Мир не по-американски ("Foreign Policy", США)
Почему Америка, проявляющая меньше активности, является благом для мира и для нее самой
Каков на сегодня главный вызов, брошенный американскому искусству государственного управления? Добиться содержательного международного соглашения по климатическим изменениям? Противостоять усилению Китая? Сдержать «Исламское государство»? Убедить Владимира Путина остудить авиационные двигатели и свой пыл? Заставить Иран выполнять условия ядерного соглашения и прекратить безобразия на Ближнем Востоке?
Все это очень серьезные проблемы, однако перед США стоит еще более масштабный вызов. Америка должна решить, как ей уйти с тех порочных стратегических позиций, которые она заняла после победы в холодной войне и особенно после 11 сентября. Но при этом ей необходимо убедить своих союзников и противников, что Соединенные Штаты по-прежнему являются той силой, с которой надо считаться в важных областях.
Сегодня многие думают, что Америка перешла к отступлению, и полагают, что ее нежелание использовать силу подстрекает враждебные державы к эксплуатации мнимой американской слабости. Кажется, что такая обеспокоенность стала догматом веры для республиканских кандидатов в президенты и для нераскаявшихся неоконсерваторов. Но есть немало ученых мужей, американских союзников и даже демократов типа Хиллари Клинтон, которые думают, что Барак Обама в своем стремлении «не натворить глупостей» зашел слишком далеко.
С одной стороны, идея о том, что Обама проводит беззубую внешнюю политику, - это глупость. А то обстоятельство, что в эту глупость верят люди, показывает, в какой степени постоянные военные авантюры стали для нашего внешнеполитического истэблишмента нормой, а не исключением. Как напомнил нам на прошлой неделе Дэниел Ларисон (Daniel Larison), это тот самый президент, который пошел на эскалацию американских военных действий в Афганистане, стал шире использовать беспилотники и заказные убийства в целом ряде стран, осуществил злополучную смену режима в Ливии, применял кибернетическое оружие против Ирана, а сегодня настойчиво противодействует китайской мощи в Азии.
С другой стороны, беспокойство по поводу американской сдержанности основано на хорошо знакомых доводах о том, что активное применение американской силы чрезвычайно важно для поддержания мира и некоего подобия мирового порядка. Вмешательство Америки стало позитивным фактором в целом ряде случаев и мест; но такое представление о золотом веке Pax Americana (который начался предположительно в конце Второй мировой войны, а закончился с избранием Обамы) в определенной степени зиждется на сентиментальной ностальгии. «Глобальное лидерство» США не предотвратило войну в Корее (которая унесла примерно три миллиона жизней) и не помешало многочисленным войнам на Ближнем Востоке (в 1956, 1967, 1969-70 и 1973 годах). Соединенные Штаты почти десять лет вели масштабную войну во Вьетнаме, на которой погибло почти два миллиона человек, причем многие непосредственно в результате американских действий. Ирано-иракская война 1980-1988 годов привела к гибели миллиона человек с лишним, но Вашингтон ничего не сделал, чтобы ее остановить. Он даже тайно поддерживал Саддама Хусейна, хотя знал, что тот применял химическое оружие. Американское превосходство и «лидерство» не остановило геноцид в Руанде и крупную войну в центральной Африке. И конечно же, это мы начали последний виток военных действий на Ближнем Востоке, осуществив в 2003 году вторжение в Ирак. И чем меньше говорится об американских интервенциях в Латинской и Центральной Америке, тем лучше.
Короче говоря, история последних нескольких десятилетий как ушатом холодной воды остужает пламенные заявления о том, что активное применение американской силы - это всегда надежное средство для обеспечения мира и спокойствия. Спросите иракцев, ливийцев и йеменцев, и у вас может сложиться иное мнение об американской мощи, отличающееся от того, что вы обычно слышите в Вашингтоне.
И наконец, утверждение о том, что Обама протрубил отход и подорвал существующий мировой порядок, предполагает, что миру было бы лучше в том случае, если бы он продолжал унаследованную от предшественника глупую политику. То, что критики называют отступлением, это на самом деле здравая попытка привести американские обязательства и действия в соответствие с интересами и ресурсами, имеющимися у США. Вместо того, чтобы разбазаривать деньги и жить идеалистическими фантазиями, более разумная внешняя политика в первую очередь сосредоточена на соблюдении жизненно важных интересов и на недопущении ненужных тягот и лишений.
Уолтер Липпман (Walter Lippmann) и Джеймс Чейс (James Chace) назвали эту идею «состоятельностью» и увидели в ней важнейшую составную часть успеха во внешней политике. В большинстве случаев, если положить конец дорогостоящим и глупым обязательствам, это приводит к укреплению стратегического положения страны, а в итоге повышает степень доверия к ней, потому что у нее остается больше ресурсов для защиты тех интересов, которые для нее по-настоящему важны. Вспомните, что Соединенные Штаты проиграли войну во Вьетнаме, но 14 лет спустя распалась не Америка, а Советский Союз.
Как я отмечал на прошлой неделе, Обама был прав, когда попытался ликвидировать порочные позиции, унаследованные им у Джорджа Буша. Его ошибка состояла в том, что он делал вид, будто отсрочка с выводом войск даст лучший результат. Вопреки современной мифологии Великой старой партии, усиление группировки войск в Ираке не сработало, потому что такими методами не удалось достичь истинного политического примирения между противоборствующими группировками этой страны. Как бы ни пыталась администрация Обамы показать обратное, наращивание группировки войск в Афганистане в 2009 году тоже не сработало. Таким образом, заявление Обамы, что тысячи американских военнослужащих останутся в Афганистане до тех пор, пока он не покинет президентский пост, это признание прежних провалов и очевидная попытка сделать так, чтобы час расплаты наступил, когда у руля будет кто-то другой.
Критики мнимой американской пассивности также полагают, что мир послушно построится в шеренгу, если Вашингтон проявит решимость, сбросит пару бомб и вооружит кучку повстанцев. Но нет никаких оснований полагать, что активные американские действия в Сирии в 2011 году убедили бы Путина оставить Украину в покое или прекратить поддержку Асада. Украина имеет для России (но не для нас) жизненно важный интерес, а ее географическая близость к Москве дает Кремлю массу возможностей для эскалации, которые у нас отсутствуют. Если бы Соединенные Штаты активно вмешались в сирийские события (и застряли в очередной трясине), у России появилось бы еще больше свободы действий для решения проблем на своих границах.
Короче говоря, учитывая положение США на 2008 год, а также то, что они не сталкиваются ни с какими серьезными и/или непосредственными угрозами, период стратегической регулировки можно назвать вполне ожидаемым. Но как выяснил Обама, осуществление такой регулировки - это весьма коварный процесс. Когда у великой державы слишком много обязательств и задач, как она может выпутаться из дорогостоящих хитросплетений, не создав при этом впечатление робкой, нерешительной и никому не нужной страны?
Первое и главное: для разумного ухода и отказа от обязательств требуется четкое понимание жизненно важных интересов и эффективная кампания по объяснению этих интересов остальным. Научные исследования по таким вопросам, как репутация, авторитет и доверие, показывают, что другие страны судят о надежности обязательств не по прежним поступкам рассматриваемого государства и не по его действиям в ином контексте. Нет, они задаются вопросом о том, в интересах ли данной страны выполнять сегодня те или иные обязательства. Если Соединенные Штаты откажутся действовать в тех областях, которые не представляют для них большой ценности, то это практически ничего не скажет другим странам о том, как Америка будет действовать в вопросах, имеющих для нее большее стратегическое значение. Вот наглядный и совершенно очевидный пример. Отказ от вмешательства на Украине и в Сирии вряд ли означает, что Соединенные Штаты никак не отреагируют на прямое нападение на собственную территорию или на давнего союзника, расположенного в важном географическом районе.
Соответственно, если администрация хочет ликвидировать глупые обязательства своей страны, она должна объяснить, почему данные обязательства не являются жизненно важными, и почему безопасность США только окрепнет, если отказаться от них и идти дальше. Сказать об этом в одной речи или на одной пресс-конференции будет недостаточно. Предстоящие действия по отказу от обязательств надо объяснять снова и снова, делая это логично, последовательно и убедительно. Обама со своей командой не сумел сделать этот важнейший шаг. Вместо объяснений о том, почему Афганистан не представляет жизненно важных интересов для США, и почему, оставаясь там, мы ослабим долговременные позиции Америки, Обама поверил в «миф о безопасной зоне» и использовал его в качестве оправдания для наращивания группировки в 2009 году. Когда он сделал это, уйти из Афганистана стало почти невозможно, пока не будет разгромлен «Талибан». Поэтому Обама застрял там и по сей день не может оттуда выбраться.
Аналогичным образом Обама, рассказывая о скрытых опасностях, таящихся в военной интервенции в Сирии (это поможет джихадистам, это создаст очередное несостоятельное государство и т. д.), не сумел доходчиво объяснить, что американских интересов в этой стране мало, и что вмешательство приведет к ужасным людским потерям. Он также поддался на зверскую провокацию в политическом театре (когда ИГИЛ обезглавил двоих американских журналистов) и позволил втянуть себя в плохо продуманную кампанию по «ослаблению и уничтожению» ИГИЛ, хотя данная группировка не представляет серьезной угрозы для США, и бороться с ней должны в основном местные силы, у которых на карту поставлено намного больше.
Для осуществления стратегической регулировки также требуется сугубо практичный подход к союзникам и зависимым государствам. Среди прочего надо учитывать, что падение одного ненадежного союзника окажет целительное воздействие на остальных. Конечно, американские сателлиты будут волноваться всякий раз, когда США приводят в соответствие свою международную политику и оперативно-стратегические планы, и непременно станут выступать с мрачными предостережениями о снижении авторитета Америки. Это проверенный способ выманить у простака дополнительную поддержку. Но надо помнить следующее. Авторитет и доверие - это не очень серьезная проблема, когда заинтересованность Америки в защите союзника очевидна (например, защита Европы в годы холодной войны). Сомнения возникают лишь тогда, когда не до конца понятно, почему следует выполнять то или иное обязательство. А одержимость Америки собственным авторитетом и доверием к себе сама по себе является признаком того, что Вашингтон пообещал защищать множество государств, чья стратегическая ценность для него в лучшем случае незначительна.
С точки зрения здравого эгоизма отказаться от ненужных обязательств, а также от ненадежных, неблагодарных и неэффективных союзников - это хороший способ воодушевить остальных. Например, если бы Соединенные Штаты в 2009 году бросили на произвол судьбы бывшего афганского президента Хамида Карзая, это стало бы четким сигналом для других клиентских государств о том, что Америка не намерена вечно поддерживать коррумпированных, некомпетентных и неблагодарных иностранных руководителей. Это стало бы напоминанием остальным государствам, что Вашингтон не занимается благотворительностью, что его поддержка не является безоговорочной или бесконечной, и что прежде всего он предпочитает помогать победителям. Такая политика не вызовет волну дезертирства и бегства среди союзников (к кому им бежать?), но заставит оставшихся под нашей защитой делать гораздо больше, чтобы мы были довольны.
Центральная цель внешней политики США — обеспечивать американцам все более прочную безопасность и благополучие, а также оберегать политические ценности внутри страны. Где это возможно, мы также должны с подобающей скромностью способствовать тому, чтобы и остальные тоже принимали эти ценности. С учетом характера современного мира, эти цели требуют определенной меры участия и содействия Америки, а также сохранения американского военного и экономического потенциала. В редких случаях они могут потребовать решительных военных действий. Но эти цели не требуют, чтобы Соединенные Штаты несли издержки или какое-то бремя, и уж точно они не обязывают нас вкладывать дополнительные ресурсы в конфликты, которые для нас не имеют никакого значения, и в которых мы вряд ли победим. Можно подумать, что все это самоочевидно, однако ни республиканцы, ни демократы не могут себе представить такой мир, в котором роль Америки будет немного меньше, но намного успешнее.
Информация