«Мы хотим, чтобы Башар Асад руководил Сирией»
«Не существует никакой «умеренной оппозиции», против которой бы нашими вооруженными силами или силами РФ проводились военные операции. Все эти разговоры идут в рамках информационной войны, которую проводит Запад против России и Сирии», – заявил газете ВЗГЛЯД чрезвычайный и полномочный посол Сирийской Арабской Республики Риад Хаддад, комментируя ситуацию на сирийском фронте.Участие российских ВКС в антитеррористической операции в Сирии может коренным образом изменить баланс сил не только на Ближнем Востоке, но и во всем мире. И к действиям России приковано большое внимание всего международного сообщества. Главным образом они волнуют США, которые имеют свой план относительно Сирии и не сходятся с Москвой в решающем вопросе – поддержке режима Башара Асада. Взволнована и соседняя Турция, которая также играет особую роль в этом конфликте.
За минувшие недели действия российской авиации породили волну обсуждений и слухов, самый распространенный из которых – что авиаудары приходятся по позициям так называемой умеренной оппозиции, которую поддерживают США и их союзники. Чтобы выяснить, какова ситуация на самом деле, насколько серьезна террористическая угроза и есть ли пути для политического урегулирования сирийского кризиса, газета ВЗГЛЯД побеседовала с чрезвычайным и полномочным послом Сирийской Арабской Республики Риадом Хаддадом.
ВЗГЛЯД: Накануне президент США Барак Обама заявил, что подход Ирана и России к ситуации в Сирии «не сработал и не сработает», поскольку «подавляющее большинство сирийцев не считает режим (Башара Асада) легитимным». Что вы думаете об этом? На чьей стороне сирийцы?
Риад Хаддад: Во-первых, ни одна страна не имеет права вмешиваться во внутренние дела других государств, активных членов ООН. Во-вторых, любой президент получает легитимность от своего народа, а не от третьей страны. Президент Башар Асад – легитимный лидер, и он проходил через процедуру демократических выборов в прошлом году. Тогда за него проголосовало 80% сирийцев, принимающих участие в выборах. Избирательные урны являются определяющим фактором демократии.
Многие государства мира признали эти выборы. Однако некоторые страны продолжают проводить политику, направленную на установление гегемонии в свою пользу, это далеко от демократических принципов. Это нас не касается.
ВЗГЛЯД: Накануне сирийская армия, начавшая наступление на позиции ИГ, отчиталась о первых успехах. Есть продвижения в районах Хомса, Хамы, Халеба, Дерра, Эль-Кунейтры и т. д. Пожалуй, это первые крупные военные успехи Сирии за последние годы. Какова роль в этом ВКС России? И почему Сирия ранее не запрашивала помощи Москвы?
Р. Х.: Реальные контртеррористические операции на территории нашей страны начались после присоединения российских ВВС. Теперь можно сказать, что операции против террористов имеют организованный характер.
Действительно, некоторые могут сказать, что просьба сирийского правительства к Москве об оказании помощи пришла с некоторой задержкой. Но Россия, в отличие от многих других стран, на протяжении всего этого времени сохраняла отношения со всеми сторонами кризиса в Сирии, а также с региональными и международными игроками. Россия активизировала свои усилия для того, чтобы предотвратить войну в Сирии. Более того, Москва направила активные усилия, чтобы решить сирийскую проблему политическим путем.
Вспомним хотя бы Женеву-1 и итоговое коммюнике этого международного форума. Потом Сирия по инициативе Владимира Путина присоединилась к ОЗХО (Организация по запрещению химического оружия – прим. ВЗГЛЯД). Переговоры продолжились на конференциях «Москва-1» и «Москва-2». Пиком дипломатической и политической активности России в деле разрешения сирийского кризиса стало заявление Владимира Путина о создании реальной антитеррористической коалиции с участием Саудовской Аравии, Ирана, Сирии, Ирака и Турции. Конечно же, создание подобной коалиции было бы чудом.
Некоторые смотрели на эту инициативу как на проявление слабости. Поэтому террористы активизировали свои усилия против сирийской армии, которая воюет на земле. ДАИШ (ИГ – прим. ВЗГЛЯД), «Джебхат ан-Нусра», «Джейш аль-Фатх» и «Джейш аль-Ислам» объединили свои усилия против нас.
Всему миру было понятно, что конечная цель террористов – не только уничтожить правительство Сирии. Есть и другая цель, и она заключается в уничтожении оси сопротивления, которая состоит из России, Ирана, Ирака, Сирии и сил сопротивления. Поэтому все страны объединили усилия, чтобы выиграть войну в Сирии.
В это время Российская Федерация работала над тем, чтобы решить вопрос политическим путем и дать всем сторонам возможность найти политические пути выхода из кризиса. Но в конечном итоге Россия осознала, что данный террор, который сеет страх в нашей стране, будет отрицательно сказываться на национальной безопасности РФ. Поэтому Москва присоединилась к нашей операции – чтобы помочь своим союзникам в лице Сирии в борьбе против терроризма.
ВЗГЛЯД: Курды также ведут борьбу с ИГ в Сирии. Какую роль сейчас имеют курды в сирийском конфликте? Каковы в данный момент взаимоотношения между курдами и властями Сирии, возможно ли прямое сотрудничество?
Р. Х.: Курды являются важным компонентом общества в Сирии, таким же, как и все остальные, кто проживает на нашей территории. Естественно, мы поддерживаем курдов в противостоянии террористам. Мы, через нашу армию, вооружаем их, поэтому действия курдов против террористов смогли достичь успеха, и они сумели освободить несколько поселений. Мы постоянно их поддерживаем. В данный момент они воюют вместе с сирийской армией, и делают это активно.
Конечно, наша армия и правительство будет поддерживать их, пока у них не появится желание отделиться от Сирии и усилятся сепаратистские настроения. Потому что в конечном счете наше правительство работает над тем, чтобы сохранить территориальную целостность государства, независимость и единство.
ВЗГЛЯД: Ранее НАТО выразило озабоченность и призвало Россию «прекратить наносить удары по умеренной оппозиции» в Идлибе, Хаме и Хомсе. Кем заняты эти районы?
Р. Х.: Во-первых, я хочу напомнить, что не существует умеренных и неумеренных террористов. Террор есть террор. Каждый человек, который держит в руках оружие, сея страх среди мирных жителей, однозначно является террористом. Поэтому сирийская армия воюет против тех боевиков, которые держат оружие, убивают людей и присоединились к террористическим организациям.
Это что касается террора. Что же касается оппозиции, то это здоровые элементы общества. Оппозиция не держит в руках оружие и не убивает людей. Наше правительство ведет переговоры с оппозиционерами в Сирии. Мы встречались с ними на Женеве-1, Женеве-2, а также консультативных встречах «Москва-1» и «Москва-2». Ситуация в Сирии имеет два направления: первый трек – это уничтожение террористов до конца, и второй трек – это политические переговоры.
Если говорить о тех районах, которые вы упомянули в своем вопросе, то там присутствуют боевики ИГ, «Джебхат ан-Нусры», «Джейш аль-Фатха» и «Джейш аль-Ислама». И не существует никакой «умеренной оппозиции», против которой бы нашими вооруженными силами или силами Российской Федерации проводились военные операции. Все эти разговоры идут в рамках информационной войны, которую проводит Запад против России и Сирии.
ВЗГЛЯД: Еще несколько слов об оппозиции. В Москву приезжал Халид Ходжа, лидер Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил (НКСРОС). Еще живы люди из старой школы, которые работали с Хафезом Асадом, были близки к нему. Возможна ли попытка включения в диалог таких людей, как Мустафа Тлас, Абдул Халим Хаддам или их условных продолжателей? Нужно же с кем-то вести диалог Дамаску?
Р. Х.: Политика, которую проводит Запад и так называемое международное сообщество, является ошибкой по отношению к нашему региону. Когда мы участвовали в переговорах «Женева-2», Запад заявил, что НКСРОС является единственным представителем сирийского народа. В России всегда заявляли, что в Сирии существует и другая оппозиция, поэтому нельзя говорить, что НКСРОС является единственным представителем сирийского народа. Но на протяжении пяти лет Запад не может поверить в это.
Наша земля открыта для американцев, их союзников из арабских стран, которые поднимают свои самолеты и бомбят без разрешения территорию Сирии с целью уничтожения нашего правительства. Но мы видим, что они в этом полностью провалились. Запад пытался использовать и так называемую умеренную оппозицию, и даже радикальную оппозицию. Они вооружали их, создавали для них лагеря подготовки, финансировали их, но все бесполезно.
«Всему миру было понятно, что конечная цель террористов – не только уничтожить правительство Сирии. Есть и другая цель, и она заключается в уничтожении оси сопротивления, которая состоит из России, Ирана, Ирака, Сирии»
Именно поэтому мы говорим о том, что политический трек разрешения сирийского кризиса наиболее важен. Мы готовы постоянно сотрудничать с умеренными силами, которые национально ориентированы и реально хотят решить кризис на нашей территории. Президент Башар Асад неоднократно заявлял, что готов сотрудничать с национально ориентированной оппозицией, а не с той оппозицией, которая финансируется извне и преследует узкие интересы иностранных государств.
ВЗГЛЯД: Из кого состоит ИГ В Сирии? И какие группировки, помимо ИГ, представляют наибольшую угрозу для сирийского государства?
Р. Х.: ИГ как террористическая организация создавалась в Ираке. Естественно, никто не думает, что такая огромная организация, как ИГ, создавалась за один день. Поэтому мы заявляем, что ИГ – это «дочерняя компания» Запада. Он его создал, готовил, финансировал и вооружал – для того, чтобы расширить свои географические территории на земле, и для того, чтобы угрожать режимам в регионе. В результате данная организация вышла из-под контроля Запада, и потому они начали создавать угрозы уже для всех.
Они вошли в Сирию со стороны Ирака. Они начали заниматься резней, устрашением, начали вынуждать жителей покинуть свои дома. Некоторые другие террористические группировки начали присоединяться к ИГ из чувства страха, поэтому сила ИГ выросла. Это группировки, которые поддерживались Саудовской Аравией и Турцией – они финансировали их и давали оружие, сила ИГ выросла из-за этого. Также она увеличила свой бюджет из-за того, что начала нелегально продавать нефть на севере страны, при поддержке Саудовской Аравии.
ВЗГЛЯД: После того, как Россия начала участвовать в антитеррористической операции, в интернете стала появляться информация о том, что в стране возникли антироссийские настроения. Были ли пикеты, демонстрации на самом деле?
Р. Х.: Весь этот разговор идет в рамках информационной войны Запада. Эта война началась с украинского кризиса, и темпы ее увеличились в разы после того, как Россия подключилась к операции в Сирии. Хочу подтвердить, что весь сирийский народ поддерживает российскую операцию, которая нацелена на уничтожение террористов на нашей территории. И нет ни одного сирийца, который против присоединения России к этой операции.
Когда ИГ и «Джебхат ан-Нусра» начали убегать под давлением российских ударов в сторону Турции, некоторые из них сложили оружие и сдались нашей армии. Другие в большинстве своем были убиты. И мирные жители из сел, освобожденных от террористов, вышли на улицы для того, чтобы приветствовать нашу армию. Женщины даже убрали ту одежду, которая покрывала все тело сверху донизу, показав, что это они заставили их надеть ее. Они очень радостно встречали нас – как будто люди, которые были в тюрьме и вышли на свободу. Поэтому не верьте пропагандистской машине западных стран – это лживая информационная война.
ВЗГЛЯД: Какова роль Турции в этом конфликте? Кого поддерживает Анкара и как в Сирии относятся к идее «буферной зоны» на границе с Турцией, которую Турция лоббирует?
Р. Х.: К сожалению, роль Турции можно охарактеризовать как крайне отрицательную по отношению к нашей стране. У нас пограничная территория в 900 км. Они открыли эту границу для проникновения всех террористов, чтобы они пришли и убивали мирных жителей у нас, в Сирии. Они создавали лагеря для их подготовки.
Одна из их целей – убрать курдов, которые проживают в городах и селах на границе с Турцией. Они хотят создать буферную зону для того, чтобы там жил кто угодно – ИГ, «Джебхат ан-Нусра», «Джейш аль-Ислам», лишь бы только там не было курдов. Поэтому Анкара лоббирует идею буферной зоны, которая, кстати, не нашла отклика ни у нас в Сирии, ни в США, ни у европейцев, ни в Российской Федерации. Никто с ними не согласен. Сирия отказывает в этом, и мы будем воевать до последней капли крови, чтобы уничтожить всех террористов на нашей территории.
Все видели по телевизору поток беженцев, который хлынул в сторону Европы. Откуда они пришли? Они не пришли из Сирии. Они из тех лагерей, которые Эрдоган открыл для них еще до начала кризиса в Сирии. Когда ни одна страна не согласилась с Эрдоганом в создании буферной зоны на территории Сирии, и он открыл эти лагеря, чтобы беженцы хлынули в Европу, как инструмент давления на европейцев. Так что проблема беженцев – не гуманитарная. Это политическая проблема.
ВЗГЛЯД: На ваш взгляд, как долго продлится антитеррористическая операция против ИГ и других террористов? Как вы думаете, возможен ли вариант, что США, Саудовская Аравия, Турция, Катар сумеют добиться ухода Башара Асада?
Р. Х.: Если операция продолжится в таком духе и темпе, то нам понадобится несколько месяцев. И если так называемое международное сообщество будет придерживаться решения ООН и продолжать борьбу с терроризмом, то нам понадобится даже меньше, чем несколько месяцев.
Могу сказать вам, что представители США и других западных стран находятся сейчас в некотором замешательстве. Некоторые заявили, что согласны с тем, чтобы президент Асад оставался на некоторое время, до тех пор, пока не будет покончено с терроризмом. Другие говорят, что он не может быть у власти. Но мы совершенно не обращаем внимания на подобные заявления. Мы хотим, чтобы господин Башар Асад руководил страной и управлял правительством в Сирии. Мы никогда не согласимся с диктовкой извне. Поэтому они могут заявлять все что угодно – мы не будем обращать на это никакого внимания.
Информация