Кедровая ладья Хеопса: путешествие длиной в 5 000 лет
Наверняка каждый помнит картинку из детства: открываешь коробку карандашей, достаешь их, затачиваешь, и… в воздухе начинает витать тонкий древесный аромат, чуть терпкий, смолистый, ненавязчивый. Это кедр. Древесина его весьма прочна, ароматна, не подвержена гниению, а неповторимый запах может ощущаться, как оказалось, несколько сотен лет. Да-да, это действительно так. Дерево ценили за его уникальные свойства с древнейших времен. Еще в библейских писаниях упоминается кедр. В то время, кроме строительных нужд (балки, доски, материал для строительства флота), Египту кедр был крайне необходим как источник получения смолы, входившей в сложный состав бальзамов для обработки мумий. В Финикии кедровая древесина шла на постройку военных и торговых морских судов, так нужных самой Финикии, потом – для персидского флота, а уж затем – для арабского.
А теперь обратимся к весьма интересной истории.
26 мая 1954 года для египтян было, скорее всего, обычным жарким днем, когда каждый был занят своим делом, а кто-то, наоборот, отдыхал от этих самых дел. Но этот день стал знаковым для историков всего мира. Во время археологических раскопок под многочисленными слоями камней, песка и известняка обнаружился уникальный предмет, имеющий непосредственное отношение к истории Древнего Египта - Солнечный корабль Хеопса.
«Солнечная ладья» - вид с носа.
Как это произошло? Все очень просто. Закончилась Вторая мировая война и правительство Египта принимает решение привести в порядок некоторые из пирамид, находившихся неподалеку от Каира. Возле Гизы расположился величественнейший комплекс пирамид, куда входит и пирамида Хеопса – самая большая из пирамид Египта.
Началось все с археологической экспедиции, работающей возле соседних гробниц. Бригада наемных рабочих, отчищая стороны пирамиды от грязи и песка, трудилась не покладая рук. Усердно работая, они сваливали выкопанную землю у подножия Большой пирамиды.
«Солнечная ладья» - вид с кормы.
Наконец осталось неочищенной от земли только южная сторона. Несмотря на то, что земляная куча уже возвышалась эдаким терриконом высотой примерно в 20 метров, рабочие не имели права пользоваться техникой, так как рисковали зацепить и не дай Бог уничтожить что-нибудь ценное и уникальное. Лопаточки, тяпочки, кисточки – вот и весь набор инструментов, которым можно было с великой осторожностью работать на раскопках.
Вид на среднюю часть и «каюту».
Продолжая раскопки дальше, археологи обнаружили целый ряд тщательно отесанных глыб из песчаника. Ширина ряда составляла около 5 метров, а толщина – 60 сантиметров. Общее число камней составляло 40 штук. Отсюда следовало, что за ними наверняка может что-то находиться.
«Яма», в которой ладья была погребена. К настоящему времени обнаружены еще такие же хранилища, как пустые, так и с еще одной ладьей.
На одном из камней, слегка возвышающимся над остальными, Маллах, первый, кто увидел ладью, приметил иероглиф, означающий имя фараона «Джедефра». Джедефра был сыном Хеопса. Археолог предположил, что под слоем камней, возможно, находится яма с лодкой. Несколько откопанных фрагментов дерева да истлевших кусков каната указывали на то, что здесь когда-то лежал корабль. Чтобы убедиться в правильности гипотезы, нужно было еще несколько предметов или их фрагментов, и потому рабочие еще энергичней стали вести раскопки.
А вот и место «упокоения» ладьи Хуфу – «Музей солнечной ладьи».
Ближе к полудню копатели, наконец, смогли проделать отверстие в слое камней. Полуденное солнце светило так ярко, что слепило глаза, и Маллах не увидел в той дыре абсолютно ничего. Чтобы хоть что-то разглядеть в темноте, пришлось воспользоваться карманным зеркалом. Маллах направил в отверстие солнечный зайчик и, заглянув туда, силился рассмотреть нечто, что выхватил из кромешной темноты лучик света. Этим «нечто» оказались лопасти длинного гребного весла. А прежде лопастей на волю вырвался тонкий, чуть уловимый, восхитительный аромат благовоний, возраст которых составлял почти пять тысяч лет. Самым ярким из них оказался аромат кедрового дерева, из древесины которого, по предположениям ученых, и был построен корабль. Похоже, что Фортуна повернулась лицом к искателям артефактов!
Сооружение совершенно необычной архитектуры, что и говорить!
На экспертизу взяли фрагмент бортовой обшивки корабля, который доставили в химическую лабораторию Британского музея. В лаборатории подтвердили, что это и есть кедровая древесина эпохи Хеопса, к тому же превосходно сохранившаяся. Ввиду того, что яма была закрыта камнями и замазана штукатуркой, дерево не подверглось внешним воздействиям. Благодаря этому корабль пролежал в земле не одну тысячу лет и превосходно сохранился. Дабы сохранить в целости такую уникальную находку, поверх ямы был сооружен навес, затем подогнали кран. Работа по перевозке камней растянулась на два месяца.
После того как судно извлекли из земли, его передали реставраторам. Вот тут и стали возникать первые трудности. Главному реставратору египетских артефактов Хаджу Ахмеду Юсефу Мустафе пришлось разбираться с целым рядом проблем, которые, в принципе, были неизбежны. Судно состояло из нескольких частей. И вот этот «конструктор» надо было собрать. Вот только маленькая деталь мешала этому: никто из работавших там ученых совершенно не знал, в каком порядке все это должно быть собрано.
«Здесь есть тень!»
Прежде чем приступить к сборке, каждый фрагмент должен по правилам быть сфотографирован (или зарисован) по возможности подробно, со всех сторон. После того как все фрагменты зарисовывались на бумаге, либо фотографировались, дозволялось извлекать их из ямы и немедленно обрабатывать химическими препаратами, поскольку необработанный предмет, пролежавший в земле не одну тысячу лет, мог рассыпаться в прах в одно мгновение.
К сожалению, Мустафа не располагал специальной литературой по сборке фрагментов ископаемых предметов. Пришлось полагаться на собственную интуицию. Сделав копии всех 1224 деталей в определенном масштабе, он с воодушевлением приступил к работе. Работа была творческой. Пристально изучив настенные барельефы, на которых были изображены древнеегипетские суда, и, осмотрев фрагменты судна, пришли к выводу: доски обшивки в те времена были скреплены между собой веревкой, несколько длинных кусков которой нашли в той же яме. Технология скрепления досок была великолепна по своей простоте: веревку продевали в небольшое отверстие, которое проделывали в доске на ее широкой стороне, а выходило оно через ребро, благодаря чему веревку снаружи вообще не было видно. «Ноу-хау» было потрясающим по своей сути: доски обшивки как будто пришнуровывались одна к другой! Причем шнуровка была очень плотной, соответственно «требованиям» постройки кораблей тех времен. Веревки должны были крепко держать доски, так, чтобы те не разошлись, а, кроме того, деревянная обшивка априори не должна была пропускать воду. Таково было главное правило «кораблестроителей» тех времен, да и сегодняшних тоже.
В итоге реставрационные работы растянулись аж на четырнадцать лет, потому как вначале никто толком не знал, в каком порядке и каким образом должны быть соединены, а затем и скреплены деревянные детали, из которых состояло судно. Мустафе пришлось изготовить пять вариантов модели судна, прежде чем нашлось что-то подходящее. Отстроенный заново корабль имел длину свыше 43 метров, ширину почти 6 метров. Водоизмещение судна составляло 45 тонн. На судне имелись две каюты. Ученые определили, что осадка ладьи составляла 1,5 метра, это немного для морского судна, а отсюда следовал вывод, что корабль предназначался для плавания исключительно по Нилу. Движение ладьи должны были обеспечивать пять гребцов, имевших в своем распоряжении пять пар весел, различных по длине.
А вот так над сборкой судна работали его первооткрыватели.
Сам факт использования судна для прохода именно по Нилу также не вызывал никаких сомнений. Дело в том, что на крепежных веревках были обнаружены следы речного ила, которые красноречиво свидетельствовали, что судно использовалось именно для речных перевозок, ведь река-то в Египте всего одна.
Было и еще одно обстоятельство, ввиду которого работы по воссозданию корабля заняли так много времени. Дело в том, что конструкция корпуса судна абсолютно не схожа с тем, что мы видим сегодня. Суть ее такова: все нынешние корабли и даже ладьи викингов имели своей основой киль - проходящий вдоль всего днища судна брус. К нему крепились шпангоуты - своеобразные «ребра» корпуса, обводы которых задают определенный профиль судну. Здесь же был случай совершенно уникальный: у Солнечной ладьи Хеопса отсутствовали и киль, и шпангоуты! Невероятно, но факт! А собирался корабль элементарно: доска к доске, как будто кто-то складывал гигантскую мозаику, разумеется, в строго определенной последовательности. Отсюда становится понятной причина, почему египтянам так трудно было решиться идти по морю на большие расстояния: бури, мощные волны могли мгновенно разбить такой «пазл» на кусочки. А поэтому для плавания вокруг Африканского континента египтяне приглашали финикийцев и, возможно, те проплыли этот путь, используя свои корабли, сделанные, как известно, из того самого знаменитого кедрового дерева, которое они добывали в Ливане.
На подобных судах плавали боги Египта.
Корабль Хеопса предназначался, вероятно, как ритуальное средство перевозки тела фараона из Мемфиса в Гизу. Перевезти его проще было по Нилу, а потому судно и тащили вниз по реке на буксире. А после того, как мумия сына бога Ра прибывала на место, корабль тут же разбирали на части и закапывали.
Стоит заметить, что Нил был и, кстати, остается для египтян рекой «стратегического значения», не будь которой, не было бы и жизни в раскаленных песках Египта. Это и источник влаги для всего живого, и транспортное средство. Потому-то у древних египтян Нил считался священной рекой.
Поскольку Нил течет с юга на север, то вниз по течению суда египтян шли без паруса, а с поднятым парусом шли вверх, против течения. Любопытно, что даже в письменности египтян это нашло свое отображение. Изображение лодки с парусом имело значение «плыть на юг», а без паруса - «плыть по течению», либо «плыть на север». Древние египтяне были твердо уверены, что бог Солнца Ра ежедневно проходит небесный путь в своей солнечной ладье, а в ночное время еще переплывает и Подземный мир.
Так выглядели египетские суда, на которых египтяне плавали в страну Пунт.
Восстановленное судно превосходно сохранилось до наших дней. А чтобы потомки могли посмотреть на это чудо, ученые сделали все (и даже больше!), чтобы сохранить его целым и невредимым. На том месте, где его нашли археологи, был выстроен особый музей оригинальной архитектуры. Каждый год привлекает он немалое число туристов, приезжающих в Египет поглазеть на его диковинки.
Будете в Долине пирамид, непременно зайдите в этот необычный музей. Ведь корабль фараона, нашедший здесь свое пристанище, безусловно, заслуживает того, чтобы каждый любитель древности потратил бы чуточку своего времени на то, чтобы отдать дань памяти и самому Хуфу, и древним кораблестроителям, построившим столь удивительное судно, которое до сегодняшнего дня остается одним из самых необычных памятников «эпохи фараонов».
А теперь обратимся к весьма интересной истории.
26 мая 1954 года для египтян было, скорее всего, обычным жарким днем, когда каждый был занят своим делом, а кто-то, наоборот, отдыхал от этих самых дел. Но этот день стал знаковым для историков всего мира. Во время археологических раскопок под многочисленными слоями камней, песка и известняка обнаружился уникальный предмет, имеющий непосредственное отношение к истории Древнего Египта - Солнечный корабль Хеопса.
«Солнечная ладья» - вид с носа.
Как это произошло? Все очень просто. Закончилась Вторая мировая война и правительство Египта принимает решение привести в порядок некоторые из пирамид, находившихся неподалеку от Каира. Возле Гизы расположился величественнейший комплекс пирамид, куда входит и пирамида Хеопса – самая большая из пирамид Египта.
Началось все с археологической экспедиции, работающей возле соседних гробниц. Бригада наемных рабочих, отчищая стороны пирамиды от грязи и песка, трудилась не покладая рук. Усердно работая, они сваливали выкопанную землю у подножия Большой пирамиды.
«Солнечная ладья» - вид с кормы.
Наконец осталось неочищенной от земли только южная сторона. Несмотря на то, что земляная куча уже возвышалась эдаким терриконом высотой примерно в 20 метров, рабочие не имели права пользоваться техникой, так как рисковали зацепить и не дай Бог уничтожить что-нибудь ценное и уникальное. Лопаточки, тяпочки, кисточки – вот и весь набор инструментов, которым можно было с великой осторожностью работать на раскопках.
Вид на среднюю часть и «каюту».
Продолжая раскопки дальше, археологи обнаружили целый ряд тщательно отесанных глыб из песчаника. Ширина ряда составляла около 5 метров, а толщина – 60 сантиметров. Общее число камней составляло 40 штук. Отсюда следовало, что за ними наверняка может что-то находиться.
«Яма», в которой ладья была погребена. К настоящему времени обнаружены еще такие же хранилища, как пустые, так и с еще одной ладьей.
На одном из камней, слегка возвышающимся над остальными, Маллах, первый, кто увидел ладью, приметил иероглиф, означающий имя фараона «Джедефра». Джедефра был сыном Хеопса. Археолог предположил, что под слоем камней, возможно, находится яма с лодкой. Несколько откопанных фрагментов дерева да истлевших кусков каната указывали на то, что здесь когда-то лежал корабль. Чтобы убедиться в правильности гипотезы, нужно было еще несколько предметов или их фрагментов, и потому рабочие еще энергичней стали вести раскопки.
А вот и место «упокоения» ладьи Хуфу – «Музей солнечной ладьи».
Ближе к полудню копатели, наконец, смогли проделать отверстие в слое камней. Полуденное солнце светило так ярко, что слепило глаза, и Маллах не увидел в той дыре абсолютно ничего. Чтобы хоть что-то разглядеть в темноте, пришлось воспользоваться карманным зеркалом. Маллах направил в отверстие солнечный зайчик и, заглянув туда, силился рассмотреть нечто, что выхватил из кромешной темноты лучик света. Этим «нечто» оказались лопасти длинного гребного весла. А прежде лопастей на волю вырвался тонкий, чуть уловимый, восхитительный аромат благовоний, возраст которых составлял почти пять тысяч лет. Самым ярким из них оказался аромат кедрового дерева, из древесины которого, по предположениям ученых, и был построен корабль. Похоже, что Фортуна повернулась лицом к искателям артефактов!
Сооружение совершенно необычной архитектуры, что и говорить!
На экспертизу взяли фрагмент бортовой обшивки корабля, который доставили в химическую лабораторию Британского музея. В лаборатории подтвердили, что это и есть кедровая древесина эпохи Хеопса, к тому же превосходно сохранившаяся. Ввиду того, что яма была закрыта камнями и замазана штукатуркой, дерево не подверглось внешним воздействиям. Благодаря этому корабль пролежал в земле не одну тысячу лет и превосходно сохранился. Дабы сохранить в целости такую уникальную находку, поверх ямы был сооружен навес, затем подогнали кран. Работа по перевозке камней растянулась на два месяца.
После того как судно извлекли из земли, его передали реставраторам. Вот тут и стали возникать первые трудности. Главному реставратору египетских артефактов Хаджу Ахмеду Юсефу Мустафе пришлось разбираться с целым рядом проблем, которые, в принципе, были неизбежны. Судно состояло из нескольких частей. И вот этот «конструктор» надо было собрать. Вот только маленькая деталь мешала этому: никто из работавших там ученых совершенно не знал, в каком порядке все это должно быть собрано.
«Здесь есть тень!»
Прежде чем приступить к сборке, каждый фрагмент должен по правилам быть сфотографирован (или зарисован) по возможности подробно, со всех сторон. После того как все фрагменты зарисовывались на бумаге, либо фотографировались, дозволялось извлекать их из ямы и немедленно обрабатывать химическими препаратами, поскольку необработанный предмет, пролежавший в земле не одну тысячу лет, мог рассыпаться в прах в одно мгновение.
К сожалению, Мустафа не располагал специальной литературой по сборке фрагментов ископаемых предметов. Пришлось полагаться на собственную интуицию. Сделав копии всех 1224 деталей в определенном масштабе, он с воодушевлением приступил к работе. Работа была творческой. Пристально изучив настенные барельефы, на которых были изображены древнеегипетские суда, и, осмотрев фрагменты судна, пришли к выводу: доски обшивки в те времена были скреплены между собой веревкой, несколько длинных кусков которой нашли в той же яме. Технология скрепления досок была великолепна по своей простоте: веревку продевали в небольшое отверстие, которое проделывали в доске на ее широкой стороне, а выходило оно через ребро, благодаря чему веревку снаружи вообще не было видно. «Ноу-хау» было потрясающим по своей сути: доски обшивки как будто пришнуровывались одна к другой! Причем шнуровка была очень плотной, соответственно «требованиям» постройки кораблей тех времен. Веревки должны были крепко держать доски, так, чтобы те не разошлись, а, кроме того, деревянная обшивка априори не должна была пропускать воду. Таково было главное правило «кораблестроителей» тех времен, да и сегодняшних тоже.
В итоге реставрационные работы растянулись аж на четырнадцать лет, потому как вначале никто толком не знал, в каком порядке и каким образом должны быть соединены, а затем и скреплены деревянные детали, из которых состояло судно. Мустафе пришлось изготовить пять вариантов модели судна, прежде чем нашлось что-то подходящее. Отстроенный заново корабль имел длину свыше 43 метров, ширину почти 6 метров. Водоизмещение судна составляло 45 тонн. На судне имелись две каюты. Ученые определили, что осадка ладьи составляла 1,5 метра, это немного для морского судна, а отсюда следовал вывод, что корабль предназначался для плавания исключительно по Нилу. Движение ладьи должны были обеспечивать пять гребцов, имевших в своем распоряжении пять пар весел, различных по длине.
А вот так над сборкой судна работали его первооткрыватели.
Сам факт использования судна для прохода именно по Нилу также не вызывал никаких сомнений. Дело в том, что на крепежных веревках были обнаружены следы речного ила, которые красноречиво свидетельствовали, что судно использовалось именно для речных перевозок, ведь река-то в Египте всего одна.
Было и еще одно обстоятельство, ввиду которого работы по воссозданию корабля заняли так много времени. Дело в том, что конструкция корпуса судна абсолютно не схожа с тем, что мы видим сегодня. Суть ее такова: все нынешние корабли и даже ладьи викингов имели своей основой киль - проходящий вдоль всего днища судна брус. К нему крепились шпангоуты - своеобразные «ребра» корпуса, обводы которых задают определенный профиль судну. Здесь же был случай совершенно уникальный: у Солнечной ладьи Хеопса отсутствовали и киль, и шпангоуты! Невероятно, но факт! А собирался корабль элементарно: доска к доске, как будто кто-то складывал гигантскую мозаику, разумеется, в строго определенной последовательности. Отсюда становится понятной причина, почему египтянам так трудно было решиться идти по морю на большие расстояния: бури, мощные волны могли мгновенно разбить такой «пазл» на кусочки. А поэтому для плавания вокруг Африканского континента египтяне приглашали финикийцев и, возможно, те проплыли этот путь, используя свои корабли, сделанные, как известно, из того самого знаменитого кедрового дерева, которое они добывали в Ливане.
На подобных судах плавали боги Египта.
Корабль Хеопса предназначался, вероятно, как ритуальное средство перевозки тела фараона из Мемфиса в Гизу. Перевезти его проще было по Нилу, а потому судно и тащили вниз по реке на буксире. А после того, как мумия сына бога Ра прибывала на место, корабль тут же разбирали на части и закапывали.
Стоит заметить, что Нил был и, кстати, остается для египтян рекой «стратегического значения», не будь которой, не было бы и жизни в раскаленных песках Египта. Это и источник влаги для всего живого, и транспортное средство. Потому-то у древних египтян Нил считался священной рекой.
Поскольку Нил течет с юга на север, то вниз по течению суда египтян шли без паруса, а с поднятым парусом шли вверх, против течения. Любопытно, что даже в письменности египтян это нашло свое отображение. Изображение лодки с парусом имело значение «плыть на юг», а без паруса - «плыть по течению», либо «плыть на север». Древние египтяне были твердо уверены, что бог Солнца Ра ежедневно проходит небесный путь в своей солнечной ладье, а в ночное время еще переплывает и Подземный мир.
Так выглядели египетские суда, на которых египтяне плавали в страну Пунт.
Восстановленное судно превосходно сохранилось до наших дней. А чтобы потомки могли посмотреть на это чудо, ученые сделали все (и даже больше!), чтобы сохранить его целым и невредимым. На том месте, где его нашли археологи, был выстроен особый музей оригинальной архитектуры. Каждый год привлекает он немалое число туристов, приезжающих в Египет поглазеть на его диковинки.
Будете в Долине пирамид, непременно зайдите в этот необычный музей. Ведь корабль фараона, нашедший здесь свое пристанище, безусловно, заслуживает того, чтобы каждый любитель древности потратил бы чуточку своего времени на то, чтобы отдать дань памяти и самому Хуфу, и древним кораблестроителям, построившим столь удивительное судно, которое до сегодняшнего дня остается одним из самых необычных памятников «эпохи фараонов».
Информация