Иезуиты плюс Бандера. Часть 2
В пункте 12 «Тайных наставлений» читаем: «Должно употреблять в дело все искусство и все усилия, чтобы привлекать юношей благонравных, красивой наружности, принадлежащих к хорошим семействам и с хорошим состоянием. Дабы заманивать таковых, префекты училищ должны оказывать им особенное расположение, не позволять преподавателям оскорблять их, как можно чаще хвалить, давать им маленькие подарки, допускать их в сад и угощать там плодами, в торжественных же случаях приглашать их к общему столу. С прочими же должно доходить и до розог, обвинять их в различных поступках на основании одних догадок, показывать им всегда строгий вид, строжайше принуждать их к занятиям и наказывать; наконец, надо указывать им на то, что юношеский возраст склонен увлекаться всем дурным, и пугать их тем, что они совершенно погибнут, если не поступят в Орден».
Метод давления и угроз был действенным на всех уровнях.
В начале XX века правительство Франции, во главе которого стоял радикал Комб, находилось в резком конфликте с Ватиканом. Конфликт этот привёл было даже к полному разрыву отношений. Ватикан был особенно раздражён решением французского правительства закрыть католические школы и запретить монахам преподавание даже в школах светских. В ответ папа Лев XIII распорядился изъять из Французского банка всё ватиканское золото.
Минуло три с половиной десятилетия, и в 1940 году французское правительство, возглавляемое Анри Петэном, восстановило католические школы. Петэн лично встречался с Гитлером по поводу сохранения южной территории Франции «за собой». У Анри это получилось.
Говоря об иезуитских начальных школах, невозможно не вспомнить об их противоположности — о школах, которые насаждал в начале XX века передовой испанский педагог Франциско Феррер. Нельзя не вспомнить и трагическую судьбу Феррера: чтобы пресечь его деятельность, опасную прежде всего для католической церкви, его ложно обвинили в заговоре против короля и по приговору военного суда расстреляли в 1909 году в Барселоне.
Высшей школе иезуиты предавали всегда особенное значение. В течение веков они беспрерывно боролись за влияние на университеты и в этой борьбе шли решительно на всё. В истории многих старых европейских университетов были периоды, когда с помощью интриг иезуитам удавалось занять в них господствующее положение.
Богословие и до иезуитского засилья было в университетах главным предметом изучения, при иезуитах же оно стало решительно вытеснять всё остальное. Естественные и филологические науки предавались забвению и изгонялись, под видом философии излагалось тоже богословие, над всем и во всём господствовала мёртвая схоластика. В XVI-XVIII веках так было, в частности, в пражском, грацком, оломоуцком, ингольштадском, венском, фрейбергском, гейдельбергском, вюрцбургском университетах, да и во многих других.
Запутанность международных и религиозных отношений в Западной Европе тех времён особенно способствовала губительной деятельности иезуитов. Это было время свирепых религиозных преследований, когда католический и протестантский лагери состязались в жестокости и нетерпимости друг к другу. Между государствами и внутри отдельных стран шли религиозные войны.
В первой половине XVII века проходила Тридцатилетняя война, сопровождавшаяся совершенно исключительными зверствами, опустошениями и террором с обеих сторон. В этих условиях иезуитам было не так уж трудно склонить к себе католических князей, которые и сами искали поддержки в «Обществе Иисуса» — испытанной силы.
Эта поддержка и заключалась в большой мере в том, что иезуиты принимались хозяйничать в школе. Кто же не знает, что Ватикану свойственно не покровительствовать науке, а преследовать передовых учёных? Когда инквизиторы выносили смертный приговор Джордано Бруно, это означало, что палачи были заняты своим палаческим делом; когда в день казни этого мученика науки два иезуита в последний раз пытались вырвать у него отказ от убеждений, это было тоже в порядке вещей; когда был объявлен блаженным, потом святым и, наконец, учителем церкви иезуит-кардинал Беллармино, который подписал Бруно приговор, а впоследствии стал мучителем престарелого Галилея, — этот апофеоз инквизитора был по-своему логичен. Когда Ватикан в 1889 году объявил траур по случаю открытия памятника на месте сожжения Бруно, это означало, что потомки убийц не могли видеть, как прославляют жертву их предков. Во всех этих случаях церковь была сама собой, как и в то время, когда благословляла к выпуску книгу, где сказано, что приговор инквизиции над Бруно «сохраняет полностью свою моральную силу и в наши дни» (эта фраза содержится в книге А. Меркати «Итоги процесса Бруно», вышедшей в Италии в 1947 году. Интересно также почитать вступительную статью Ю.Я. Когана «Историческое значение Джордано Бруно» в книге В.С. Рожицына «Джордано Бруно и инквизиция», М., 1955 год, стр. 30).
Веками испытанный груз травли, клеветы обрушился на голову Галилея. В истинном отношении иезуитов можно убедиться на примере трагической истории этого учёного.
Иезуиты одно время предпочитали не привлекать своей благочестивой бранью внимание к его астрономическим открытиям, из которых следовали выводы, разрушавшие тогдашнее религиозное мировоззрением. Эти открытия они признавали вначале только как маловажные, хотя и занятные научные курьёзы, чтобы тем самым поскорее набросить на них тень забвения.
Современник Галилея иезуит-учёный Афанасий Кирхер весьма своеобразно откликнулся на становившуюся тогда всё более популярной идею множества обитаемых миров, которая логически вытекала из научных и философских взглядов Коперника, Бруно и Галилея. Кирхер сочинил нечто вроде фантастического романа, где описал свои воображаемые странствия по разным планетам. Но при этом его не занимали вопросы науки, авто вопрошал: если бы на Венере нашлась вода, годилась ли бы она для обряда крещения, или если бы на Юпитере рос виноград, можно ли было употреблять вино из него при обряде причащения?
Другой иезуит тех времён, Риччиоли, так возражал, когда ему указывали, что коперниковская система мира сравнительно просто объясняет видимые пути движения небесных тел по небу: «Чем труднее объяснить движения звёзд, — писал он, — тем более обнаруживается величие божие» (Г.А. Гурев, «Коперниковская ересь в прошлом и настоящем», издание третье, М., 1937 год, стр. 117).
Одновременно с Галилеем солнечные пятна открыл астроном-иезуит Шейнер. Казалось бы, вслед за великим итальянцем он должен был сделать из этого открытия выводы в ином духе.
Однако Шейнер предпочёл вступить в спор с Галилеем, отрицая его взгляд на природу солнечных пятен. Любопытно мнение Декарта, что Шейнер в глубине души был сторонником гелиоцентризма (научное представление, выдвинутое Коперником). Если это верно, то, значит, иезуит пошёл на сделку с совестью и скрыл собственное убеждение в угоду официальной католической точке зрения.
Однако не только полемикой и не только фантастическими романами встретили иезуиты открытия Галилея.
«Галилией, последователь иезуитов», — писал как ни в чём не бывало официальный историк «Общества Иисуса» Кретино-Жоли. Но ведь именно иезуитам больше всего обязан своими несчастиями Галилей. Великий учёный прекрасно понимал, что натравливали на него ищеек инквизиции больше всего именно они — самые реакционные личности, основательнее других знакомые с астрономией. Он писал другу: «Из верных источников слышу, что отцы-иезуиты наговорили решающей особе (папе), что моя книга ужаснее и для церкви пагубнее писаний Лютера и Кальвина». «Какой-то иезуит, — сообщал Галилей в другом письме, — печатно заявляет в Риме, что мнение о движении Земли есть самая отвратительная, гибельная и гнуснейшая из всех ересей; что не следует касаться догмата о неподвижности Земли» (Г.А. Гуреев, указанное сочинение, стр. 8 и стр. 11).
Последовавшее духовное унижение и восьмилетнее заключение не сломили дух Галилея — он смог в изоляции сделать ещё множество открытий.
Таковы были взаимоотношения иезуитов и передовой науки в эпоху Галилея.
Впрочем, один иезуит «Общества Иисуса» ещё в 1912 году признавался: «Иезуит никогда не становится учёным исключительно ради познания или радостей исследования. Его работа выходит за пределы чисто научных целей: получаемые результаты служат ему материалом, из которого делаются оружие и крепости для борьбы за нравственно-религиозные блага».
То, что этому автору угодно было назвать нравственно-религиозными благам, в сущности своей является полным отрицанием подлинной науки.
Кардиналу Беллармино принадлежит следующая сентенция. «Наука, руководствующая к благополучной смерти, есть всех важнейшая»; «какое большее выдумать можно безумие, как пренебрегать ту науку?» — спрашивал он в книге о «счастливой» смерти, имея в виду свою науку — богословие. («Наука благополучно умирать, основанная на правилах хорошия, христианския, богоугодныя жизни. Сочинение Роберта, кардинала Беллармина». Перевёл с латинского Василий Беляев, часть 1, М., издание Н.И. Новикова и К, 1783 год, стр. 7-8).
Рассуждение Беллармино — не частное его мнение, в словах этого иезуита отразилась самая суть тогдашнего взгляда на науку.
Что за предметы преподавались на богословских и философских факультетах университетов «Общества Иисуса»? Предметов десятки. Здесь и учения о троичности бога, о богородице, о таинствах, о богодуховенности священного писания, пастырская теология, литургическая теология, мистическая теология. А также есть эстетика, мораль, социология, право, психология, педагогика, философия науки, история философии, вопросы «о правах и обязанностях различных групп людей», история религии и другие гуманитарные дисциплины, опубликованные А. Тонди (см. его сочинения, страницы 161-163).
Лейбниц недаром писал, что иезуитам нельзя доверять ни библиотек, ни архивов, чтобы они не уничтожили тех документов, которые сочтут для себя неудобными. И в самом деле, среди историков, вышедших из недр «Общества Иисуса» или неразрывно связанных с ним, много тех, кто толкует исторические факты совершенно удивительнейшим образом. К ним принадлежит, например Ж. Кретино-Жоли, который написал «Религиозную, политическую и литературную историю «Общества Иисуса» — пухлый, многотомный обзор. С видом крайней объективности этот автор превозносит иезуитов во всём — вопреки рассудку и общеизвестным фактам.
Ещё один пример — группа католических учёных, выпустивших в Швейцарии в 1952 году и в 1953 году первые два тома «Всемирной истории». Достаточно сказать, что в этом коллективном труде авторы (некоторые из них носят рясу) игнорируют либо открыто подвергают нападкам даже такие положения науки, которые с точки зрения всякого добросовестного учёного давно не требуют доказательств.
Ещё один из таких деятелей, самый уважаемый в зарубежной этнографии, — иезуит Вильгельм Шмидт, автор сочинений, которые в наукообразной форме пропагандируют расизм.
И в то же время иезуиты всячески старались сделать недоступными для католиков труды прогрессивных историков разных стран и народов. Например, в «Индексе запрещённых книг» значились книги многих историков, отличавшихся антиклерикальными или антирелигиозными взглядами, в том числе сочинения француза Мишле, англичанина Гиббона и других.
В католических журналах подвергалось нападкам вышедшее в позапрошлом веке исследование американского историка Г. Ли, посвящённое инквизиции.
С давних времён запрещались неугодные книги. Было время, когда вместе с книгами уничтожалась авторы. В XVII веке так расправились с крупным итальянским историком Паоло Сарпи, который занимал антипапскую позицию в политическом конфликте Венецианской республики с Ватиканом. Монах Сарпи не был атеистом, он всего лишь мечтал об улучшении церкви и ненавидел иезуитов. Он писал: «Нет ничего важнее, чем подорвать доверие к иезуитам; разрушив его, мы разрушим Рим, а если Рим погибнет, религия реформируется сама собой» (письмо от 5 июля 1619 года). Монах погиб от ударов наёмников, которые нанести ему пятнадцать смертельных ран. Главный труд Сарпи, «История Триденского собора», был занесён в «Индекс запрещённых книг».
Заметим, что деятельность многих католических «профессоров» не имеет ни малейшего отношения к науке, зато причастна к самой реакционной политике. С профессором теологии иезуитом Томиславом Колаковичем неоднократно встречался Степан Бандера, чтобы совместно организовывать чудовищные преступления против украинского народа.
Продолжение следует…
Информация