Талант, зарытый в доллары
Вице-премьер Аркадий Дворкович, сосредоточив в своих руках колоссальную власть (с 2012 года он курирует весь бесконечно разнородный и разнообразный реальный сектор, кроме "оборонки"!), стал, насколько можно судить, "ахиллесовой пятой" не только правительства Медведева, но и всей федеральной власти. Многочисленные феноменальные высказывания — о лишении студентов даже нищенских стипендий (особенно циничные на фоне его бравирования своей недобросовестной учебой в МГУ), о готовности населения к повышению пенсионного возраста, о гольф-полях, ресторанах и концертных залах как средстве привлечения инвесторов, предпринимателей и ученых в "Сколково", — воспринимаются уже не как простительная эксцентричность юного дарования. Значительная часть общества в ужасе отшатывается от образа очередного либерального монстра, погрязшего в связях с сомнительными бизнесменами и, похоже, не брезгующего даже рейдерством (в котором обвинил его не кто-нибудь, а экс-чемпион мира по шахматам Анатолий Карпов). Неслучайно официальная пропаганда последние годы всеми силами старается не привлекать к нему внимания, благодаря чему в минувшем октябре он был признан ВЦИОМ наименее известным членом правительства Медведева (его пост верно указал лишь 1% опрошенных). А ведь Дворкович — отнюдь не рядовой "эффективный манагер", не бессмысленное исчадие либерального вуза: не обычный "креативный вор", которого и не жалко. Что лишний раз подтердило его сенсационное выступление на Азиатском экономическом форуме в Джакарте (Индонезия), где Дворкович сенсационно выступил против "империи доллара".
Московский мажор?
В отличие от большинства более старших либералов, Дворкович родился и вырос в Москве. Мать — инженер-проектировщик, отец — известный международный шахматный арбитр; в стране, где шахматы были культовым видом спорта, а для многих и образом жизни, это значило очень много. Дворкович окончил школу с углубленным изучением математики, но предпочитал играть в футбол, а не в шахматы (правда, вспоминающие об этом политкорректно уточняют: школьник "всегда говорил, что тренировать ум и логику важнее, чем ноги").
По собственным воспоминаниям, поступил на экономический факультет МГУ "чудом": "слегка напутал на математике и поставил десяток лишних запятых в сочинении. А потом пришел на экзамен по истории без права получить ниже пяти баллов, но совершенно не зная ни культуры средневековой Европы, ни последовательности российских императоров". Между тем специальность "экономическая кибернетика", на которой учился Дворкович, славилась тщательным изучением математики, — и, соответственно, вступительные экзамены отличалась высокими требованиями именно по этой науке.
Избежав армии (куда в то время призывали из гуманитарных вузов), учебой Дворкович себя не утруждал: безбожно прогуливал, занимался спортом, ездил в Питер глазеть на Собчака. Познавал реальную экономику, хоть и в форме блата: знакомый устроился продавцом в, по версии Дворковича, "самый красивый в мире ресторан быстрого питания" ("Макдональдс", если кто не знает), "и выносил… наполненные яствами пакеты… к входу, где мы под ненавидящими взглядами из голодной очереди ждали очередного наслаждения". Похоже, преклонение перед цивилизацией, породившей, по его формулировке, "заветный бигмак", Дворкович пронес с того времени через всю свою жизнь.
Закончил МГУ Дворкович, если верить его словам, так же разгильдяйски, как и пребывал в нем: "Мое отсутствие в МГУ предопределило необходимость разделения рисков с друзьями… Дипломную работу мы писали одну на двоих с другом-театралом… Претензий избежать не удалось, но свои пятерки мы получили.
Подобный стиль жизни вкупе с твердой уверенностью в "своих пятерках" был характерен для студентов, имевших железобетонный совковый блат далеко не только в "Макдональдсе". Образ жизни оказал на Дворковича огромное влияние: как показали его последующие высказывания, мысль, что-то из студентов по-настоящему получает знания, а не валяет дурака во время учебы, так и осталась для него чуждой.
Но решающее воздействие на судьбу будущего "принца либерастии" ("либераст" — сокращение от термина "либеральный фундаменталист", введенное в оборот М.Л.Хазиным) оказал диплом не МГУ, а Российской экономической школы (РЭШ), полученный в том же 1994 году. Основанная в 1992 в Москве профессором Иерусалимского университета Гуром Офером и академиком Макаровым (в 2004-2013 годах ее ректором был видный либерал Гуриев), РЭШ была призвана стать кузницей идейных либеральных кадров для реформаторов, но из-за административной слабости уступила Высшей школе экономики.
Насколько можно судить, именно в качестве магистра экономики по версии РЭШ Дворкович в 1994 году стал консультантом только что созданной Экономической экспертной группы (ЭЭГ) при Минфине России.
Под крылом Минфина: экспертное обеспечение
Группу возглавлял немецкий предприниматель Йохан Вермут, почти ровесник Дворковича, не имевший среднего образования и окончивший университет Брауна в США, известный, по его словам, тем, что именно там изобрели термин "политкорректность". Сам университет позиционирует себя как "самый либеральный" в США: он единственный, где студент вправе сам полностью определять список изучаемых предметов.
Метод назначения шокировал даже Вермута: "В марте 1993 года я увидел объявление, что требуется специалист, который мог бы работать советником по экономике России в группе, возглавляемой Джеффри Саксом… Меня взяли. После трёх недель работы в этой группе я пошёл к послу и сообщил, что за всё это время так и не увидел ни одного русского. …Мне намекнули, что от меня требуется просто делать вид, будто проекты реализуются, поскольку такой порядок вещей всех устраивает. Когда я попытался выразить недовольство, меня уволили. Но… я успел написать… премьер-министру Егору Гайдару (иностранцев не интересовала формальная должность их ключевого лоббиста: с должности и.о.премьера Гайдар слетел в декабре 1992, а и.о. первого вице-премьера был с сентября 1993 по январь 1994 года. — Прим. автора), …что если бы Россия продавала нефть по мировым ценам (внутри страны. — Прим. автора), то могла бы удвоить ВВП. Я уже был по дороге в аэропорт, когда мне позвонили из приёмной Гайдара… Гайдар задал мне три вопроса: Сколько вам лет…? — 23. Сколько времени вы пробыли в России? − Три недели. Говорите ли вы по-русски? — Ни слова. "Хорошо, вы нам нужны в экспертной группе при Минфине России"… Я удивлённо спросил, почему? Гайдар ответил: “Кто говорит по-русски? Шпионы и коммунисты. Ни те, ни другие нам не нужны”"…
О работе в Минфине Вермут с исчерпывающей откровенностью вспоминает: "Моим главным преимуществом было то, что я умел пользоваться компьютером…, в то время как многие сотрудники Минфина использовали счёты".
В 1994 году он возглавил созданную на деньги Евросоюза и Всемирного банка Экономическую экспертную группу при Минфине, призванную "оказывать аналитическую помощь Департаменту макроэкономической политики Минфина".
Cредства выделялись на реально значимые для Запада задачи (скажем, уничтожение промышленности Нижегородской области), но тогда имел место и контроль (неслучайно иностранные советники Немцова, в бытность его губернатором, не до конца выполнившие задачу, в США попали под суд и частично даже в тюрьму, — формально за воровство американских денег). Однако основной массив "помощи", выделяемых "на поддержку и углубление реформ", расходовался реформаторами и их партнерами практически по своему усмотрению.
Но эпоха Ельцина закончилась; старые либералы были напрочь дискредитированы в глазах общества, и власти понадобились новые, не запятнанные приватизацией, "семибанкирщиной" и дефолтом, но по-прежнему готовые любой ценой реализовывать интересы глобального бизнеса.
На гребне волны: власть и влияние
Подготовка к выборам Путина президентом включала разработку десятилетней стратегии социально-экономического развития. Дворкович сделал главный шаг в своей карьере, став экспертом Центра стратегических разработок, который возглавил Греф.
В тот же период Дворкович вошел в круг соавторов "Экономической стратегии России в первом десятилетии XXI века", подготовленной основанным двумя гуру либерального клана — Гайдаром и Ясиным — фондом "Либеральная миссия". Это было окончательным "знаком качества": либеральный клан признал его полностью своим.
После назначения Грефа министром экономического развития и торговли Дворкович оказался его советником, а с 2001 года — и заместителем.
Злые языки объясняли столь стремительный взлет гомосексуальными отношениями, но цепкий ум Дворковича и его работоспособность делают подобные домыслы излишними. Греф нашел инициативного исполнителя, готового "закрыть" важный для него участок, — и повысил его, поставив на этот участок.
В Минэкономразвития Дворкович занимался макроэкономической политикой, финансами, инвестициями и банками, неуклонно наращивая влияние и расширяя круг полезных знакомств. На деле он отвечал за широчайший круг стратегических вопросов и за проведение либеральных реформ в целом.
После провала "заговора Березовского", скоропалительной отставки Касьянова и фактического паралича правительства в ходе панической административной реформы 2004 года Дворкович возглавил экспертное управление президента: в правительстве патриотично настроенного Зубкова отъявленному либералу было неуютно.
С началом выдвижения Медведева в качестве преемника Дворкович, как один из наиболее последовательных либералов, был активно привлечен к этой работе. Фигура Медведева вводилась в общественное сознание при помощи букета "национальных проектов", и в июле 2006 года Дворкович стал членом президиума занимавшегося ими президентского совета.
В правительстве Медведева стал его заместителем, курирующим весь реальный сектор, и сохраняет эту позицию до сих пор, занимаясь самым разнообразным кругом вопросов — от освоения арктического шельфа до графика пригородных электричек.
Дворкович остается неотъемлемой и исключительно влиятельной частью либерального клана и участвует в значимых для него мероприятиях. Так, во время конфликта "Уралкалия" с "Белкалием" в августе 2013 года, являвшимся, насколько можно судить сейчас, масштабной и во многом успешной провокацией против реинтеграции постсоветского пространства, Дворкович решительно высказался против белорусских властей, даже находясь в отпуске за границей, хотя до этого никак не реагировал на события в России, в том числе на непосредственно затрагивающее его сферу ответственности чудовищное наводнение на Дальнем Востоке. Напомним, что по ряду сообщений, это наводнение было если и не вызвано, то во всяком случае кардинально усилено действиями руководства гидроэлектростанций, поступавшим, исходя из коммерческой логики вопреки интересам обеспечения общественной безопасности, а энергетика курируется именно Дворковичем, как и весь реальный сектор.
Нет сомнений, что в предстоящих масштабных и разноплановых действиях либерального клана Дворкович примет активное и эффективное участие.
Неслучайно именно он сформулировал его стратегическую цель: "Мы стремимся к тому, чтобы его (государство) минимизировать".
И неслучайно именно он в чеканной формуле, получившей название "максима Дворковича", выразил всю суть экономической политики либерального клана: Россия должна платить за финансовую стабильность США.
Убийство профессионала: причины и следствия
Еще в Экономической экспертной группе Дворкович демонстрировал бухгалтерский склад ума, что открывало ему перспективу в рамках Минфина.
Но либеральный клан не дал Дворковичу реализовать его природные задатки. Патологические организмы вообще используют ресурсы неэффективно, назначая Чикатило заведовать детскими садами вместо лесничеств и сажая поэтов за кассу.
У либеральных фундаменталистов было сколько угодно бухгалтеров, но им катастрофически не хватало стратегических управленцев. Это вызвано самой сутью современного либерализма: стратегический менеджер видит нелепость и противоестественность попыток поставить государство на службу глобальному бизнесу против своего народа и потому покидает либеральную клику. А потребность в "стратегах" остается — и на вакансию был выдвинут молодой специалист, который поверил в свою звезду и сделал феноменальную карьеру.
Но с точки зрения профессии это производило впечатление убийства: бухгалтер не может быть стратегическим менеджером, как евнух — символом мужественности.
И Дворкович стал посмешищем — по крайней мере, для очень многих. Предвестие кризиса ударило по России еще в сентябре 2007 года, а в начале октября он пообещал: за несколько недель проблемы "уйдут в прошлое — и мы не увидим даже подобия финансового кризиса, а кризис ликвидности обойдет нас".
Накануне кризиса 2008 года он заявил: "акции российских компаний… недооценены, поэтому РТС и ММВБ вырастут в ближайшие недели и месяцы". Индексы упали соответственно в 3,5 и 2,9 раза.
Дворкович в сентябре 2008 года отрицал наличие кредитного кризиса, в ноябре обещал, что "бюджету не угрожает дефицит в ближайшие месяцы, и даже в случае его появления экономика продолжит расти высокими темпами", а в декабре сулил 2-процентный рост ВВП в 2009 году. На деле дефицит федерального бюджета составил 6,0% ВВП, а спад ВВП — 7,8%.
А в феврале 2009 года Дворкович официально объявил о полном преодолении кризиса — буквально накануне его завершающего удара.
Список можно продлевать практически бесконечно, но карьера Дворковича шла и продолжает идти в гору: то ли в силу расположения Медведева, принадлежащего, похоже, к тому же психологическому типу, то ли потому, что, по оценкам, "зона ответственности вице-премьера четко пересекается с бизнес-интересами его друзей".
В 2009 году, по сообщению Навального, именно Дворкович пролоббировал спасение "Русала" Олега Дерипаски силами государственных "Внешэкономбанка" (направил на выкуп акций более 600 млн.долл.) и "Сбербанка" (заявившего о готовности вместе с "Внешэкономбанком" рефинансировать долг "Русала" в размере 4,5 млрд.долл.).
С 2004 по 2008 годы Дворкович был членом совета директоров "Транснефти"; в это время компания многократно подвергалась обвинениям в коррупции и выводе средств. В конце концов Счетная палата проверила работу компании в 2008 году и нашла нарушения на 4 млрд.долл.. Эти данные стали известны только из-за утечки информации, но вскоре после проверки Дворкович покинул "Транснефть".
Многочисленные скандалы были связаны с взаимодействием Дворковича с группой "Сумма" братьев Магомедовых.
Супруга Дворковича Зумруд Рустамова, насколько можно судить, получала миллионы за членство в советах директоров "Росгосстраха", АЛРОСы, "Росагролизинга", ММК, аэропорта "Шереметьево" и других компаний. Для либерала здесь нет и тени коррупции: ведь в советах директоров не должны быть лишь сами чиновников, а их жены могут быть как "суперэффективными бизнесменами" (как, например, жена Лужкова или осуществившего пенсионную реформу и монетизацию льгот Зурабова), так и "суперэффективными управленцами".
Как и положено либеральному фундаменталисту, Дворкович проталкивает форсирование даже заведомо бессмысленной приватизации. Классический пример — продажа 7,58% акций "Сбербанка" в 2012 году дешевле заранее объявленных 100 рублей за акцию. 95% проданного куплено иностранными фирмами, реальные покупатели неизвестны: это "суверенитет" и "деоффшоризация". А вырученные средства не были предусмотрены в бюджете и потому были обречены пойти на поддержку финансов Запада через Резервный фонд и Фонд национального благосостояния.
Не так давно Дворкович сыграл яркую роль в очередном скандале. С начала 2015 года из-за либеральной реформы железнодорожного транспорта, искусственно создавшей ряд монополий, и кризиса региональных бюджетов в трех областях были полностью отменены пригородные электрички, а в целом по стране было отменено 312 пригородных поездов.
Узнав об этом, 4 февраля президент Путин обратился к Дворковичу: "По-моему, вы курируете эту отрасль. Что происходит? Вы что, с ума сошли, что ли?"
После этого Дворкович, ранее планировавший решить проблему в течение двух месяцев, пообещал за день представить финансовый план и за месяц решить проблему совместно с ОАО "РЖД".
Железнодорожники восстановили все маршруты почти мгновенно, но из 73 регионов, где ходят электрички, соглашения к концу марта были подписаны лишь с 52, причем все краткосрочные, только на 2015 год. При этом в конце марта четыре области отказались от ряда восстановленных маршрутов: насколько можно судить, для удовлетворения аппетитов монополистов не было денег.
Характерно, что Дворкович, занимаясь этой проблемой, сосредоточил внимание на решении симптомов проблемы и занялся поиском средств, полностью игнорируя ее причины — монополизм. Это не только особенность сугубо финансового мышления, не воспринимающего структурные категории, это и зримое проявление либерального мировоззрения, по которому ограничение произвола монополий недопустимо, ибо грабеж потребителя, насколько можно судить, является высшей формой священной свободы предпринимательства.
***
Когда-то подававший надежды экономист, сегодня Дворкович, отравленный либеральным фундаментализмом, похоже, способен приносить только вред.
Его пример — хороший урок того, что делает либерализм даже с толковыми и талантливыми специалистами.
Информация