Антифранцузское восстание друзов в Сирии 1925-27 годов
Любое государство, прекращая свое существование, кроме очевидного наследства оставляет после себя груду нерешенных проблем. Османская империя не была исключением. К концу 1918 года блок Центральных держав стал сыпаться под ударами Антанты, как старый дом под снос от чугунного шара-молота. Первой с дистанции сошла Болгария, самое слабое звено Германского блока. Вторым номером, подписав 30 октября Мудросское перемирие, большую игру покинула агонизирующая Османская империя. Как и у союзников, положение Турции к концу войны можно было назвать катастрофическим. Страна, во многом ставшая в начале XX века архаичным реликтом, из хищника, которым матери Восточной Европы и Балкан на протяжении сотен лет пугали непослушных детей, превратилась в терзаемого соседями дряхлого старика, который, правда, все еще пытался взмахнуть уже порядком заржавевшим ятаганом.
Решившись сыграть немецкую партию, турки очутились перед необходимостью вести войну на четырех театрах боевых действий: на Кавказе, на Балканах, в Месопотамии и в Палестине. Кроме того, пришлось отбивать настойчивые попытки союзников прорваться через Дарданеллы к Стамбулу. В 1916 году, используя прекрасно налаженную агентуру скромными стараниями сэра Лоуренса (того, кто впоследствии станет Аравийским), англичанам удалось поднять масштабное восстание среди арабских племен на Аравийском полуострове. Аравия, являвшаяся окраиной империи, контролировалась Стамбулом почти номинально: в крупных городах стояли гарнизоны, следящие за порядком. Административная власть во многом принадлежала конгломерату местных князьков-шейхов. Британцы, со времен Чингачгука знавшие толк в работе с местным населением, были тут как рыбы в воде.
Просвещенные мореплаватели и их союзники по Антанте имели свои взгляды на послевоенное обустройство Ближнего Востока. Отправку дряхлого старика в лице Османской империи в учебники истории было решено ускорить и закрепить решение документально. В 1916 году было достигнуто тайное соглашение между правительствами России, Франции и Англии, известное как соглашение Сайкса-Пико, о разделе турецких земель после войны. По соглашению Англия должна была получить современные территории Ирака и Иордании и район города Хайфы. Франция – юго-восточную часть Турции, Сирию, северный Ирак и Ливан. России отходил Константинополь с проливами Босфор и Дарданеллы, юго-западная Армения и часть северного Курдистана. Соглашение не предусматривало (ах, какая рассеянность!) выполнения обещания о создании независимого арабского государства на территории так называемой Великой Сирии, данного сэром Лоуренсом аравийским арабам. Именно это обещание было ключевым аргументом, склонившим их к выступлению против Османской империи. Эта досадная забывчивость, без сомнения, благородных джентльменов и стала первой, но отнюдь не последней партией дрожжей, кинутых в подогретый солнцем, горящей нефтью и вековыми противоречиями ближневосточный котел.
Наследие погибшей империи
Османская империя пала, она не могла тягаться с индустриальными силачами. Победители приступили к самой приятной процедуре – дележу наследства. В 1919 году бывшие территории Османской империи на Ближнем Востоке были заняты войсками Англии и Франции. Выяснилось, что население Сирии вовсе не в восторге от размещенных в стране французских гарнизонов, составленных в основном из солдат колониальных войск. В ряде мест вспыхнули восстания. Стало очевидно, что одних хозяев страны сменили другие, еще более чуждые. Лидеры местных племен склонялись к избранию королем Великой Сирии шейха Фейсала, который в годы Первой мировой войны командовал арабскими войсками в составе британского экспедиционного корпуса. В июле парламент Великой Сирии отказался признать права Франции на какие-либо территории. Принц Фейсал, который был крупной фигурой в ближневосточных делах, был вхож в высокие европейские кабинеты. Хорошо понимая направление подводных течений в столицах Антанты и не желая ссориться по-крупному, он решает достигнуть компромиссного решения сирийского вопроса. 6 января 1920 года он подписывает с премьер-министром Франции Клемансо соглашение, которое признавало право сирийцев на независимость и создание собственного государства. Фактически это была уже ничего не значащая договоренность. Уже 8 марта 1920 года Сирийский национальный конгресс в Дамаске отвергает это соглашение и провозглашает Сирию независимым государством, в состав которого входят не только Сирия, Ливан, Палестина, но и часть северной Месопотамии, которые в соответствии с соглашением Сайкса-Пико были включены в зону британских интересов. Принц Фейсал был объявлен главой государства.
Видя, что процесс на Ближнем Востоке может выйти из-под контроля, союзники (или уже подельники) по изрядно увязшей во внутренних противоречиях Антанте стремительно созывают конференцию, проводившуюся в итальянском городке Сан-Ремо с 19 по 26 апреля 1920 года. На ней состоялась выдача мандатов, то есть права на управление бывшими турецкими владениями на Ближнем Востоке, в основном повторявшие линии разграничения соглашения Сайкса-Пико. Британия получила мандат на Палестину и Ирак, Франция – на Сирию вместе с современным Ливаном. В отношении арабских государственных формирований было принято двусмысленное обещание признать условную независимость Сирии и Ирака, с тем чтобы объявить эту самую независимость тогда, когда они сами способны будут стать самостоятельными государствами. Фактически это означало: «Будем рулить, пока не надоест».
Очевидно, для европейских политиков все туземное население на разных континентах было на одно лицо. Не брались во внимание ни проблемы региона, ни его сложный национально-этнический и религиозный состав, ни глубокие исторические традиции. Тем, кто кроил карту мира при помощи линейки и циркуля, было наплевать, что они делят не бумагу, а жизни и судьбы целых народов.
Никакой независимости
Французам, которые все больше становились похожи на оккупантов, были, мягко говоря, не рады. Еще в конце 1919 года, понимая, к чему идет дело, по инициативе различных партий был создан Народный совет Национальной обороны. В разных регионах страны под его эгидой создавались вооруженные отряды. Для противодействия возможным действиям французов 3 мая 1920 г. в Дамаске было образовано правительство национальной обороны во главе с председателем Генерального сирийского конгресса Хашимом аль-Атасси, ставшего премьер-министром. Получив Сирию, Франция в лице генерала Гуро обратилась с фактическим ультиматумом к правительству Фейсала – Аль-Атасси с требованием распустить вооруженные отряды и признать результаты конференции в Сан-Ремо. В мае-июле произошел ряд военных столкновений, в которых французы рассеяли повстанческие отряды благодаря организационному и военному превосходству. Фейсал, который выставлял себя в роли компромиссной фигуры и не желал серьезно связываться с Антантой, 21 июля 1920 года признал мандат Франции на управление Сирией. Большую роль в принятии этого решения сыграли представители местной знати и крупных землевладельцев, не желающих терпеть убытки в результате войны. Министр обороны Юсуф аль-Азма не признал капитуляции короля и вместе с тремя тысячами бойцов попытался продолжить борьбу. Плохо обученные и вооруженные повстанцы были разбиты французами возле города Майсалун, а сам бывший министр погиб в бою. Это сражение для сирийцев стало символом борьбы против колониального господства. 24 июля 1920 года французская армия вошла в Дамаск. На следующий день арабское королевство было ликвидировано. Король Фейсал от греха подальше покинул страну, отбыв в английские владения в Месопотамии. Французский генерал Анри Гуро начал формировать колониальную административную систему власти. Сирийцам прямо дали понять, что независимость им не светит.
Возвращение крестоносцев
Гуро был старым колониальным воякой со стажем. На его счету были военные операции в Чаде, Мали, Марокко и Мавритании. Он не питал особых иллюзий в отношении сирийцев и считал, что только жесткими методами можно упрочить французский контроль над Сирией. Осматривая усыпальницу легендарного Салах ад-Дина в мечети Аль-Аюби, генерал сказал: «Мы все-таки вернулись, Салах ад-Дин». Франция влезла на Ближний Восток нахраписто и нагло, без учета местных особенностей. Османская империя, владевшая этими землями долгое время, во многом была более умелым и гибким администратором, нежели сменившие ее амбициозные европейцы. Мышление колониальными категориями прочно укрепилось в кабинетах министров и военных, твердо и совершенно искренне убежденных, что только белый человек (и то с ограничениями) способен на самостоятельное государственное строительство. Остальных снисходительно назначали прислугой.
Укрепляясь на месте, французы потребовали у местных сирийских властей выполнения нескольких условий: выплаты компенсации в 10 млн. франков, разоружении того подобия армии, что имелась у сирийцев, и заодно местного населения. Новое правительство Ала ад-Дина ад-Друби выполнило все эти требования. Однако несколько периферийных шейхов провинции Хауран наотрез отказались участвовать в выплате каких-либо компенсаций и контрибуций. Премьер-министр вместе с делегацией, в которую входили и французы, в августе 1920 года отправился на переговоры в специальном поезде. По прибытии на конечную станцию в провинции Хауран поезд был взят штурмом местными жителями, все, кто был в нем, были убиты, включая премьер-министра Ала ад-Дина ад-Друби и нескольких французов. В ответ администрация генерала Гуро предприняла карательную экспедицию при поддержке авиации. К гражданскому населению были применены самые жесткие меры: несколько деревень были сожжены, большой урон был нанесен посевам (Хауран был в то время житницей Сирии). Вместо Ала ад-Дина ад-Друби французы назначили главой сирийского правительства гораздо более покорного Хакки аль-Азма. Должность его называлась уже не премьер-министр, а губернатор Дамаска, чтобы еще раз напомнить сирийцам: не стоит даже и думать о каком-либо правительстве. Французы разделили страну на несколько территорий: Дамаск, Алеппо, Большой Ливан и Джебель-Друз. Они проводили недальновидную политику, насаждая местную администрацию из французских чиновников, которые немедленно начали лезть во внутренние дела племен, не зная ни обычаев, ни традиций. Результаты начали сказываться достаточно быстро.
Вслед за волнениями в Хауране заполыхал и север. Здесь борьбой против французов руководил талантливый командир и организатор, выходец из знатной семьи, Ибрагим Хенану. Получив образование в Стамбуле, после войны он вернулся в Сирию, был избран в Национальный конгресс. Не приняв капитулянтской политики Фейсала, отправился на родину, в северную провинцию Халеб, где вскоре организовал крупный вооруженный отряд. Число сторонников Хенану стало расти, как и территория, контролируемая им. Против его отрядов было послано в общей сложности более 30 тыс. французских войск. В конце концов, в июне 1921 года ценой больших усилий им удалось подавить выступления в провинции Халеб. Сам Ибрагим Хенану смог скрыться, пробравшись на территорию, контролируемую англичанами. По требованию французских властей был им передан и предстал перед судом. Однако популярность Хенану была столь велика, что от заманчивой идеи осудить его пришлось отказаться и отпустить. Вплоть до своей смерти в 1935 году Ибрагим Хенану был одним из главных лидеров национально-освободительного движения.
Сирия стала обходиться французам если и не слишком дорого, то накладно. Третий по счету верховный комиссар в Сирии генерал Вейган в июле 1924 года во время речи, произнесенной в Бейруте на вечере памяти погибших французских воинов, назвал цифру в 9 тыс. убитых солдат и 250 офицеров – именно столько стоил контроль Франции над Сирией на тот период. Но самое крупное восстание было еще впереди.
Восстание
22 декабря 1924 года в Бейрут прибыл новый комиссар, генерал Морис Саррай, славившийся либеральными взглядами. В отличие от предшественников, считавших, что с местными надо вести дела при помощи кнута и пряника, причем с преобладанием первого, Саррай решил попытаться ослабить напряжение и снизить давление в котле. Он отменил чрезвычайное положение, объявленное с самого начала оккупации, освободил ряд политических заключенных, выразил желание избрать губернатором Ливана кого-нибудь из местных. Саррай выразил готовность выслушать местных и разрешил политические партии, что было ранее запрещено. 17 января 1925 года делегация, собравшаяся в Дамаске, встретилась с комиссаром и вручила ему ряд требований, суть которых сводилась к восстановлению Сирии в естественных границах, в которых она существовала до Первой мировой войны, то есть до размеров недавнего Сирийского королевства, созыву Учредительного собрания для создания конституции, упразднению системы военного управления, отмене иностранных трибуналов и введению единого судопроизводства.
Саррай, понимая, к чему может привести прямое выполнение всех требований сирийцев, сразу снизил уровень либерализма, отделавшись общими заверениями в роде «я вас понял». Впрочем, разрешение на создание партии было дано, и вскоре она была создана. Первая с начала французской оккупации политическая партия под названием «Аш-Шааб» («Народ») была создана уже в начале 1925 года. Во главе ее стал врач по профессии Абд ар-Рахман аш-Шахбендер.
Крышку над котлом приподняли, но он был уже слишком раскален. Новая вспышка пламени довела его, наконец, до кипения. Имя этой вспышке – друзы.
Фактор друзов
Религиозная община друзов представляла собой очень закрытое сообщество. Друзы населяли южные и юго-восточные районы страны. Место их проживания было выделено французами в отдельный административный район, лицемерно названный «государством Джебель-Друз». Там было создано даже некое подобие правительства, управляемого французским офицером. Местные административные органы также возглавлялись французами. Впрочем, непререкаемым авторитетом пользовались не они, а влиятельная и большая семья Бану аль-Атраш, в руках которой была сосредоточена истинная, а не протокольная власть. Независимые и свободолюбивые друзы с трудом терпели пришельцев с их беспощадной политикой, пока чрезмерно жестокий французский офицер капитан Карбийе, возглавлявший так называемое «правительство», совсем не вышел из рамок. Назначенный на пост в 1925 году, он немедленно начал преследование рода аль-Атраш, ужесточил сборы налогов, начал принудительно разоружать население. Когда подуставший от «бремени белого человека» Карбийе наконец уехал в отпуск во Францию и были получены сведения, что в Сирию прибыл помахивающий оливковой веткой мира новый комиссар Саррай, друзы решили отправить к нему делегацию. Их лидер Султан аль-Атраш через своих посланцев пытался добиться уважения суверенитета и назначения вместо Карбийе главой «правительства» друза. Комиссар, растративший к этому времени львиную долю своего либерализма, принял их крайне не любезно и грубо отказал друзам в их просьбах. Вторую делегацию просто не пустили на порог резиденции. Теперь даже умеренным лидерам общины стало ясно, что французы не те, с кем можно о чем-то договориться. Лидеры друзов склонялись к вооруженному решению вопроса. Понимая, что выступлением силами одной лишь их общины желаемых результатов не достичь, они провели встречу с лидером партии «Аш-Шаааб» Рахманом аш-Шахбендером, на которой было достигнуто принципиальное согласие поддержки выступления друзов в Дамаске и в других частях страны. Собравшиеся – друзы и члены партии – поклялись защищать свою родину до последней капли крови.
Эпицентр восстания
Отправной точкой восстания стало сражение у деревни Аль-Кафра 16 июля 1925 года на территории Джебель-Друз, ставшее главным очагом. Французский батальон из 200 солдат был направлен в местечко Аль-Карья, являвшееся резиденцией лидера друзов Султана аль-Атраша, для его задержания. В разыгравшемся сражении французы были отброшены к Аль-Кафре и полностью уничтожены. После чего друзы выдвинулись к городу Суэйде, главному опорному пункту оккупационных властей и осадили его гарнизон. Саррай, узнав о восстании, решил действовать традиционным силовым путем: был сформирован специальный отряд генерала Мишу, в задачу которого входила деблокада Суэйды. 1 августа усиленная артиллерией и танками «Рено» FT, сопровождаемая большим обозом французская экспедиция численностью более 3 тыс. человек выдвинулась к Суэйде. Мишу и его офицеры были уверены в успехе, рассчитывая на свое техническое и огневое превосходство. Но они недооценили противника. Подобно арабским конным лучникам средневековья, кавалерия друзов кружила вокруг походной колонны французов, как когда-то их предки, преследовавшие неповоротливые армии крестоносцев. История повторялась, и, возможно, зря генерал Гуро умничал у могилы легендарного Салах ад-Дина. В ночь со 2 на 3 августа, внезапно напав на арьергард противника, повстанцам удалось захватить и частично уничтожить вражеский обоз, в том числе топливо для техники и запасы воды. Колонна была дезорганизована и встала лагерем возле деревушки Аль-Мазраа, где поздним вечером 3 августа была атакована крупными силами друзов. Уже скоро французы начали испытывать недостаток в боеприпасах, медлительные «Рено» были бесполезны против стремительных действий кавалерии – повстанцы вспрыгивали на корпус, вытаскивали экипаж и уничтожали его. Таким образом было уничтожено 5 танков. Отряд Мишу был разбит и в беспорядке отступил, бросив практически все тяжелое вооружение: пулеметы и артиллерию. Это был уже серьезный успех. Прибывший 25 августа на встречу с Султаном аль-Атрашем Шахбендер договорился с лидером друзов о полной координации дальнейших действий. Было объявлено о всеобщем восстании против французской оккупации в Сирии.
Вскоре пламя выступлений охватило не только район Джебель-Друз, но и другие регионы. Восстал пригород Дамаска Гута. Повстанцы, быстро смяв колониальную полицию, прорвались к центру города, где располагался дворец Каср аль-Азм – резиденция верховного комиссара. Поняв всю серьезность ситуации, Саррай покинул Дамаск под усиленной охраной. На улицах города, особенно в южной его части, продолжались упорные бои. Все французское население Дамаска сосредоточилось в правительственном районе Ас-Салихийя, который укрепили баррикадами, усиленными пулеметными точками и танками. Численное превосходство повстанцев уверенно сохранялось. Понимая, что город не удержать, 18 октября 1925 года французское командование открыло массированный артиллерийский огонь по контролируемым повстанцами кварталам. К ударам по восставшим вскоре присоединилась и авиация. Под этим огневым прикрытием французы вывели из Дамаска свои войска и европейское население. Бомбардировка нанесла сильнейший урон городу: пострадало множество зданий, в том числе и исторических. Дворец-резиденция Каср аль-Азм, являющийся по совместительству и музеем, был почти полностью разрушен и разграблен. Превращены в руины и другие исторические здания – дворцы и мечети.
Пламя
Известие о разрушении одного из древнейших городов Ближнего Востока всколыхнула общественность даже во Франции. Французское правительство было вынужденно отозвать генерала Саррая, 8 ноября 1925 года он покинул Бейрут. Его место занял генерал де Жувинель. За разрушение Дамаска Саррай не понес никакого наказания – ему просто предложили уйти на пенсию.
Пока в Дамаске продолжались уличные бои, колониальные власти решили изменить ситуацию в районе все еще блокированной Суэйды. 13 сентября 1925 года на борту военного корабля в Бейрут прибыл генерал Гамелен (который в будущем возглавит французскую армию в начале Второй мировой войны). Он получил приказ выступить к Суэйде и снять осаду – гарнизон уже испытывал недостаток в средствах снабжения. 23 сентября 1925 года Гамелен во главе крупного отряда начал движение. Поначалу он продвигался беспрепятственно – повстанцы хотели заманить противника поглубже в гористую местность. 24 сентября он подошел к Суэйде и деблокировал ее. Как оказалось впоследствии, друзы специально допустили Гамелена в осажденный город. С наступлением темноты повстанцы атаковали французские войска, применяя трофейные минометы и артиллерию. Помня о печальной судьбе предыдущей экспедиции генерала Мишу и считая, что это начало большой атаки, Гамелен решил вывести свои войска на равнинную местность к деревне Аль-Мусейфара, где, как он считал, удобнее держать оборону. Французы были столь любезны, что вновь оставили повстанцам в Суэйде множество тяжелого вооружения, снаряжения, неисправных грузовиков. Может, синдром Великой Армии, отступающей от Москвы вместе с громадным обозом, замедлявшим ее продвижение, действовал до сих пор. Построив укрепленный лагерь, Гамелен оказался в полуокруженном положении. Снабжение его группировки было ограниченным и осуществлялось конвоями, часть из которых до пункта назначения не доходила.
4 октября 1925 года началось восстание в крупном городе Хаме. Повстанцы, захватив казармы жандармерии, получили доступ к оружию, которым немедленно воспользовались. Ожесточенные бои развернулись в районе армейских казарм, которыми овладеть не удалось. Получив подкрепление, французский гарнизон сумел удержать контроль над центром города. Подавление выступления в Хаме затянулось до 14 октября. Колониальные войска широко применяли артиллерию, ровняя с землей целые кварталы и особенно не беспокоясь о сохранении исторических ценностей, не говоря уже о «демократических» – например, таких, как человеческая жизнь.
Воспользовавшись тем, что группировка генерала Гамелена была фактически блокирована и нейтрализована, верховное руководство повстанцев решило расширить район восстания, предприняв рейд в обширные земли между Дамаском и Эль-ку-Нейтрой, населенные друзами. В конце октября 1925 года крупный отряд повстанцев под командованием Зейда аль-Атраша, младшего брата руководителя восстания Султана аль-Атраша, был направлен в этот регион и успешно занял ряд населенных пунктов, самым крупным из которых был город Хасбейя. После этих успехов дальнейшие усилия повстанцев переключились на овладение стратегическим селением Райак – это дало бы возможность перерезать коммуникации французов между Дамаском и Бейрутом. Гарнизон Райака, снабженный большими запасами, занял позиции в старой крепости. Отказавшись от идеи осаждать противника, 22 ноября 1925 года сирийцы с трех сторон атаковали крепость и после продолжительного и ожесточенного боя овладели ею. Потери, недостаток вооружения и внутриполитические причины приостановили дальнейшее наступление восставших.
Развязка
Время работало на французов. Пока сирийцы собирались с силами и спорили о дальнейшем пути развития восстания, в Сирию прибывали все новые и новые подразделения. В первую очередь колониальные войска из Сенегала, Алжира и Марокко. Несколько слов необходимо сказать и о черкесских войсках, сыгравших большую роль в подавлении восстания. Предки черкесов переселились в Сирию с Кавказа еще в XIX веке. Их боевые качества были по достоинству оценены французами, несмотря на то, что первые три черкесских эскадрона, сформированные в 1925 году, относились к Армии Леванта (туземные войска), а не к Восточной армии (собственно французские части). В 1926 году создаются два эскадрона, а в 1927 – еще три. Эти кавалерийские подразделения были сведены в полк Легких эскадронов Леванта под командованием капитана (впоследствии бригадного генерала) Филибера Колле. Это был весьма удачный инструмент против кавалерийских частей друзов. Полк получил звучный девиз: «За честь отдадим жизнь».
С лета 1926 года французская армия, численность которой была доведена почти до 100 тыс. человек, перешла в наступление против разрозненных сил повстанцев. Активно применялись танки и авиация. Были заново заняты Дамаск и другие города. Внутренняя разобщенность восставших, их недостаточная организованность и различие в целях (жители одного региона не желали сражаться в другом) привели их к поражению. Султан аль-Атраш бежал в Аравию.
Столь крупное восстание, которое к тому же разыгралось параллельно с войной в Марокко, озадачило французские власти. Был принят ряд решений, направленных на снижение напряженности среди местного населения, расширена политика его лоялизации. Французы отказались от расчленения страны на регионы. 9 июня 1928 года были проведены выборы в Учредительное собрание, на которых победили патриотические силы. В 1932 году Сирия была провозглашена республикой с сохранением французского мандата, который был отменен только в 1943 году.
Сирийское восстание, или восстание друзов вошло в колониальную историю Франции как одно из крупнейших выступлений против колониального господства. Попытки поиграть в новых крестоносцев приводили лишь к очередной волне противодействия. В 1920 году премьер-министр Франции Жорж Леги опрометчиво заявил: «Мы пришли в Сирию навсегда». Восток был и остался слишком сложным клубком, для распутывания которого не всегда годились простые решения. Ценой больших усилий Парижу удалось удержать сегмент своей колониальной империи, но только лишь для того, чтобы всего через каких-то 20 лет начался ее стремительный обвал.
Решившись сыграть немецкую партию, турки очутились перед необходимостью вести войну на четырех театрах боевых действий: на Кавказе, на Балканах, в Месопотамии и в Палестине. Кроме того, пришлось отбивать настойчивые попытки союзников прорваться через Дарданеллы к Стамбулу. В 1916 году, используя прекрасно налаженную агентуру скромными стараниями сэра Лоуренса (того, кто впоследствии станет Аравийским), англичанам удалось поднять масштабное восстание среди арабских племен на Аравийском полуострове. Аравия, являвшаяся окраиной империи, контролировалась Стамбулом почти номинально: в крупных городах стояли гарнизоны, следящие за порядком. Административная власть во многом принадлежала конгломерату местных князьков-шейхов. Британцы, со времен Чингачгука знавшие толк в работе с местным населением, были тут как рыбы в воде.
Раздел турецких владений по соглашению Сайкса-Пико 1916 г. Синяя зона – французская, красная – британская, зеленая – русская
Просвещенные мореплаватели и их союзники по Антанте имели свои взгляды на послевоенное обустройство Ближнего Востока. Отправку дряхлого старика в лице Османской империи в учебники истории было решено ускорить и закрепить решение документально. В 1916 году было достигнуто тайное соглашение между правительствами России, Франции и Англии, известное как соглашение Сайкса-Пико, о разделе турецких земель после войны. По соглашению Англия должна была получить современные территории Ирака и Иордании и район города Хайфы. Франция – юго-восточную часть Турции, Сирию, северный Ирак и Ливан. России отходил Константинополь с проливами Босфор и Дарданеллы, юго-западная Армения и часть северного Курдистана. Соглашение не предусматривало (ах, какая рассеянность!) выполнения обещания о создании независимого арабского государства на территории так называемой Великой Сирии, данного сэром Лоуренсом аравийским арабам. Именно это обещание было ключевым аргументом, склонившим их к выступлению против Османской империи. Эта досадная забывчивость, без сомнения, благородных джентльменов и стала первой, но отнюдь не последней партией дрожжей, кинутых в подогретый солнцем, горящей нефтью и вековыми противоречиями ближневосточный котел.
Наследие погибшей империи
Османская империя пала, она не могла тягаться с индустриальными силачами. Победители приступили к самой приятной процедуре – дележу наследства. В 1919 году бывшие территории Османской империи на Ближнем Востоке были заняты войсками Англии и Франции. Выяснилось, что население Сирии вовсе не в восторге от размещенных в стране французских гарнизонов, составленных в основном из солдат колониальных войск. В ряде мест вспыхнули восстания. Стало очевидно, что одних хозяев страны сменили другие, еще более чуждые. Лидеры местных племен склонялись к избранию королем Великой Сирии шейха Фейсала, который в годы Первой мировой войны командовал арабскими войсками в составе британского экспедиционного корпуса. В июле парламент Великой Сирии отказался признать права Франции на какие-либо территории. Принц Фейсал, который был крупной фигурой в ближневосточных делах, был вхож в высокие европейские кабинеты. Хорошо понимая направление подводных течений в столицах Антанты и не желая ссориться по-крупному, он решает достигнуть компромиссного решения сирийского вопроса. 6 января 1920 года он подписывает с премьер-министром Франции Клемансо соглашение, которое признавало право сирийцев на независимость и создание собственного государства. Фактически это была уже ничего не значащая договоренность. Уже 8 марта 1920 года Сирийский национальный конгресс в Дамаске отвергает это соглашение и провозглашает Сирию независимым государством, в состав которого входят не только Сирия, Ливан, Палестина, но и часть северной Месопотамии, которые в соответствии с соглашением Сайкса-Пико были включены в зону британских интересов. Принц Фейсал был объявлен главой государства.
Видя, что процесс на Ближнем Востоке может выйти из-под контроля, союзники (или уже подельники) по изрядно увязшей во внутренних противоречиях Антанте стремительно созывают конференцию, проводившуюся в итальянском городке Сан-Ремо с 19 по 26 апреля 1920 года. На ней состоялась выдача мандатов, то есть права на управление бывшими турецкими владениями на Ближнем Востоке, в основном повторявшие линии разграничения соглашения Сайкса-Пико. Британия получила мандат на Палестину и Ирак, Франция – на Сирию вместе с современным Ливаном. В отношении арабских государственных формирований было принято двусмысленное обещание признать условную независимость Сирии и Ирака, с тем чтобы объявить эту самую независимость тогда, когда они сами способны будут стать самостоятельными государствами. Фактически это означало: «Будем рулить, пока не надоест».
Очевидно, для европейских политиков все туземное население на разных континентах было на одно лицо. Не брались во внимание ни проблемы региона, ни его сложный национально-этнический и религиозный состав, ни глубокие исторические традиции. Тем, кто кроил карту мира при помощи линейки и циркуля, было наплевать, что они делят не бумагу, а жизни и судьбы целых народов.
Никакой независимости
Французам, которые все больше становились похожи на оккупантов, были, мягко говоря, не рады. Еще в конце 1919 года, понимая, к чему идет дело, по инициативе различных партий был создан Народный совет Национальной обороны. В разных регионах страны под его эгидой создавались вооруженные отряды. Для противодействия возможным действиям французов 3 мая 1920 г. в Дамаске было образовано правительство национальной обороны во главе с председателем Генерального сирийского конгресса Хашимом аль-Атасси, ставшего премьер-министром. Получив Сирию, Франция в лице генерала Гуро обратилась с фактическим ультиматумом к правительству Фейсала – Аль-Атасси с требованием распустить вооруженные отряды и признать результаты конференции в Сан-Ремо. В мае-июле произошел ряд военных столкновений, в которых французы рассеяли повстанческие отряды благодаря организационному и военному превосходству. Фейсал, который выставлял себя в роли компромиссной фигуры и не желал серьезно связываться с Антантой, 21 июля 1920 года признал мандат Франции на управление Сирией. Большую роль в принятии этого решения сыграли представители местной знати и крупных землевладельцев, не желающих терпеть убытки в результате войны. Министр обороны Юсуф аль-Азма не признал капитуляции короля и вместе с тремя тысячами бойцов попытался продолжить борьбу. Плохо обученные и вооруженные повстанцы были разбиты французами возле города Майсалун, а сам бывший министр погиб в бою. Это сражение для сирийцев стало символом борьбы против колониального господства. 24 июля 1920 года французская армия вошла в Дамаск. На следующий день арабское королевство было ликвидировано. Король Фейсал от греха подальше покинул страну, отбыв в английские владения в Месопотамии. Французский генерал Анри Гуро начал формировать колониальную административную систему власти. Сирийцам прямо дали понять, что независимость им не светит.
Возвращение крестоносцев
Французская медаль за боевые действия в Леванте
Гуро был старым колониальным воякой со стажем. На его счету были военные операции в Чаде, Мали, Марокко и Мавритании. Он не питал особых иллюзий в отношении сирийцев и считал, что только жесткими методами можно упрочить французский контроль над Сирией. Осматривая усыпальницу легендарного Салах ад-Дина в мечети Аль-Аюби, генерал сказал: «Мы все-таки вернулись, Салах ад-Дин». Франция влезла на Ближний Восток нахраписто и нагло, без учета местных особенностей. Османская империя, владевшая этими землями долгое время, во многом была более умелым и гибким администратором, нежели сменившие ее амбициозные европейцы. Мышление колониальными категориями прочно укрепилось в кабинетах министров и военных, твердо и совершенно искренне убежденных, что только белый человек (и то с ограничениями) способен на самостоятельное государственное строительство. Остальных снисходительно назначали прислугой.
Укрепляясь на месте, французы потребовали у местных сирийских властей выполнения нескольких условий: выплаты компенсации в 10 млн. франков, разоружении того подобия армии, что имелась у сирийцев, и заодно местного населения. Новое правительство Ала ад-Дина ад-Друби выполнило все эти требования. Однако несколько периферийных шейхов провинции Хауран наотрез отказались участвовать в выплате каких-либо компенсаций и контрибуций. Премьер-министр вместе с делегацией, в которую входили и французы, в августе 1920 года отправился на переговоры в специальном поезде. По прибытии на конечную станцию в провинции Хауран поезд был взят штурмом местными жителями, все, кто был в нем, были убиты, включая премьер-министра Ала ад-Дина ад-Друби и нескольких французов. В ответ администрация генерала Гуро предприняла карательную экспедицию при поддержке авиации. К гражданскому населению были применены самые жесткие меры: несколько деревень были сожжены, большой урон был нанесен посевам (Хауран был в то время житницей Сирии). Вместо Ала ад-Дина ад-Друби французы назначили главой сирийского правительства гораздо более покорного Хакки аль-Азма. Должность его называлась уже не премьер-министр, а губернатор Дамаска, чтобы еще раз напомнить сирийцам: не стоит даже и думать о каком-либо правительстве. Французы разделили страну на несколько территорий: Дамаск, Алеппо, Большой Ливан и Джебель-Друз. Они проводили недальновидную политику, насаждая местную администрацию из французских чиновников, которые немедленно начали лезть во внутренние дела племен, не зная ни обычаев, ни традиций. Результаты начали сказываться достаточно быстро.
Вслед за волнениями в Хауране заполыхал и север. Здесь борьбой против французов руководил талантливый командир и организатор, выходец из знатной семьи, Ибрагим Хенану. Получив образование в Стамбуле, после войны он вернулся в Сирию, был избран в Национальный конгресс. Не приняв капитулянтской политики Фейсала, отправился на родину, в северную провинцию Халеб, где вскоре организовал крупный вооруженный отряд. Число сторонников Хенану стало расти, как и территория, контролируемая им. Против его отрядов было послано в общей сложности более 30 тыс. французских войск. В конце концов, в июне 1921 года ценой больших усилий им удалось подавить выступления в провинции Халеб. Сам Ибрагим Хенану смог скрыться, пробравшись на территорию, контролируемую англичанами. По требованию французских властей был им передан и предстал перед судом. Однако популярность Хенану была столь велика, что от заманчивой идеи осудить его пришлось отказаться и отпустить. Вплоть до своей смерти в 1935 году Ибрагим Хенану был одним из главных лидеров национально-освободительного движения.
Сирия стала обходиться французам если и не слишком дорого, то накладно. Третий по счету верховный комиссар в Сирии генерал Вейган в июле 1924 года во время речи, произнесенной в Бейруте на вечере памяти погибших французских воинов, назвал цифру в 9 тыс. убитых солдат и 250 офицеров – именно столько стоил контроль Франции над Сирией на тот период. Но самое крупное восстание было еще впереди.
Восстание
22 декабря 1924 года в Бейрут прибыл новый комиссар, генерал Морис Саррай, славившийся либеральными взглядами. В отличие от предшественников, считавших, что с местными надо вести дела при помощи кнута и пряника, причем с преобладанием первого, Саррай решил попытаться ослабить напряжение и снизить давление в котле. Он отменил чрезвычайное положение, объявленное с самого начала оккупации, освободил ряд политических заключенных, выразил желание избрать губернатором Ливана кого-нибудь из местных. Саррай выразил готовность выслушать местных и разрешил политические партии, что было ранее запрещено. 17 января 1925 года делегация, собравшаяся в Дамаске, встретилась с комиссаром и вручила ему ряд требований, суть которых сводилась к восстановлению Сирии в естественных границах, в которых она существовала до Первой мировой войны, то есть до размеров недавнего Сирийского королевства, созыву Учредительного собрания для создания конституции, упразднению системы военного управления, отмене иностранных трибуналов и введению единого судопроизводства.
Саррай, понимая, к чему может привести прямое выполнение всех требований сирийцев, сразу снизил уровень либерализма, отделавшись общими заверениями в роде «я вас понял». Впрочем, разрешение на создание партии было дано, и вскоре она была создана. Первая с начала французской оккупации политическая партия под названием «Аш-Шааб» («Народ») была создана уже в начале 1925 года. Во главе ее стал врач по профессии Абд ар-Рахман аш-Шахбендер.
Крышку над котлом приподняли, но он был уже слишком раскален. Новая вспышка пламени довела его, наконец, до кипения. Имя этой вспышке – друзы.
Фактор друзов
Султан аль-Атраш
Религиозная община друзов представляла собой очень закрытое сообщество. Друзы населяли южные и юго-восточные районы страны. Место их проживания было выделено французами в отдельный административный район, лицемерно названный «государством Джебель-Друз». Там было создано даже некое подобие правительства, управляемого французским офицером. Местные административные органы также возглавлялись французами. Впрочем, непререкаемым авторитетом пользовались не они, а влиятельная и большая семья Бану аль-Атраш, в руках которой была сосредоточена истинная, а не протокольная власть. Независимые и свободолюбивые друзы с трудом терпели пришельцев с их беспощадной политикой, пока чрезмерно жестокий французский офицер капитан Карбийе, возглавлявший так называемое «правительство», совсем не вышел из рамок. Назначенный на пост в 1925 году, он немедленно начал преследование рода аль-Атраш, ужесточил сборы налогов, начал принудительно разоружать население. Когда подуставший от «бремени белого человека» Карбийе наконец уехал в отпуск во Францию и были получены сведения, что в Сирию прибыл помахивающий оливковой веткой мира новый комиссар Саррай, друзы решили отправить к нему делегацию. Их лидер Султан аль-Атраш через своих посланцев пытался добиться уважения суверенитета и назначения вместо Карбийе главой «правительства» друза. Комиссар, растративший к этому времени львиную долю своего либерализма, принял их крайне не любезно и грубо отказал друзам в их просьбах. Вторую делегацию просто не пустили на порог резиденции. Теперь даже умеренным лидерам общины стало ясно, что французы не те, с кем можно о чем-то договориться. Лидеры друзов склонялись к вооруженному решению вопроса. Понимая, что выступлением силами одной лишь их общины желаемых результатов не достичь, они провели встречу с лидером партии «Аш-Шаааб» Рахманом аш-Шахбендером, на которой было достигнуто принципиальное согласие поддержки выступления друзов в Дамаске и в других частях страны. Собравшиеся – друзы и члены партии – поклялись защищать свою родину до последней капли крови.
Эпицентр восстания
Отправной точкой восстания стало сражение у деревни Аль-Кафра 16 июля 1925 года на территории Джебель-Друз, ставшее главным очагом. Французский батальон из 200 солдат был направлен в местечко Аль-Карья, являвшееся резиденцией лидера друзов Султана аль-Атраша, для его задержания. В разыгравшемся сражении французы были отброшены к Аль-Кафре и полностью уничтожены. После чего друзы выдвинулись к городу Суэйде, главному опорному пункту оккупационных властей и осадили его гарнизон. Саррай, узнав о восстании, решил действовать традиционным силовым путем: был сформирован специальный отряд генерала Мишу, в задачу которого входила деблокада Суэйды. 1 августа усиленная артиллерией и танками «Рено» FT, сопровождаемая большим обозом французская экспедиция численностью более 3 тыс. человек выдвинулась к Суэйде. Мишу и его офицеры были уверены в успехе, рассчитывая на свое техническое и огневое превосходство. Но они недооценили противника. Подобно арабским конным лучникам средневековья, кавалерия друзов кружила вокруг походной колонны французов, как когда-то их предки, преследовавшие неповоротливые армии крестоносцев. История повторялась, и, возможно, зря генерал Гуро умничал у могилы легендарного Салах ад-Дина. В ночь со 2 на 3 августа, внезапно напав на арьергард противника, повстанцам удалось захватить и частично уничтожить вражеский обоз, в том числе топливо для техники и запасы воды. Колонна была дезорганизована и встала лагерем возле деревушки Аль-Мазраа, где поздним вечером 3 августа была атакована крупными силами друзов. Уже скоро французы начали испытывать недостаток в боеприпасах, медлительные «Рено» были бесполезны против стремительных действий кавалерии – повстанцы вспрыгивали на корпус, вытаскивали экипаж и уничтожали его. Таким образом было уничтожено 5 танков. Отряд Мишу был разбит и в беспорядке отступил, бросив практически все тяжелое вооружение: пулеметы и артиллерию. Это был уже серьезный успех. Прибывший 25 августа на встречу с Султаном аль-Атрашем Шахбендер договорился с лидером друзов о полной координации дальнейших действий. Было объявлено о всеобщем восстании против французской оккупации в Сирии.
Схема общего хода восстания друзов
Вскоре пламя выступлений охватило не только район Джебель-Друз, но и другие регионы. Восстал пригород Дамаска Гута. Повстанцы, быстро смяв колониальную полицию, прорвались к центру города, где располагался дворец Каср аль-Азм – резиденция верховного комиссара. Поняв всю серьезность ситуации, Саррай покинул Дамаск под усиленной охраной. На улицах города, особенно в южной его части, продолжались упорные бои. Все французское население Дамаска сосредоточилось в правительственном районе Ас-Салихийя, который укрепили баррикадами, усиленными пулеметными точками и танками. Численное превосходство повстанцев уверенно сохранялось. Понимая, что город не удержать, 18 октября 1925 года французское командование открыло массированный артиллерийский огонь по контролируемым повстанцами кварталам. К ударам по восставшим вскоре присоединилась и авиация. Под этим огневым прикрытием французы вывели из Дамаска свои войска и европейское население. Бомбардировка нанесла сильнейший урон городу: пострадало множество зданий, в том числе и исторических. Дворец-резиденция Каср аль-Азм, являющийся по совместительству и музеем, был почти полностью разрушен и разграблен. Превращены в руины и другие исторические здания – дворцы и мечети.
Пламя
Известие о разрушении одного из древнейших городов Ближнего Востока всколыхнула общественность даже во Франции. Французское правительство было вынужденно отозвать генерала Саррая, 8 ноября 1925 года он покинул Бейрут. Его место занял генерал де Жувинель. За разрушение Дамаска Саррай не понес никакого наказания – ему просто предложили уйти на пенсию.
Пока в Дамаске продолжались уличные бои, колониальные власти решили изменить ситуацию в районе все еще блокированной Суэйды. 13 сентября 1925 года на борту военного корабля в Бейрут прибыл генерал Гамелен (который в будущем возглавит французскую армию в начале Второй мировой войны). Он получил приказ выступить к Суэйде и снять осаду – гарнизон уже испытывал недостаток в средствах снабжения. 23 сентября 1925 года Гамелен во главе крупного отряда начал движение. Поначалу он продвигался беспрепятственно – повстанцы хотели заманить противника поглубже в гористую местность. 24 сентября он подошел к Суэйде и деблокировал ее. Как оказалось впоследствии, друзы специально допустили Гамелена в осажденный город. С наступлением темноты повстанцы атаковали французские войска, применяя трофейные минометы и артиллерию. Помня о печальной судьбе предыдущей экспедиции генерала Мишу и считая, что это начало большой атаки, Гамелен решил вывести свои войска на равнинную местность к деревне Аль-Мусейфара, где, как он считал, удобнее держать оборону. Французы были столь любезны, что вновь оставили повстанцам в Суэйде множество тяжелого вооружения, снаряжения, неисправных грузовиков. Может, синдром Великой Армии, отступающей от Москвы вместе с громадным обозом, замедлявшим ее продвижение, действовал до сих пор. Построив укрепленный лагерь, Гамелен оказался в полуокруженном положении. Снабжение его группировки было ограниченным и осуществлялось конвоями, часть из которых до пункта назначения не доходила.
4 октября 1925 года началось восстание в крупном городе Хаме. Повстанцы, захватив казармы жандармерии, получили доступ к оружию, которым немедленно воспользовались. Ожесточенные бои развернулись в районе армейских казарм, которыми овладеть не удалось. Получив подкрепление, французский гарнизон сумел удержать контроль над центром города. Подавление выступления в Хаме затянулось до 14 октября. Колониальные войска широко применяли артиллерию, ровняя с землей целые кварталы и особенно не беспокоясь о сохранении исторических ценностей, не говоря уже о «демократических» – например, таких, как человеческая жизнь.
Воспользовавшись тем, что группировка генерала Гамелена была фактически блокирована и нейтрализована, верховное руководство повстанцев решило расширить район восстания, предприняв рейд в обширные земли между Дамаском и Эль-ку-Нейтрой, населенные друзами. В конце октября 1925 года крупный отряд повстанцев под командованием Зейда аль-Атраша, младшего брата руководителя восстания Султана аль-Атраша, был направлен в этот регион и успешно занял ряд населенных пунктов, самым крупным из которых был город Хасбейя. После этих успехов дальнейшие усилия повстанцев переключились на овладение стратегическим селением Райак – это дало бы возможность перерезать коммуникации французов между Дамаском и Бейрутом. Гарнизон Райака, снабженный большими запасами, занял позиции в старой крепости. Отказавшись от идеи осаждать противника, 22 ноября 1925 года сирийцы с трех сторон атаковали крепость и после продолжительного и ожесточенного боя овладели ею. Потери, недостаток вооружения и внутриполитические причины приостановили дальнейшее наступление восставших.
Развязка
Время работало на французов. Пока сирийцы собирались с силами и спорили о дальнейшем пути развития восстания, в Сирию прибывали все новые и новые подразделения. В первую очередь колониальные войска из Сенегала, Алжира и Марокко. Несколько слов необходимо сказать и о черкесских войсках, сыгравших большую роль в подавлении восстания. Предки черкесов переселились в Сирию с Кавказа еще в XIX веке. Их боевые качества были по достоинству оценены французами, несмотря на то, что первые три черкесских эскадрона, сформированные в 1925 году, относились к Армии Леванта (туземные войска), а не к Восточной армии (собственно французские части). В 1926 году создаются два эскадрона, а в 1927 – еще три. Эти кавалерийские подразделения были сведены в полк Легких эскадронов Леванта под командованием капитана (впоследствии бригадного генерала) Филибера Колле. Это был весьма удачный инструмент против кавалерийских частей друзов. Полк получил звучный девиз: «За честь отдадим жизнь».
Военнослужащие черкесских эскадронов Армии Леванта
С лета 1926 года французская армия, численность которой была доведена почти до 100 тыс. человек, перешла в наступление против разрозненных сил повстанцев. Активно применялись танки и авиация. Были заново заняты Дамаск и другие города. Внутренняя разобщенность восставших, их недостаточная организованность и различие в целях (жители одного региона не желали сражаться в другом) привели их к поражению. Султан аль-Атраш бежал в Аравию.
Столь крупное восстание, которое к тому же разыгралось параллельно с войной в Марокко, озадачило французские власти. Был принят ряд решений, направленных на снижение напряженности среди местного населения, расширена политика его лоялизации. Французы отказались от расчленения страны на регионы. 9 июня 1928 года были проведены выборы в Учредительное собрание, на которых победили патриотические силы. В 1932 году Сирия была провозглашена республикой с сохранением французского мандата, который был отменен только в 1943 году.
Сирийское восстание, или восстание друзов вошло в колониальную историю Франции как одно из крупнейших выступлений против колониального господства. Попытки поиграть в новых крестоносцев приводили лишь к очередной волне противодействия. В 1920 году премьер-министр Франции Жорж Леги опрометчиво заявил: «Мы пришли в Сирию навсегда». Восток был и остался слишком сложным клубком, для распутывания которого не всегда годились простые решения. Ценой больших усилий Парижу удалось удержать сегмент своей колониальной империи, но только лишь для того, чтобы всего через каких-то 20 лет начался ее стремительный обвал.
Информация