, на протяжении всего короткого пути между портами. Однако сторожевые корабли, быстроходные десантные баржи (БДБ) типа «F», самоходные паромы типа «Зибель», и другие немецкие транспорты малого тоннажа были прекрасно обеспечены огневыми средствами ПВО. Кроме того, они обладали хорошей маневренностью, а во время авианалетов группировались, образуя плотную завесу огня. Транспорты прикрывали с воздуха значительные силы истребителей. Бомбардировщики «Пе-2» и «А-20» («Бостон»), а также штурмовики «Ил-2» несли большие потери, эффективность их ударов была низкой, особенно в начале 43 года. Возможно поэтому здесь советским командованием было решено вновь использовать фосфор. В книге В. Перова и О. Растренина «Летающий танк» приводится пример одной такой атаки с применением выливных авиаприборов ВАП-250.
«В 6.35 10 августа воздушная разведка по радио донесла, что в районе Панагия — м. Железный Рог обнаружены 8 БДБ противника с грузом и живой силой, идущих на Анапу в двухкильватерной колонне под охраной четырех СКА в голове колонны. Для удара по конвою вылетели 7 Ил-2 8-го гшап (ведущий к-н Вартаньян) под прикрытием 10 Як-1 9-го иап (ведущий к-н Азаров). В 7.55 в районе оз. Соленое с высоты 900 м штурмовики атаковали БДБ (координаты 45° с.ш. и 36°38' в.д.) с крутого планирования под углом 25-30°. Первый заход выполнялся в боевом порядке «фронт» самолетов с правого борта. Обе атаки производились под углом 80-90° к курсу кораблей. После атаки штурмовики выполнили поворот «все вдруг» и атаковали конвой с левого борта с высоты 25-50 м. БДБ поражались бомбами ФАБ-50, АО-25, РОФС-132, РС-82, пулеметно-пушечным огнем и гранулированным фосфором. Конвой противника во время удара маневрировал, меняя курс и ход, перестраивался в шахматный порядок. В результате удара были потоплены одна БДБ и один СКА, две БДБ загорелись, и люди с них прыгали в воду. На отходе от цели группа была атакована 4 Bf 109 и 21 Fw 190, однако хорошее управление и взаимодействие штурмовиков с истребителями прикрытия в бою обеспечили группу от потерь».
Аналогично советская морская авиация применяла также гранулированный белый фосфор на Балтике в самом конце войны, атакуя транспорты, эвакуирующие немецкие войска из Курляндии.Во время высадки в Нормандии немецкие укрепления обстреливались корабельными снарядами, а также минами из 81-миллиметровых минометов, начиненными фосфорсодержащей смесью. Известно, что пожары, вызываемые такими боеприпасами, вызывали сильную панику, однако подробных сведений об этом найти не удалось.
Способность же фосфора образовывать густой белый дым оказалась востребована в дымовых боеприпасах. Причем, в документах союзников времен Второй мировой войны белый фосфор намного чаще упоминается именно в этой роли, нежели как зажигательное оружие. Особенно масштабно его применяли на морских театрах. При этом, как правило, употребляется термин «белый фосфор», хотя в действительности это были сложные составы, содержащие не более 20% этого элемента. Некоторые из них были подобны «партизанскому мылу», но в большинстве своем они относились к категории так называемых «жидких дымов». В чистом виде фосфор тонет в воде, а «жидкий дым» растекался маслянистой пленкой. Растворенного в нем фосфора, очевидно, было недостаточно для самовозгорания, так как большинство таких боеприпасов имели запальные устройства.
В отчете американского адмирала Генри Хьюитта, командовавшего военно-морскими силами во время высадки в Сицилии, есть такой пример: «…Особо следует отметить использование дымовых завес при высадке в районе «Джосс» рано утром в D-день. Эсминец «Уолси» поставил очень действенную дымовую завесу на левом фланге одного из участков, используя 127-мм снаряды с белым фосфором. Они полностью укрыли плацдарм и десантные баржи от вражеских батарей, стрелявших из Ликаты…»
В качестве еще одного примера подобного использования белого фосфора иногда называют химическую модификацию американской авиационной ракеты «М-8». Применяли их довольно часто, и, как утверждают американские источники, «исключительно» для постановки дымовых завес. Боевая часть такого 114,3-миллиметрового реактивного снаряда заправлялась примерно двумя килограммами смеси, содержащей растворенный фосфор — так называемый «жидкий дым FS». В силу ряда технических трудностей авиация эти ракеты использовать не могла, поэтому их запускали с наземных установок.
До сих пор очень много споров среди военных историков вызывает применение союзниками специальной зажигательной бомбы под названием «Red Blob» («Красная капля»). В американских источниках, как правило, подчеркивается ее «сигнальное» назначение. Скоростные самолеты сбрасывали ее для того, чтобы обозначить местоположение целей, для больших четырехмоторных бомбардировщиков. На черном или темно-сером фоне затемненных немецких городов место падения бомбы было отчетливо видно благодаря яркому красному пламени (отсюда и название). На открытой местности «красная капля» накрывала огнем несколько десятков квадратных метров. Горение ее продуктов могло быть устойчиво не менее получаса. При попадании в здание ее эффективность превышала таковую у термитных бомб — здание уничтожалось полностью. В немецких воспоминаниях часто подчеркивается особая жестокость союзников по отношению к мирному населению в связи с применением именно этих бомб. При этом, с обеих сторон часто (если не сказать — упорно) применяется термин «белый фосфор», хотя он вообще-то не горит красным пламенем. Однако фосфорной эту бомбу всё же можно назвать и при поражении для людей последствия действительно должны были быть ужасными: она снаряжалась жидкой смесью, включающей не только обычные загустители, но и растворенный в сероуглероде и бензоле фосфор. Использование фосфора в данном случае объяснялось (американцами) необходимостью максимально затруднить работу пожарных команд, которые немедленно выезжали на место падения «красных капель».
Другая же аналогичная бомба, «Pink Pansy» («Розовые анютины глазки» — ее пламя, было похоже из кабины бомбардировщика на розовый цветок), вопреки некоторым свидетельствам, фосфора не содержала.
Конечно, это неполный обзор всех способов применения фосфора во Второй мировой войне. Наверняка их было намного больше, и в первую очередь на Дальневосточных и Тихоокеанских театрах военных действий. Вообще, большая часть легенд о применении фосфора сосредоточена именно там и связана с японцами. Но это уже требует отдельного исследования. Упомянем лишь об одном таком изобретении. Упоминания о нем неоднократно встречаются в свидетельствах участников боевых действий.
На заключительном этапе войны японцы широко применяли зенитные снаряды с составом, содержащим фосфор. Образуемые им в воздухе густые белые облака представляли собой серьезное затруднение для маневров американских пикировщиков. И дело тут не только в ограничении видимости. Затягиваемые через воздухозаборники «Хеллдайверов» компоненты дымовой смеси могли вывести двигатель из строя.
В книге Питера Смита «Пикирующие бомбардировщики» при описании атаки на «Ямато» в апреле 1945 года есть такой фрагмент: «…Примерно в 12.50 самолеты «Хорнета» атаковали японцев, следом за ними — самолеты «Эссекса». Первыми в атаку ринулись пикировщики, которые начали пике с высоты 6200 футов. Они следили за «Ямато» с помощью радара. Примерно за 30 секунд до начала «Ямато» развернулся правым бортом к атакующим.
Японцы вели жаркий огонь из всех орудий. Разрывы тяжелых снарядов обычно были черными, но примерно одна десятая снарядов давала белый фосфорный дым. Пилоты видели несколько грязно-желтых облачков, кто-то едва не столкнулся со светящимися красными шариками диаметром около дюйма. Во время атаки японские корабли сумели сохранить строй, оставаясь на своих местах даже после попаданий. Стрельба велась только по атакующим самолетам, а не по тем, кто уходил или готовился атаковать…»
К сожалению, точных данных о составе смеси, применяемой в этих снарядах, в англоязычных источниках нет, так что этот вопрос ждет участия специалистов, способных работать с японскими источниками. Тема применения японцами фосфорных боеприпасов (в том числе против мирного населения) довольно обширна, и она еще ждет своих первооткрывателей.
Информация