Схватка за Газу
Для палестинского государства не остается места
На фоне гражданских войн в Ливии, Сирии, Йемене, Ираке и Афганистане, не говоря уже о происходящем в Сомали, Южном Судане, Судане и странах Сахеля, борьбе армии с исламистами в Египте, волнениях в Ливане и военном противостоянии Турции и курдов, события на палестинских территориях представляются наблюдателям тем, чем они на самом деле и являются: конфликтом малой интенсивности, ничем не выделяющимся из многих на Ближнем и Среднем Востоке (БСВ). Казавшийся верным в 80-х годах постулат о том, что проблемы региона будут решены, стоит разобраться с конфликтом палестинцев и израильтян, давно изжил себя.
Тогдашний мировой политический истеблишмент полагал, что палестинская проблема – ключ к решению внутренних конфликтов в Иордании и Ливане. Серьезно сказывается на ситуации в Сирии. Влияет на Египет, Ирак и Тунис, куда после проигранной палестинцами Ливанской войны 1982-го были эвакуированы бойцы ФАТХ и переведена штаб-квартира ООП. Решение проблемы международного терроризма виделось в умиротворении Ясира Арафата и частичном удовлетворении его требований. Напомним – в те годы об «Аль-Каиде», «Боко харам», «Аш-Шабаб», талибах, «Исламском движении Узбекистана» и тем более «Исламском государстве» не было и речи. На БСВ были активны ФАТХ, ДФОП, НФОП и прочие радикальные палестинские организации, поддерживаемые Дамаском, Багдадом, Триполи и, что не являлось секретом, Москвой.
Палестинское национально-освободительное (революционное или террористическое – читатель сам выберет определение, которое видится верным) движение представлялось политикам и политологам таким же, как близкородственные ему группы в Северной Ирландии и на Шри-Ланке. В конечном счете с ирландскими боевиками британскому правительству удалось договориться. С тамильскими сепаратистами армия Шри-Ланки покончила силовым путем (что было возможно и в палестинском случае, пока руководство Израиля в 80-х не выбрало под воздействием распространенных на Западе теорий иной сценарий). А палестинцы, получив уникальный шанс построить государство, его упустили.
Хождение по кругу
То, что палестинское государство более чем за двадцать лет, на протяжении которых его образованию помогало все мировое сообщество начиная с истеблишмента Израиля, так и не состоялось, хорошо известно. На широко анонсированный процесс его создания без всякого видимого результата ушли десятки миллиардов долларов.
Конца этому процессу не видно, и то, что он является такой же финансово-политической аферой, как многие проекты, родившиеся в стенах ООН, ясно большинству его действующих лиц и сторонних наблюдателей. Причем от участия в ней проиграли как палестинцы, так и израильтяне. Еще вопрос, кто больше. Во всяком случае распад двусторонних связей и деградацию палестинского социума Арафат и его наследники обеспечили. Те, кто третье десятилетие зарабатывает на палестино-израильском урегулировании, участвуя в распределении выделяемых спонсорами средств, и делает успешную карьеру в курирующих тему бюрократических институтах, с этим не согласятся. Их интерес к увековечению процесса, давно потерявшего всякий смысл, помимо благосостояния тех, кто им занимается, понятен. Прервать бессмысленное хождение по переговорному кругу, которое ничем не может закончиться и именно поэтому ничем не заканчивается, некому. Гордиев узел в самом что ни на есть классическом понимании этого термина. И похоже, пока не грянет региональная геополитическая катастрофа, которая окончательно снимет строительство палестинского государства с повестки дня, разрубать его никто не будет.
Нарастающие требования палестинцев к Израилю призваны сорвать диалог Рамаллы с Иерусалимом, а не достичь результатов. Понятно, что если палестинское государство возникнет, поток денег от спонсоров иссякнет очень быстро. Мировой экономический кризис, распад Сирии и Ирака, проблема Йемена на Аравийском полуострове, необходимость для Эр-Рияда поддерживать на плаву экономику перенаселенного Египта, катастрофическая ситуация с беженцами с БСВ и из Африки в Европе не оставляют палестинцам никаких надежд на сохранение привычного статуса беженцев первого сорта. Сегодня ими в ООН занимается отдельное ведомство, оплачивающее более тридцати ставок. Завтра они могут встать в общую очередь с миллионами афганцев, пакистанцев, арабов и африканцев, находящихся в куда более бедственном состоянии.
Как следствие базирующаяся в Рамалле Палестинская национальная администрация (ПНА), которую постоянно именуют автономией (коей она не является, так как ни Иордания, ни Израиль ее не контролируют), требует от мирового сообщества всех прав и привилегий государства, не выполнив обязательств, которые Ясир Арафат взял на себя при подписании «соглашений Осло». Вместо этого она атакует Израиль при поддержке внешних союзников в международных организациях, пытаясь добиться от него в одностороннем порядке уступок, на которые Иерусалим не может пойти – в том числе в вопросах безопасности. Это с учетом того, что с весны 1999 года заключенные в Осло и подтвержденные в Кемп-Дэвиде соглашения потеряли силу и Израиль может их в любой момент денонсировать, весьма рискованно с палестинской стороны.
В итоге описанной практики палестинского руководства правительство Израиля более не признает реальным партнером раиса ПНА Абу Мазена (Махмуда Аббаса) и, формально поддерживая диалог с ним, ведет его в закрытом режиме и с захватившим Газу в ходе гражданской войны враждебным ФАТХу военно-политическим движением ХАМАС, против которого Иерусалим провел за последние годы три военные операции. Израиль не уничтожил режим ХАМАС в Газе, как требовали ряд ведущих политиков и население этой страны, полагая, что будущее ПНА под вопросом, и не желая укреплять Абу Мазена. Альтернативой было возвращение прямого контроля над Газой, чего Иерусалим не хотел и не хочет.
Реалии и ритуалы
Параллельно своим чередом развиваются процессы на спорных территориях в Иудее и Самарии, где расширяются вопреки политике правительства израильские поселения, рост населения которых значительно меняет демографическую ситуацию в этом районе. США, Евросоюз, ООН, отечественный МИД и все страны исламского мира постоянно выражают озабоченность этим процессом, поддерживая в борьбе против поселений администрацию ПНА. Израильское правительство, на словах выражая готовность содействовать и расширить их, как того требуют избиратели входящих в правящую коалицию партий, на деле саботирует поселенческую деятельность из-за нежелания вступать в конфликты со своими партнерами на международной арене. Но поселения строятся вопреки правительству Израиля.
Что характерно, строят их палестинские подрядчики и рабочие. Работают на расположенных в промзонах поселений предприятиях также палестинцы. И основными покупателями поселенческих торговых центров в Иудее и Самарии являются они вопреки официальному запрету администрации ПНА и конфискации ее полицией товаров, которые палестинское население там приобрело. Значительная часть инвестиций в израильские поселения также делается палестинскими предпринимателями (подробнее – в «ВПК», № 14, 2015).
Последнее объясняет антипоселенческую политику Рамаллы. Сотрудничество бизнеса ПНА с поселениями Израиля создает независимую от каналов распределения финансовых средств, подконтрольных администрации Абу Мазена, палестинскую экономику. То есть в Иудее и Самарии – на Западном берегу появляются состоятельные палестинские кланы, не находящиеся под его прямым управлением, что было и в начале 90-х до появления ООП на данной территории. И первое, что там сделал Арафат для упрочения своей власти, – уничтожение старост деревень, мухтаров, с их семейными кланами, которые на протяжении десятилетий эффективно сотрудничали с израильскими властями, как до того с властями Иордании, британской и турецкой администрациями.
Пока ПНА необратимо теряет влияние и превращается из фактора реальной политики в ритуальный элемент геополитического пространства. ХАМАС, напротив, конвертирует ее слабость в собственную силу, балансируя между своими противниками (АРЕ, Израиль) и враждующими между собой покровителями (Иран, Катар, Саудовская Аравия), предавая то одного, то другого из них. Правительство Израиля выбирает между войной с ХАМАС и длительным перемирием с ним. Представители левой оппозиции напоказ демонстрируют приверженность к миру, посещая Рамаллу и встречаясь с лидерами ПНА. Рассмотрим эти процессы, опираясь на исследования экспертов ИБВ Е. А. Якимовой и Ю. Б. Щегловина.
В марте 2015 года на встречу с Абу Мазеном прибыли представители Объединенного арабского списка (ОАС). Делегация включала председателя фракции А. Уде, депутатов Д. Захалку, М. Ганаима и У. Саади. Предметом дискуссии стали обсуждение предвыборных высказываний премьер-министра Нетаньяху и электоральный успех списка. 18 августа с Аббасом встретился глава парламентской оппозиции и лидер «Сионистского лагеря» Ицхак Герцог. Целью переговоров он обозначил необходимость борьбы с возросшей террористической угрозой. В августе в Рамалле была глава партии МЕРЕЦ Захава Гальон, обсудившая с Аббасом «еврейский террор» в отношении палестинцев. Она прибыла в составе делегации, включавшей действующих депутатов и представителей партийного списка, которые не вошли в кнессет 20-го созыва.
Общим фоном для визитов израильтян стали серия терактов и переговоры Сильвана Шалома и Саиба Ариката, прошедшие в иорданской столице – Аммане в июле. Они имели опыт общения с палестинским лидером. И. Герцог возложил на визит большие надежды с точки зрения развития ситуации на палестино-израильском треке и своего политического будущего, подчеркнув, что в вопросе борьбы с терроризмом он еще более радикален, чем Нетаньяху. Интерес представителей МЕРЕЦ и «Сионистского лагеря» к взаимодействию с Аббасом показывает, что палестино-израильский мирный процесс породил внутри Израиля борьбу за возможность играть ведущую роль.
Премьер-министр Биньямин Нетаньяху ограничился телефонными переговорами с раисом ПНА, за которыми последовала встреча главных переговорщиков. По сообщениям СМИ Израиля, правительство близко к заключению долгосрочного перемирия с ХАМАС, одним из условий которого может стать улучшение экономического положения в Газе. В этой связи Герцог поспешил возложить на себя задачу убеждения израильтян в возможном торжестве мира в регионе. Гальон оказалась более сдержанной в амбициях, предпочитая сосредоточиться на действиях по борьбе с терроризмом.
Схожие мотивы лежат в основе интереса Махмуда Аббаса к депутатам израильского кнессета. Обеспокоенный слухами о соглашении Израиля и ХАМАС, упрекаемый в нелегитимности его власти, он пошел на контакт с теми из них, кто не будет усложнять его политическое положение. Дополнительным фактором, обусловившим интерес Аббаса к израильским парламентариям, стали сложности ПНА на иранском направлении после того, как, по информации региональных СМИ, он получил отказ в посещении Тегерана. Не имея возможности принять непосредственное участие в ключевом для региона процессе, связанном с достижением соглашения по иранской ядерной программе, он предпринял попытку привлечь внимание к конфликту ПНА с Израилем, который всегда приносил ему политические дивиденды.
Отметим, впрочем, что контакты руководства ПНА с представителями оппозиции не помогают достичь договоренностей с Израилем, которые требуют взаимодействия с руководством этой страны. Атакуя Нетаньяху перед выборами, Герцог не смог обеспечить успех своему партийному блоку. Сложно полагать, что заявляя о более жесткой позиции по отношению к террору, чем премьер-министра, он сможет убедить израильтян в том, что мирный процесс имеет будущее. Впрочем, центр тяжести в противостоянии ХАМАС и ПНА в любом случае лежит во внутрипалестинских отношениях и конкуренции стран-спонсоров, а не в противостоянии правящей коалиции и оппозиции Израиля.
Характерной особенностью современного этапа внутренней борьбы палестинских элит стало решение руководства ХАМАС в секторе Газа о создании спецслужбы, которая могла бы конкурировать со спецслужбами ПНА, прежде всего со Службой превентивной безопасности (СПБ), которую возглавляет Маджид Фарадж. Новую структуру возглавит бывший инспектор Министерства внутренних дел ПНА Сами Науфал. Она будет состоять из двух управлений: внешней разведки и внутренней безопасности. Эксперты полагают, что это решение было вызвано серьезными разногласиями по вопросу тайных переговоров с Израилем, затронувшими руководство палестинского силового блока.
Посредниками в переговорах были немецкие и катарские спецслужбы. Руководитель государственной безопасности Катара Ганем аль-Кубейси контактировал с руководством Израиля через немецких коллег по вопросу соглашения о строительстве за пределами сектора Газа морского порта, который контролировался бы силами НАТО. Помимо Катара этот проект активно поддерживала Анкара. Предполагалось, что ХАМАС поможет Египту нейтрализовать исламистские группы на Синайском полуострове и заключит договор о долговременном перемирии с Израилем. Каир должен был ослабить экономическую блокаду Газы. Катарцы выступили как посредники в консультациях между «человеком номер два» в ХАМАС Абу Марзуком и главой спецслужбы Египта Х. Фаузи.
Иранский зонтик
Эти консультации вызвали резкое отторжение руководства ПНА и его спецслужб, что, по слухам, и привело в конечном счете к отставке главы ООП Махмуда Аббаса со своего поста, на котором его сменил палестинский дипломат Саиб Арикат. Начался разброд и в ХАМАС, разделившемся на «катарский» и «газский» сегменты, причем последний также раскололся. В секторе Газа сделку поддержал Махмуд аз-Захар, тесно связанный с силовым блоком, в том числе с «Бригадами Иззеддин аль-Кассама». Против нее выступили Исмаил Хания и политическое крыло. Оно и инициировало создание новой спецслужбы ХАМАС, подчиняющейся только политическому крылу и не «засоренной» сторонниками аз-Захара.
Если рассмотреть мотивировки участников этого процесса, мы увидим разногласия по более важным причинам, чем стремление заключить долгосрочное перемирие с Израилем. Последние месяцы хамасисты из сектора Газа активно старались восстановить контакт с Ираном ради возобновления спонсорства Тегерана, которое было прервано из-за интриг руководства ХАМАС в лице Халеда Машаля и его сторонников в связи с событиями в Сирии. Были согласованы условия нового союза. Сторонники ХАМАС приняли участие в обороне Алеппо, а иранцы пообещали переправить в Газу новые виды ракетного оружия и возобновить финансовую поддержку. Члены ХАМАС были приглашены после долгого перерыва на «молитвенный завтрак» в Ливане, который состоялся в период рамадана в Бейруте по инициативе иранцев.
Таким образом, политическое крыло и часть военных структур ХАМАС за рубежом взяли курс на возвращение организации под «иранский зонтик». Катар решил перехватить инициативу, подключив к ней турок и немцев. Прорыва ждать было сложно. Аргумент Дохи в виде помощи ХАМАС АРЕ по ликвидации повстанческого движения на Синае выглядел весомо, но Каир не поверил. Именно Доха активизировала подрывные действия террористов на Синае и в египетских городах в ответ на военный переворот и репрессии в отношении «Братьев-мусульман». ХАМАС же предоставлял ей советников и тыловые базы на территории Газы для боевиков «Исламского государства». Для этого там была в срочном порядке создана группа «Партизаны Иерусалима», позиционирующая себя как сторонники ИГ.
В Каире и Эр-Рияде, отреагировавшем на шаги катарцев, после безуспешной попытки договориться с Машалем во время его визита в Саудовскую Аравию не питали иллюзий в отношении намерений Дохи. Именно поэтому нет прогресса ни в ослаблении блокады сектора Газа, ни в снижении террористической активности на Синае и в АРЕ в целом. При этом требования Дохи распространялись не только на строительство порта. Ей нужно было согласие Каира на инкорпорацию «Братьев» в политическую жизнь страны. Судя по смертным приговорам руководству «Братьев-мусульман» Каир эту возможность отвергает в принципе. Поскольку этого в Дохе не могли не предвидеть, есть основание полагать, что катарская инициатива была лишь дымовой завесой для того, чтобы вызвать системный кризис в секторе Газа и ООП в целом. Чего катарцы и добились.
Возникновение альтернативных спецслужб ХАМАС свидетельствует о нарастающем расколе в секторе Газа с непредсказуемыми последствиями. Там сошлись интересы Катара, Саудовской Аравии, Египта, Израиля и Ирана. Борьба за Газу для Дохи имеет ключевое значение: через нее до недавнего времени шло снабжение исламистов на Синае. Сегодня есть альтернативный морской маршрут из Ливии, но он не столь эффективен и его легче перекрыть. У АРЕ и саудовцев те же резоны, но с обратным знаком. Иран хочет восстановить там влияние, так как это дает ему шанс договориться с АРЕ по сирийскому конфликту. Не случайно Башар Асад заявил, что египетско-сирийский альянс мог бы стать надежным барьером на пути экспансии исламистов в регионе. В данном случае сирийский президент имел в виду «Исламское государство», которое для Дамаска, Каира и Тегерана является общим врагом.
Существует ли во всех вышеописанных внутренних и международных интригах место для палестинского государства? Автор его не видит. Нужно ли оно Каиру, Тегерану, Дохе, Эр-Рияду и Иерусалиму, который разочарован в ближневосточном урегулировании, к чему палестинские лидеры приложили все усилия? Нет. Так что в конечном счете все, как всегда, сведется к борьбе за влияние на палестинцев, в первую очередь живущих в Газе, в собственных интересах каждой из конкурирующих сторон…
На фоне гражданских войн в Ливии, Сирии, Йемене, Ираке и Афганистане, не говоря уже о происходящем в Сомали, Южном Судане, Судане и странах Сахеля, борьбе армии с исламистами в Египте, волнениях в Ливане и военном противостоянии Турции и курдов, события на палестинских территориях представляются наблюдателям тем, чем они на самом деле и являются: конфликтом малой интенсивности, ничем не выделяющимся из многих на Ближнем и Среднем Востоке (БСВ). Казавшийся верным в 80-х годах постулат о том, что проблемы региона будут решены, стоит разобраться с конфликтом палестинцев и израильтян, давно изжил себя.
Тогдашний мировой политический истеблишмент полагал, что палестинская проблема – ключ к решению внутренних конфликтов в Иордании и Ливане. Серьезно сказывается на ситуации в Сирии. Влияет на Египет, Ирак и Тунис, куда после проигранной палестинцами Ливанской войны 1982-го были эвакуированы бойцы ФАТХ и переведена штаб-квартира ООП. Решение проблемы международного терроризма виделось в умиротворении Ясира Арафата и частичном удовлетворении его требований. Напомним – в те годы об «Аль-Каиде», «Боко харам», «Аш-Шабаб», талибах, «Исламском движении Узбекистана» и тем более «Исламском государстве» не было и речи. На БСВ были активны ФАТХ, ДФОП, НФОП и прочие радикальные палестинские организации, поддерживаемые Дамаском, Багдадом, Триполи и, что не являлось секретом, Москвой.
Палестинское национально-освободительное (революционное или террористическое – читатель сам выберет определение, которое видится верным) движение представлялось политикам и политологам таким же, как близкородственные ему группы в Северной Ирландии и на Шри-Ланке. В конечном счете с ирландскими боевиками британскому правительству удалось договориться. С тамильскими сепаратистами армия Шри-Ланки покончила силовым путем (что было возможно и в палестинском случае, пока руководство Израиля в 80-х не выбрало под воздействием распространенных на Западе теорий иной сценарий). А палестинцы, получив уникальный шанс построить государство, его упустили.
Хождение по кругу
То, что палестинское государство более чем за двадцать лет, на протяжении которых его образованию помогало все мировое сообщество начиная с истеблишмента Израиля, так и не состоялось, хорошо известно. На широко анонсированный процесс его создания без всякого видимого результата ушли десятки миллиардов долларов.
Конца этому процессу не видно, и то, что он является такой же финансово-политической аферой, как многие проекты, родившиеся в стенах ООН, ясно большинству его действующих лиц и сторонних наблюдателей. Причем от участия в ней проиграли как палестинцы, так и израильтяне. Еще вопрос, кто больше. Во всяком случае распад двусторонних связей и деградацию палестинского социума Арафат и его наследники обеспечили. Те, кто третье десятилетие зарабатывает на палестино-израильском урегулировании, участвуя в распределении выделяемых спонсорами средств, и делает успешную карьеру в курирующих тему бюрократических институтах, с этим не согласятся. Их интерес к увековечению процесса, давно потерявшего всякий смысл, помимо благосостояния тех, кто им занимается, понятен. Прервать бессмысленное хождение по переговорному кругу, которое ничем не может закончиться и именно поэтому ничем не заканчивается, некому. Гордиев узел в самом что ни на есть классическом понимании этого термина. И похоже, пока не грянет региональная геополитическая катастрофа, которая окончательно снимет строительство палестинского государства с повестки дня, разрубать его никто не будет.
Нарастающие требования палестинцев к Израилю призваны сорвать диалог Рамаллы с Иерусалимом, а не достичь результатов. Понятно, что если палестинское государство возникнет, поток денег от спонсоров иссякнет очень быстро. Мировой экономический кризис, распад Сирии и Ирака, проблема Йемена на Аравийском полуострове, необходимость для Эр-Рияда поддерживать на плаву экономику перенаселенного Египта, катастрофическая ситуация с беженцами с БСВ и из Африки в Европе не оставляют палестинцам никаких надежд на сохранение привычного статуса беженцев первого сорта. Сегодня ими в ООН занимается отдельное ведомство, оплачивающее более тридцати ставок. Завтра они могут встать в общую очередь с миллионами афганцев, пакистанцев, арабов и африканцев, находящихся в куда более бедственном состоянии.
Как следствие базирующаяся в Рамалле Палестинская национальная администрация (ПНА), которую постоянно именуют автономией (коей она не является, так как ни Иордания, ни Израиль ее не контролируют), требует от мирового сообщества всех прав и привилегий государства, не выполнив обязательств, которые Ясир Арафат взял на себя при подписании «соглашений Осло». Вместо этого она атакует Израиль при поддержке внешних союзников в международных организациях, пытаясь добиться от него в одностороннем порядке уступок, на которые Иерусалим не может пойти – в том числе в вопросах безопасности. Это с учетом того, что с весны 1999 года заключенные в Осло и подтвержденные в Кемп-Дэвиде соглашения потеряли силу и Израиль может их в любой момент денонсировать, весьма рискованно с палестинской стороны.В итоге описанной практики палестинского руководства правительство Израиля более не признает реальным партнером раиса ПНА Абу Мазена (Махмуда Аббаса) и, формально поддерживая диалог с ним, ведет его в закрытом режиме и с захватившим Газу в ходе гражданской войны враждебным ФАТХу военно-политическим движением ХАМАС, против которого Иерусалим провел за последние годы три военные операции. Израиль не уничтожил режим ХАМАС в Газе, как требовали ряд ведущих политиков и население этой страны, полагая, что будущее ПНА под вопросом, и не желая укреплять Абу Мазена. Альтернативой было возвращение прямого контроля над Газой, чего Иерусалим не хотел и не хочет.
Реалии и ритуалы
Параллельно своим чередом развиваются процессы на спорных территориях в Иудее и Самарии, где расширяются вопреки политике правительства израильские поселения, рост населения которых значительно меняет демографическую ситуацию в этом районе. США, Евросоюз, ООН, отечественный МИД и все страны исламского мира постоянно выражают озабоченность этим процессом, поддерживая в борьбе против поселений администрацию ПНА. Израильское правительство, на словах выражая готовность содействовать и расширить их, как того требуют избиратели входящих в правящую коалицию партий, на деле саботирует поселенческую деятельность из-за нежелания вступать в конфликты со своими партнерами на международной арене. Но поселения строятся вопреки правительству Израиля.
Что характерно, строят их палестинские подрядчики и рабочие. Работают на расположенных в промзонах поселений предприятиях также палестинцы. И основными покупателями поселенческих торговых центров в Иудее и Самарии являются они вопреки официальному запрету администрации ПНА и конфискации ее полицией товаров, которые палестинское население там приобрело. Значительная часть инвестиций в израильские поселения также делается палестинскими предпринимателями (подробнее – в «ВПК», № 14, 2015).Последнее объясняет антипоселенческую политику Рамаллы. Сотрудничество бизнеса ПНА с поселениями Израиля создает независимую от каналов распределения финансовых средств, подконтрольных администрации Абу Мазена, палестинскую экономику. То есть в Иудее и Самарии – на Западном берегу появляются состоятельные палестинские кланы, не находящиеся под его прямым управлением, что было и в начале 90-х до появления ООП на данной территории. И первое, что там сделал Арафат для упрочения своей власти, – уничтожение старост деревень, мухтаров, с их семейными кланами, которые на протяжении десятилетий эффективно сотрудничали с израильскими властями, как до того с властями Иордании, британской и турецкой администрациями.
Пока ПНА необратимо теряет влияние и превращается из фактора реальной политики в ритуальный элемент геополитического пространства. ХАМАС, напротив, конвертирует ее слабость в собственную силу, балансируя между своими противниками (АРЕ, Израиль) и враждующими между собой покровителями (Иран, Катар, Саудовская Аравия), предавая то одного, то другого из них. Правительство Израиля выбирает между войной с ХАМАС и длительным перемирием с ним. Представители левой оппозиции напоказ демонстрируют приверженность к миру, посещая Рамаллу и встречаясь с лидерами ПНА. Рассмотрим эти процессы, опираясь на исследования экспертов ИБВ Е. А. Якимовой и Ю. Б. Щегловина.
В марте 2015 года на встречу с Абу Мазеном прибыли представители Объединенного арабского списка (ОАС). Делегация включала председателя фракции А. Уде, депутатов Д. Захалку, М. Ганаима и У. Саади. Предметом дискуссии стали обсуждение предвыборных высказываний премьер-министра Нетаньяху и электоральный успех списка. 18 августа с Аббасом встретился глава парламентской оппозиции и лидер «Сионистского лагеря» Ицхак Герцог. Целью переговоров он обозначил необходимость борьбы с возросшей террористической угрозой. В августе в Рамалле была глава партии МЕРЕЦ Захава Гальон, обсудившая с Аббасом «еврейский террор» в отношении палестинцев. Она прибыла в составе делегации, включавшей действующих депутатов и представителей партийного списка, которые не вошли в кнессет 20-го созыва.
Общим фоном для визитов израильтян стали серия терактов и переговоры Сильвана Шалома и Саиба Ариката, прошедшие в иорданской столице – Аммане в июле. Они имели опыт общения с палестинским лидером. И. Герцог возложил на визит большие надежды с точки зрения развития ситуации на палестино-израильском треке и своего политического будущего, подчеркнув, что в вопросе борьбы с терроризмом он еще более радикален, чем Нетаньяху. Интерес представителей МЕРЕЦ и «Сионистского лагеря» к взаимодействию с Аббасом показывает, что палестино-израильский мирный процесс породил внутри Израиля борьбу за возможность играть ведущую роль.
Премьер-министр Биньямин Нетаньяху ограничился телефонными переговорами с раисом ПНА, за которыми последовала встреча главных переговорщиков. По сообщениям СМИ Израиля, правительство близко к заключению долгосрочного перемирия с ХАМАС, одним из условий которого может стать улучшение экономического положения в Газе. В этой связи Герцог поспешил возложить на себя задачу убеждения израильтян в возможном торжестве мира в регионе. Гальон оказалась более сдержанной в амбициях, предпочитая сосредоточиться на действиях по борьбе с терроризмом.
Схожие мотивы лежат в основе интереса Махмуда Аббаса к депутатам израильского кнессета. Обеспокоенный слухами о соглашении Израиля и ХАМАС, упрекаемый в нелегитимности его власти, он пошел на контакт с теми из них, кто не будет усложнять его политическое положение. Дополнительным фактором, обусловившим интерес Аббаса к израильским парламентариям, стали сложности ПНА на иранском направлении после того, как, по информации региональных СМИ, он получил отказ в посещении Тегерана. Не имея возможности принять непосредственное участие в ключевом для региона процессе, связанном с достижением соглашения по иранской ядерной программе, он предпринял попытку привлечь внимание к конфликту ПНА с Израилем, который всегда приносил ему политические дивиденды.
Отметим, впрочем, что контакты руководства ПНА с представителями оппозиции не помогают достичь договоренностей с Израилем, которые требуют взаимодействия с руководством этой страны. Атакуя Нетаньяху перед выборами, Герцог не смог обеспечить успех своему партийному блоку. Сложно полагать, что заявляя о более жесткой позиции по отношению к террору, чем премьер-министра, он сможет убедить израильтян в том, что мирный процесс имеет будущее. Впрочем, центр тяжести в противостоянии ХАМАС и ПНА в любом случае лежит во внутрипалестинских отношениях и конкуренции стран-спонсоров, а не в противостоянии правящей коалиции и оппозиции Израиля.
Характерной особенностью современного этапа внутренней борьбы палестинских элит стало решение руководства ХАМАС в секторе Газа о создании спецслужбы, которая могла бы конкурировать со спецслужбами ПНА, прежде всего со Службой превентивной безопасности (СПБ), которую возглавляет Маджид Фарадж. Новую структуру возглавит бывший инспектор Министерства внутренних дел ПНА Сами Науфал. Она будет состоять из двух управлений: внешней разведки и внутренней безопасности. Эксперты полагают, что это решение было вызвано серьезными разногласиями по вопросу тайных переговоров с Израилем, затронувшими руководство палестинского силового блока.
Посредниками в переговорах были немецкие и катарские спецслужбы. Руководитель государственной безопасности Катара Ганем аль-Кубейси контактировал с руководством Израиля через немецких коллег по вопросу соглашения о строительстве за пределами сектора Газа морского порта, который контролировался бы силами НАТО. Помимо Катара этот проект активно поддерживала Анкара. Предполагалось, что ХАМАС поможет Египту нейтрализовать исламистские группы на Синайском полуострове и заключит договор о долговременном перемирии с Израилем. Каир должен был ослабить экономическую блокаду Газы. Катарцы выступили как посредники в консультациях между «человеком номер два» в ХАМАС Абу Марзуком и главой спецслужбы Египта Х. Фаузи.
Иранский зонтик
Эти консультации вызвали резкое отторжение руководства ПНА и его спецслужб, что, по слухам, и привело в конечном счете к отставке главы ООП Махмуда Аббаса со своего поста, на котором его сменил палестинский дипломат Саиб Арикат. Начался разброд и в ХАМАС, разделившемся на «катарский» и «газский» сегменты, причем последний также раскололся. В секторе Газа сделку поддержал Махмуд аз-Захар, тесно связанный с силовым блоком, в том числе с «Бригадами Иззеддин аль-Кассама». Против нее выступили Исмаил Хания и политическое крыло. Оно и инициировало создание новой спецслужбы ХАМАС, подчиняющейся только политическому крылу и не «засоренной» сторонниками аз-Захара.
Если рассмотреть мотивировки участников этого процесса, мы увидим разногласия по более важным причинам, чем стремление заключить долгосрочное перемирие с Израилем. Последние месяцы хамасисты из сектора Газа активно старались восстановить контакт с Ираном ради возобновления спонсорства Тегерана, которое было прервано из-за интриг руководства ХАМАС в лице Халеда Машаля и его сторонников в связи с событиями в Сирии. Были согласованы условия нового союза. Сторонники ХАМАС приняли участие в обороне Алеппо, а иранцы пообещали переправить в Газу новые виды ракетного оружия и возобновить финансовую поддержку. Члены ХАМАС были приглашены после долгого перерыва на «молитвенный завтрак» в Ливане, который состоялся в период рамадана в Бейруте по инициативе иранцев.
Таким образом, политическое крыло и часть военных структур ХАМАС за рубежом взяли курс на возвращение организации под «иранский зонтик». Катар решил перехватить инициативу, подключив к ней турок и немцев. Прорыва ждать было сложно. Аргумент Дохи в виде помощи ХАМАС АРЕ по ликвидации повстанческого движения на Синае выглядел весомо, но Каир не поверил. Именно Доха активизировала подрывные действия террористов на Синае и в египетских городах в ответ на военный переворот и репрессии в отношении «Братьев-мусульман». ХАМАС же предоставлял ей советников и тыловые базы на территории Газы для боевиков «Исламского государства». Для этого там была в срочном порядке создана группа «Партизаны Иерусалима», позиционирующая себя как сторонники ИГ.
В Каире и Эр-Рияде, отреагировавшем на шаги катарцев, после безуспешной попытки договориться с Машалем во время его визита в Саудовскую Аравию не питали иллюзий в отношении намерений Дохи. Именно поэтому нет прогресса ни в ослаблении блокады сектора Газа, ни в снижении террористической активности на Синае и в АРЕ в целом. При этом требования Дохи распространялись не только на строительство порта. Ей нужно было согласие Каира на инкорпорацию «Братьев» в политическую жизнь страны. Судя по смертным приговорам руководству «Братьев-мусульман» Каир эту возможность отвергает в принципе. Поскольку этого в Дохе не могли не предвидеть, есть основание полагать, что катарская инициатива была лишь дымовой завесой для того, чтобы вызвать системный кризис в секторе Газа и ООП в целом. Чего катарцы и добились.
Возникновение альтернативных спецслужб ХАМАС свидетельствует о нарастающем расколе в секторе Газа с непредсказуемыми последствиями. Там сошлись интересы Катара, Саудовской Аравии, Египта, Израиля и Ирана. Борьба за Газу для Дохи имеет ключевое значение: через нее до недавнего времени шло снабжение исламистов на Синае. Сегодня есть альтернативный морской маршрут из Ливии, но он не столь эффективен и его легче перекрыть. У АРЕ и саудовцев те же резоны, но с обратным знаком. Иран хочет восстановить там влияние, так как это дает ему шанс договориться с АРЕ по сирийскому конфликту. Не случайно Башар Асад заявил, что египетско-сирийский альянс мог бы стать надежным барьером на пути экспансии исламистов в регионе. В данном случае сирийский президент имел в виду «Исламское государство», которое для Дамаска, Каира и Тегерана является общим врагом.
Существует ли во всех вышеописанных внутренних и международных интригах место для палестинского государства? Автор его не видит. Нужно ли оно Каиру, Тегерану, Дохе, Эр-Рияду и Иерусалиму, который разочарован в ближневосточном урегулировании, к чему палестинские лидеры приложили все усилия? Нет. Так что в конечном счете все, как всегда, сведется к борьбе за влияние на палестинцев, в первую очередь живущих в Газе, в собственных интересах каждой из конкурирующих сторон…
Информация